Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы (СИ)

Глава 9

Свет пришел неожиданно. Словно вечную мглу вдруг разбил крохотный огонек лучины, через несколько секунд он стал приближающимся огнем факела, а затем просто залил все вокруг желтой пеленой, и Лив поняла, что вернулась в мир живых.

Легкий ветерок, едва касающийся ее лица, нежное покрывало, на котором покоятся ее руки, и громкое чавканье где-то справа внизу — верные признаки жизни, бьющей ключом.

Она открыла глаза. То, что сперва казалось ярким светом, на деле было всего лишь лучами заходящего солнца, проходящими через идеальные стекла. Пока она могла видеть только их и причудливую лепнину на потолке, но повернув голову, сразу заметила уже знакомый туалетный столик, мягкое кресло и все те же платья, висевшие в углу.

— О, проснулась значит, — пробубнил Валерот, высовываясь с другой стороны кровати. — А доктор сказал, что ты не жилец.

— Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась Лив, пытаясь присесть. Получилось с трудом. — Как я здесь оказалась?

Волк недовольно хмыкнул и обошел постель.

— Как, как? Граф притащил. Перекинул через плечо словно мешок картошки и притащил. Ничего романтичного, ты не думай. Хотя надо отдать должное мужику: ты девочка не маленькая, да еще и пирогов поела перед выходом, я бы на его месте тебя в тележку запихнул, но видимо, первобытные инстинкты инквизитора оказались сильнее его мозговой деятельности. Под конец едва тащил, даже платье твое об косяк порвал.

Лив посмотрела на свою одежду. В квартале она точно была в зеленом платье, а сейчас лежала в ночной сорочке, и совершенно неподходящие мысли закружились в ее и без того разболевшейся голове.

— Ой, да не надумывай уже, — засмеялся Валерот, прекрасно понимая этот взгляд. — Горничная тебя переодевала, граф на это время покинул покои.

— Могли и так оставить. Не умерли бы, если бы на их дорогих простынях пару часов повалялись в дорожной одежде.

— Пару часов? Пару часов? А три дня не хочешь?

— Три дня? — в ужасе переспросила Лив.

— Отпасть моему хвосту, если вру, — подтвердил волк. — Ровно три дня. Первый доктор сказал, что ты не жилец и предложил звать родственников попрощаться. Но ты уж прости, мне выдавать себя, бабку твою тревожить на том свете, да и братца с каторги вытаскивать вовсе не хотелось. Видать, инквизитор тоже не горел желанием заморачиваться с твоей родословной, так что потребовал нового доктора, а этого грозился отправить на виселицу. Тогда граф Сальмаир… который настоящий граф, а не его непоседливый внучок, соизволил вызвать лучшего лекаря. Слышал, что того ночью вытащили из постели и самыми быстрыми скакунами доставили во дворец. Доктор даже ночной колпак снять не успел, но здесь быстро смекнул, что не стоит повторять ошибок своего коллеги. Смертных приговоров он тебе выносить не стал, а смешал одну траву, вторую, добавил еще какой-то дряни, воды немного, влил это все в тебя и сказал, что скоро проснешься. Вот и проснулась… Ровно по расписанию.

Лив еще раз посмотрела в окно. Этого просто не могло быть. Три дня! Неужели она пролежала здесь три дня?

— Как такое вообще могло произойти? Эта змея. Как? Откуда она появилась?

— Откуда? — разозлился Валерот. — Тебе бабка сколько раз говорила, магию к себе не применять. Вот ведьма до волос твоих и дотянулась. Превратила в змею те пряди, которые ты магией уложила и все, бывай, красавица.

— А ошейник?

— Да кто его знает, — покачал головой волк, — должен был сдержать, но не сдержал. Такое тоже случается. Хотя кажется мне, что это все из-за сильных эмоций. Ведьмы вообще в эмоциональном плане не самые стабильные существа. Говорят, одна слабая ведьма смогла как-то целый ураган на город принести, когда ее допекли знатно, так что тут раз на раз не приходится. А Торговец одна из сильнейших ведьм, вот ошейник и не выдержал.

Лив задумалась. Безразлично посмотрела на свою постель, идеально застеленную и явно перестеленную много раз, потом на цветы у изголовья, на поднос с едой. Есть совершенно не хотелось. Знай она, что с волосами можно что-то подобное сотворить, воспользовалась бы самой обыкновенной расческой. И ведь собиралась же, что же дернуло применять магию? Теперь из-за собственной глупости пришлось проваляться три дня в чужой кровати, да еще и пропустить все самое интересное в управлении.

— Когда инквизитор уехал? — спросила она.

— Какое! — рассмеялся волк. — Он от твоей постели все дни не отходил. Выгоняли, чтобы тебя переодеть и постель перестелить. Рядом лежал, пока ты в судорогах билась, дрянью той отпаивал, что доктор намешал. Каждый час поить нужно было. Ему предлагали помощников, но он сказал, что это дело инквизиции, а из управления в этом доме только он, так что никто влазить не имеет права.

— Неудобно-то как, — застонала Лив.

— Ей не удобно? Это мне неудобно! Все это время ни выйти нормально, ни сказать ничего по человечески. А эти прогулки на поводке толпой слуг…. Брррр. Мне же все… кхм… дела при них делать пришлось. Мрак. Но ничего, я им в первый же день показал, что значит гордый волк. Тебе не передать, с каким воплем по коридорам в ночи убегают местные обитатели, как только слышат за своей спиной низкий и протяжный рык.

— И чем все закончилось? — усмехнулась Лив, воочию представляя проделки фамильяра.

— Графиня подкралась незаметно. Проклятая бабка. И ведь в самый неподходящий момент. Подкралась и огрела меня своей клюкой прямо по голове. Да еще и рассказала всем, что это я так за тебя переживаю.

— Мне приятно.

— Ой, вот только ты не добавляй. Мне и без тебя хватило. Они лекаря вызвали.

— Лекаря?

— Мозгоправа, — признался Валерот. — Для зверей. Надеются, что я стану таким же довольным как местные шелудивые псы. Теперь утром и вечером к ней хожу. Дура. Представляешь, костью меня задобрить хотела. Сует мне эту кость в морду и разговаривает еще так мерзко: “Ути какие тут пуфистики, ути какие уфастенькие, какие фырчастенькие”. Ну я ей и говорю: “Мадам, с таким подходом к собственной профессии, вам только роды у коров принимать”. Она в обморок и свалилась.

— Как? — ужаснулась Лив.

— Что как? Взяла и упала. Прямо на пол со всего размаху, чуть на меня не грохнулась, но я вовремя отошел.

— Нет. Как ты вообще додумался с кем-то разговаривать в этом доме? Здесь же инквизитор живет и граф, и графиня, и их друзья из управления приезжают. Все. Это же конец. Нам бежать надо, срочно, когда ты с ней говорил? Сколько у нас есть времени?

— Да не переживай ты так. Она никому не скажет.

— Я бы не была в этом так уверена.

— Поверь, — Валерот подмигнул. — Во-первых, она давала всякие клятвы. Во-вторых, она не может упустить случая поговорить с фамильяром, возможно, именно в этом она видит свое развитие. И в-третьих, я пригрозил, что если моя тайна всплывет, то ее, всех ее родных и близких, а также дальних родственников и едва знакомых, сожрут мои многочисленные названные лесные братья волки. Им команды никакой не надо, на людей они набрасываться спокойно могут и морально-этическая сторона данного вопроса их нисколько не волнует. С другой стороны, если она будет на моей стороне, то стадо овец, которым занимаются ее отец и братья, всегда будет цело.

Лив посмотрела на фамильяра с недоверием. Подобное решение казалось как минимум странным. Хотя с другой стороны, разговаривал же Валерот с защитником перед судом, да и вообще, кто знает, сколько у него на самом деле знакомых или даже друзей. И как он с ними начал общение.

— И что говорит твой мозгоправ? — в конце концов сдалась Лив.

— Говорит, что я нахожусь в угнетенном состоянии из-за свалившегося на меня груза ответственности за воспитание совершенно несносной девчонки и ее братца. Предлагала тебе тоже к ней заглянуть.

— Обойдусь, — категорично отозвалась Лив.

— Смотри сама, но я бы рекомендовал. Что-то в тебе явно не так, раз ты — ведьма — нашла единственный способ спасти брата в устройстве на работу в инквизицию. Возможно, подсознательно, ты всю жизнь хотела убить в себе ту магию, которая была заложена с рождения.

— О, слышу-слышу твоего мозгоправа, здравствуйте, — ехидно протянула Лив. — Лучше расскажи, что тебе удалось узнать в волшебном квартале. Мы уже знаем, откуда кристаллы или еще нет?

Волк демонстративно прошел к столику и откинул в сторону блестящую крышку огромного блюда. По комнате тут же разлился приятный аромат запеченной курочки со специями, а Валерот, словно специально, утащил ее с подноса прямиком на пол.

— Допустим, немного я узнал, — начал он, отгрызая ножку. — Если бы этот гад не решил сбежать, я бы давно уже все выяснил. Оказалось, что ученый наш — не ученый вовсе, а обычный мошенник и альфонс. Жил за счет милых старушек. И неплохо жил, надо сказать. Крутился во всяких нужных и ненужных кругах, но обычно всегда оставался в тени, пока не напоролся на одного богатея, узнавшего, что его сестру водят за нос. Вот тут все и началось. Вольготная жизнь закончилась, пришлось искать другое средство для существования. И неожиданно наш дружище узнает, что кто-то готов прикупить кристаллы. Не те, которые девочки делают ради вечной любви, а полноценные магические заклинания, действующие всегда, безотказно и без всякой возможности от них спастись. И этот кто-то готов заплатить за подобные кристаллы любые деньги. Вот только беда, деньги готовы были дать исключительно после использования заклинания. Так что пойти по обычному пути обмана и лизоблюдства для нашего друга оказалось весьма проблематично.

— И что он придумал?

— Правильно смекаешь. Мозг мошенника способен найти выход из любой ситуации, если этот выход сулит крупную прибыль. Ведьм и колдунов обладающих нужными знаниями было не так много, а готовых сделать кристалл — и того меньше. Он нашел только двух. Одна — ваша Торговец. Знаний у нее оказалось в избытке, опыта тоже и рассказывала она все с огромным удовольствием, но исполнить все мешал ошейник. Поэтому появилась вторая — миленькая молодая ведьмочка, совершенно обделенная интеллектом, но готовая к новому опыту. Вот так и крутился между двумя. На одной даже жениться обещал. Довольно тривиальная картина, надо сказать, — Валерот поморщился.

— И кто ему за все это платил?

— А вот тут я не успел. Думал, погоню его из квартала, заставлю быстрее добраться до заказчика. Но видишь, нет. Знаю только, что какой-то аристократ. Вот и все. А кто и зачем ему это — тут неизвестно.

Лив задумалась. В высший свет ей вход заказан. И самостоятельно найти и обвинить в чем-то аристократа не было никаких шансов. Да и на Валерота в этом вопросе надежды нет. Значит, сказать про заказчика может только сам исполнитель или Торговец. А вот в последнем была небольшая загвоздка.

— Торговец угрожала, что расскажет мою тайну инквизитору, — намного тише сказала Лив. — Я должна была прийти к ней на следующий день и снять ошейник. Иначе мне точно грозит виселица.

— Тю, — попытался присвистнуть Валерот. — Ты думаешь, сейчас ей до тебя? Да может, ты у нее вообще последняя надежда. Хотя… в общем, был я у этой мадам, сейчас ей от тебя требуется только одна небольшая услуга.

— Какая? — в нетерпении спросила ведьма.

Но ответ получить не успела. Совершенно не к месту дверь открылась и в комнату уверенно вошел Демиан, неся в руке стакан с какой-то зеленой жижей. Видимо, за последние дни они с Валеротом крупно не ладили, потому что волк в тот же момент схватил с пола курицу и гордо удалился.

— У твоего пса слишком своевольный характер, с момента, как я приставил к нему работников с животными, он всячески показывает свою неприязнь ко мне. Это же нелепо, — сказал Демиан и поставил стакан на стол. — Как ты себя чувствуешь? Не вставай, не надо.

— Я не хотела доставлять неудобств, — начала оправдываться Лив.

— Никаких неудобств, одним человеком больше, одним меньше… поверь, твое присутствие никто не заметил. К тому же мне давно пора было остаться дома больше, чем на один день. Колон счастлив, графиня рада, граф тоже, а у меня и в Сальмаире дел достаточно, поэтому, уж прости, не мог составить тебе полноценную компанию в твоем отдыхе.

Лив прищурилась. Конечно… Знай инквизитор, что Валерот умеет разговаривать, в жизни не стал бы нести подобную чушь. Не сказала ничего мозгоправ, молодец.

— Что с Альберто? Тот патрульный убил его?

— Убил? — Демиан удивился, но потом вспомнил, что его подчиненная не видела последних минут их небольшой стычки. — Нет, все с ним нормально, жить будет.

Это было странно, Лив видела, как патрульный заносил меч, да и Валерот сказал, что с Альберто все.

— Торговец, — пояснил Демиан. — Не знаю, как у нее это получилось и как такое вообще возможно с ошейником, но она превратила Альберто в крысу.

— Крысу?

— Да, именно в крысу, — подтвердил инквизитор. — Совершенно обычную серую крысу, примечательную только своими размерами. Видимо, сжать человека в крысу нормальных размеров у Торговца просто не хватило сил.

— И что теперь? Он будет крысой? Навсегда?

— Почему же навсегда? — пожал плечами Демиан. — Нет, сил у Торговца практически нет, последние какие-то свои способности она потратила на тебя и своего возлюбленного, так что крысой ему быть от силы год, может, два, но не больше. А потом постепенно снова будет становиться человеком. Может, лучшей версией самого себя.

— И что с ним будет? Его посадят в клетку для грызунов?

— Обязательно. А вместо прогулок на свежем воздухе поставят колесо, — сообщил инквизитор, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул, словно все сказанное было самым обычным делом для управления.

— А Торговец?

— Ты хочешь знать, как ее накажут? Если хочешь, ты в полном праве требовать самого сурового наказания, но я бы просил тебя этого не делать, — на этих словах Демиан посмотрел ей прямо в глаза.

— Я просто хотела узнать, что с ней.

— Я договорился с управлением, объяснил всю ситуацию, сообщил факты и было решено оставить ее в волшебном квартале. Внутри города она нужнее, чем за тюремными стенами или на каторге, этот факт надо просто принять. К тому же горцы, узнав о случившемся, предложили новый более сильный ошейник, а сама она согласилась участвовать в поимке заказчика. Поэтому Лив, я попрошу тебя забыть о своей злости и просто ничего не заявлять для пользы дела.

— Я и не собиралась, — с обидой выдала Лив. — Но как она поможет в поимке заказчика?

— Все просто. Единственного торговца кристаллами на всю округу мы посадили в клетку. Так что преступнику придется искать себе нового колдуна, а точнее ведьму. Уже пущен слух, что Альберто не сам все делал и как колдун из себя ничего не представляет. Его работу на самом деле выполняла его возлюбленная могущественная ведьма. Надо сказать, мне еще никогда не приходилось пускать настолько правдивые слухи. А дальше мы просто будем ждать, когда с ней выйдут на связь.

— Значит, мы остаемся здесь?

— Мы? — изумился Демиан. — А, да, я же не сказал. Я написал в управление и настоятельно попросил перевести тебя в секретариат, учитывая все обстоятельства, они согласились. Кристиан, конечно, был недоволен, но все-таки сдался, понимая, что как инквизитор ты представляешь большую опасность.

— Да как вы смеете? — возмутилась Лив.

Услышанное дало ей столько силы, что она не просто поднялась, а вскочила с постели, хоть совершенно не представляла, что делать или говорить дальше.

— Как я смею? — Демиан приблизился вплотную, его взгляд пылал и только воспитание и родительский дом не давали возможности выместить гнев наружу. — Это ты подвергла себя риску в трактире. Это твое появление чуть не вызвало драку среди кучеров. Это ты потеряла свою одежду, прыгнув со стены. Это тебя чуть не убила змея, созданная ведьмой из твоих же волос. За тобой нужно присматривать, как за ребенком. За тобой и за твоим псом. Скажи спасибо, что я успел разрубить эту змею, пока она не впилась в тебя во второй раз.

Лив схватилась за волосы и сразу почувствовала, как несколько прядей на затылке неровно обрезаны.

— Что вы сделали с моими волосами?

— Я уничтожал змею, — откровенно злился Демиан. — За такие промахи мои стажеры получают наказание в виде десяти ударов плетью, но даже это я тебе сделать не могу.

— Поэтому вас все и ненавидят! — воскликнула Лив. — Вы самодовольный, безразличный сухарь, для которого важно только дело и ничего больше. Ваша семья ждет вашего возвращения, ваши люди отказываются с вами работать, вы держите в квартале ведьму как цепного пса, а теперь еще и заперли колдуна в клетке для хомяков. За что вы хотите наказать меня? За то, что я пыталась защитить вас и этого остолопа патрульного ценой собственной жизни?!

— Вот именно, ценой жизни. Ты могла умереть.

— Ради вашего дела.

— Ты не имеешь никакого права меня защищать, — окончательно вскипел Демиан.

— Вы эгоистичный, не признающий свою неправоту, злобный…

Демиан схватил ее за плечо и в этот миг Лив показалось, что ее просто убьют. Не будет ссылки на второй этаж управления, не будет никаких дел, колдунов, ведьм и кристаллов, даже тюрьмы не будет. Она умрет во дворце города Сальмаир. Города, в котором до этого момента даже не была ни разу.

— Ты чуть не умерла, — намного тише сказал он, а потом одним движением притянул ее к себе и в ту же секунду поцеловал.

И в этот момент Лив ощутила полную беспомощность, будто весь мир в одну секунду сжался в крохотный комок внутри ее груди, а в следующую секунду разлетелся миллиардами осколков в бесконечность. И за что она ненавидела себя, так это за то, что не смогла не ответить. Может, это действовало так заклинание или напиток доктора, или близость смерти, но ей вдруг дико хотелось прижаться к своему врагу и поцеловать его в ответ.

И самое ужасное, что этот поцелуй оказался самым приятным, что происходило с ней за последнее время.

Что-то с противным шлепком упало возле двери, заставив Демиана и Лив одновременно отойти друг от друга.

Лив не могла знать, что инквизитор подумал, взглянув на дверь. Зато в ее голове крутилась только одна мысль: “Будет серьезный разговор”. Потому что изумленный волк, с распахнутой от удивления пастью и валяющейся у его ног курицей, а также улыбающаяся во все тридцать два зуба старушка графиня не могут сулить ничего хорошего.

— Пойду-ка я, скажу нашей кухарке, что надо бы нанять еще парочку поваров, — довольно проворковала она.

— Стойте, ваше сиятельство, — бросился вслед Демиан. — Не надо поваров. Это не то, что вы подумали. Да куда вы так бежите!