Инсценированный реванш

ГЛАВА 24

– Ну а что ты теперь скажешь?

Пока Фред читает последнюю записку от специалиста по реваншам, я наблюдаю за его реакцией и пытаюсь проанализировать её: поднятые брови, слегка склонённая голова и полуулыбка на лице. Все вместе ни о чем не говорит.

– Интересно, – говорит он, складывая записку и отдавая её мне.

– Интересно? И это все?

– Ну, немного жутко. – Фред вытирает кетчуп с уголков губ. Мы сидим напротив окна «У Венди», откуда нам открывается замечательный вид на парковку торгового центра.

Я подношу записку к глазам Вал, потому что её руки испачканы в соусе от бургера.

– Ничего себе!

Вот это, я понимаю, реакция.

– Этот человек явно безумен, – говорит она, вытирая ладони салфеткой, которая и так уже покрыта пятнами кетчупа и майонеза. – Как думаешь, какой у него план? Может вас, ребята, убьют?

– Как мило Вал. Надеюсь, что нет.

Мне казалось, Фред начнёт переживать, придумает план или заметит то, на что я не обратила внимания в своём расследовании, но вместо этого он вытряхивает на поднос остатки картошки фри и начинает опускать его во «Фрости».

– И это все?

– Ну, я не собираюсь макать его во «Фрости» и кетчуп одновременно. Это слишком, – говорит Фред, засовывая сразу четыре дольки в рот. – Бекка, если ты переживаешь по поводу этого таинственного человека, то я – нет.

– Почему?

– Потому, что единственные люди, которые могут разбить нашу пару, – это мы сами, – пожав плечами, отвечает он. Как Фред может чувствовать себя настолько уверенно, если знает, что даже самые крепкие пары можно расстроить?

– Этот человек опасен. В буквальном смысле этого слова. Нас могут опоить, подставить, выведать какие-нибудь темные секреты или просто убить.

Фред опять пожимает плечами и крадет парочку долек картошки с моего подноса.

– А ты не думаешь, что если хоть один из этих сценариев осуществится, то мы будем считать виновником специалиста по реваншам, а не друг друга?

– Именно этого он и хочет.

Наконец Фред поднимает на меня взгляд, в котором явно читается, что он переживает.

– Ты и правда полагаешь, что этот человек сможет нас перехитрить или, если точнее, перехитрить тебя?

Его вопрос повисает в воздухе. Фред знает, как остудить меня одним-единственным предложением. Вот к чему, в конце концов, сводится последняя угроза. Кто умнее? Я или специалист по реваншам?

– Он не сможет разлучить нас. – Фред касается моих ладоней своими жирными, покрытыми «Фрости», пальцами. – Мы сильнее этого, и я люблю тебя.

– Аххх! – восклицает Вал, допивая остатки газировки.

Фред продолжает пристально смотреть на меня, но в его глазах вспыхивают искорки раздражения. За столом воцаряется неловкий момент.

– Пойду, долью себе диетической колы. – Вал не спрашивает нас о наших напитках. Даже она чувствует напряжение и хочет дать деру.

Мы с Фредом продолжаем молчать. Это не столько молчание, сколько вопрос, на который он ждет ответа.

– Я пока не знаю, – говорю я ему.

– Уже прошло почти два месяца. Ты когда-нибудь будешь знать?

Еще один вопрос, на который нужно дать ответ.

– Я хочу быть уверенной в том, что говорю, произношу я, опуская дольку фри в кетчуп. Именно такое объяснение я давала ему и раньше, но понимаю, что Фреду хочется большего. Почему я не могу этого сделать? Может, ему стоит дать мне время самой прийти к каким-то выводам, а не давить на меня? – Что за спешка? Мы встречаемся только пять месяцев. У меня такое чувство, что ты пытаешься сотворить идеальные романтические моменты своими руками, в то время как они должны произойти сами по себе.

– А они произойдут?

– Хорошо, Фред, – говорю я, открывая календарь на телефоне. – Я планирую признаться тебе в любви седьмого января, приблизительно в семнадцать часов тридцать пять минут. Этого ты хочешь?

– Я просто хочу знать… – Фред проводит рукой по волосам, приводя их в беспорядок.

– Ты хочешь знать, что не тратишь свое время впустую. И нет, ты его не тратишь. – Это самое большее, что я могу ему ответить во время ланча «У Венди». – Как ты и сказал, мы сильнее этого.

Фред кивает головой и, быстро улыбнувшись мне, принимается доедать остатки своего ланча. Вскоре возвращается Вал и рассказывает историю о драке, которая произошла в ее классе во время второго урока. Мы смеемся и комментируем ее, но напряжение продолжает висеть над нашим столиком до конца ланча.

***

Людям нравятся драки. Это ведь драма в самой чистой и животной форме. Несмотря на обилие видео и фотографий, посвященных драке на прощальной вечеринке Стива, я избегала просматривать их во время своего расследования. Не хочу видеть, как Хаксли кого-то бьет. Но у меня остается совсем мало времени, а таинственная девушка – единственная ниточка к специалисту по реваншам.

Я сворачиваюсь в клубок и, благодаря многочисленным зрителям, изучаю драку с разных ракурсов. Слышать о ней – это одно, но видеть своими глазами и знать, что одна из девушек… Что ж, это один из реалистичных моментов, которые заставляют меня скучать по зрелищности реалити-шоу.

Как только их застают, таинственная девушка незамедлительно пытается уйти. Она проталкивается мимо Хаксли и направляется к входной двери. Ею целью был не Стив, она просто хотела, чтобы их застали вместе. Если бы ей нравился сам парень, она попыталась бы связаться с ним вновь.

Девушки уже стоят на входе в гостиную, и в этот момент Хаксли толкает соперницу в спину, прижимает к дивану, вырывает у нее из рук сумочку и бросает ее на пол. Никогда не видела свою подругу такой злой: в глазах полыхает ярость, а от кожи практически поднимается пар.

Все присутствующие сбиваются в круг. Девушка начинает подбирать с пола свои вещи. До меня доносится чей-то шепот и крик одного из парней о том, что им нужен бассейн с желе. Наступает кульминация шоу. Та, которая эти люди никогда не забудут.

К сожалению, уже второй раз за последний год жизнь Хаксли разваливается на части на потеху публике.

– Это не справедливо, – говорю я сама себе. Кто-то постоянно вмешивается в ее жизнь. Они со Стивом даже не могут поссориться без чьего-то вмешательства.

Она и в самом деле, как марионетка.

Мне, наверное, стоило бы оставить Хаксли в покое и позволить ей встречаться со Уэйдом. Но она должна знать всю правду. И я ей в этом помогу.

Это мой долг.

Я заново просматриваю драку, но уже с другого угла, который позволяет мне хорошо разглядеть лица. Никогда не видела Хаксли такой злой: у нее как будто расползлось лицо и каждая эмоция, которую она так долго прятала, наконец-то выбралась наружу. Сжав зубы, Хаксли вырывает сумочку из рук девушки. Неожиданно я что-то замечаю, поэтому начинаю проигрывать видеозапись снова и снова. Не знаю, поможет ли это, но хоть какая-то зацепка. А учитывая, что танцы будут завтра, мне понадобится любая, даже самая незначительная мелочь.

***

Я заезжаю к Стиву, и мы неловко обнимаемся. Все-таки между нами нет никакой дружбы.

– Можно я осмотрю место преступления? – шутливо интересуюсь я.

– Ну, если надо.

– Хочу проверить, не оставила ли таинственная девушка каких-нибудь улик. – Я осматриваю гостиную поверх его плеча и сразу же отмечаю то, что диван выглядит куда удобнее вживую, чем на видео.

Стив делает шаг в сторону, давая добро.

– Не знаю, найдешь ли ты хоть что-нибудь. Мы много раз убирались после вечеринки.

Проклятье. Он прав. Прошло уже несколько месяцев, а его семью сложно назвать неряшливой. Но, раз уж я здесь…

– Посмотрим! – Я медленно обхожу гостиную, заглядываю под столики. Проверяю деревянные стеллажи, на которых стоят книги и фотографии клана Оверлэндов. Внимательно осматриваю ковер, присаживаюсь и провожу по нему пальцами. Прохожусь ладонью под книжной полкой. Ничего.

– Что ты ищешь?

– Хаксли вырвала из рук таинственной девушки сумку, и все рассыпалось по полу. Может, она что-то не подобрала?

Стив присаживается рядом со мной.

– Как я уже сказал, мы тщательно убрались после вечеринки, и я не находил никаких удостоверений личности или что-то в этом роде.

– А под диваном? – спрашиваю я. Уверена, под диваном семьи Вильямсонов можно запросто обнаружить старые соски. Стив мгновенно улавливает мою мысль.

– Швабра под него не пролазит, а двигать тахту никому не хочется, – говорит он.

Мне кажется смешным, что футбольная звезда уровня Стива использует такой термин, но я не могу позволить себе рассмеяться. Мой мозг начинает активно размышлять.

– Именно здесь Хаксли и вырвала сумку. Мы можем его подвинуть?

– Конечно!

Я убираю с дороги кофейный столик, а потом мы передвигаем диван на несколько футов и обнаруживаем на его месте прямоугольник из грязи, пыли и осколков. Неплохо было бы пройтись тут с пылесосом.

Тем не менее, под слоем всего этого я замечаю розовую карточку. Во имя справедливости погружаю пальцы в мусор и достаю ее оттуда.

При взгляде на нее на моем лице расплывается дикая улыбка, которую обычно любят демонстрировать люди в смирительных рубашках.

– Что это? – спрашивает Стив.

Карточка постоянного покупателя из «Йогурт-стэнд» в Уоррене. Набираешь восемь штампов и получаешь один маленький стакан замороженного йогурта бесплатно. На этой карточке шесть штампов. Твоя семья когда-нибудь там была?

– Нет, никогда.

– Кому из нашей школы могли бы проставить шесть штампов в киоске, который находится в часе езды от Ашлэнда?

Стив улыбается, понимая, к чему я клоню.

– Никому.

Я снова в игре и чувствую, как все кусочки пазла вновь приходят в движение.

– Кажется, мы только что обнаружили город, в котором проживает таинственная девушка.