Истинная темного дракона. Наследник для бывшего

Глава 10

Сделав долгий, глубокий вдох, на несколько секунд задержала дыхание.

— Вы сказали... Приграничье?

Смотреть всё еще было больно. Я с трудом разлепила сухие ресницы, упираясь взором в низкий темный потолок.

— Да, милая. Мы в Туринне. Городке на десять тысяч жителей. Он лежит на границе Претории и Элинора. Здесь живут преимущественно люди рабочих профессий. А вот магов почти не водится.

Благодарно кивнув, прикрыла глаза и тут не удержалась — смесь странного аромата вызвала сдавленный чих.

— Что за запах? — Произнесла скорее себе, нежели женщине.

— Так пахнут старые книги и раритетные фолианты. Вон они, лежат на столике. Я страсть как люблю читать по вечерам. А ты грамоте обучена?

— Да.

— И Академию поди закончила?

— Закончила, — обманывать я смысла не видела.

— Как твое имя?

— Иоланта.

— А титул?

— Иоланта Моне, — представилась фамилией старой гувернантки, решив раз и навсегда покончить с прошлой не сложившейся жизнью. — Я из разорившихся дворян. Честное слово.

Севиль опять подоткнула на мне одеяло, кажется, не поверив ни единому слову, но выпытывать правду не стала.

— Как ты оказалась в реке, едва живая?

— В реку меня столкнула любовница мужа.

У пожилой женщины рядом отвисла челюсть.

— О, дитя. Несчастная.

— Она хотела меня убить, — сглатывая стон, открылась едва знакомой спасительнице. Слишком тяжело было держать это в себе. Боль грызла душу, отравляла изнутри. Желание выговориться не давало покоя. — Сама не представляю, как выжила. По всем законам природы я должна была умереть.

— Тише, Ио. Не говори чепухи. Раз выжила — значит на то воля богов. Не бойся. В моем доме ты в безопасности. О муже-предателе больше не вспоминай… — пауза и настороженное, — или ты собираешься к нему вернуться?

— Нет! Конечно, нет, — решительно мотнула головой. — Он унизил меня в брачную ночь, держал в замке свою беременную любовницу! Я никогда его не прощу и не вернусь к такому мужчине.

— Умница, — воодушевленно поддержала Севиль. — Я и сама познала горечь измены. Правда, было это давно. Но боль предательства самых близких, как известно, не отпускает даже с годами. Я прекрасно тебя понимаю.

— Да, — зажмурилась, вбирая носом удивительно приятный книжный запах, — такое невозможно забыть.

— Кто-нибудь из родных кроме мужа у тебя остался?

— Никого.

— И искать никто не будет?

— Не будет, — шепнула глухо, искренне взывая к небесам, чтобы именно так и случилось.

— Значит, вот как поступим, — хозяйка дома поднялась и, шаркая ногами, опираясь на мебель ладонью, приблизилась к окну и распахнула плотные шторы. Маленькую спаленку заполнил яркий солнечный свет. — Живи у меня, сколько хочешь. И не волнуйся, я сохраню твою тайну. Горожанам скажем, ты моя племянница. Приехала издалека после тяжелого развода с супругом.

С плеч, будто камень свалился.

— Спасибо вам большое.

— Не за что, милая. Я одинока и только буду рада компании. Дом — маленький, но место найдем. Одна проблема, с деньгами — совсем туго. В теплые месяцы я выращиваю на огороде за домом фрукты и овощи и продаю на местном рынке. Благо, тепло здесь царит почти круглый год, а зимой…

— Даю слово, — осознавая, к чему клонит госпожа Севиль, поглубже вздохнула и тихо заверила: — как только поправлюсь, сразу подыщу в Туринне работу. Знания у меня есть, умения тоже. Надо только документы восстановить.

— С этим вопросом следует обратиться к префекту, — успокоили меня, передвигая на столике те самые ароматные старинные книги. Выдержали паузу и добавили: — Очень подозрительный человек. Не любит, когда в городе появляются незнакомцы. Одна к нему, Ио, не ходи. Сходим чуть позже вдвоём.

* * *

— Иллана.

Рык срывается с губ, ранит сердце, причиняет внутреннему зверю страдание.

Генерал, едва сдерживая гнев, меряет просторную спальню широкими шагами. Огибает отполированную до блеска мебель с узорными вензелями и, не в состоянии сдержать ярость потери, вспарывает острыми драконьими когтями, возникшими за долю секунды, бархатную обвивку на спинке кресла.

— Где ты? — Рычит, встряхивая головой с желанием избавиться от острой боли.

В бликах закатных лучей — он похож на пугающего демона из Темных земель. Волосы в чувственном беспорядке растрепаны и лежат на широких плечах. По голому мускулистому торсу скользят золотистые отблески вечернего солнца.

Дракон раздражен. Охвачен яростью и пылает от холодного бессилия. Вставшие на дыбы хищные инстинкты ищут её. Единственную. Что сорвалась с внешней террасы в горную реку несколько мучительных суток назад.

Демиан рывком перемещается к окну.

Взгляд зорких глаз устремляется на родовые владения, ставшие чужими и ненужными с её потерей.

— Чувствую, ты жива. Но отследить местонахождение не удаётся. Зачем ты закрываешься от меня? Почему не подпускаешь к себе?

— Милый, — вторгаясь в мучения генерала-дракона, с порога спальни раздается тихий томный голосок. — Я ждала тебя к ужину. Думала, спустишься к накрытому столу.

Скрипнув зубами, генерал обернулся.

В комнату походкой от бедра вплыла Амайрин. Ее волосы были призывно распущены и подчеркивали изящные формы точеной фигурки, скрытой одним прозрачным халатиком. Откровенный вырез на груди оголял обнаженную грудь с розовыми вершинками. Она ласкала саму себя пальчиками, поглаживая вдоль правой ключицы. И при этом покусывала пухлые губки.

— Любимый, в чем дело?

— Что ты с ней сделала?

Генерал обежал любовницу холодным взглядом, в каком плескалось неприкрытое презрение. Так, как до этого смотрел на навязанную человеческую жену.

— С кем? — Делая вид, что не замечает, притворно оскорбилась Амайрин.

— С Иолантой.

— Ничего я не делала с твоей ненормальной женой, — фыркнула вызывающе. Привыкла, что Демиан верит каждому ее слову. Но в этот раз всё пошло не по плану.

— Ничего, говоришь? — Угрожающе, тихо.

От босых ступней мужчины поплыл едва уловимый темный туман.

Девушка зябко дернула плечами.

— Да, Демиан, ничего. Было скользко, лил дождь. Иоланта сама сорвалась с той каменной лестницы, какую разыскала от безделья и скуки. Вместо того, чтобы заниматься хозяйством замка, она днями напролет торчала на той террасе. И вот финал. Я и Кейн пытались ее спасти, но не успели. Сколько еще раз я должна это повторить, чтобы ты поверил…?

Томный женский голосок оборвал сдавленный хрип.

Демиан метнулся к любовнице в облаке темной магии, вцепился в горло и до боли сдавил.

— Лжешь, Рин.

— Клянусь, — испуганно взвизгнула Аймарин.

— Скажи правду, — прожигая любовницу черными, как ночь глазами потребовал суровый, закаленный кровавыми битвами генерал. Его сильные пальцы чуть сильнее сжали белую шею бывшей возлюбленной, с губ сорвался пугающий рык: — Ты столкнула Ио в обрыв? Не так ли?

— Зачем, если эта дрянь даже не была мне соперницей?

— Хватит юлить.

— Это правда. Она сама сорвалась. Клянусь жизнью нашего не рожденного ребенка!

Ноздри дракона затрепетали, а пальцы, не дрогнув, по-прежнему удерживали женщину за тонкое горло.

— Очередная ложь, баронесса Фет?

Он притягивает ее к груди и с шумом вбирает женский запах.

Никакого отклика в груди. Никаких эмоций у Зверя. Даже если она говорит чистую правду и носит его дитя, ребенок не унаследовал сильнейшую родовую магию Нейманов. Всего лишь заурядный элинорец. Без выдающихся способностей, такой же, как тысячи обычных темных драконов.

Сердце опять стискивает тупая боль потери. По спине бежит озноб. Дракон, балансирующий на грани, рвется из тела с желанием крушить всё вокруг.

— Я не лгу.

Сдавленный женский писк помог совладать с приступом гнева.

Демиан выпустил тонкую шейку любовницу, небрежно отбросив ту на диван. Амайрин тихо всхлипнула, обхватила горло руками и прошипела:

— Что с тобой, милый? Ты столько месяцев клялся в любви мне одной. Не хотел свадьбы с человеческой герцогиней, а теперь, когда она исчезла из нашей жизни и мы можем жить как прежде, изводишь себя и окружение? Бросил боевые форпосты, нарушил приказ Императора, вернулся сюда и уже неделю мечешься над скалами и рекой в поисках этой жалкой…

— Лучше молчи, — прорычал угрожающе, смерив любовницу таким лютым взглядом, отчего сердце застыло в ужасе.

Амайрин сжалась в кресле.

— Демиан?

Не обращая на шепот любовницы внимания, лорд с Севера властно рявкнул:

— Кейн. Зайди.

Прикрытые створки зашелестели, и из коридора вошел мрачный дракон.

— Генерал?

— Ты по-прежнему настаиваешь на том, что падение леди Иоланты — несчастный случай? Готов подтвердить это в присутствии Стражей? — В ледяном мужском тоне гремело нетерпение.

Воздух в вечерней спальне уплотнился. Над коврами текли реки пепельной мглы. Закатное солнце померкло.

Кейн покосился на бледную, неживую сестру на диване, что обхватила себя ладонями и мелко дрожала, шумно выдохнул и резко преклонил перед лордом Нейманом колено.

— Рин не при чем, господин, — произнес хрипло, не поднимая головы. — Это всё я. Я один столкнул вашу жену с крыши в бездонную пропасть в тот дождливый холодный день. Казните меня одного.