Мы неслись на машине по вечернему городу. Июльский ветер освежал прохладой после дневной жары. На душе впервые за много дней было спокойно, будто вместе со скоростью все проблемы отступили и стали неважными.
Смерть мамы ещё болью отдавалась в сердце. Мама была там всю мою жизнь и осталась навсегда. Сейчас, пролетая по улицам, в потоке машин, мелькающие лица людей, я ощутила, насколько мы ничтожно малы по сравнению со всей вселенной и как коротка наша жизнь. Мы столько времени тратим на обиды, выяснения отношений, а ведь можно просто жить. И наслаждаться этим даром, который дали наши родители. Мне ли не знать, сколько слёз пролила мама, когда ушёл отец. Как по ночам в тишине я слышала её глухие рыдания от одиночества, от желания стать слабой, чтобы все проблемы решал любимый сильный мужчина. Сколько женщин одиноких мечтают встретить того самого и продолжают жить в одиночестве в ожидании.
Люба была права — Глеб был тем самым мужчиной, за которого стоило держаться. Несомненно, у него были недостатки, но ведь идеальных людей нет на свете. Мне и не нужен идеальный. Я посмотрела на его профиль: красивые скулы, длинные чёрные ресницы, волевой подбородок, покрытый тёмной, густой бородой. Сердце замерло на секунду, где-то внутри ёкнуло и заколотилось в горле.
Машина замедлилась, Глеб припарковался на парковке перед высотным зданием.
— Куда ты меня привёз?
— Скоро увидишь. Пошли.
Мы вышли из машины, пересекли двор. Я пыталась найти вывеску или надпись ресторана или кафе, но никаких табличек не было. Высотка с блестящим зеркальным фасадом оказалась обычным жилым домом. Мы поднялись в лифте на шестнадцатый этаж. Прошли по коридору к небольшой двери, которая была закрыта. Глеб, словно волшебник, вытащил ключ и отпер дверь. Было что-то в этом таинственное и будоражащее кровь. За дверью оказался ещё один коридор, который закончился крышей.
— Ой нет, — почти завизжала я, когда Глеб позвал меня за собой. — Я боюсь высоты.
— Я думал, ты ничего не боишься, — Глеб улыбнулся и протянул руку. — Я держу тебя, не бойся. Здесь есть нескользкая дорожка.
Будь на его месте другой человек, я бы отказалась и ушла, но с Глебом было по-другому.
— Ты веришь мне?
Простой вопрос застал меня врасплох, снова погружая в рефлексию.
— Соня?
— Верю.
Я протянула ему руку, закрыла глаза и доверилась его рукам. Они направляли и крепко держали за плечи. Под ногами я чувствовала гладкую нескользкую поверхность, мелкими шагами шла за Глебом, пока он не сказал, что пора открыть глаза. Я открыла. Казалось, весь город лежал перед нами как на ладони. Небо окрасилось пурпурным светом, который переходил в лиловый и малиновый. Это был самый красивый закат после Македонии.
— Как красиво, — прошептала я.
— Я знал, что тебе понравится.
Глеб обнял меня и прижал крепко к себе.
— Ты единственная женщина, с которой я хочу быть навсегда. Каждый раз, когда я вёл тебя на свидание, ты искренне радовалась вместе со мной. Даже просмотру фильма в старом кинотеатре. Другая бы расфыркалась, покрутила у виска, а я смотрел на тебя и каждый раз видел искренний интерес. Я очень сильно люблю тебя моя маленькая София. Ты необыкновенная. Прекрасная. Замечательная. Удивительная. Я очень рад, что смог узнать тебя и едва не проморгал своё сокровище.
Мне казалось, что меня погрузили в красочный сон или мечты, потому что в реальности не должно быть такого. Я даже представлять такое боялась.
— Я жалею, что не сделал тебе предложение, как полагается. Жалею, что наш брак начался с моей ошибки. Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за это.
Из моих глаз потекли слёзы. От счастья, от радости, от переполнявших меня эмоций.
— Если это больше не повторится — я прощу.
— Мой маленькая Софа, у тебя огромное щедрое сердце.
Мы стояли на крыше и наблюдали, как погружается мир в темноту, красота заката померкла, оставаясь лишь в наших воспоминаниях. Откуда-то с верхних этажей донеслась мелодия и приятные и въедливые голоса парней-певцов:
“Больше не ищи меня
Больше не зови меня
Я тебе не лучший друг, мы — разные берега
Я тебе оставлю свои воспоминания”.
Внезапно сложившуюся гармонию нарушил телефонный звонок. Глеб скинул, но звонок повторился. И Глебу пришлось ответить.
— Да Макс. Привет! … Занят… А что ты хотел? …Что случилось?
Я видела по лицу Глеба, что произошло что-то ужасное, но продолжала молчать не перебивая.