ДРЮ
ЕЕ ГЛАЗА. ЕЕ ВОЛОСЫ. ЕЕ ВЕСНУШКИ. ЕЕ ГОЛОС.
Я чувствую мягкую руку под подолом своей футболки, которая медленно поднимается по животу к груди.
Я ворочаюсь, зевая.
В спальне Тесс кромешная тьма, и я почти ничего не вижу, когда открываю глаза.
Я ничего не вижу, но чувствую.
Обожаю эти пять чувств, обостряющихся в темноте...
— Что ты делаешь? — шепчу я, голос хриплый ото сна.
Я снова зеваю.
Тесс придвигается ближе, прижимается ко мне, проводит рукой по моей груди, перебирая пальцами сосок.
— Ну, во-первых, я думала сделать это.
Прижимается поцелуем к моему подбородку.
Ее пальцы скользят по моей коже, вызывая дрожь, которую я не могу унять.
— Неужели?
Я чувствую, как она склоняется надо мной, запечатлевая на моих губах долгий поцелуй.
— Угу. А потом, может быть, немного этого.
Ее пальцы продолжают свое исследование, выводя дразнящий узор вдоль моей ключицы.
— Напомни мне еще раз, почему ты надел футболку в постель, — шепчет она. — Я едва могу просунуть руку под нее из-за веса этих дурацких одеял.
Я тихонько хихикаю.
— Знаешь, именно так мы и попали в беду в первую очередь.
— Верно, а это значит, что у наших действий больше нет последствий.
— Я бы так не сказал. У меня такое чувство, что когда вернусь в универ, там будет полный бардак.
Тесс стонет.
— Мы можем не говорить об этом посреди ночи?
Я снова смеюсь.
— Это ты ко мне пристаешь. Я просто лежал здесь и занимался своими делами. — Не то чтобы я выталкивал ее из постели за то, что она снова хочет заняться сексом. Я просто указываю на очевидное.
— Мне было одиноко, и я не хочу, чтобы меня игнорировали, — шепчет она мне на ухо. — Поиграй со мной.
Я притягиваю ее к себе, обхватываю руками ее бедра и перетаскиваю на себя.
Тесс опускается на мои бедра.
— Так лучше.
Она покачивает бедрами.
— И на этот раз мне даже не нужно снимать трусики.
Мои руки движутся на юг и обнаруживают, что на ней их нет. Единственное, что нас разделяет, это мои дурацкие трусы, и она права — не стоило их надевать.
Не знаю, нормально ли это для беременной женщины — хотеть секса на таком раннем сроке беременности, или у Тесс обычно высокое сексуальное влечение, но я готов к этому, несмотря ни на что.
Она двигается надо мной, располагая свою киску над моим твердым членом, трется вперед-назад, вперед-назад, имитируя секс.
Это не то же самое, но также возбуждающе, мой член ноет от желания быть внутри нее и умоляет трахнуть его.
Бедный маленький чувак вынужден ждать. Тесс хочет поиграть и подразнить. Она может дразнить сколько угодно, но...
— Детка, осторожно, я не хочу, чтобы мои яйца натерлись.
Нижнее белье и жесткий петтинг — не самое лучшее сочетание.
— О, ты назвал меня «деткой». — Она делает паузу. — Это так сексуально.
— Правда?
— Угу. Не думаю, что кто-то называл меня так раньше.
— Нет? — Как такое возможно, Тесс чертовски крутая, и если бы мы учились в одном колледже, я бы давно на нее претендовал. — Я буду тебя так называть, если хочешь.
Это меньшее, что я могу сделать.
— Ты сделаешь это? — мурлычет она, мягко раскачиваясь взад-вперед на мне.
Ее пальцы возится с передней частью моих трусов, оттягивая ткань в сторону, а затем Тесс опускается на меня.
— Мы что, серьезно собираемся трахаться со мной в нижнем белье?
Она смеется.
— Это слишком хорошо, чтобы остановиться...
Да, я не то чтобы ненавижу это.
Тесс может трахать меня, пока я полностью одет, мне все равно. Я не собираюсь жаловаться на ее ненасытность ни сегодня, ни завтра, и, вероятно, никогда.