Как победить вне поля

ГЛАВА 55

ТЕСС

НЕ БУДУ ВРАТЬ, ЕГО БРАТ ТОЖЕ ЧЕРТОВСКИ КРУТ.

Из всех людей, которые, как я думала, будут читать мне лекции о том, как выражать свои чувства, никогда бы на миллион лет не подумала, что это будет Дрейк Колтер.

Дрейк.

Из всех людей.

Дрейк Колтер, которого я помню по нашей юности, был дерзким, самонадеянным засранцем, у которого никогда не было времени ни на что, кроме футбола.

Конечно, у Дрю его тоже не было, но он хотя бы не был придурком.

Но когда я слоняюсь по спальне Дрю, неловко ожидая, пока он закончит принимать душ, дверь со скрипом открывается, и на пороге стоит Дрейк, его брат, и одаривает меня загадочной ухмылкой, на которой словно написано: «Я здесь, чтобы сунуть нос в твои дела».

— Развлекаешься? — говорит он, небрежно прислонившись к дверному косяку, скрестив громоздкие руки на груди.

Я замечаю, что у него есть татуировки, чего раньше не знала.

Щель между его зубами словно подмигивает мне.

— Развлекаюсь? — Я бы не назвала сидение в спальне в ожидании, пока парень выйдет из душа, моим представлением о веселье, но все равно. По крайней мере, я здесь.

Я стараюсь не обращать внимания на внезапное появление Дрейка в дверном проеме, но на самом деле он всегда меня пугал. Вероятно, из-за его неприступного отношения, которое я так и не смогла преодолеть.

— О, просто наслаждаюсь атмосферой комнаты твоего брата.

Он хихикает, проходя в комнату, как будто это место принадлежит ему.

Технически, наверное, так и есть.

Дрю говорил, что дом принадлежит их старшему брату Дюку, и им разрешено жить в нем бесплатно, пока они в команде и учатся в колледже.

Дрейк уже у стола и наклоняется, чтобы понюхать розы, которые все еще стоят в центре стола Дрю.

Мои цветы.

— Знаешь, я всегда считал, что истинную сущность человека раскрывает его спальня, — начинает он. — Многое можно расшифровать по книгам, которые он читает, одежде, которую носит, и сомнительному декору, который выбирает.

Он тычет пальцем в конструктор Лего «Тысячелетний сокол» из «Звездных войн».

Переходит от стола к книжной полке.

Я недоуменно приподнимаю бровь.

— Итак, какова сущность твоего брата, судя по его комнате?

Он с серьезным видом оглядывается по сторонам.

— Ну, я бы сказал, что Дрю — это «постмодернистский минимализм в сочетании с хаотичной кучей белья».

Я не могу удержаться от смеха, когда он говорит:

— Ему стоит заняться декорированием. Его комната намного лучше моей.

Намного лучше, чем моя...

Он прислонился к комоду, и выражение его лица смягчилось.

— Что происходит между тобой и моим братом?

— Я... — Не знаю. — Ничего.

Теперь он приподнял бровь.

— Забавно, но именно это он сказал сегодня утром, когда я спросил его о том же.

Мой рот открывается.

Закрывается.

— Ты спросил его, что происходит? — Я делаю паузу. — И что он ответил?

— Он сказал: «Ничего». То же самое, что и ты.

Я вздохнула, уставившись в пол. Мой взгляд блуждает к книжной полке. К двери шкафа.

— Это... сложно.

Дрейк вскидывает бровь, скрещивая руки на груди.

— Сложно, да? В последнее время я часто слышу это слово.

Я поднимаю на него взгляд, мое любопытство разгорается.

— Что ты имеешь в виду?

Он наклоняет голову, изучая меня с минуту.

— Я знаю, что у тебя много всего произошло из-за ребенка, но ты не единственная, кого это затронуло. Дрю стал вести себя по-другому после вашего вчерашнего свидания.

Я нахмурилась. Я думала, что дело только во мне.

— Как по-другому?

Он вздыхает.

— Слушай, конечно, я не знаю никаких подробностей, но знаю, что между вами что-то произошло.

Он не ошибается.

— Я чувствую это нутром. — Он пожимает массивными плечами. — Интуиция близнецов.

Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, внезапно почувствовав себя беззащитной.

— Я бы солгала, если бы сказала, что ты ошибаешься, но я пытаюсь разобраться во всем.

Дрейк смотрит на меня несколько мгновений. Скрещивает и расцепляет руки.

— Из нас двоих он всегда был самым чувствительным. Я не говорю, что ты не можешь положиться на меня, но если спросишь кого-нибудь, кто самый надежный, он почти наверняка скажет, что Дрю.

Я молча киваю.

Он не говорит мне ничего такого, чего бы я уже не знала.

— И до того, как я встретил Дейзи, до того, как мы начали встречаться и узнавать друг друга, я знал, что Дрю переживает трудные времена. Он никогда не говорил об этом прямо, но мне кажется, что он подумывал об уходе из команды.

Мои глаза расширились.

— Об уходе?

Он упоминал о том, что был несчастен, но ничего не говорил об уходе из команды.

— Как я уже сказал, он не говорил мне об этом прямо. Просто у меня было такое чувство, и я хотел, чтобы он был счастлив. Поэтому скачал приложение для знакомств и начал общаться с девушками ради него, и так я познакомился с Дейзи.

Это я знала.

— И у меня возникло ощущение, что, хотя он был рад за меня, Дрю был немного подавлен тем, что теперь он единственный из Коултеров, у кого нет никого, кого можно было бы любить, кто любил бы его в ответ.

Я ловлю каждое его слово.

— Слушай, я знаю, что это не мое дело, но когда Дрю вернулся с холостяцких выходных Логана, на которые я, кстати, хотел бы получить приглашение, не то чтобы я жаловался. Но я бы пригласил.

Это то, что он пытается донести?

Сомневаюсь.

— Когда он вернулся с тех выходных, он был взволнован. Это было видно. Так что я не знаю, что происходит и связано ли это с ребенком. Но он, похоже, тоже не понимает, что происходит, и я знаю, что это не мое дело, но это как бы... Скажи ему.

Мои губы раздвигаются.

— Вчера вечером, когда мы ужинали, он представил меня поклоннику, как свою...

— Девушку? — перебивает меня Дрейк.

— Нет. Как свою подругу детства.

Он ждет, как будто хочет еще что-то услышать.

— И это тебя расстроило.

— Вроде того.

— И теперь ты позволяешь этому гноиться, вместо того чтобы поговорить с ним об этом.

Я знаю, что мои чувства не банальны, но причина, по которой я не заговорила о них, в том, что не уверена, что имею право претендовать на нечто большее для него. Я знаю, что он считает меня другом, и очевидно у нас было много секса. Но что, если это просто дружеские отношения с выгодой?

Это не то, чего я хочу.

— Я пытаюсь все обдумать, прежде чем поднимать эту тему.

— Ну, это не улучшит ситуацию. Какой бы сценарий Дрю ни придумал в своем воображении, он будет гораздо хуже правды, как это часто бывает у нас, парней. — Дрейк усмехается. — Знаешь, если уж на то пошло, Дрю не очень хорошо владеет словом. Возможно, он даже не понял, что расстроил тебя, представив как подругу. Наверное, он думал, что это просто вежливость.

Я улыбаюсь, несмотря на нервозность.

— Может быть.

Выражение лица Дрейка смягчается, и он делает шаг ближе.

— Знаешь, я пришел сюда не для того, чтобы высмеивать вас. Если тебе небезразличен мой брат, а я могу сказать, что небезразличен, может, тебе стоит проявить инициативу и начать разговор? — Он драматично вздыхает. — Я чувствую себя чертовым психотерапевтом по отношениям.

Я встречаю его взгляд, удивленная искренней заботой в его глазах.

— Я хочу, но не знаю, как поднять эту тему. Это звучит так глупо, когда я говорю об этом вслух. Типа: «Дрю, мне не понравилось, когда ты называл меня своей подругой детства. Я почувствовала себя твоей сестрой».

Я корчу гримасу.

Уф.

Парень снова ухмыляется, это его фирменное выражение.

— Ну, ты всегда можешь взять страницу из книги Дрейка Колтера и просто сказать: «Эй, давай поговорим о наших чувствах как взрослые люди».

— О боже, ты не хочешь говорить о своих чувствах.

— Ну, нет, не хочу. Но иногда у меня нет выбора. Дейзи не дает мне париться из-за всякой ерунды. — Он закатывает глаза. — Благослови ее сердце.

Он так похож на своего брата, что это просто безумие, и все эти сходства путают мой мозг. То, как они начинают предложения со слова «ну», как он вздыхает и закатывает глаза.

Те же глаза.

Тот же нос.

Та же щетина на лице.

Из соседней комнаты доносится звук выключаемого душа, и мы с Дрейком переглядываемся.

— Ну, мне пора идти, пока он не вернулся. Он захочет узнать, какими идеями я пытался наполнить твою голову. — Дрейк добродушно смеется.

— Да уж.

— В любом случае. Подумай о том, что я сказал. Я не думаю, что это большая проблема, что он назвал тебя подругой детства, потому что это так и есть, да?

— Да.

Но то, кто я есть, и то, кем я хочу быть — две разные вещи.

Разве я не хотела бы быть такой девушкой, которая могла бы просто выпалить все, что она чувствует, когда бы она это ни чувствовала?

Но, конечно, моему мозгу нужно работать в усиленном режиме, анализируя все возможные варианты развития событий, воспроизводя каждый наш с ним разговор, и это сводит меня с ума.

Это похоже на ментальную петлю, которая не останавливается, и я застряла в этом круговороте сомнений и разочарований.

Подруга детства.

Уф. Почему я не могу отпустить это?

Я понимаю, что это глупо и мелко.

Дрю, наверное, и понятия не имеет, что сказал хоть что-то, чтобы задеть меня или заставить почувствовать себя ничтожной, как будто в последнее время нас не пропустили через мясорубку!

Дрю даже не догадывается, что я сейчас нахожусь здесь, охваченная торнадо эмоций, и пытаюсь сохранить внешнее спокойствие. В смысле, я веду себя так, будто у меня все в порядке и у нас все хорошо.

Но в глубине души все по-другому.

Наверное, я еще более не уверенна в себе, чем думала, и несправедливо по отношению к нему, что я не делюсь с ним своими мыслями.

Но хотят ли парни слышать наши мысли? Разве слова: «О чем ты думаешь» и «Что у тебя на уме» не заставляют их член сжиматься?

Ха.

Теперь, чем больше я пытаюсь отключить свой мозг, тем больше вещей снова лезут в голову, насмехаясь надо мной за то, что я такая чертовски... ну, инфантильная.

Мелочная.

Серьёзно? Это и есть взросление? Потому что если это так, то я хочу вернуть деньги.

Ну и что, что он назвал меня подругой детства? По сути я ей и являюсь.

Вроде того.

Ладно, не совсем, мы никогда не были друзьями. Он дружил с моим братом, но, возможно, в его мозгу это одно и то же.

Я ловлю себя на том, что украдкой поглядываю на него, когда он не видит, а сегодня, наблюдая за тем, как он играет в футбол... это было просто сюрреалистично.

Признаюсь, я впервые оказалась на футбольном стадионе. Насколько это ужасно? Техасская девочка, выросшая на «Огнях ночной пятницы», ни разу не была на матче? Когда большинство друзей детства ее брата ели, пили и мечтали об игре? Включая моего брата?

Включая Дрю.

Его братья.

Для меня это впервые.

То, как Дрю двигался на поле; уверенность, излучаемая им, это было все равно, что увидеть его с другой стороны, потому что со мной он дает мне возможность принимать решения, позволяет мне соблазнять его, позволяет... немного командовать им.

Это было по-другому.

Это заводило меня.

Мальчики Колтер были в своей стихии, и внезапно я поняла, из-за чего вся эта шумиха. То, как легко он ловит мяч, как направляет игру, как легко держится на ногах.

Аплодисменты толпы.

Адреналин в воздухе.

Электрическая атмосфера.

Каждый раз, когда Дрю делал игру — или делал ее вместе со своим братом, — по стадиону прокатывалась волна восторга, и я оказывалась на ногах, крича вместе со всеми.

И все это время он не уверен, что хочет продолжать играть в эту игру, хотя очевидно, что парень был рожден для этого.

Они оба были рождены.

Это заставило меня понять, сколько страсти Дрю вкладывает во все, что делает, и как он принимает вызовы всем сердцем, независимо от того, его это выбор или нет.

И вот я здесь, застряла в этом замкнутом круге: хочу сказать ему о своих чувствах и хочу притвориться, что все хорошо. Прекрасно.

Я словно стою на краю обрыва, колеблясь между тем, чтобы сделать этот прыжок веры и отступить на более безопасную землю.

Но, по крайней мере, у меня есть гордость, верно?

Да, это успокаивает, когда все, что я хочу сделать, это выбросить ее в окно и дать волю своим эмоциям, которые могут быть просто гормонами.

Подруга детства?

Далеко не так.

Почему для таких случаев не существует учебника? Пошагового руководства, как справиться с этими чувствами, не чувствуя себя так, будто я брожу по минному полю и все испортила в процессе.