Клубничный блеф. Каван

Эпилог

Каван

Неделю спустя…

— Нервничаешь? — Слэйн поправляет бабочку на моей шее. Я отбиваю его руки и смотрю на себя в зеркало.

— Я выгляжу как мудак.

— Знаю, я тоже так выглядел. Я поставлю твоё фото себе на заставку, — смеётся он.

— Придурок. Невеста на месте?

— С ней Энрика.

— Тогда я не нервничаю. Она скоро станет моей, — улыбаюсь я и всё же нервничаю. Это день моей свадьбы. Я и подумать о таком не мог. Я не видел себя расхаживающим по комнате для жениха в церкви, пока приезжают гости. Мы пригласили только тех, кого бы я хотел видеть. А их набралось не так много. Таллия отправила приглашение на свадьбу своей матери, но вряд ли она приедет. Я не хочу, чтобы она приезжала, потому что она сука. А сук здесь не будет. Никто не испортит мне этот день. Никто и никогда.

— Итак, всё готово. Как здесь наш жених?

Киф входит в комнату, и я готов запустить в него чем-то тяжёлым.

— Вы меня бесите, — шиплю я.

— Он нервничает, — говорит Слэйн.

— Пошёл ты, — рыкаю на него.

— Ладно, расслабься, Каван. Это день твоей свадьбы, и я дожил до неё. Поэтому успокойся и дыши. Таллия уже готова. Дейзи сообщила Энрике, что они выходят через семь минут. Всё хорошо. — Киф кладёт руки мне на плечи, а я раздражённо сбрасываю их.

— Просто сделаем это, и всё. — Я решительно выхожу из комнаты, и мне душно в этом костюме. Я не боюсь жениться, но ненавижу костюмы и бабочки. Они отвратительны. Таллия хотела скромную свадьбу, но я не хотел, чтобы одна-единственная свадьба в её жизни была скромной. Поэтому я пытался создать для неё сказку. Она должна оценить сотню белых и розовых роз вокруг. Ей понравится и то, как оформили задний двор поместья Слэйна, где состоится банкет, и то, какие кольца я выбрал. Чёрт, я веду себя, как мудак.

Боюсь, что Таллия поймёт, что я мудак, и сбежит. Энрика сбежала, чтобы доказать Слэйну, что он её любит. Поэтому я постоянно говорю Таллии о том, что я её люблю. Я не переживу, если с ней случится то же самое, что и с Энрикой.

— Не дёргайся, Каван, — шикает на меня Слэйн.

Мы стоим у алтаря, а я весь на взводе.

— Почему здесь так жарко, у меня даже задница вспотела, — шепчу я.

Киф и Слэйн смеются, а я злобно рычу на них.

— Разряжу обстановку и сообщу, что я приглашаю вас на свою свадьбу, — выпаливает Киф.

— Ты сделал Дейзи предложение? — удивляется Слэйн.

— Нет, я же сказал, что просто разряжу обстановку. Это была шутка, — натянуто улыбается Киф.

— Идиот. Ты так с ней и не поговорил? — качаю головой и цокаю.

— Она не разговаривает со мной. Дейзи съехала от меня два дня назад. Она сказала, что между нами всё кончено. Какой смысл?

— Вот ты мудак, Киф. Ты…

— Не нужно, Каван, он позже всё поймёт. Он ещё зелёный, — останавливает меня Слэйн.

— И ты пропустишь выход невесты. Вон она.

Резко поворачиваю голову. Чёрт, я даже не заметил, что музыка сменилась, и теперь в дверях стоит Таллия с небольшим букетом роз, в красивом и струящемся свадебном платье. Фата закрывает её лицо. Таллию ведёт ко мне Ал. Он ещё злится на меня, но у меня много времени, чтобы предложить ему новый вариант квартиры и работу. Да, я всё продумал.

Таллия безупречна. Когда Ал подводит её ко мне, я замечаю, как дрожат её руки. Я накрываю их своими и слышу тихий вздох.

— Я нервничаю, — шепчет Таллия.

— Я нет. Больше нет. Ты здесь и уже скоро станешь моей женой.

Моим светом. Моим солнцем. Моей вечной клубничной нежностью, — шепчу я.

— Я уже твоя, Каван. Я была рождена, чтобы любить тебя.

Делаю глубокий вдох, чтобы моё сердце не разорвалось от счастья.

Церемония проходит для меня довольно долго. Эти невыносимо долгие слова пастора о том, что такое брак, и кто сегодня вступает в него. Эти сухие клятвы, написанные кем-то, потому что мы отказались произносить свои перед чужими. Это была просьба Таллии. Она сказала, что клятвы должны знать только двое, а не все.

Они не имеют права слышать таинство чужой любви. И я был полностью согласен с ней, потому что это сократило время церемонии.

И наконец-то…

— Я объявляю вас мужем и женой перед лицом Господа.

Теперь вы…

Не дослушав, отбрасываю фату Таллии и впиваюсь ей в губы. Я слишком долго ждал этого момента. Я ждал его всю свою жизнь.

Не такие уж и громкие аплодисменты, но мне они и не нужны.

Мы пригласили только Слэйна и Энрику, Фарелла и его новую жену, Кифа и Дейзи, Бриана и Ала. Всё. Можно сказать, что мы поженились в узком семейном кругу. Но я не смог побить рекорд Слэйна по количеству приглашённых и по экономии Энрики на свадьбе.

Главное, Таллия счастлива. Она улыбается и принимает поздравления от всех. Она вся светится ярким светом, и теперь он только мой.

Мы приезжаем в поместье Слэйна и рассаживаемся вокруг большого стола рядом с озером. Играет мягкая музыка, Таллия нянчится с ребёнком Слэйна и, видимо, утешает Дейзи, потому что та выглядит очень обиженной на Кифа. Я оглядываю лужайку, замечая Фарелла и его жену, шепчущихся друг с другом. Они влюблены.

Бриан и Ал о чём-то бурно спорят, а Киф напивается в одиночку. Где Слэйн и Энрика?

Поднимаюсь со стула и направляюсь в дом. Мы не договаривались о том, что Таллия будет нянькой их ребёнку, чтобы они могли уединиться. Наглые Ноланы. Они меня жутко раздражают. Я слышу смех Энрики и иду в сторону второй гостиной.

— Я вот думаю, нам нужно что-то сделать с Кифом, — произносит Энрика. Я замираю в темноте, прислушиваясь к разговору.

— Оставь хотя бы его в покое, моя дикая и безумная волчица, — смеётся Слэйн.

— Но ведь всё получилось. Я говорила тебе, что всё получится.

Найдётся девушка, которая точно будет идеально подходить Кавану.

Я была права. Мой план сработал безукоризненно.

— Да, но оставь Кифа в покое. Я больше в этом участвовать не буду.

Что?

— Вместе мы большего добьёмся, Слэйн. Кавана ведь женили, остался Киф, Бриан и новый паренёк. Как его…

— Он, вообще, не наша семья, — замечает Слэйн.

— Ну и что? Он хороший парень.

— И Бриана тоже не трогай. Он ещё слишком юн. Лучше занимайся тем, чтобы следить за собой, Энрика. Ты беременна.

— Это не приговор, Слэйн. Я настаиваю на том, чтобы мы снова разработали план для Кифа и Дейзи. Брось, где мой любимый злодей? Он ведь снова хочет на свободу.

— Ты слишком хитра, Энрика.

— Я просто скучаю по моему коварному, соблазнительному и устрашающему злодею. Ты смог обмануть Кавана. Ты создал ему невыносимые условия, и Каван понял, что он сам заточил себя в одиночество. Мы ему помогли. Видишь, злодеи тоже совершают хорошие поступки.

— Если Каван узнает, что я был в курсе, и всё было блефом, он со мной век не будет разговаривать.

— Поэтому он не узнает. Да и если узнает, всё равно. Он счастлив, и теперь у него тоже будет семья. Он заслужил быть любимым женщиной.

Мне бы выйти и возмутиться тому, что эти двое обманули меня.

Вот же чёртовы Ноланы! Слэйн и Энрика слишком хороши в роли злодеев, а я… я просто улыбаюсь.

— Что ж, если вы собираетесь расставить ловушки для Кифа, то я в деле, — обнаруживаю себя и вхожу в гостиную.

Энрика отрывается от губ Слэйна и закатывает глаза.

— Подслушивать нехорошо, извращенец, — фыркает она, слезая с колен Слэйна.

— Знаете кто вы после этого?

— Твои лучшие друзья, — хмыкает Слэйн.

— И тебе не стыдно? — прищуриваюсь я.

— А по мне заметно, что я стыжусь? Ни капли. Я немного пьян и сильно влюблён. И я так счастлив, что мне насрать. Но не трогайте Кифа. Ему и так досталось в последнее время. Пусть разбирается сам, и я не считаю Дейзи хорошей партией для него, — предупреждает нас Слэйн.

Наши взгляды с Энрикой пересекаются, и я безмолвно говорю: «Я в деле». Остался один идиот, который всё никак не может решиться и сделать шаг, поэтому я не против помочь им.

— Ты обижаешься, Каван? — спрашивает меня Слэйн.

— Должен, но я слишком счастлив. Буду обижаться после свадебного путешествия. И ты мне должен ящик виски.

— Ты выпил весь мой ящик в квартире.

— Ничего не знаю. Это плата за то, что ты был с ней в сговоре.

Каждой твари по паре. Вы отвратительны оба.

Энрика и Слэйн смеются, а я качаю головой.

— Каван? Что-то случилось? Ты исчез с нашего свадебного ужина. — Таллия входит в гостиную, и я притягиваю её к себе.

— Нет, всё в порядке. Мы говорили о том, как хорошо, когда друзья не врут. Правда?

— Они просто немного блефуют и делают это идеально, — улыбается Слэйн.

Таллия явно ничего не понимает, когда мы все смеёмся. Когда-нибудь я расскажу ей правду, хотя это не важно. Счастье так близко, но зачастую мы его избегаем, потому что считаем себя недостойными. Мы травим себя. Мы уничтожаем себя. Мы ничего не замечаем. А потом весь мир озаряется светом, и больше не хочется жить во тьме. Я выбрал свой свет и буду делать его только ярче.

Три месяца спустя…

Каван

— Это твоя безумная жена задумала! — говорю я, направляясь к машине.

— Моя жена не безумнее твоей! Они даже нас не взяли в дело! — злобно рыкает Слэйн и снова набирает номер Энрики.

— Моя жена беременна! Ей нельзя участвовать в подобном!

— Моя жена тоже беременна! Но она постоянно влезает в какое-то дерьмо! Я её убью!

— Не убьёшь.

— Я её накажу.

— Не накажешь.

— Да пошёл ты, Каван.

Улыбаюсь и надавливаю на педаль газа. Наши жёны были слишком тихими последний месяц. Они стали слишком близки.

Энрика тайно выкупила заброшенное здание, а Таллия без моего ведома рыскала по агентствам, чтобы те сделали ремонт и привели здание в божий вид. Эти две безумные беременные женщины решили, что раз их мечты не могут осуществиться так, как они планировали, значит, осуществятся так, как они вместе решили.

В итоге несколько минут назад нам обоим со Слэйном пришло сообщение, что наши жёны были пойманы за попытку взлома квартиры!

— Таллия!

— Энрика!

Мы оба влетаем в отделение полиции, в котором работает Киф, и замираем на пороге.

— Я тоже тебя люблю, — всхлипывает Дейзи, а Киф одевает ей кольцо на палец.

— Что здесь происходит? — одновременно спрашиваем мы со Слэйном. Наши жёны поворачиваются и улыбаются нам.

— Свадьба! — восклицает Таллия и бросает в воздух конфетти.

— Энрика! — рычит Слэйн.

— Что? Ты не хотел участвовать в том, чтобы помочь нашим друзьям создать ещё одну ячейку общества. Поэтому мы с Таллией всё обсудили и пришли к выводу, что вы нам не нужны, — заявляет Энрика.

— Таллия, — издаю стон. — Как ты могла провернуть это за моей спиной?

— Ты даже слышать не хотел о том, чтобы участвовать в безумном плане Энрики, а мне он понравился. Я не могла больше слушать нытьё Дейзи, и Киф ужасно выглядел последние месяцы. Так что, свадьба! — Моя жена снова подбрасывает в воздух конфетти и улыбается.

— Я тебя убью, Энрика! Ты обещала мне, что больше никаких выходок! Ты хоть понимаешь, что я чуть не поседел, когда мне сообщили, что ты арестована? — злобно шипит Слэйн, приближаясь к жене, но та даже бровью не повела.

— Так, Тристан Слэйн Нолан, в данный момент я беременна, и у меня бушуют гормоны. Не буди во мне зверя, — прищуривается Энрика.

— Роди быстрее этого ребёнка, и тогда ты получишь, — грозится Слэйн.

— Или же я получу удовольствие и, может быть, ещё одного ребёнка, — улыбается Энрика.

— Как ты меня бесишь!

— Я тоже тебя очень люблю, — Энрика целует Слэйна в подбородок, а я качаю головой.

— Таллия. Я же просил тебя. — Обнимаю жену, и она счастливо улыбается.

— Но ты только посмотри на них. Всё же получилось, Каван. Они тоже имеют право на счастье. И мы скоро снова будем гулять на свадьбе. Это здорово. Свадьба! — Таллия посыпает мою голову конфетти. Не могу на неё злиться, я люблю её всё сильнее с каждым днём.

— Итак, значит, вы женитесь, — заключает Слэйн.

— Выходит, что так, — кивает Киф.

Все вокруг хлопают им, а Киф и Дейзи снова целуются.

— Это противно, — кривлюсь я.

— Я смотрел, как вы засовываете языки в рот своим жёнам, так что терпи, — смеётся Киф. — Но впредь держите подальше этих двоих от меня.

— Это вряд ли удастся, Киф. Во-первых, я часть твоей семьи. Во-вторых, Дейзи моя подруга. В-третьих, мы взяли Дейзи новым партнёром в наш проект, — говорит Энрика.

— Что? Никогда! Нет! Вы что, не понимаете, как это опасно? Вы женщины и собираетесь драться с мужчинами? — возмущается Киф.

— С какими мужчинами? — удивляюсь я.

— А ты не знал, что твоя жена под видом курьера вломилась в квартиру одной супружеской пары и ударила мужчину чайником по голове?

— Что? Таллия! — повышаю я голос.

— Я… я… защищала бедную женщину. Мы с Энрикой гуляли… хм, ночью…

— Не ночью, а ранним утром. В три часа, — вставляет Энрика.

— Нам просто захотелось поесть, а ты не захотел просыпаться, Каван. Так вот, я написала Энрике сообщение, мы встретились внизу нашего комплекса и пошли искать что-то очень сладкое и вкусное.

И тогда мы услышали крики. Кричала женщина. Ей бил мужчина, Каван! Он лупил её, клянусь! Мы с Энрикой решили, что это наш первый пациент…

— Таллия, — скулю я.

— Мы подождали до восьми утра, вернулись туда и спасли бедняжку. Она с ребёнком жила в насилии пять лет, Каван!

— Ты хоть что-нибудь знал об этом? — с тяжёлым вздохом спрашиваю Слэйна.

— Ни черта. Энрика. — Он смотрит на жену, а та передёргивает плечами.

— Вы ничего не понимаете. Мы наняли бригаду, и они заново отстраивают новый большой дом, в котором мы будем помогать женщинам, справиться с пережитым насилием, беременностью и со многими проблемами. Мы назвали его «Дом женской любви».

С моим знанием маркетинга и с умением Таллии находить подход ко всем и помогать людям, а также с внешностью Дейзи и уловками, как соблазнять мужчин и выпытывать у них тайны, — мы отличная команда. Послушайте, это хороший проект. Он поможет женщинам, которые оказались в сложной ситуации, справиться с ней. Сколько девушек остаются брошенными и беременными на улице? Им нужна помощь. Мы поможем им и найдём работу. Научим их ценить и любить себя. Подскажем им, как выживать, и они будут счастливы, — быстро объясняет Энрика.

— Почему только в твоей голове появляются такие идеи, а? То волка спасаешь, то ещё каких-то зверей в дом принесёшь, то бездомных приютишь, теперь это! — повышает голос Слэйн.

— Вообще-то, это была моя идея, — признаётся Таллия.

— Ты серьёзно? Ты беременна. Ты только поступила в университет. Тебе что, скучно? — спрашиваю, всплёскивая руками.

— Каван, я хочу помогать людям. Я не могу быть хирургом.

Не хочу видеть смерти. Я нашла свой путь. Почему ты просто не можешь поддержать нас? Это хорошая идея. Мы сможем использовать наши навыки для помощи людям, женщинам, которые остались без семьи. Мы станем их семьёй.

— А как же мы? — спрашивает Киф. — Вы о нас не подумали? Это опасно.

— Ну, у нас есть связи в полиции. На самом деле мой жених крутой полицейский и любит наказывать плохих ребят. Я буду приносить тебе их на блюдечке. Тем более у тебя своё охранное агентство. И я красивая, ты не можешь мне отказать, — улыбается Дейзи.

— Так, а почему бы нам всем не обсудить это позднее? Сейчас я предлагаю всем отправиться в ресторан, чтобы отпраздновать помолвку Кифа и Дейзи. Свадьба! — меняет тему Энрика и хлопает в ладоши.

— Я с тобой дома всё обсужу. Я так с тобой обсужу, что ты сидеть не сможешь, — бубнит Слэйн и хватает свою жену, подталкивая её к выходу из участка.

— Напугал, — хмыкает Энрика.

Я поворачиваюсь к Таллии и вижу её сверкающие глаза.

— Таллия, оно тебе надо? — шепчу я.

— Очень, Каван. Я хочу быть полезна людям. Пожалуйста, поддержи меня. Ты обещал. Я знаю, что всё получится. Нам просто нужна ваша поддержка.

Глубоко вздыхаю и обнимаю её.

— Ты вьёшь из меня верёвки. Я стал таким жалким.

— Ты мой муж, и это нормально. Ты не жалкий. Ты любишь меня, а я тебя. И я всегда буду любить тебя.

— А когда родится ребёнок, как ты будешь совмещать всё?

— А ты для чего? Иногда ты будешь помогать мне, иногда я буду брать нашу дочь с собой.

— Только через мой труп.

— Пожалуйста, Каван, — тянет Таллия и хлопает ресницами. Я тихо смеюсь и щёлкаю её по носу.

— Ладно, мы всё хорошо обдумаем и сделаем всё по уму, идёт?

— И ты убедишь Слэйна?

— Энрика сама справится. В этом я уверен. Он рядом с ней такой же жалкий, как и я рядом с тобой.

— Перестань так говорить. Вы не жалкие. Мы семья, а в семье нужно идти на компромисс. Ни я, ни Энрика никогда не сможем сидеть дома и ничего не делать. Эта жизнь не для нас, Каван. Мы хотим быть нужными.

— Но ты нужна мне.

— Я всегда буду твоей, а ещё смогу помочь многим женщинам не потерять веру в любовь. Мы справимся, да? — Моя жена с надеждой вглядывается в мои глаза, и я улыбаюсь ей.

— Да, мы справимся.

— Расскажешь мне, что вы провернули с Энрикой, чтобы свести Кифа и Дейзи?

— Нет. Пусть это останется тайной. Главное, ведь итог. И не важно, что мы немного блефовали. Правда, любимый?

— Но…

— И конечно, я не припоминаю тебе ту ночь, когда ты заставил меня, беременную твоим ребёнком, пережить жуткий ужас, опасаясь потерять тебя. Я не виню тебя в том, что ты обманул меня и якобы пошёл на верную смерть, разорвав моё сердце от страха.

Поджимаю губы.

Энрика! Как она узнала?

— Поэтому я не расскажу тебе про Кифа и Дейзи. Они любят друг друга и скоро поженятся. Всё получилось. Это главное, правда?

— Ага, — разочарованно киваю я.

Ничего, я всё узнаю у Слэйна. Уж точно он разговорит Энрику, и я сделаю ещё одну попытку дома, чтобы выпытать правду у Таллии.

Да, дома, когда я буду соблазнять её. Она точно расколется.

Таллия на девятом месяце беременности, Энрика с месячным младенцем на руках и Дейзи с обручальным кольцом на пальце торжественно открывают стены своего дома для женщин под названием «Дом женской любви». Я никогда так не гордится своей женой, как в этот момент. Конечно, наши жёны не смогли бы сами довести всё до ума, поэтому мы все вместе построили это заведение.

Я бы никогда не отпустил Таллию одну бродить по улицам, поэтому у них теперь есть охрана и сотня заявок о спасении от женщин по всей Ирландии.

— Они молодцы, да?

Поворачиваю голову к Слэйну, качающему на руках сына, пока его дочь бегает с шариками вокруг нас.

— Они молодцы.

— И мы молодцы. Мы выжили.

— Это ещё не точно. Таллия вот-вот родит нашу дочь.

— Ты переживёшь это. Только не держи близко к их рукам свои гениталии. Когда они рожают, они ненавидят всех вокруг, — хмыкает Слэйн.

— Но зато результат отличный. — Я с улыбкой смотрю на маленькое личико младенца.

— Да, результат стоит всех усилий и ошибок. Теперь очередь Кифа пережить гормоны своей жены.

— Дейзи беременна?

— Энрика сказала, что да.

— Чёрт, теперь мы посмеёмся над ним, как он смеялся над нами все эти месяцы, — довольно тяну я и салютую Кифу, прищурившемуся рядом со своей женой.

— Он пока и понятия не имеет, что его ждёт, — улыбается Слэйн.

— Ни капли.

Мы оба смеёмся.

— Каван… Каван, у меня начались схватки.

Резко поворачиваюсь и вижу бледное лицо Таллии.

— Всё хорошо. Сколько минут? — Обхватываю жену за талию и быстро веду к машине.

— Таллия рожает! Все по местам! — командует Энрика и подхватывает на руки дочь.

— Ты серьёзно? Я только веселиться начал.

— Слэйн, в машину. Киф, очищай дороги. Мы едем рожать первенца Кавана, а следующей будет Дейзи.

— Вот ты сучка, Рик! Я же даже не говорила тебе! — визжит Дейзи.

— Теперь им точно будет не скучно, — смеётся Слэйн.

Мы огромной толпой врываемся в госпиталь, и Таллию увозят на осмотр. Я весь на нервах, пока переодеваюсь в халат и шапочку.

Меня проводят в родильную палату, где уже всё готовят для появления нашей дочери.

— Каван, — Таллия тянет ко мне руку, и я держу её.

— Я здесь. Всё хорошо.

— Да… очень быстро. Я не успеваю… — Таллия кричит, а меня бросает в холодный пот.

— Ей больно, сделайте что-нибудь! — рыкаю я на персонал.

— Миссис Экри уже поздно ставить эпидуральную анестезию. Мы начнём тужиться через несколько минут, — объявляет наш доктор.

В глазах Таллии я вижу страх и целую её в лоб.

— Всё хорошо. Мы родим нашу дочь очень быстро. Мы справимся, ангел мой. Мы справимся. Мы вместе.

А потом начинается ад для меня. Я не знаю, как помочь Таллии.

Она кричит от боли. Она вся краснеет. По её вискам течёт пот. Она тужится, и я не знал, что она такая сильная. Она мне чуть руку не сломала. Через двадцать минут на свет появляется наша дочь. Я смотрю на эту самую красивую девочку в мире, и моё сердце переполняется любовью. Теперь у меня два солнца. И я буду им поклоняться каждую секунду своей жизни.

— Я люблю вас обеих.

Таллия устало улыбается мне. Я целую её в сухие губы, и мне отдают дочь. Меня просят выйти из палаты, пока Таллию помоют и помогут немного прийти в себя.

Когда я выхожу в коридор, то меня окружают самые дорогие мне люди. Только сейчас я понимаю, насколько мне дорог каждый из них. Таллия помогла мне всё это увидеть. Я держу на руках свою дочь и гордо улыбаюсь оттого, что смог найти своё место под солнцем. Оно того стоило. Каждый шрам на моей коже стоил этих минут счастья в кругу моей семьи.