Когда проснется магия

Глава 18 Освободить дракона

Истерия по поводу принца Михаэля коснулась и меня. Неожиданно осенила мысль, что именно принц может помочь Шустрику. Эта мысль была настолько ясной и отчетливой, что я удивилась, почему она сразу меня не посетила. А еще было ощущение, что если я в ближайшее время не помогу дракончику, то потом возможности может и не представиться. Словно предчувствие чего-то неотвратимого, что может меня перемолоть как щепку, даже не заметив этого.

Но только принц оставался недосягаем. Можно было хоть до посинения бродить под окнами больничного корпуса и толку не будет. Я понимала что тут без посторонней помощи не обойтись. Да только вряд ли кто-то из магистров, имеющих пропуск в больничный корпус, согласиться быть моим посредником. Был только один вариант — Истон. У Эжен я узнала, что следующим вечером Истон заступает на ночное дежурство в больничном корпусе, ведь не всех больных можно было отправить в Торон — кому-то могла понадобиться срочная помощь. И после ужина я уже караулила парня возле крыльца общежития.

Скажи мне кто, что я сама буду искать встречи с грубияном Истоном, я бы повертела пальцем у виска. Но после нашего последнего разговора, когда парень рассказал мне о моей маме, я несколько изменила о нем мнение. Конечно, его высокомерие и грубость никуда не делись. Но когда дело касалось жизни человека, даже пусть и не мага, в Истоне наверное все-таки верх брал именно целитель, а не маг. То, что ему не чужды жалость и сострадание я убедилась, и теперь осталось только пробудить эти чувства по отношению к дракончику.

Когда Истон вышел из общежития, я подскочила к парню:

— Наконец-то. Истон именно ты мне и нужен.

Блондин смерил меня взглядом, от которого вся моя уверенность в успехе затеи мигом испарилась. Что я там говорила про сострадание и жалость? Забудьте…

— Рони, если ты тоже с любовными записками для принца, то сразу говорю — исчезни.

Неожиданный поворот.

— Не совсем, Истон. То есть я не с записками и не с любовными. Но мне очень нужна помощь принца в одном очень благородном деле.

Истон продолжал идти в сторону больничного корпуса, не останавливаясь ни на мгновение. И мне, чтобы не отстать, приходилось чуть ли не бежать. Даже представить боюсь, как это выглядело со стороны.

— Истон, ну выслушай же меня!

— Рони, я что, похож на посыльного? С самого утра мне так и пытаются всякие девицы всучить послание для принца. Я замучился их выкидывать.

Но я не отставала. И уже у самого больничного корпуса я исхитрилась и схватила Истона за руку, буквально вцепившись в парня. Мы стояли под самыми окнами и поэтому я понизила голос почти до шепота:

— Истон, ну пожалуйста! Речь идет о спасении одного маленького и очень несчастного дракончика…

Думаю, что Истон ожидал чего угодно, но только не этого. Он вытаращил глаза и громким шепотом переспросил:

— Кого?!

— Дракончика. Тут в зверинце держат маленького лжедракончика. Его хотят подарить Императору в зверинец. А ему к своим надо, в Драконью пустошь.

— А принц тут при чем?

— Ну как при чем! Только он может приказать магистру Дэлью выпустить дракончика на волю. Шустрик так скучает по своим сородичам. Ему здесь плохо…

Я даже носом шмыгнула для убедительности. Но Истон не повелся на провокацию.

— Я очень сочувствую твоему дракончику, но ничем помочь не могу. Я все равно веду прием в другой части корпуса и к принцу меня не пустят.

— Ну Истон…

— Рони, всё! Иди отсюда.

И тут сверху нас окликнули:

— Эй вы, а ну-ка поднимитесь ко мне!

Я, задрав голову, увидела парня примерно моего возраста, который свесился с окна второго этажа. Я хотела уже было спросить, чего этому парню от нас надо, но вовремя сообразила кто это. К нам тут же подошел один из крепких парней в форме городской стражи и кивнул головой в сторону двери.

Истон одарил меня таким взглядом, что мне тут же захотелось съежиться и стать маленькой мышкой.

Нас провели в палату для состоятельных пациентов. Я ни разу не удостаивалась чести быть в этой части корпуса и поэтому беспрестанно оглядывалась.

Вблизи я все-таки разглядела, что принц Михаэль немного постарше, чем мне показалось сразу. Ну может на пару лет старше меня. Он был высоким, почти одного роста с Истоном, только в отличие от целителя был загорелым, как человек, который много времени проводит на свежем воздухе. Его светлые волосы выгорели на солнце, что только усиливало контраст с загорелой кожей. Он сидел на подоконнике и левая нога от щиколотки до колена была плотно обмотана черной тканью, по которой пробегали разноцветные всполохи. Ага, магическая перевязка. Такую себе могут позволить только очень состоятельные пациенты, но для принца конечно расстарались. Насколько я знаю, такая повязка применяется при рваных ранах. Магическая повязка сокращает время заживления и разглаживает швы. Очень полезная штука в целительстве.

Наверное, представ перед принцем, я должна была осознать честь, которая мне выпала. А я стояла и пялилась на его поврежденную ногу, размышляя, что же с ним могло произойти.

— О чем вы там болтали? Что за дракон? — голос Михаэля вывел меня из раздумий. Истон уже открыл рот, чтобы ответить, но я его опередила. Мой звездный час настал.

— Ваше Высочество, в зверинце при Институте содержат карликового лжедракона, детеныша. Его намереваются подарить Его Императорскому Величеству на ежегодной церемонии награждения лучших студентов Института. А я очень прошу вас вмешаться и даровать дракончику свободу. Ему здесь очень грустно, одиноко… Он еще совсем малыш и ему нужно к своим сородичам.

Михаэль поболтал здоровой ногой:

— Карликовый лжедракон? Так они же вроде в Аргоне обитают?

— Здесь рядом находится Драконья пустошь, это под стенами Аргона.

— Ну и как ты себе это представляешь? Кто поведет твоего дракона к Аргону? Кому охота стать добычей мятежников? — принц говорил сухо, его совсем не растрогала история Шустрика.

— Ну если мне разрешат — я могу, — сама не ожидала от себя такой смелости. Истон с силой сжал мою ладонь.

— Не слушайте её, Ваше Высочество. Она недавно пережила магическую атаку и еще не пришла в себя. Несет всякий бред, — Истон как всегда в своем репертуаре.

— Ладно, ступайте, разберемся с вашим драконом.

Мы с целителем склонились в поклоне и покинули палату.

Я прекрасно понимала что рано или поздно Алиан снова появится в Институте. Забрать меня на какую-нибудь архиважную встречу, чтобы продемонстрировать в качестве экспериментального образца, ну или еще зачем-нибудь. Но когда мне передали через коменданта от него записку, что он ждет меня возле общежития, мне стало очень страшно. Что сказать ему, чтобы он понял, что я больше не участвую в его затее? Имею ли я право отказаться? Кому принадлежит та магия, которой он меня наполнил — она уже моя или Алиан её владелец и я должна её вернуть? У меня даже во рту пересохло от накатившего волнения.

Спустившись вниз, я увидела артефактора. Он был как всегда одет с безупречным вкусом, на лице довольная улыбка. Я подошла к нему с решительным видом, и прежде чем он что-то успел сказать, выпалила:

— Алиан, я отказываюсь дальше участвовать в эксперименте. Ты утаил от меня, что моя мама пострадала от подобных опытов и я не желаю чтобы её участь постигла и меня. Забери назад ментальную магию и разойдемся каждый в свою сторону.

Улыбка медленно сползла с губ Алиана. Выражение глаз сменилось: теперь он смотрел без доли доброжелательности, холодно и отчужденно. Несколько мгновений мы сверлили друг друга взглядами. Наконец, Алиан ответил:

— Рони, боюсь что на данном этапе ты уже не можешь отказаться от дальнейшего сотрудничества. Прежде всего потому, что только я могу спасти твою жизнь и уберечь тебя от участи постигшей твою маму. Когда магия начнет просыпаться тебе не поможет ни один целитель, поскольку процесс пробуждения магии нельзя остановить или замедлить.

Я почувствовала холод, пробежавший по спине:

— Тогда просто выпусти магию наружу, пока она еще спит.

Алиан недоуменно поднял брови:

— С какой стати? Зачем мне это? Я вложил много средств и сил в этот эксперимент и меня интересует конечный результат. А если ты самовольно разрываешь нашу договоренность, то обходись как умеешь. Тебе может повезти — и магия проснется без какого-либо вреда для тебя. А может случиться как с твоей мамой — ты потеряешь рассудок. А может тебя и вовсе разорвет на части.

— Ты же говорил, что мне ничего не угрожает! — вот же негодяй.

— Я и не отказываюсь. Под моим присмотром и наблюдением тебе ничего не угрожает. Но если ты будешь упорствовать в завершении эксперимента — то я ни за что не ручаюсь.

Алиан сложил руки на груди и смотрел на меня холодным взглядом. А ведь пока я была покладистой он совершенно иначе вел себя. Но я не собиралась сдаваться. Я больше при всем желании не могла ему доверять, да и не хотела. У меня остался последний аргумент:

— Твой эксперимент противозаконный!

— Разве? Совет магистров так не считает. Очень многие из них заинтересовались результатами. Рони, я понимаю, что после того как ты узнала причину болезни мамы тебя одолевают сомнения…

— Сомнения?! Алиан ты в своем уме?! Твой магистр искалечил мою маму, а ты говоришь об этом как о каком-то пустяке! Я больше не желаю участвовать в этой безумной затее!

— Как знаешь. Я дам тебе время на раздумье. Я надеюсь ты образумишься и мы продолжим начатое. Но предупреждаю: мое терпение не безгранично. Я могу и силой взять то, чего хочу.

Алиан спустился по ступеням крыльца и удалился по одной из дорожек. А меня же просто колотило от возмущения, гнева и ненависти. Как хорошо что артефакт, блокирующий чувствительность, я ношу при себе, а то так и рвануть может раньше времени. Меня так вымотал этот разговор, что я просто уселась на ступеньки крыльца, не обращая внимания на проходящих мимо студентов. Сколько просидела не знаю, меня окликнул Истон, возвращающийся с дежурства.

— Рони? Все в порядке? Или ты опять кого-то караулишь с целью попасть на аудиенцию к принцу?

Я даже не пыталась острить в ответ:

— Боюсь, мне теперь даже сам Император не поможет…

Я думала, что Истон пройдет мимо, но он уселся рядом и просто спросил:

— Так что все-таки случилось?

Это было что-то новенькое. Истон не перестает меня удивлять:

— Тебе действительно интересно, или тебе просто нечем заняться и ты решил убить пару минут, разговаривая со мной?

— Рони, тебе хочется пространной беседы ни о чем?

— Пространных бесед ни о чем мне уже достаточно. Я только что виделась с Алианом. Просила его забрать назад магию, но он отказался. И еще предупредил, что только он знает, как спасти меня от смерти если что-то пойдет не так.

Истон вздохнул. И этот вздох убил последнюю искорку надежды, что он знает, как меня спасти.

— Рони, тут выход один. Спящая ли магия или просыпающаяся, или даже проснувшаяся — в твоем случае не имеет значения. В тебе она держится только посредством артефакта. Если его убрать, то магия вытечет из тебя и проблема решится. Но в том-то и дело, что твой запирающий магию артефакт — это не вещь, а татуировка.

— Но ведь татуировку можно как-то свести? Удалить?

— Обычную — да. Но твоя татуировка — артефакт. И я понятия не имею как она отреагирует и можно ли её свести. Тут если кто и знает ответ, только магистр Фэжж. Но он сейчас полностью занят принцем. Его освободили от всех занятий, чтобы ничто магистра не отвлекало от Его Высочества. Я не знаю когда смогу с ним поговорить.

— Спасибо, Истон.

— За что? Я выполняю свои профессиональные обязанности. Ты моя пациентка, я твой целитель. Так что не стоит благодарности.

Я не удержалась от вздоха. Как все-таки все просто оказывается, а я ищу чуда. В Истоне говорит профессиональный интерес, ведь мой случай — первый не только в его практике и он возится со мной не по доброте душевной, а просто потому, что это его работа.

Тут из общежития выбежали мои соседки:

— Рони, ты идешь? — Саами хмыкнула, увидев, что мы с Истоном сидим рядышком на ступеньках. А Эжен остановилась и окинула нас ревнивым взглядом:

— Чего это вы тут сидите?

Истон поднялся, легонько щелкнул сестру по носу и удалился под возмущенное фырканье Эжен.

По дороге в зверинец на практику блондинка не унималась:

— Рони, у тебя с Истоном что? Не получилось с Корвейном, решила замутить с моим братом? Не теряй время. Он, конечно, не воспользуется тобой, но…

Саами расхохоталась:

— Эжен, тебе не кажется, что твой брат сам разберется?

— Уймитесь. У меня с Истоном ничего нет. Мы с ним беседовали о моем случае и о том, что теперь делать.

Только мы с Саами принялись за уборку вольера Шустрика, как в зверинце начался переполох. И очень скоро мы с полукровкой оказались в самом центре этого переполоха. Как оказалось, принц Михаэль решил лично наведаться в зверинец и посмотреть на маленького лжедракона. И теперь вся процессия во главе с принцем толпилась возле вольера. Виновник внимания в это время сладко посапывал в своем домике, свернувшись клубочком, как котенок. Крупный такой, упитанный котенок.

Михаэль, опираясь одной рукой на трость и заметно хромая, вошел внутрь. На его левой ноге все еще была магическая повязка. Магистр Фэжж находился тут же и по его недовольному лицу было ясно, что он против того, чтобы его пациент разгуливал по зверинцу. Пациенту императорских кровей полагалось послушно лежать в палате. Рядом с магистром Фэжж переминался магистр Дэлью. Он еще не знал обрадоваться визиту принца в его вотчину или уже биться в истерике.

Мы с Саами переглянулись, отвесили поклон Михаэлю, который проигнорировал наши реверансы. Но вот на Саами его взгляд чуть задержался. А потом он доковылял до домика Шустрика и нагнулся, чтобы заглянуть внутрь, так как из-за поврежденной ноги не мог присесть на корточки.

— Он спит. Проснется вечером, — Саами как ни в чем не бывало, принялась мести пол вольера.

— Почему вечером? — принц выглядел раздосадованным. Еще бы, такой переполох устроил, поругался с магистром Фэжж, а все зря. Дракон спит.

— Так он ночной образ жизни ведет. Вам лучше прийти вечером, дракончик любит гостей. Только сладкое с собой захватите. Он еще совсем малыш.

Я не вмешивалась в беседу Саами и Михаэля. Все что хотела я уже сказала в палате принца. А сейчас при магистре Дэлью лучше не озвучивать просьбу об освобождении Шустрика. Неизвестно как аукнется.

— А сколько ему?

Магистр Дэлью вышел вперед:

— По нашим предположениям, основанных на осмотре и повадках животного, лжедракону несколько месяцев. Когда нам его принесли местные жители, он был совсем истощен и его отпаивали молоком из бутылочки, как младенца. В принципе на тот момент он и был младенцем. Сейчас он уже в состоянии есть сырое мясо.

— И зачем он вам? — принц недобро покосился на магистра. Тот смешался, покраснел и промямлил:

— Мы предполагали подарить его Императору…

— Отец вряд ли обрадуется такому подарку, — Михаэль поковылял обратно к калитке вольера.

— Но… я слышал, что Император сам коллекционирует редких животных… и я предполагал…

— В зверинце при дворце обитают старые и немощные животные, которые на воле уже давно были бы растерзаны своими сородичами или хищниками. Император не держит в зверинце молодые особи, которые способны дать потомство. Я бы вам советовал отпустить дракона на волю.

Внутри меня все задрожало от радости. Я была готова с визгом бросится на шею Михаэлю и расцеловать его. Но мы просто снова переглянулись с Саами и она мне подмигнула.

Принц направился к выходу, за ним посеменил магистр Фэжж и охрана, а магистр Дэлью остался рядом с вольером. Мне его стало жалко — на лице магистра застыло выражение крайней растерянности и какой-то детской обиды. Он так старался, жил несколько месяцев в предвкушении, а оказалось что все зря. Мы с Саами делали вид, что мы тут вообще не при чем, с усиленным рвением мели пол, мыли миски Шустрика и старались не хихикать.

Когда магистр ушел, я шепнула Саами:

— Не знаю как ты, а я сегодня вечером точно не пропущу визит принца.

— Я тоже, — буркнула полукровка.

Вечером мы с Саами успели сварить кашу малышу и нарезать мелкими кусочками сырое мясо, когда к вольеру прибежал молодчик из охраны принца:

— Дракон проснулся?

Мы синхронно кивнули и парень убежал назад. А через десять минут к вольеру снова явился принц со своей свитой. Уже без расспросов он вошел внутрь и остановился возле Шустрика, который в это время увлеченно и с урчанием вылавливал кусочки мяса из каши.

— Ваше Высочество, лучше отойдите назад. Когда дракончик ест, лучше не приближаться. Он может укусить.

Саами очень вовремя предупредила принца, потому как Шустрик поднял заляпанную кашей мордочку и рыкнул. Вышло не страшно, скорее умилительно, но к этой угрозе стоило прислушаться. Михаэль отошел подальше и встал рядом с полукровкой. Тихо, чтобы не помешать трапезе малыша, он спросил:

— Пряники медовые ест?

— Шустрик все ест, не переживайте, Ваше Высочество.

А потом мы с Саами и вся свита принца наблюдали, как Михаэль кормит Шустрика медовыми пряниками. В свете магических шаров серо-коричневая чешуя блестела и даже отливала чернотой. Я уже знала из рассказов Лаома, что взрослые лжедраконы обычно черного цвета и только детеныши имеют светлую окраску. С момента нашей первой встречи Шустрик действительно подрос. И спинные гребни стали жестче и острее, и сам дракончик уже был размером в полтора раза больше. Но все равно по драконьим меркам он еще детеныш и ему срочно надо к своим чтобы научиться охотиться и жить в стае или что там у драконов.

Когда принц вдоволь наобщался с Шустриком он повернулся к магистру Фэжж:

— Магистр, так вы удовлетворите мою просьбу? Вы можете прямо отсюда открыть портал, чтобы дракона вернуть в Драконью пустошь?

— Безусловно могу, но насколько это будет безопасно? Рядом Аргон, они могут почувствовать пространственную магию…

— И что? Эта магия не боевая и вспышка будет в стороне от Аргона. Другого безопасного способа вернуть дракона в его среду обитания нет. И нужен доброволец, чтобы убедиться, что дракон нашел своих.

Вперед вышел Лаом:

— Если позволите, Ваше Высочество, я пойду. Дракон хорошо меня знает и проблем не возникнет.

— Я тоже хочу! — сама не поняла, как слова вырвались.

Магиср Фэжж тут же замахал руками:

— Это исключено! Студенты не могут покидать территорию Института без разрешения администрации Института.

— Но никто же не узнает. И мы же через портал, быстро туда — сюда… Ну, пожалуйста… Шустрик привык ко мне, я должна убедиться, что ему там будет хорошо и его не обидят.

Магистр был непреклонен. Неожиданно на помощь пришел принц. Саами что-то шепнула ему и Михаэль согласно кивнул:

— Магистр Фэжж, пускай и студентка отправляется. Лаом проследит за ней.