Король, любовь, казённый дом. Ясновидящая в деле

Глава 12

Я показала королевскому следователю след от пули и рассказала о посещение госпиталя.

– В момент выстрела граф был рядом с вами? – спросил он после недолгого молчания.

– Вы к чему клоните? Думаете, граф стал бы стрелять в женщину?

– Я не знаю. Я тоже ищу ответы, – еще раз повторил Саймон.

– Граф Винтерширский не такой. Он любил меня.

«Любит», – хотела я сказать, но получилось так, будто я сама уже не верила.

У Саймона были свои аргументы.

– В практике описан случай, когда вампир развлекался, совершая убийство за убийством. Долгая жизнь, накопившееся раздражение, ревность к живым, неуемная жажда крови. Что угодно может быть причиной, толкнувшей бессмертную машину к истреблению людей. Королева не хочет повторения.

– Скажите, вы обнаружили на жертвах следы укусов?

Саймон замялся.

– Их не нашли или плохо искали. Подтверждение требует эксгумации тел. Но на месте расправы всегда было много крови. Это подтверждено. Как и в случае убивающего от скуки вампира. Кстати, у него была помощница, которая заманивала жертвы.

Я отвела глаза, вспоминая, сколько крови было на моем пальто. Хорошо, что я его выбросила.

– Кого еще убили, кроме того мужчины, которого я не видела в глаза?

– Миссис Элизабет Невилл. На ней не было живого места. С ней особо жестоко расправились. Ее изрезали буквально на лоскуты. Муж упал в обморок, когда увидел, что с ней сделали.

– Муж? – я сморщила лоб. – У меня была клиентка по имени Элизабет. Она жаловалась, что ее избивает муж. Я посоветовала ей бежать от него.

– Не надо искать виноватых там, где их нет. Муж целый день находился на работе. Он пришел домой не один. У него есть свидетель.

Саймон продолжил листать блокнот, называя имена. Они ни о чем мне не говорили. Клиенты не всегда представляются медиуму. Но знакомое имя мадам Каррик заставило задать вопрос:

– Там тоже было море крови?

– Нет. Ее убило оголенным проводом. Но это происшествие странным образом вписывается в общую картину преступления: газета с вашим объявлением, ее имя в блокноте секретаря и смерть после посещения медиума. Другая ваша клиентка попала под автомобиль, но водителя так и не нашли. Он совершил наезд в пустынном месте, куда явно заманил жертву. А у вашего любовника, как мы все знаем, есть автомобиль.

Я хмыкнула.

– У вас тоже автомобиль есть.

– Но у меня нет мотива.

– Проверьте зятя этой несчастной. Его жена была племянницей погибшей и задолжала той крупную сумму. Она жаловалась на них, когда приходила ко мне.

– И что вы ей посоветовали?

Я вздохнула.

– Я предупредила, чтобы она была осторожна, – соврала я, чувствуя себя виноватой. Я неправильно поняла видение. Приняла автомобильные очки, которые видела на ее шее, за знак, что мобиль или деньги за него достанутся ей.

Я кусала губы. Сомневалась, говорить, что вижу туман, предсказывающий преступления, или лучше смолчать? Не вызову ли еще большее подозрение «сказками медиума», который пытается свалить все на высшие силы?

– Я обещаю, что мы внимательно отнесемся к нападению на вас, – Саймон собрал газеты. – Побеседуем с кладбищенским сторожем и доктором, который обрабатывал вашу рану. Осмотрим место преступления и постараемся найти пулю. Если все подтвердится, то… будем отрабатывать другие версии.

– Случай на кладбище был не первой попыткой убить меня.

Я подробно рассказала о кирпиче, который едва не упал на голову, и о случае на набережной.

– Как вы думаете, кому вы перешли дорогу?

– Тому, кто украл блокнот моего секретаря. Как он попал к вам? Вы обещали ответить.

– Мы получили анонимную посылку. В письме утверждалось, что вы с вашим любовником «развлекаетесь», убивая людей. Простого сопоставления с картотекой полиции хватило, чтобы убедиться в правдивости доноса.

Я хмыкнула.

– Кому–то не удалось расправиться со мной, вот и решил подставить. Так сказать, убрать руками правосудия.

– Зачем кому–то поставлять вас?

– Сначала я думала, что мешаю конкурентам, но никто в здравом уме не начал бы убивать ради карьеры.

– Если только убийства не поднимут значимость медиума.

– Что вы хотите этим сказать?

– Несколько лет назад я участвовал в расследовании, где лжепророк, дабы убедить паству в своих сверхспособностях, пустился на обман. Начал с мелочей, но в итоге два трупа и самоубийство душевнобольного человека. И все для того, чтобы прослыть ясновидящим.

– Я просто зарабатываю на хлеб и совсем не стремлюсь к популярности, – промямлила я, чувствуя, как неубедительно звучат мои слова. Разве я не желала, чтобы клиентов, а значит, и денег, было больше?

Сейчас я радовалась, что не открыла Саймону тайну существования призраков. Меня тут же записали бы в лжепророки, ведь доказать я ничего не смогу. Никто, кроме меня, привидения не видит. Звуки, донесшиеся из рояля, не доказательство.

Или, что еще хуже: меня заподозрят в сумасшествии. Саймону достаточно будет раскопать историю болезни моей мамы. Она тоже разговаривала с несуществующими людьми. Мысленно я уже видела кричащие заголовки газет: «Медиум Мелинда сошла с ума. Дюжина трупов, чтобы люди поверили в ее пророчества!»

«А вдруг кто–то намеренно пытается свести меня с ума?»

Я не успела додумать эту мысль. Саймон вновь взялся за блокнот. Полистав страницы, постучал пальцем по одному из имен.

– Мистер Баркли утверждает, что вы напророчили ему смерть на ипподроме. Но благодаря кэбмену, который хлестнул его плеткой, он заметил скачущую на него лошадь. Кому еще вы предсказали смерть?

– Я стараюсь дать людям добрый совет и ничего более. Мистер Баркли хотел просадить состояние на ипподроме, – я сразу поняла, что речь идет о человечке в клетчатом сюртуке. – Здесь не надо быть провидцем, чтобы понять, что дело кончится плохо. Ему просто повезло остаться живым и при деньгах.

– Мой вам совет, в ближайшие дни не покидайте дом. Салон мы закрываем до окончания следственных работ. Если объявится вампир, сообщите мне. Это в ваших же интересах. Я остановился в гостинице «Виктория», – Саймон протянул мне визитку. Сунув блокнот с фотографиями в карман, а газеты под мышку, мистер Кавендиш поднялся. – Вы не арестованы только потому, что являетесь леди. Помните об этом, когда захотите сотворить очередную глупость.

– Очень надеюсь, что вы найдете доказательства нашей невиновности. Моей и графа. Есть кто–то, кому мы мешаем. Граф, узнав о покушениях, всюду сопровождал меня. А теперь его нет рядом, и я опять в опасности. У убийцы получилось разлучить нас.

Саймон не ответил. Кивнув мне, развернулся на каблуках и покинул салон. Взревел двигатель автомобиля. В помещение вошли мужчины в таких же костюмах, как у Саймона: вот почему он все время говорил мне «мы». «Мы проверим, мы нашли, мы думаем». Королева прислала целую команду. Как же сильно она боится вампиров.

– Ключи, – рявкнул один из людей в черном и требовательно раскрыл ладонь. – Выносить из салона ничего нельзя, кроме верхней одежды.

Дженни сунула ключи дрожащей рукой. Быстро накинув на себя пальто, протянула мне мое. Схватив зонт, мы выскочили на улицу.

– Я отвезу вас, леди, – крикнула кэбмен, чей экипаж подкатил к самому крыльцу.

Мы с Дженни запрыгнули в кэб и всю дорогу домой тряслись, точно мыши. Мы ехали молча. Не время обсуждать наши странные дела. Когда я протянула извозчику деньги, тот помотал головой.

– Уплачено.

– Кем? – выдохнула я, помня, что Бенджи однажды провернул точно такой же трюк.

– Тем лондонским денди, что выскочил из вашего салона и укатил на мобиле.

Саймон, видимо, очень хотел, чтобы мы добрались до дома без приключений и не прибили по пути кого–нибудь из клиентов.

Ужинали мы с Дженни тоже в полном молчании. Звякали приборы, шипел на огне чайник.

Мы не успели убрать со стола, когда услышали требовательный стук в дверь.

– Кого еще принесло? – Дженни посмотрела на меня. Я пожала плечами.

Открывать пошли вместе. Дженни весьма прозорливо прихватила с собой скалку. «Надо бы держать револьвер под рукой», – мелькнула у меня запоздалая мысль.

За дверью стояли две дамы.

– Это дом любовницы графа Винтерширского?

Мое лицо сделалось каменным.

– Что изволите? – я вздернула нос, не имея сил вступать в полемику.

Что за день такой? То королевский дознаватель, теперь дамы, желающие ущипнуть побольней.

– Мы по личному вопросу.

Я не из робкого десятка, но уступила, когда меня потеснили и без приглашения вошли в дом. Мне было интересно, чего они хотят. На репортерок похожи не были: чувствовалась породистость дам высшего света. Одеты по последней парижской моде. Как и положено по этикету, явились в сопровождении: у экипажа мялись два джентльмена.

Я бросила на них беглый взгляд, и до меня дошло, кто изволил посетить мой дом. Одним из кавалеров был Лео, а на карете сиял графский герб. Захотелось крикнуть: «А что так, Лео? Почему на карете? Где автомобиль последней марки? Неужели отжал кто–то из родственников?»

Увидев, что я на него смотрю, внук графа отвел глаза. Его уши покраснели. Ну хоть так.

Кивнув Дженни, чтобы не отставала – поддержка могла понадобиться в любой момент, я указала дамам на дверь в гостиную. Они прошли и сели на диванчик. Оглядели комнату. Заметив на камине золотой портсигар вампира, поджали губки. Бенджамин иногда курил. Он не боялся навредить собственному здоровью, поэтому получал особое наслаждение. Я была против, чтобы в комнатах пахло дымом, но он не злоупотреблял.

Я села в соседнее кресло.

– Слушаю.

Время пятичасового чая, но я решила пренебречь правилами гостеприимства, прекрасно понимая, зачем они явились. Одна из дамочек – та, что постарше, достала из маленькой сумочки сложенную в несколько раз бумагу. Расправив ее, протянула мне.

– Мы требуем вернуть драгоценности, указанные в этом списке. Они принадлежат роду Найтингенов. Вы никакого отношения к семье не имеете.

Я кинула быстрый взгляд на список. Однако! Там было указано все, даже бриллиантовые запонки Бенджи, которые так и остались в комнате наверху. Но если бы я и захотела вернуть некоторые из его подарков, то не смогла бы. Они давно были сданы в ломбард.

– А также требуем отдать нам мебель из красного дерева фирмы «Чиппэндейл», – поддакнула младшенькая. – Вместе с гробом. Он еще пригодится нам.

Я вскинула брови.

– А вдруг у меня будет ребенок от графа? – я положила руки на несуществующий живот. – Тогда как быть? Все–таки сын Бенджи, в отличие от вас, будет считаться законным наследником.

Мне было приятно видеть, как вытянулись их лица. Такого исхода они не ожидали.

– Вы мошенница! – взвизгнула младшая. – Мы все о вас знаем. И то, что ваша мать скончалась в Бедламе, и то, что ваш муж пустил себе пулю в лоб. Если вы не хотите, чтобы все это завтра появилось в бульварных газетах, вы сейчас же отдадите имущество нашей семьи.

– Дженни, проводи, пожалуйста, дам, – я поднялась и выпрямила спину.

Я ни за что не расстанусь с подарками Бенджамина. Пусть хоть оборутся. Нам с Дженни не выжить без ломбарда, куда вскоре последуют и более значимые драгоценности.

– Как вы смеете?! – у старшей по лицу пошли пятна. Она подскочила, как ужаленная. Не смогла вынести, что ее выставляют за дверь.

Следом взлетела и младшая.

– Мы обратимся в полицию! Мы подадим на вас в суд!

– Ваше право. Но мне будет интересно посмотреть на вас, когда вернется граф Винтерширский.

– Он не вернется, – огрызнулась младшая. – У нас есть доказательства, что он добровольно покинул наш мир.

Это был удар под дых. Но я не стала пытать их, что за доказательства. Незачем с глупыми курицами вступать в спор.

– Он вернется, – ответила я твердо.

Мистер Кавендиш ни словом не обмолвился, что вампира больше нет, иначе к чему все эти выяснения и допросы? А Саймону, как ни странно, я верила.

Я хмыкнула, когда младшая цапнула с каминной полки портсигар. Хоть какая–то добыча. Когда Бенджамин объявится, я попрошу взять меня с собой, чтобы посмотреть, как он будет разбираться с собственным стадом. Уверена, зрелище окажется незабываемым.

Дамочки выпорхнули из моего дома, словно бабочки, выпущенные из коробки. Еще бы. Дженни не скрывала, что держит скалку наготове. Как только одна из гостий оборачивалась, секретарша перекидывала оружие в другую руку. Весьма полезный «ускоритель» для нежеланных визитеров.

И все–таки нужно спрятать револьвер где–нибудь поближе. Уверена, под дулом «Смит и Вессона» потомки вампира не шли, а бежали бы.

– Дженни, давай выпьем? – вдруг предложила я. Нельзя расходиться по комнатам в таком возбужденном состоянии. – Бенджамин оставил несколько бутылок хорошего вина. Разожжем камин и устроим девичник.

Мы вернулись на кухню. Я помогла убрать со стола и, прихватив два фужера, отправилась в гостиную. После того, как разожгла камин, вытащила из волос шпильки и тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам. Я застонала от удовольствия.

Дженни, быстро помыв посуду, присоединилась ко мне. Следуя моему примеру, тоже распустила волосы. Так хорошо было пить кисловатое вино и смотреть на огонь.

– А правда ли, что вампиры, стоит воткнуть в них осиновый кол, сгорают? – вино развязало язык, и Дженни спросила то, что в трезвом состоянии никогда не сделала бы. Она смутилась, увидев, как по моей щеке поползла слеза. – Нет–нет вы не подумайте! Я не верю, что милорд покончил с собой. Он не стал бы уходить, не попрощавшись с вами.

– Он вернется. Я верю. Как только закончится этот кошмар, все у нас наладится.

– Одного не пойму: зачем кому–то убивать наших клиентов? Чего преступник этим добьется? Наш салон начнут обходить десятой стороной?

– Мы почему–то ему мешаем.

– Мы?! – всполошилась Дженни, принимая слова на свой счет.

– Мы – это я и граф. Он делает все, чтобы милорда выставить убийцей, а меня его сообщницей. Конечно, для королевы было бы проще, если бы Бенджамин исчез навсегда. Нет вампира, нет проблем. Если его осудят и казнят, я себя не прощу. Все его неприятности начались с меня.

Я замолчала, пытаясь вспомнить, когда все пошло наперекосяк. И поняла очевидное. Если не считать двух недоказанных фактов покушения, то волна трагических происшествий на наши головы обрушилась сразу после… моего признания на могиле Генри, что у меня есть любовник.

Через день после этого появился туман и начал предвещать моим клиентам смерть. А потом эта смерть последовала в реальности. Она пришла даже к тем, кого я не видела, но чьи имена были указаны в блокноте Дженни.

Но там не был записан Бенджамин. Он явился на спиритический сеанс неожиданно. Имена трех спиритуалистов – лорда Персивальда и двух подруг, мы тоже никогда не указывали. Зачем, если это наш постоянный состав?

Меня осенило: Саймон, руководствуясь именами в блокноте, не догадывался о существовании трех важных свидетелей. Иначе он давно допросил бы их и выяснил, что в тот злополучный вечер вампир не только сидел за столом рядом с Беатрис, но и отвез ее домой.

Кроме нас, об этом знал убийца, проследивший за Бенджамином и задушивший Беатрис. Я была уверена, что во всем виновен человек с большими усами, не зря же он прятался под окнами и подслушивал нас. Но на кого он работает? Если я с ним не знакома, то существует ли кто–то, кто руководит им?

– Дженни, кажется, я схожу с ума, – я посмотрела на нее поверх бокала. – Я думаю, что во всех преступлениях виноват Генри Грей. Мой мертвый муж. Картежник, гуляка, мот. Сейчас я поняла: он был единственным, кто не желал мне добра. Конечно, если не считать врагов, которых я завела сегодня, – я намекнула на родственниц вампира, ушедших без добычи.