Король, любовь, казённый дом. Ясновидящая в деле

Глава 17

Бенджамин выглядел задумчивым.

– Скажи, у вас с Генри есть родственники?

– С моей стороны точно нет. А у Генри дядюшка живет в Австралии, но он его, можно сказать, никогда не видел. Мужа вывезли в Великобританию еще ребенком.

– Он не переписывался с ним?

Я пожала плечами.

– В сейфе лежат какие–то письма, но мне было не до них. Сначала весь этот кошмар с похоронами и долгами, потом у меня появился ты.

– Пойдем, покажешь, – вампир поднялся и направился к лестнице на второй этаж. Куда только делся взгляд с поволокой от выпитого вина? Мы с Дженни еле поспевали за графом.

Я открыла сейф и первым делом выложила на письменный стол шкатулку с драгоценностями и набитый фунтами кошелек.

– Это твои подарки, Бенджамин. Я думаю, тебе самому сейчас понадобиться деньги. Возвращаю. Я не заслужила такую щедрость.

– Не говори глупости, Чарли, – вампир поморщился. – Я жалею, что мало уделял тебе внимания. Ты самая необыкновенная женщина на свете.

– Мы будем делом заниматься или объясняться друг другу в любви? – Дженни умирала от любопытства, поэтому позволила себе упрекнуть нас.

– Да, сейчас, – мои щеки загорелись. С большим удовольствием я поговорила бы с Бенджи о любви, чем рылась в старых бумагах Генри.

Я вытащила первую связку. Деловые письма мы просматривали и убирали в сторону. Работали в шесть рук, но ничего интересного не попадалось. Я уже начала отчаиваться, что и эта затея ни к чему не приведет.

Отдельной пачкой шли счета из ресторанов, куда я никогда не ходила, и благодарственные письма из магазинов, где Генри покупал драгоценности, которые я в глаза не видела.

– Для проституток, – метко охарактеризовала эти траты Дженни.

Были здесь и расписки о карточных долгах. Оказалось, что еще не все кредиторы явились требовать свое: то ли пожалели вдову, то ли посчитали сумму незначительной. Мне было стыдно, что всю эту низость видят Бенджамин и Дженни.

– Смотрите, марка с изображением королевы Виктории, а само письмо из Австралии! – воскликнула секретарша, когда ей попался конверт с коряво написанным адресом.

– От дядюшки? – я вытащила письмо из ее рук. Понятия не имела, как звали дядюшку, но почему–то полагала, что он тоже Грей. Отправитель имел совсем другое имя. Я произнесла его вслух: – Морган Тингли.

Расправила вложенные листы и покривилась. Почерк у адресанта был до того ужасным, что я смогла прочесть только первые два слова: «Дорогой кузен!»

– Это не от дядюшки, а от какого–то кузена. Я никогда не слышала о нем, – я отдала листы Дженни, чтобы она попыталась разобрать, о чем писал некий Морган. Секретарша встала ближе к лампе и долго шевелила губами, произнося про себя каждое слово. Вампир терпеливо ждал, продолжая просматривать бумаги Генри.

– Я не все поняла, но мистер Тингли сообщает, что собирается по делам в Лондон и хотел бы навестить Генри. Пишет, что дядюшка внимательно следит за племянником и удручен, как тот просаживает состояние родителей. Он очень надеется, что, женившись на порядочной леди, повеса возьмется за ум и будет достоин имени своих предков.

– Повеса так и не взялся за ум, – я печально вздохнула. – Не оправдал надежд дядюшки.

Конечно же в письме говорилось о Генри. Всем присутствующим это было понятно.

– Когда отправлено письмо? – Бенджамин сложил бумаги в очередную стопку и принялся перетягивать их бечевкой.

Я поднесла конверт к свету, чтобы разобрать штемпель.

– Больше года назад.

– В письме не написано, в каких числах мистер Тингли собирался навестить Генри?

Дженни тут же уткнулась в послание и бегло пробежалась по корявым строкам.

– А, вот! – обрадованно воскликнула она и через мгновение подняла на нас испуганные глаза.

– Что? – спросила я, понимая, что дело неладно.

– Он планировал встретиться с вашим мужем в день его смерти, – произнесла Дженни шепотом.

Мы вместе с ней были на кладбище, когда выясняли к какой могиле привязан туман, поэтому секретарша знала дату смерти Генри.

– Какое странное совпадение, – прошептала я. Вспомнив, что Хэй тоже говорил, что его друга убили, я начала подозревать, что Генри не стрелял в себя сам.

– Надо найти этого кузена, – Бенджи поднялся.

– В Австралии?

Я уже представила, как отплываю из Ливерпуля на историческую родину мужа с его прахом в мраморной урне. Раз дядюшка и кузен родом из тех краев, почему бы не похоронить Генри в Австралии? Будет повод собрать его родственников и посмотреть, что из себя представляет каждый.

– Достаточно написать, – вампир закинул просмотренные пачки в сейф и взял из моих рук конверт.

– Но мы полгода будем ждать ответа. Австралия слишком далеко, – я с сомнением покачала головой. – А вдруг усатый человек и есть Морган Тингли? Как бы выяснить, вернулся он на родину или нет? Может, списаться с пароходными компаниями? Они же регистрируют пассажиров?

– Тоже не быстрое решение, но как вариант стоит попробовать, – Бенджи сел на краешек стола.

– Но если усатый преступник и кузен – одно и то же лицо, что могло задержать его в Мун–тауне на целый год? – Дженни задавала правильные вопросы. – Если это он убил мистера Грея, то должен был бежать отсюда со скоростью ветра.

– Ему совсем не обязательно околачиваться в нашем городе. За год он мог дважды доплыть даже до Антарктиды и вернуться. Наверняка убийца отсиделся дома, убедился, что все успокоилось, и явился завершить начатое. Ему по большому счету помогла сама Чарли. Она уничтожила улики, заплатив похоронщикам и полиции, – резонно возразил вампир.

– Да, я сглупила. Но во время похорон я больше думала о себе, чем о муже. Ему было все равно, доброе у него имя или нет, – ворчливо заметила я. – Но я так и не поняла, что заставило кузена убить моего мужа – гуляку и картежника? Бытовая ссора или Генри тоже был ему должен?

– Я видел в бумагах копию завещания Генри Грея. Муж сделал тебя своей наследницей. Мне кажется, в этом дело.

– Но я получила одни долги. И как выясняется, выплатила далеко не все, – обиженным голосом пожаловалась я. – Зачем кузену идти на преступление, убивать брата и брать на себя обязательства по огромным долгам? Я могла просто отказаться их выплачивать. Если бы ты не помог мне, так и случилось бы.

– Может, он не знал, что брат проиграл свое состояние?

– Если не знал, то что помешало Моргану Тингли повесить меня сразу после похорон Генри? Вышло бы вполне правдоподобно: вдова не перенесла горя. Но он принялся охотиться за мной ровно год спустя!

– А теперь вспомни, когда ты погасила самый крупный долг и выкупила полностью дом? – вампир смотрел на меня пытливо.

Я села на стул, благо тот стоял рядом. Ноги сделались ватными. Я подняла глаза на вампира. А ведь он прав: я уладила дела Генри чуть больше месяца назад.

– Он нацелился на наш дом? – Дженни брезгливо сморщила лицо.

Я усмехнулась, услышав «наш». Дженни уже привыкла к дому и не собиралась его покидать. Как, впрочем, и я. Разве что вперед ногами.

– Мы не можем утверждать точно. Добыча в виде особняка – очень приличные деньги и вполне себе причина для убийства. У тебя нет наследников, а, значит, кузен мужа будет первый в очереди, – вампир с печалью во взоре посмотрел на меня. В принципе, это он поторопился погасить долги за дом, чтобы меня не донимали кредиторы, и таким образом сыграл на руку убийце.

– Нам надо поговорить с туманом. Пусть Генри подтвердит, стрелял он в себя или его убили, – я встала. – Собирайтесь, мы едем на кладбище. Туман наверняка там.

– Леди Шарлотта, остановитесь, – Дженни поймала меня за руку. – Без Мистера Хэя мы ничего не узнаем, а ночью он неизвестно где болтается. Только зря потратим время. На улице опять гроза.

Секретарша была права. Но как дождаться утра, когда сгораешь от нетерпения?

– Пойдемте лучше попьем чайку. Я испекла кекс с изюмом, – Дженни потянула меня к выходу. Я вспомнила, что сегодня совсем не ела, поэтому согласилась с ее доводами.

– Вы идите, а я немного прогуляюсь. Дженни сменила замки, но убийца об этом не знает. Я понаблюдаю за домом, – вампир открыл окно кабинета: оно выходило на задний двор. Ветер с дождем ударил ему в лицо.

– Думаешь, человек с усами захочет завершить начатое? – я потрогала шею, где еще виднелись следы от веревки.

– Он упорный. Четыре покушения, одно из которых едва не довел до логического конца, – Бенджамин посмотрел на меня с сочувствием.

– Если поймаешь, не убивай сразу, – попросила я. – Его следует допросить, чтобы понять, что ему нужно. Вдруг наши версии в корне отличаются от его мотивов?

Бенджамин кивнул и вышел в окно, хотя то находилось на высоте второго этажа.

Я долго не могла уснуть. Вертелась, думала, ужасалась. Глаза закрылись только перед рассветом. Такими темпами я скоро превращусь в вампира, который спит днем и бодрствует ночью.

Утром Дженни несколько раз заглядывала, звала к столу, но я махала на нее рукой и вновь забывалась во дремоте. В полдень я, наконец, выползла из комнаты. Зевая и на ходу завязывая халат, заглянула в комнату Бенджамина. Гроб был пуст. Потопала на кухню.

Еще на лестнице услышала доносящиеся оттуда голоса и поняла, что Дженни готовит обед, а вампир развлекает ее. И чего ему не спится? Может, ждет меня, чтобы рассказать, как прошла ночь? Я поторопилась.

За столом сидел Саймон. Бледный, скособоченный, но вполне живой.

– Привет, красавица!

– Что ты делаешь в моем доме? – вместо приветствия я скривила лицо.

– Меня отпустили под обещание, что я буду получать должный уход. И я вспомнил о тебе. Ты же не оставишь любимого мужчину в беде? В гостинице я точно загнусь.

Я не успела ответить. Его наглость просто лишила меня слов.

– Я могу ухаживать за ним, – напомнила о себе секретарша.

– Чем он соблазнил тебя, Дженни? Сладкими речами? Сама знаешь, он попользуется и бросит.

– Я согласна на все, – без тени стыда заявила она. – Может, это тот, кто подарит мне ребеночка. Ну раз он вам не нужен.

– Я обещал ей деньги, – сдал Дженни Саймон, поставив этим замечанием точку на мечте секретарши о ребеночке от него.

– Да, я буду ухаживать за больным. Сами знаете, в каком бедственном положение мы находимся, – в голосе Дженни слышался упрек. – Лорд Найтинген ограблен родственниками, салон закрыт, а тут подворачивается приличный заработок. Почему бы не воспользоваться?

Секретарша была права. Деньги нам были нужны. Я не хотела трогать те, что лежали в кошельке. Бенджамин сам сейчас на мели.

– Саймон много ест, – я из вредности выставила первый попавшийся довод «против». – Это не Бенджамин, который обходится глотком крови.

– Зато я помогу узнать, о чем молчат привидения, – Саймон подергал бровями, а Дженни покраснела, как рак. Предательница выболтала королевскому сыщику все наши новости.

– Хорошо, – сдалась я. – Оставайся. Дженни подготовит тебе комнату.

– Вот и славно, – просиял Черный судья. От его улыбки у меня по спине поползли мурашки.

– Бенджамин не появлялся?

– Нет, – Дженни поставила на стол тарелку горячей овсяной каши. – Как бы не попал в ловушку. Наш убийца изворотливый парень.

Саймон фыркнул. Он знал, что, кроме него, вампиры никого не боятся.

– Если Мистер Хэй с туманом и сегодня не появятся, придется караулить их на кладбище, – невнятно напомнила я, глотая божественную пищу.

От удовольствия я закатила глаза. Дженни великолепная кухарка. И как она умудряется превратить овсянку в изысканное кулинарное блюдо? Ложка ароматного меда, смешанного со сливочным маслом, придавали каше божественный вкус. Бокал горячего шоколада так и вовсе заставил застонать от удовольствия. Жаль, что секретарша не останется со мной навсегда. Ее где–то ждет муж, который ей подарит ребеночка–пожарного.

– Мне еще рано таскаться по кладбищам, – возразил на мое предложение Саймон. – Доктор велел оставаться в постели.

– А ты и не нужен, – я пожала плечами, дожевывая булочку с маслом. – Если привидения увидят тебя, то тут же сбегут. Они знают, что ты Пожиратель.

– Не называй меня так. Я – благородный Черный судья.

– Для них ты Пожиратель, – я нашла чем досадить Саймону.

– Если поели, идите ворковать в гостиную, – махнула на нас полотенцем Дженни. – Мне нужно убрать со стола, чтобы заняться другими важными обязанностями. Нашему больному пора менять бинты.

– Я принес бинты и все нужное с собой, – опередил мой вопрос Кавендиш.

– Хоть на это не придется тратиться, – буркнула я.

Когда мы вошли в гостиную, там болтались приведения. Мистер Хэй вскрикнул, увидев, что за мной шаркает тапочками Пожиратель.

– Стоять! – приказал Черный судья. Достаточно было одного слова, чтобы туман и Хэй замерли, как парализованные.

– Не бойтесь, – поспешила успокоить я. – Нам нужно всего лишь поговорить с вами. Обещаю, что Пожиратель вас не тронет.

– Вас? – Саймон повернулся ко мне. – Ты обращаешься к привидению на «вы» или их двое? Лично я наблюдаю только одно туманное образование.

– Рядом с ним мальчик. Неужели не видишь? Лет десяти, хорошенький такой, – я перевела взгляд на Саймона, но он не притворялся. Хотя мистер Кавендиш тот еще актер.

– Нет, никого нет, – он хмурился, всматриваясь в пустоту. – Но такого не может быть! Я вижу все виды фантомов.

– Мистер Хэй, подайте, пожалуйста, голос, – попросила я. Если Саймон не видит, то, может, услышит?

– Здравствуйте, господин Пожиратель, – Хэй волновался. Его туманное тело шло рябью.

– Он ответил? – Саймон повернулся к мне.

– Да, он поздоровался.

– Ничего не понимаю, – Черный судья подошел ближе к туману, сунул в него руку, поводил пальцами, чем сильно напугал Генри. Я заметила, как фантом сжался.

– Садись в кресло, – я тронула Саймона за локоть, заметив, что ему еще тяжело стоять. – Задавай вопросы, я буду твоим медиумом.

– Мне достаточно вдохнуть привидение, чтобы узнать, кто он и что его держит в мире живых, – произнес Черный судья, медленно опускаясь в кресло.

– Но он тогда исчезнет? Я правильно поняла?

– Он обретет свободу. Не об этом ли они все мечтают? – Саймон, держась за бок, устроился в кресле и положил ноги на скамеечку.

– Я против! Я тогда останусь совсем один! – отважно выкрикнул Хэй. – Пусть Пожиратель задает свои вопросы, мы ответим без утайки!

Я перевела пламенную речь мальчишки.

– Впервые за сто лет вижу, чтобы привидения дружили, – задумчиво произнес Саймон.

– Ох, выходит, тебе больше века? – изумилась я. Хорошо, что я успела сесть в кресло, иначе упала бы. В последнее время меня частенько шатает. Боюсь, как бы очередное шокирующее известие не довело меня до апоплексии. – А кто–то называл Бенджамина стариком…

– Старик и есть. Он на двести пятьдесят лет старше меня.

– Для меня ты глубокий старец. Столько люди не живут! И как ты еще умудряешься бегать за юбками?

Саймон хмыкнул.

– Не я один. Мы с Бенджи любим девушек посвежее. Рядом с ними и мы молодые. Но вернемся к нашему необычному Мистеру Хэю и его туманному другу. Пусть ответит, туман самоубийца или в него стреляли?

Хэй, нырнув и вынырнув из тумана, почесал затылок.

– Он опять показал револьвер. Не разберу, что это значит.

Я пересказала Саймону, что ответил мальчишка.

– Хорошо, – кивнул Черный судья. – Тогда спросите, что его держит в мире живых?

Хэй долго не выныривал. Выйдя из тумана, недовольно цокнул языком.

– Он показал свою могилу.

– Его держит могила? – я повернулась к Саймону. – Что это значит?

– Мне нужно съездить на кладбище и внимательно осмотреть место погребения твоего супруга. Возможно, я что–то пропустил.

– Никаких кладбищ, – в дверях стояла Дженни. В ее руках была коробка, откуда торчало несколько аптечных бутылочек и скрученные в рулон бинты. – Доктор не велел шляться по городу. Марш в свою комнату. Я уже постелила.

Я оскалила в улыбке зубы.

– Ты нанял на работу Цербера. Удачи! Все переговоры потом. И пожалуйста, отпусти туман, не мучай его больше. Отмени свое «Стоять!»

Мне стало жалко Генри, хоть он и был негодяем.

Недовольный Саймон выбрался из кресла и пошаркал к лестнице. Дженни, как конвоир, последовала за ним. Туман, перестав трепетать, распластался на столике. Хэй упал в кресло, где только что сидел Черный судья.

– Фух! – выдохнул мальчишка и, съехав ниже, чтобы достать до скамеечки, положил на нее ноги. Он явно подражал Саймону.