Кровь навсегда

10

МАРИЯ

Когда я вернулась домой, то увидела на входной двери ящик с замком, что было грубым потрясением. Именно я организовала продажу своей квартиры с риэлтором, но это было так абстрактно. Увидев ящик, все стало реальным. Все это стало реальностью.

Меньше чем через неделю я выхожу замуж.

Эта мысль должна была вызвать какие-то эмоции, но после прошедших выходных и такого перелета, что слон впал бы в кому, все, что я могла выдавить из себя — это теплое безразличие. Я перемешала свои сумки в руках, чтобы достать ключи, и вошла внутрь.

Как только сквозь щель в двери показался лучик света, я вытащила гребень из волос и уронила сумочку, не отрывая взгляда от двери. Из-за проклятого самолета у меня не было с собой пистолета, так что придется обходиться без него. Риэлтор сказала, что сообщит мне, когда будет показывать квартиру. От нее не было никаких вестей, и я была абсолютно уверена, что оставила свет выключенным, прежде чем отправиться в Вегас.

Я тихонько отошла в сторону и надавила на дверь. Когда никто не бросился на меня, я заглянула за угол и сразу заметила Маттео, который царственно восседал в моем кресле в углу. Мои мышцы мгновенно расслабились, и я опустила оружие.

— Господи Иисусе, Де Лука. Ты что, хочешь, чтобы тебя убили? — Я бросила гребень в сумочку и схватила чемодан, чтобы занести его в дом. Когда я обернулась, он шел ко мне.

— Я бы с удовольствием посмотрел, как ты пытаешься. — Его суровые брови затеняли интенсивные зеленые глаза, но голос был бархатным дразнящим.

— Это можно устроить, но не сегодня. Я слишком устала. То, что я сказала тебе, когда приеду, не означает, что я приглашаю тебя к себе. — Я бросила ключи и почту на стойку и повернулась к нему, скрестив руки на груди.

На мне не было ничего сексуального. Я была твердо убеждена, что полет на самолете — это футболка и джинсы, особенно после выходных, проведенных под солнцем и с выпивкой. Но это не имело значения. Маттео поглощал меня, словно это он был в пустыне Невада, иссушенный до предела, а я была кристально чистым стаканом Dasani.

Один шаг ближе. Два. Он шел вперед, пока я не почувствовала запах его мятного дыхания и не ощутила его сияющее тепло, согревающее мои обнаженные руки.

— Меньше недели, и мы будем жить под одной крышей, приглашения не нужны. — Его голос был хриплым. Соблазнительным. Опасно соблазнительным.

— Но до этого еще целая неделя. Пока что моя жизнь все еще моя собственная.

— Технически, грузчики приедут через два дня.

Это было для меня новостью, но я не могла собраться с мыслями, чтобы хоть что-то сказать. — Неважно. Я слишком устала, чтобы спорить с тобой, так что просто скажи мне, зачем ты здесь.

Его глаза вспыхнули, и на секунду я увидела, как в их темных глубинах прокручивается эпизод нашей порки. Моя кожа нагрелась, мурашки заплясали по рукам.

— Я пришел порадоваться твоему возвращению и подарить тебе это. — Он залез в пиджак и достал оттуда то, что выглядело как черная шкатулка — возможно, ожерелье или браслет, длинный и узкий, с выбитым на верхней части именем дизайнера. — Я подумал, что это может быть твое что-то голубое.

Я взяла шкатулку в руки, отметив, что она немного тяжелее, чем я ожидала, но это было потому, что я совершенно ошибалась насчет ее содержимого. Внутри лежал фиксированный тактический нож с сапфирово-синей рукояткой, достаточно большой для женской руки. Я взяла сверкающее лезвие, позволив коробке упасть на пол. Качество было непревзойденным. Идеально сбалансированный вес с карбонитовой рукояткой и сверкающим стальным лезвием.

Это было гораздо ценнее для меня, чем любые драгоценности.

— Он прекрасен, Маттео, — вздохнула я, все еще поглощенная подарком.

Когда он ничего не прокомментировал, я перевела взгляд на него, где в его глазах светился неприкрытый триумф. Его руки обхватили мое лицо с обеих сторон и притянули мои губы к своим. Я не просто позволила ему, я отказалась от всякой сдержанности и отдалась поцелую.

Вкус его губ был как рай. Пикантный, опасный и совсем мужской. Я почувствовала вкус бессонных ночей и медленного горения крепкого алкоголя, смешанного с искушением и невысказанными секретами. Некоторые мои, некоторые его. Вместе это было невероятно. Наши языки танцевали и наслаждались ощущениями друг друга, вдыхая в меня жизнь. Преодолевая мое изнеможение и разжигая огонь в моем животе.

Когда он отстранился, он не ушел далеко, прижавшись лбом к моему. — Это первый раз, когда ты назвала меня по имени.

Правда? Я пыталась вспомнить, но не уделяла достаточно внимания, чтобы вспомнить. — Я не знаю, что сказать. Это самый продуманный подарок, который я когда-либо получала. — Я отстранилась, опустив взгляд на нож в моих руках между нами. Я хотела рассмотреть лезвие, но мне также нужно было убежать от напряжения, наэлектризовавшего воздух вокруг нас. Это усилило мои эмоции настолько, что я не могла дышать.

Костяшками пальцев он приподнял мой подбородок, поднимая мои глаза к своим. — Ты не похожа ни на одну женщину, не так ли?

В его глазах было тепло, и я знала, что он говорит комплимент, но я всю жизнь слишком хорошо понимала, насколько я отличаюсь от всех вокруг. Я была не то чтобы черной овцой — скорее ядовитой жабой в пруду, полном изящных хитрых рыбок. Не было никакого сравнения.

Я отступила назад и подняла коробку с пола. — Я ценю подарок, но если грузчики приедут в среду, то у меня впереди несколько напряженных дней, так что мне лучше лечь спать. — Я натянуто улыбнулась, чувствуя, как ледяной орган в моей груди снова застывает в своем ледяном статус-кво. Замороженный. Без чувств. Безопасный.

Когда я отступила, черная пелена опустилась на взгляд Маттео, скрывая его реакцию на мой отказ. Мы в считанные секунды превратились из обжигающей жидкой магмы в хрупкую вулканическую породу, и, как обычно, во всем была виновата я.

Я разрушила все хорошее, к чему когда-либо прикасалась, и именно поэтому я позволила Маттео уйти, не сказав ни слова. Лучше пусть он узнает сейчас, насколько я неполноценна, чем потом, когда мое сердце уже не сможет оправиться от его отказа.

***

Следующие два дня я провела в поисках и анализе записей с камер наблюдения, чтобы выследить Сэла. Это было идеальным отвлечением от хаоса свадьбы. Мама принимала ксанакс каждую ночь, как будто это были Skittles, и каждый день носилась по городу, как наркоман в запое, подготавливая в последнюю минуту детали свадьбы и избегая подводных камней в планировании.

Она справилась, но я все равно чувствовала укол вины за то, что на ее плечи свалилось такое огромное бремя. Не настолько, чтобы вмешаться и снять часть нагрузки, очевидно, но достаточно вины, чтобы держаться от нее подальше. Я была уверена, что она предпочитает, чтобы все было именно так. Это была одна из немногих черт нашего сходства. Мы обе были помешаны на контроле, когда дело касалось того, что имело для нас наибольшее значение. Я отказывалась доверить кому-то другому поиск видеоматериалов, а она никогда бы не смогла доверить кому-то более тонкие детали планирования мероприятий.

Каждый час или около того я делала перерыв, чтобы собрать вещи в своей квартире. Маттео предложил прислать грузчиков, чтобы они сделали всю работу, но я предпочла сама упаковать коробки и просто оставить тяжелую работу наемным работникам.

Мы не виделись в течение этих нескольких дней. Он был занят с моей мамой, так как прием должен был проходить в его доме. Несмотря на то, что приглашение было сделано в последнюю минуту, более восьмисот гостей заявили о своем участии в вечеринке. Маттео и моя мама сделали все необходимые приготовления — парковщики, поставщики еды, аренда оборудования, цветы и декор, персонал для сервировки и уборки — список можно продолжать и продолжать.

Когда рано утром в среду зазвонил будильник, я чуть не швырнула телефон через всю комнату, торопясь заставить его выключиться. Если бы не грузчики, приехавшие рано утром, я бы перевернулась на спину и отключилась. Длинные дни и короткие ночи настигали меня.

Вместо этого я заставила себя встать с постели и надела леггинсы и тренировочную майку Under Armor, которые приготовила на день. Две чашки кофе спустя, и я была готова перенести свою жизнь в дом моего будущего мужа и его босса, одного из самых жестоких, ненормальных людей в истории.

До того утра я совершенно не обращала внимания на существование Анджело Сартори. У меня было слишком много других забот. Но если быть честной с собой, я могла бы признать, что мое избегание было вызвано в первую очередь страхом. Большинство мужчин не пугали меня, но Анджело не был обычным человеком.

Он был воплощением зла.

Сказать, что он был дьяволом, означало бы, что в какой-то момент этот человек был ангелом и просто пал от благодати. Это было слишком мягко по отношению к Анджело. Он был гнилым до глубины души.

Что это говорило о таких людях, как Маттео, которые следовали его правилам? Ответ оставил во рту кисловатый привкус, от которого захотелось прополоскать рот и выплюнуть.

Это была еще одна причина, по которой я так не решалась обдумать своего нового соседа по дому. Все большая часть меня хотела полюбить Маттео. Я хотела впустить его в свои стены и приветствовать возможность не защищать свои границы в одиночку. Но как мне совместить Маттео, которого я начала узнавать, с человеком, который подчиняется приказам монстра? Монстра, который обезглавил собственную жену, заподозрив ее в желании иметь других мужчин - даже не в любовной связи, а в параноидальных бреднях сумасшедшего. Было ли это чем-то, что он сделал под покровом ночи в приступе ревности? Нет. Он собрал своих людей в том самом доме, где я буду жить, спокойно объяснил ей ее преступления, а затем топором отрубил ей голову и оставил ее на заднем крыльце в качестве урока предательства.

Может, наши семьи и не были близки, но слухи о таком чудовищном поступке распространяются. Тем более, что он не в первый раз реагировал на это вопиюще неразумно.

Анджело Сартори был сумасшедшим.

Я не преувеличивала, когда сказала Маттео, что уйду, если Сартори только посмотрит на меня. Я буду держать наготове сумку, пистолет при себе и упираться в стену.

Удобно, да?

Только по этой причине я упаковала недельный запас одежды вместе с вещами первой необходимости, чтобы оставаться в своей квартире до самого крайнего случая. Маттео об этом не знал, но он скоро все поймет.

Грузчикам понадобился всего час, чтобы погрузить вещи всей моей жизни, без мебели. Я решила, что лучше продать свою квартиру с мебелью, чем пытаться впихнуть их в его квартиру. Я была не из тех, кто привязывается к материальным ценностям, поэтому мне было выгодно сбросить лишнее, как старую кожу.

От Манхэттена до его дома в Хэмптоне было три часа езды. Если бы у Маттео не было квартиры в городе, я бы никогда не согласилась переехать так далеко. Большая часть моей работы могла выполняться удаленно, но я все равно не была в восторге от того, что нахожусь так далеко от событий.

Как только нас с грузчиками пропустили через закрытый въезд, Маттео встретил нас у входной двери в джоггерах и футболке. Это был первый раз, когда я видела его в такой повседневной одежде, если не считать нашего полуночного сеанса Facetime. Он выглядел как модель Instagram — ухоженный и стильный, но вместо фасада его внешность была чисто функциональной. Мускулы для боя, а не для фотографий, что было бесконечно привлекательнее.

Он подошел к моей машине и открыл для меня водительскую дверь. — Добро пожаловать домой, — пробормотал он, его внимание привлекла моя грудь, втиснутая в спортивный бюстгальтер, который мне следовало бы выбросить еще несколько лет назад.

— Смотри выше, тигренок. У нас гости, помнишь?

Его взгляд был настолько пронизывающим, что по моей коже побежали мурашки.

— Джентльмены, — обратился он к грузчикам, не отрывая от меня глаз. — Позвольте мне показать вам все вокруг. — Он провел нас внутрь, указав на кухню и комнату, которую он переоборудовал под кабинет для меня. Затем мы прошли в спальню. Нашу спальню.

Я никогда в жизни не делила постель с кем-то регулярно. Ни с одной из моих сестер. Ни с мужчиной. В детстве у нас были свои комнаты, и я никогда не находила никого, кто нравился бы мне настолько, чтобы разделить с ним больше, чем ночь секса. Я могла бы настоять на своей комнате, но я хотела посмотреть, к чему все приведет, прежде чем вступать в эту битву.

Мое жилье в Нью-Йорке было просторным для города, но спальня Маттео ставила мою в неловкое положение. — Она огромная, — проговорила я, на мгновение забыв, что мы не одни. Когда я взглянула на грузчиков, оба мужчины уставились на меня, нахмурив брови. — Невеста по каталогу, — сказала я, пожав плечами.

Их глаза выпучились, и мне удалось сдержать смех, который отчаянно пытался вырваться наружу. Мужчины кивнули, покидая комнату и бормоча о начале работы.

— Ты просто не могла удержаться, да? — Маттео прислонился к дверной раме, наблюдая, как я прохожу в комнату и рассматриваю огромные сводчатые потолки, мраморный камин и массивную стену из зеркал, обрамляющую кровать. Все было выдержано в однотонном кремовом цвете. Во всем доме было гораздо больше стиля кейп-код-шик, чем я ожидала от него, но это соответствовало местности.

— Обшивка потолка, мягкое изголовье кровати и декоративные стулья из искусственного меха? Модно, но не совсем то, что я ожидала.

— Если ты помнишь, — сухо сказал он. — Формально это не мой дом. Жена Анджело переделала его, когда они только купили его.

Я бросила жесткий взгляд в его сторону при упоминании его босса.

— Я же сказал тебе, это не будет проблемой. Он живет на втором этаже и пользуется внешним входом. Ты просто останешься здесь, и никогда не узнаешь, что он там. Он даже не придет на свадьбу.

— Он не придет? — Я была ошеломлена. Как босс мог не посетить такое важное событие, как стратегический союз его семьи с ее прошлым врагом?

— У него дела за пределами штата. К тому же, он не очень сентиментальный тип.

Это мягко сказано. Что ж, я бы приняла эту новость как подарок. Присутствие Анджело Сартори не будет незамеченным.

— Осмотрись, — сказал Маттео. — Комната теперь и твоя тоже. Я пойду прослежу, чтобы эти идиоты расставили вещи по местам. — Он закрыл костяшками пальцев дверь и исчез.

Облегченно вздохнув, я сделала глубокий очищающий вдох и прошла в ванную комнату. Оформленная в том же монохроматическом стиле, она могла бы украсить обложку самого элитного журнала по дизайну жилья. Пристроенные к ней гардеробные, каждая из которых была такой же большой, как моя спальня на Манхэттене. Я прошла вдоль рядов одежды Маттео, аккуратно развешанной по группам, и заглянула в верхние ящики встроенного комода. Нижние майки, носки и тренировочные шорты - ничего особо интересного.

Вернувшись в главную спальню, я посмотрела на проем, ведущий в остальную часть комнаты, и подошла к прикроватной тумбочке с будильником. Кровать была застелена, поэтому трудно было сказать, на какой стороне он спит, но я полагала, что будильник - хороший индикатор.

Еще раз осмотрев проём, я потянулась к блестящей серебряной ручке и открыла ящик. Салфетки, несколько случайных таблеток от кашля, ручка с блокнотом, в котором были неразборчивые каракули, и небольшая стопка сложенных канцелярских бумаг. Любопытствуя, я взяла верхнюю бумажку и открыла ее, обнаружив аккуратный женский почерк.

Маттео,

Я знаю, что эти несколько месяцев были бурными, но они были одними из лучших в моей жизни. Ты заставляешь солнце светить ярче каждый день, когда мы вместе, и я боюсь, что жизнь без тебя будет черной, как безлунная ночь. Мне будет не хватать встречи с тобой на этой неделе, когда ты будешь в городе, но то, что я смогу провести с тобой выходные во время нашего путешествия, сделает это терпимым.

С любовью,

Лаура

Это была любовная записка. Мое сердце сжалось и защемило при виде романтической переписки между Маттео и другой женщиной.

Я быстро сложила записку и взяла остальную пачку, пролистав ее, обнаружила, что все они были аналогичным образом написаны. Я не хотела, чтобы меня поймали на подсматривании, поэтому у меня не было времени читать их все, но беглый просмотр показал, что на них нет дат. Я положила любовные письма обратно в его ящик и закрыла его, желая сделать то же самое со своим сердцем - надежно закрыть его в запечатанной коробке и постараться забыть о его существовании.

К сожалению, мое сердце не было достаточно защищено, когда речь шла о Маттео, и то, что я обнаружила, не могло быть незамеченным или забытым. Почему письма до сих пор лежат у него в тумбочке? Был ли он влюблен в эту женщину?

Укол раскаленной до бела ревности пронзил мою грудь.

Были ли у него с ней отношения? Он говорил, что у него больше никого нет, но, возможно, он просто пытался успокоить меня ради нашего союза. Мой отец не разрешил мне исследовать Маттео, поэтому я даже не знала, был ли он женат раньше. Мне вдруг показалось, что я ничего не знаю о человеке, за которого скоро выйду замуж.

Мои щиты опустились, когда я познакомилась с его личностью, но мои знания были лишь поверхностными. Я ничего не знала о его прошлом. О его самых темных грехах или самых сокровенных желаниях. Ничего, что могло бы послужить основой для доверия.

У меня сжалось горло, когда я вышла из спальни и направилась обратно на кухню, где оставила свою сумочку. Я ненавидела то, что увиденные записки повлияли на меня. Я ненавидела себя за то, что не смогла защитить себя лучше. Но еще хуже я ненавидела себя за то, что сбежала, потому что это было похоже на слабость.

Написав быструю записку, объясняющую, что мне нужно вернуться в город, я выскочила из дома и исчезла.