Лавандовое утро

Глава 9

Джоселин бежала через луг к машине Люка, которая была припаркована у большого дуба рядом с ее собственным автомобилем. Люк не вышел и не открыл дверцу, а, сидя за рулем, ждал Джос с включенным двигателем. Она открыла дверь его грузовичка, поставила ногу на подножку и уселась на сиденье. Люк тронулся, прежде чем она захлопнула дверцу.

— Вы злитесь, потому что оказались не правы? — спросила она.

— Я не злюсь, и я не был не прав, да и из-за чего бы мне злиться?

— Потому что Рамзи вовсе не возил меня в Уильямсберг, как вы предсказывали.

Люк пожал плечами:

— Видимо, Тесс присоветовала ему сменить привычное место.

Джос ничего не ответила, потому что в глубине души сама склонялась к этой версии. Но Рамзи должен был сообщить ей некоторые важные подробности, и она была рада, что в этот момент они оказались одни. Помимо всего прочего, она радовалась, что ей удалось скрыть собственное потрясение. Конечно, в отсутствии денег на содержание старого дома не было ничего хорошего, но, безусловно, существуют какие-то правительственные программы для сохранения подобных поместий.

То, что по-настоящему беспокоило ее, так это информация о мисс Эди, которую поведал ей Рамзи. Казалось, каждый час она обнаруживает какие-то подробности, которые со слов мисс Эди представлялись ей совсем по-другому. С детских лет рядом была женщина, учившая ее всему, что важно в жизни. И Джоселин воспринимала мисс Эди как мудрейшего человека на свете. Но теперь она обнаруживала, что мисс Эди не во всем была честна с ней. И хотя Джос говорила себе, что мисс Эди имела право скрывать значительную часть своей личной жизни, это открытие ранило ее.

— Эй! — окликнул ее Люк. — Что вы так хмуритесь? Вы что-то не поделили с Рамзи?

— Нет, — ответила Джос, отвернувшись к боковому стеклу и глядя на дорогу. — С вами случалось такое, что вы полностью доверяли кому-то, а затем обнаруживали, что этот человек совсем не такой, как вы себе представляли?

— Да, — сказал он. — А что, вы обнаружили что-то не то в Рамзи?

— Нет, то есть да. Он действительно заботится о людях?

Люк взглянул на нее, поворачивая машину.

— И о чем же он заботится?

— Обо всем. И обо всех. — Джос выпрямилась. — Куда мы едем?

— За растениями.

— Я не потяну это, — ответила она не раздумывая.

Минуту, не больше, Люк продолжал ехать прямо, но затем совершил крутой разворот и направился обратно к дому.

— Что вы делаете?

— Везу вас домой. Мы посидим немного, и вы объясните, что вы сейчас сказали.

Рамзи не требовал хранить тайну, но Джос чувствовала, что совершила оплошность. То, что происходило между мисс Эди и дедом Рамзи, многие годы держалось в тайне, и Джос вряд ли вправе разбалтывать это сейчас.

— Есть некие юридические заморочки, — сказала она. — Это связано с официальным утверждением завещания. Потребуется какое-то время, чтобы получить деньги, завещанные мне мисс Эди на поддержание дома. Поэтому придется немного подождать. До тех пор у меня нет ничего, кроме того, что лежит в банке, а это совсем немного. Но Рамзи нашел для меня работу у своей сестры. Я собираюсь испечь пирожные для детского праздника, несмотря на отсутствие у меня специальных формочек и другого оборудования. И если мне удастся сделать это, то, возможно, последуют и другие заказы, тогда все будет в порядке.

Люк въехал на подъездную аллею Эдилин-Мэнор, выключил двигатель, а затем обошел машину вокруг и открыл дверцу.

— Вылезайте, — сказал он, так как Джос продолжала сидеть. — Если вы не хотите ехать со мной за растениями, тогда выходите.

Она вышла, подошла к входной двери дома и стала рыться в кармане в поисках ключа.

— Ключ от дома на связке с ключами от моей машины, а ключ от моей машины у Рамзи.

Люк открыл дверь.

— Кто же запирает двери в этом городе?

— Но вы говорили… — Джос не успела закончить, как он уже прошел на кухню, и она последовала за ним. Он пододвинул стул к большому столу и подождал, пока она усядется, а затем поставил на плиту чайник.

Откуда этот чайник?

— Моя мать. Я сказал ей, что вы любите чай, и она дала мне коробку всякого кухонного барахла. Ну, начинаем беседу.

— Официальное утверждение, — сказала она, — подразумевает…

— Рамзи не говорил ничего такого, и если вы не прекратите лгать мне, я начну кричать. Я умею очень громко кричать. Долгие годы занятий спортом…

— Не кричите, — попросила она, опустив голову на руки. — Зачем вам все это? Я думала, что мы собираемся… — Она замолчала.

— Вы выглядите так, будто вас сшиб товарный поезд, — заметил он, снимая чайник с плиты и наливая кипяток в маленький заварной чайник. — Я хочу знать, что такого сказал вам мой кузен, что привело вас в подобное состояние.

— Ничего особенного, так что вам не придется использовать свой правый хук.

— Левый.

— Что?

— Левый хук. Я не собираюсь бить Рамзи, но я вложу ему немного мозгов. О чем он думал, если довел вас до такого состояния? На вас лица нет.

— Вы преувеличиваете. Он просто рассказал мне о некоторых юридических сложностях и… — Хмурый взгляд Люка остановил ее. — Ладно, я постаралась скрыть от Рамзи, насколько взволновали меня его слова. Я постаралась внушить ему, что я счастлива и полна жизни. Ничто не выведет Джоселин из себя.

— Но когда вы садились в мой грузовик, вы выглядели, как…

— Я помню, — сказала Джос. — Словно меня сбил товарняк. И еще бледная как смерть. Но вы, конечно, знаете, как помочь девушке восстановить силы.

Он поставил перед ней чашку чая и пошел к холодильнику за молоком.

Теперь, когда все приготовлено, расскажите мне все-таки, что случилось.

— Я не могу. Это… это личное.

— Все знают, что вы получаете около трех миллионов долларов. Неужели вы потеряли почву под ногами?

— Не совсем, — ответила она и пригубила чай. — Все хорошо. Вы тоже должны получить немного.

— Нет, спасибо. — Люк достал пиво из холодильника и сел на стул рядом с ней. — Если для вас это не чересчур много, тогда, может быть, слишком мало? Не так много, как вы ожидали?

— Дело вовсе не в деньгах! — Она почти кричала. — Дело в том, что никаких денег нет, так что беспокоиться не о чем! — Она зажала рот рукой, проклиная себя зато, что проговорилась.

— Ясно, — сказал Люк, откинувшись на спинку стула. — Денег нет.

— Поймите, я не могу говорить об этом. Мне нужно какое-то время, чтобы все обдумать, и я прошу вас никому об этом не рассказывать.

— Вы полагаете, что я сейчас же побегу рассказывать об этом каждому встречному? — Брови Люка сошлись в прямую линию.

Джос больше не могла сдерживаться, закрыла лицо руками и заплакала.

— Успокойтесь, — проговорил Люк и мягко привлек ее к себе, так, что ее голова оказалась на его плече. — Я не хотел расстраивать вас.

— Это не вы расстроили. Я расстроилась из-за того, что Рамзи сообщил мне.

— Что нет денег?

— И да, и нет, — ответила Джос, все еще всхлипывая. — Просто все оказалось ложью. Я обнаружила, что все, что я знала о женщине, которую боготворила, не больше, чем ложь. Кто она, откуда она приехала, даже кого она любила — все оказалось ложью. Каждое ее слово. Почему она все время лгала? Загадка. Потому что не доверяла мне? Я не понимаю.

Люк протянул ей бумажную салфетку, Джос с благодарностью взглянула на него и вытерла нос.

— Не возражаете, если я сделаю себе сандвич? — спросил Люк, вставая. — У меня не было времени пообедать.

— О, простите. Это все я виновата, навязалась на вашу душу… Я не хотела, правда. Когда я рассталась с Рамзи, то была в порядке, а потом…

— Вы сломались, когда увидели меня? — не без удивления заметил он.

— Нет, просто Рамзи… вы понимаете, я не хотела показать ему свою слабость.

— Что означает ваше «вы понимаете»? Что особенного в Рамзи?

— Это человек, который мне не безразличен.

— Понимаю, — сказал Люк. — Поэтому, пока вы были с ним, вы держали марку, не дай Бог, он увидит ваш хлюпающий нос?

— Ну да, — ответила Джос, снова хлюпая носом. — Я даже не думала, что могу так расчувствоваться, пока не рассталась с ним. Он всегда так внимателен ко мне. У него всегда припасено что-нибудь вкусное, он не скупится на комплименты, называет меня веселой и умницей… — Она громко высморкалась. — Какие сандвичи мы можем приготовить?

— С ветчиной и сыром. Хотите?

— А есть что-нибудь маринованное?

— Откуда мне знать, это ваш холодильник.

— И надо признаться, это какой-то волшебный холодильник. Я ни разу не ходила в магазин, а холодильник всегда полон. Чудеса!

— Я уверен, что к концу недели это закончится. Скоро все местные жители привыкнут к вам и не будут беспокоить, пытаясь познакомиться. Особенно если узнают, что у вас нет денег.

— Ха-ха! — рассмеялась она. — Вы ведь не собираетесь рассказывать, правда?

Люк помолчал, намазывая хлеб горчицей.

— Вас волнует, что без денег вы никому не будете интересны?

— Я не хочу, чтобы они узнали, что у их любимой мисс Эди не было денег! Я не хочу, чтобы они плохо думали о ней.

— То есть ничего страшного, если они узнают о том, что вы бедная? — Люк повернулся к ней спиной, но Джос знала, что он улыбается.

— Конечно, нет, — сказала она, взяв тарелку с толстым сандвичем. — Выглядит замечательно.

— Вы же только что обедали с Рамзи и уже так проголодались?

— Я же не могла объедаться у него на глазах, правда?

— Тень мисс Скарлетт витает в воздухе, — вздохнул Люк.

— То есть?

— Барбекю, — напомнил Люк. — Эшли любил ее за хороший аппетит.

— О да, кажется, помню… Хороший роман. Что за сорт горчицы?

— Не знаю. Спросите у тети Хелен. Думаю, вам стоит рассказать мне все, что вам сообщил Рамзи. И если вы хотя бы намекнете, что я собираюсь разболтать это, то я накажу вас так, как может только садовник.

Она улыбнулась, вспомнив одну из их первых бесед.

— Откуда мне начать? До или после Второй мировой войны?

— Интересно… Начинайте до.

— Рамзи сказал мне, что нечто ужасное произошло в 1941 году, как раз перед тем, как мы вступили в войну. И поэтому Александр Макдауэлл так заботился о мисс Эди после того, как она вышла на пенсию. Он купил ей дорогой дом в Бока-Рейтон и дал ей в управление кучу своих денег. Я не финансовый гений, но даже я понимаю, что это странно. Кроме расходов в благотворительный фонд, она тратила деньги на мое образование, причем не ограничиваясь обычной школой, а также помогала своему ленивому братцу. И все же что заставило Алекса Макдауэлла поступить так?

— Почему вы спрашиваете меня? — удивился Люк. — Я вообще впервые слышу об этом. А разве Рамзи не рассказал вам, что сделала мисс Эди для его деда?

— Ни он, ни его отец не знают. Я думаю, эта история ушла в могилу вместе с людьми, которые в ней участвовали.

— А как эта история связана с вашими деньгами?

— Как-то так произошло, что Александр Макдауэлл потратил очень много. Я не могу представить, что им двигало. Он делал это добровольно? Был ли он свободен в своих действиях?

— Добровольно? — переспросил Люк, покончив со своим сандвичем. — Не думаете же вы, что мисс Эди шантажировала его?

— Я прокручиваю в голове все варианты, — задумчиво ответила она.

— Хорошо, рассмотрим поразительную мысль, рожденную в извилинах вашего мозга, — предложил Люк, подхватив две пустых тарелки и бросая их в мойку. — Вы не знали Александра Макдауэлла, но зато я знал его. Он наводил страх на нас, детей, и до смерти пугал большинство взрослых. «Грубость» не то слово, чтобы описать его поведение. Он орал на своих служащих и контролировал каждый вложенный пенс. Если бы кто-то попытался шантажировать его, он схватил бы его за шиворот и выбросил из комнаты.

— Однако он женился на женщине, кроткой как ангел?

— Да, это полная противоположность Александра Макдауэлла. Он грубый, а она — сама доброта… Никто не мог понять эту пару, но Алекс обожал жену. Действительно обожал. Это было близко к обожествлению.

— Это естественно, — заметила Джос, наливая себе вторую чашку чая. Он уже не обжигал, но был еще достаточно горячим. — Если человек обожает меня, должно пройти много времени, чтобы я разглядела его недостатки.

— Тогда выходите замуж за Рамзи, — сказал Люк.

Он стоял у мойки, спиной к Джос.

— А вам не кажется, что мне пока рановато думать о свадьбе? Я и встретила-то его всего несколько дней назад.

— Но уже успели наврать ему с три короба: и про то, как себя чувствуете, и что вовсе не расстроены, и даже про то, что любите поесть… По-моему, это похоже на зарождающуюся любовь.

— Я не лгала ему!

Повернувшись, он с укоризной посмотрел на нее.

— Ну, может быть, я и делала вид, что у меня все в порядке, но это не было ложью. Он мне нравится. В нем есть все, что я всегда хотела видеть в мужчине.

— Так выходите за него. Он богат. Позвольте ему поддерживать вас и этот дом. И все ваши проблемы будут решены.

— К вашему сведению, Рамзи пока далек оттого, чтобы сделать мне предложение. Кроме того, если бы я приняла его предложение сейчас, то всегда бы чувствовала себя обязанной. Когда он чем-то разозлит меня, мне придется молчать, потому что я должна буду помнить о благодарности. И в конце концов я заработаю язву и умру молодой…

Люк помолчал немного, обдумывая ее слова.

— Рад видеть, что мысль о свадьбе с моим кузеном пока еще не затмила ваш разум.

— У меня просто еще не было времени, чтобы обдумать все как следует. Знаете, какая ирония? Я ведь не ожидала от мисс Эди никакого наследства. Может быть, какой-нибудь сувенир на память, но ничего больше. Она активно занималась благотворительностью, поэтому я думала, что все уходит туда. Почему она оставила мне этот дом?

— Вы задаете очень интересный вопрос. Она знала, что не имеет собственных денег, но оставила вам этот старый дом, который, поверьте мне, превратится в развалины, если не закачивать в него деньги каждые шесть месяцев.

— Давайте не будем обсуждать это прямо сейчас. В любую минуту сестра Рамзи может позвонить и сказать, что ей нужны пирожные. Поэтому я должна сообразить, как их сделать. Вы думаете, духовка в этой старой плите работает?

Люк слегка нахмурился, когда понял, что она не собирается обсуждать предложенную тему. Но это его вполне устраивало, потому что сначала нужно было самому поразмыслить над всеми вопросами.

— Понятия не имею, — сказал он и включил духовку. — Так что вы хотите приготовить?

— Шпинат в шоколаде. И прежде чем вы что-то произнесете, сообщаю вам, что Рамзи уже сказал мне, что, по его мнению, это гиблая затея. Но все будет очень вкусно, не беспокойтесь.

— Мисс Эди оставила вам волшебную палочку?

— Если бы!.. Я сказала Рамзи, что запрошу по три двадцать пять за штуку. Поэтому должна сделать вкусные пирожные, но у меня нет необходимого оборудования. Нет ли поблизости магазина кухонной утвари?

Люк открыл дверцу духовки.

— Пока не нагрелась. Почему бы вам не занять все необходимое?

— Ну, кто же одолжит мне мощный миксер и кондитерские шприцы? — спросила она.

— А вы не забыли, что церковь, которую вы посещали, была баптистской? А баптисты любят поесть. Все, что вам нужно, имеется на кухнях у женщин этого города. Напишите список, и я попрошу маму найти для вас все необходимое. Ваша кухня будет полностью оборудована через полтора часа.

Джос посмотрела на него с изумлением:

— Но мне еще никто не звонил.

Люк вытащил мобильный телефон из кожаного футляра на поясе и нажал на кнопку.

— Мама? — спросил он. — Как ты думаешь, папа захочет помочь Джос с партией пирожных? — Повисла пауза. — Я думаю, да. Конечно, я могу ей сказать. А почему бы тебе самой не попросить Вив? — Он улыбался, слушая ее ответ. — Я думаю, ей это понравится, но она может попросить тебя. — Его улыбка стала шире. — Потому что это могло бы вырвать папу из вашего гнезда на всю неделю, вот почему. Ладно, но я передам ей твои слова. Ты скажешь ему сама, или это сделать мне? Трусиха! Я буду через пятнадцать минут. — Он перестал улыбаться. — Да, я веду себя прилично. Можешь спросить у нее сама, если мне не веришь.

Люк протянул телефон Джоселин:

— Моя мама хочет знать, не пристаю ли я к вам.

— Ни один мужчина в этом городе ко мне не приставал, — сказала она громко. — И ни одного неприличного слова в мой адрес не произносилось. Меня кормили на убой, это действительно было, но никаких приставаний не было.

Люк на секунду перевел взгляд на Джос, а затем снова приставил телефонную трубку к уху.

— Обижаешь, — сказал он. — Ну, спроси Рамзи. Ладно, я буду у вас через несколько минут, но не говори ни слова папе. Я сам расскажу ему все. — Люк выключил телефон и посмотрел на Джос: — Так о чем мы говорили?

— О том, что мне нужно для приготовления пирожных. Что сказала ваша мама?

— Она уже знает про три двадцать пять. Я полагаю, Рамзи проболтался кому-то в офисе, потому что об этом знает весь город. Мама сказала, что это безумие — устраивать детский праздник в середине недели и заказывать для него такие дорогие пирожные. Вив хочет привлечь моего папу, чтобы устроить не просто детский праздник, а настоящую вечеринку и пригласить на нее половину Уильямсберга.

— Половину… — изумленно протянула Джос. — И что предлагается делать мне? Открыть магазин пирожных?

— Если вы хотите узнать о жизни мисс Эди и найти ответы на вопросы, которые вас терзают, вы должны познакомиться с людьми, проживающими в округе. Я попрошу маму пригласить некоторых старожилов, которые знали мисс Эди. Хорошая мысль?

— Прекрасная, — ответила она, благодарно глядя на него.

— Интересно, будете ли вы так считать после того, как в течение недели пообщаетесь с моим отцом…

— Он такой неприятный? — с участием спросила она, готовая встать на защиту Люка.

— Ужасный! Он на пенсии.

— И что это означает?

— Сами увидите, — ответил Люк. — Дайте ему какую-нибудь задачу, и он будет считать, что командует всем миром. Он будет распоряжаться и вами, и другими девушками, пока вы не взбунтуетесь.

— Девушками? Кто еще будет заниматься приготовлением пирожных?

— Милости просим в Эдилин, — усмехнулся он. — Мне пора. — Он еще раз проверил плиту. — В духовке холодно, как в пещере.

— Я не могу позволить себе новую…

Люк поднял руку.

— Разрешите моему отцу позаботиться об этом. Ему понравится вся эта затея. — Он пошел к двери, но остановился и снова посмотрел на Джос. — Теперь вы знаете, — мягко сказал он, — как Рамзи добивается своей цели. Он просто везет женщину, на которой хочет жениться, в то место, где собирается построить дом. — Люк оглядел прихожую Джос.

— И скольких женщин он уже возил туда?

— Я бы хотел сказать — дюжину. Но на самом деле была всего лишь одна.

— И почему он не женился на ней?

— Не мое дело рассуждать об этом.

— То же самое Рамзи говорил о вас.

— А вы спрашивали обо мне?

Она уже открыла рот, чтобы ответить ему, но если Люк не знает, что Рамзи платит ему жалованье, то она должна молчать.

— Нет.

— Хорошо, — сказал Люк, оглядев ее с головы до пят. — Примите душ и смените испачканную одежду. Думаю, вы приступите к делу через несколько дней.

Джос проводила его, затем закрыла дверь и, прислонившись к ней, подумала о событиях прошедших дней. Так много всего произошло и случилось, что в голове все смешалось. Через минуту Джос уже бежала в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, она увидела, что тушь растеклась под глазами, и поняла, что выглядела так почти все время, пока была с Люком. Улыбаясь, Джос встала под душ и подумала о том, что сказала его матери. Если бы это была мать Рамзи, пришлось бы держаться как леди, но с матерью Люка она вполне могла пошутить.

Она вымылась, надела чистые джинсы и майку. Пока Джос одевалась, к дому подъехала машина. Джоселин выглянула в окно и увидела выходящего из нее мужчину. Даже с высоты второго этажа она могла определить, что он выглядит, как постаревшая версия Люка: высокий, красивый, с седыми висками, готовый немедленно приступить к делу. Джос сбежала вниз по ступенькам так быстро, что открыла дверь, прежде чем он успел постучать.

— Итак, вы пришли, чтобы командовать мной, — совершенно серьезно сказала Джос.

Он тоже удержался от улыбки.

— Выходите строиться, я приступаю.

— И с чего начнете?

— Прикажу Люку разбить в саду газон, о котором вы с ним говорили, совершенно бесплатно.

При этих словах Джос почтительно поклонилась.

— Ваше желание для меня закон, хозяин.

— Всю свою жизнь я ждал от женщины этих нескольких слов. Вы выйдете за меня замуж?

— Я внесу вас в свой список, — улыбнулась она и направилась на кухню. — Заходите и посмотрите мою плиту. Она такая старая, что я собираюсь продать ее на электронных торгах за миллион долларов.

— Не слишком старая, поскольку я продал ее брату мисс Эди всего сорок лет назад.

Джос остановилась.

— Вы торгуете кухонным оборудованием?

— Я не занимался этим уже три года. Но могу предложить убийственные скидки на все, что вам понадобится.

— Вы предпочитаете секс или деньги? — торжественно спросила она.

— Разрешите посоветоваться с женой по этому поводу. — Он улыбнулся, проходя следом за ней на кухню.