Лавандовое утро

Глава 5

— Я проиграл, — заявил Рамзи, как только Тесс открыла дверь. — Я почти вывернулся наизнанку, чтобы произвести хорошее впечатление, но не сумел. Она шутила, а я просто сидел и таращился на нее. Похоже, я даже не соображал, о чем она говорила.

— Ладно, не хнычь, заплатишь мне за это, — фыркнула Тесс. — В двойном размере.

— Как угодно, — сказал Рамзи, усаживаясь в большое кресло в ее гостиной. — Вино, клубника в шоколаде. Я сделал все это, потому что действительно хотел, чтобы она подумала… Я не знаю, чего я хотел добиться, но я ничего не вытащил из нее.

— Ты хотел заставить ее подумать, что ты человек мира, даже если и живешь в этом захолустном городишке. И кто тебе помогал организовать все это?

— Моя мама и Вив. — Он взглянул на Тесс. — А как ты догадалась, что это не я сам?

— Господи, да разве ты способен приготовить что-нибудь? Хотя бы для себя? Ты, конечно, сделал для нее пасту?

— Ну да, а что еще я мог сделать? Это единственное блюдо, которое я в состоянии приготовить. — Он снова взглянул на нее. — Что за чертовщина на тебе надета?

— Тебе нравится? — Тесс пожала плечами. — Я в этом сплю, — сказала она, глядя на ночную рубашку из белого шелка и подходящий по цвету пеньюар, отделанный кружевом.

— Накинь что-нибудь сверху.

— Знаешь, если я возбуждаю тебя своим видом и тебе это не нравится, не лучше ли тебе больше никогда не вламываться ко мне посреди ночи?

— Разве я собираюсь предъявлять счет за искушение? — мрачно проговорил Рамзи. — Тесс, у тебя есть что-нибудь выпить?

— У меня есть много чего, — сказала она. — Но ты ничего не получишь. Ты же за рулем? Кроме того, я жду гостей… попозже.

— Кого это? — Он удивленно посмотрел на нее.

— Одного из твоих двоюродных братьев.

— Тогда помоги мне, если это Люк, я…

— Что? — спросила она. — Запретишь мне видеться с ним? Люк выглядит получше, чем ты, и не оброс жирком от сидения за письменным столом. Я даже начинаю думать, что и с мозгами у него получше.

— Вот и выходи за него, — буркнул Рамзи, опустив глаза. — Желаю удачи… — Он запнулся. — Знаешь, мне нравится эта девушка.

— Какая? — невинно спросила Тесс и села наискосок от него.

Она держала в руке стакан виски и прихлебывала, поглядывая на Рамзи.

— Ты знаешь какая, — сказал он. — Джоселин. Протеже мисс Эди.

— Ах вот как! Забавно. Так тебе нравится она или ее дом? Конечно, на жителей Уильямсберга произвело бы впечатление, если бы ты жил в доме, который смотрится, как будто построил его один из отцов-основателей.[3] Они стали бы твоими клиентами… А значит, у тебя прибавилось бы денег.

— Иногда ты становишься такой забавной. — Он рассмеялся. — Ты меня рассмешила. — Он встал и направился к шкафу у дальней стены комнаты. — Не останавливай меня, я всего лишь налью немного тоника. У тебя есть лед?

— Ты знаешь, где кухня.

— А ты, конечно, знаешь, как помочь мужчине почувствовать себя желанным гостем.

— Если я его пригласила, то знаю, — бросила она вслед Рамзи, когда он исчез в кухне.

Мгновением позже он появился вновь с бокалом, полным льда.

— Ненавижу твою кухню, — пробормотал Рамзи. — Она даже хуже, чем у Сары. Хуже, чем у Джос.

— Тогда купи мне новую, — проговорила Тесс, тряхнув головой, чтобы убрать длинные пряди, упавшие на лоб.

— И что? Списать это на расходы? Если бы ты была моей любовницей, может быть… — Никогда прежде он не видел Тесс в таком виде, и, пожалуй, она выглядела еще лучше, чем обычно — если это вообще возможно. Ее миндалевидные глаза в приглушенном свете кухни казались совсем темными, а полные губы маняще пунцовыми.

— Если ты и дальше собираешься так пялиться на меня, я тебя выгоню, — сердито проговорила Тесс. — Действительно, почему бы тебе не поехать домой прямо сейчас?

Рамзи снова уселся в кресло и отвернулся от нее.

— Я давно ее знаю.

— Что?

— Я давно ее знаю. Я говорю о Джоселин. Я никому об этом не рассказывал, но дед давал мне читать письма, которыми он и мисс Эди обменивались в течение нескольких лет.

— Ты не нашел в них упоминаний об одном из тех южных скандалов, секретов и всякой чепухе с участием твоей матери и прочих? — спросила Тесс.

— Моя мать приехала из Орегона, ты же знаешь, он расположен на северо-западе, — сказал Рамзи. — Нет, там не было ничего о вражде в поколении моих родителей. Но что-то случилось с моим дедом и бабушкой. А ты, как всегда, все путаешь.

— Ты еще ответишь мне за это замечание. Так в чем проблема? И помни, часы тикают. Значит, ты прочел какие-то старые письма, и что?

— Мисс Эди обожала эпистолярный жанр. Насколько мне известно, она вела переписку с людьми по всему миру, и мой дед был одним из ее корреспондентов. Он посещал ее несколько раз, и, я думаю, бабушка слегка ревновала. Она говорила, что он использовал любое оправдание, чтобы полететь во Флориду и провести несколько дней с мисс Эди.

— И? — быстро произнесла Тесс. — Ты бы не мог сократить это вступление? Я уже говорила, что жду гостей.

— Сейчас десять часов вечера, все закрыто, и, кроме того, ты в ночной рубашке. Какие могут быть гости?.. — Он запнулся и вытаращил глаза. — О!

— Знаешь, тебе следовало бы пообщаться со своей сестрой, она бы рассказала тебе, как делаются дети. Или по крайней мере — как люди практикуются в этом.

— Я пытаюсь рассказать тебе кое-что важное. Кое-что, что я никогда никому не говорил, а ты смеешься надо мной.

— Разве я просила тебя приходить сюда ночью и рассказывать мне о неудачном свидании с маленькой мисс Совершенство?

— Ты уже познакомилась с ней?

— Нет, но я видела ее и Люк рассказывал мне о ней.

— Так ты его ждешь?

— Нет, футбольную команду местного университета.

— Знаешь, Тесс, поучись у Джоселин, как должна вести себя леди.

— Будь я леди, я не пустила бы тебя сюда ночью, чтобы выслушивать твои причитания по поводу новой подружки.

— В этом-то и проблема! Она не моя подружка. И если я не сумею как-то исправить то, что натворил сегодня, то никогда ею и не станет.

Тесс долила виски в свой стакан и снова уселась напротив Рамзи.

— Как я понимаю, мне не отделаться от тебя, пока ты не наплачешься вдоволь и не получишь пива на выход.

— Пиво? Это хорошая идея. У тебя есть?

— Люк держит упаковку в моем холодильнике.

Рамзи воздел руки, благодаря Всевышнего, затем поднялся и пошел на кухню. Он копался там слишком долго. Тесс поинтересовалась:

— Что ты ищешь в моем холодильнике? Там для тебя ничего нет.

— Там есть яйца.

— Сара дала. Они с голубой скорлупой, — с удивлением добавила она.

— Амероуканас.

— Что?

— Амероуканас — это порода кур, которых выращивает семья Сары, они откладывают голубые и зеленые яйца, — терпеливо объяснил Рамзи, взяв из холодильника миску с яйцами и пачку масла. На них была фирменная этикетка «Ферма Шоу», как и на батоне хлеба. — Хочешь тост и яичницу?

— Я думала, ты можешь готовить только макароны.

— Вряд ли стоит рассматривать яичницу как серьезное блюдо.

— Если бы я умела готовить яичницу, я пошла бы на телевидение в программу «Ешь с нами, ешь как мы».

Рамзи достал из буфета сковороду. На прошлое Рождество он купил Тесс полный набор кастрюль и сковородок. Спустя месяц она еще не распаковала их, и он их вытащил, вымыл и убрал в буфет. В то время как другие мужчины в офисе дарили Тесс достаточно дорогие, но бесполезные подарки в благодарность за то, что она делала для них, Рамзи предпочитал практичные вещи, в которых она действительно нуждалась. Но он был единственным, кто бывал у нее дома и знал, чего у нее нет. По большей части его подарки предназначались для кухни, он дарил Тесс ножи, блюда, стеклянную посуду. Люк говорил, что Рамзи делает это специально, чтобы иметь повод приходить к Тесс и распаковывать свои подарки. Но это была неправда. Рамзи хотел, чтобы она жила в комфорте, чтобы не вздумала покинуть их маленький Эдилин. С тех пор как она появилась, его жизнь потекла гладко, а самое главное — Тесс была другом, с которым он мог поделиться своими проблемами. Действительно другом, а не родственником. А еще Тесс умела хранить секреты. Он мог рассказывать ей самые что ни на есть интимные подробности из своей жизни и был уверен, что она никогда не расскажет это кому-нибудь еще.

— Ну, — сказал он, — так ты хочешь яичницу или нет?

— Если я съем что-нибудь, это поможет мне побыстрее избавиться от тебя?

— Конечно, — ухмыльнулся он. — Что подумает твой поклонник, увидев меня здесь?

— Что ты зашел по работе, — ответила она, усаживаясь за маленький столик у стены.

— Ладно, не вешай мне лапшу на уши! — сказал Рамзи, разбивая яйца в чашку, после чего размешал их вилкой и выплеснул на горячую сковороду.

— Вот с тобой всегда так — самооценка у тебя зашкаливает. Что бы я ни говорила, ты всегда думаешь, что я хочу быть с тобой.

— Тесс, нравится тебе это или нет, но мы с тобой друзья. — Он помолчал и поискал в ящике лопаточку. — Тебе нужны подставки для кастрюль и новые кухонные полотенца. Я прихвачу несколько в магазине «Уильямсонома».

Тесс покачала головой, глядя на него.

— Кто я, по-твоему? Твоя незамужняя тетушка, о которой нужно заботиться? Скажи мне наконец, что я должна сделать, чтобы ты ушел? У меня…

— Да, я знаю. Таинственное свидание с кем-то, кто никак не появится, хотя уже одиннадцатый час. — Он разложил яичницу на две тарелки и одну поставил перед Тесс. — Ешь, — приказал он. — Мне кажется, ты похудела.

— Секс сжигает массу калорий. Итак, ты не преуспел со своей маленькой Алисой?

— С Алисой?

— Люк сказал, что она одевается, как в сказке «Алиса в Стране чудес».

— Когда это ты видела его?

— Пару часов назад. Ревнуешь?

Рамзи фыркнул:

— К Люку? Похоже, ты шутишь. Как бы то ни было, когда я стал постарше, мой дед позволял мне читать письма мисс Эди. Она очень много писала об этой маленькой девочке, Джоселин Минтон…

— Давай угадаю, — перебила его Тесс. — Ты влюбился в нее по этим письмам и теперь хочешь жениться и жить долго и счастливо? Прекрасно! Теперь, когда ты высказал все, что хотел, уходи, пожалуйста.

— Заканчивай со своей яичницей, — сказал Рамзи, видя, что она встала. — Я не понимаю, почему ты так цинично ко всему относишься?

— Может быть, это оттого, что я провожу все свои дни с адвокатами? Это заставляет меня смотреть на мир как на одну большую юридическую контору.

— В отличие от тебя я смотрю на свою работу иначе — я помогаю людям.

— Ну конечно! — усмехнулась она. — Например, с разводом Бернеров. Мы оба знаем, что он утаивал свои доходы, чтобы удержать жену от безрассудных трат. Он купил ей этот огромный дом, хотя было ясно, что дом ему не по силам, и все лишь для того, чтобы ублажить ее. А чем она ответила? Бесконечным недовольством. Если бы у тебя была хоть какая-то совесть, ты сказал бы этой вертихвостке, что она ничего не получит и что ей пора самой зарабатывать на жизнь. Но нет, благодаря твоей честности она получит все, а ему придется залезть в долги. Ему будет семьдесят, когда он снова сможет встать на ноги.

— Да, может быть, это не лучший пример, — согласился Рамзи.

— А какой лучший?

— Как насчет мисс Эди? — спросил он.

— Богатая старуха, которая платила твоей фирме большие деньги? И где же тут героизм? Теперь ты пришел ко мне, чтобы я помогла тебе сблизиться с новой владелицей этого дома. Зачем? Ради женитьбы? Или ради выгодного дела?

— Почему ты к ней так враждебно относишься?

Тесс отодвинула пустую тарелку.

— Не знаю, но скорее всего это стоит обсудить с обоими, не с одним… С обоими парнями, которые сегодня один за другим появляются в моем доме, чтобы поговорить о ней. В чем ее секрет? Я видела ее. Нельзя сказать, что она красавица. Так чем же она так покоряет вас, мужчин?

Рамзи смотрел на нее, раскрыв рот.

— Ты ревнуешь к Джоселин, да?

Тесс всплеснула руками и встала.

— Хватит! Я хочу, чтобы ты сейчас же ушел. И к твоему сведению: я не ревную ни к ней, ни к кому-то еще. Если бы мне нужен был ты или Люк, я бы легко получила любого из вас.

Рамзи усмехнулся:

— Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы питать какие-то романтические чувства. Из-за чего ты злишься? Что у мужчины, который зашел к тебе поздно вечером, не кружится голова от твоих прелестей?

— Ты больной. — Со злой решимостью Тесс прошла к входной двери и распахнула ее. — Все. Отправляйся домой. Сейчас же.

— Хорошо, — сказал Рамзи. — Извиняюсь. Я надеялся, что у меня с Джоселин получится дивный вечер, но…

— Но что? — раздраженно спросила Тесс, продолжая держать входную дверь открытой.

— Мы обошли все важные темы.

Ах вот что! Вся злость Тесс испарилась. Если что-то Рамзи Макдауэлл и умел делать, так это вести разговоры. Тесс не могла сдержать улыбку.

— Ты не спросил ее, как она думает строить свою жизнь в этом городе, где она чужая и где все не только знают друг друга, но еще и родственники? Не намекнул, что твои двоюродные братья либо должны жениться на приезжих, либо будут плодить слабоумных? Ты не спросил ее про планы на будущее?

— Нет, — понуро ответил Рамзи. — Я даже не думал об этом в таком ключе. Эдилин — мой дом, поэтому я… — Он поднял голову. — Она обожает печь пирожные… корзиночки с разной начинкой…

— Пирожные? У тебя было первое свидание с девушкой, и это все, что ты узнал о ней? Что она любит печь корзиночки?

— Ну, я же не полный идиот. — Он вздохнул. — Мы говорили и о другом.

— О чем, например?

— К твоему сведению, мы говорили о женитьбе.

Закрыв глаза, Тесс покачала головой:

— Не представляю, как ты сумел закончить юридический факультет. У тебя совсем нет мозгов.

Он стоял в дверях, и Тесс знала, что на свет летит мошкара. Но еще она знала, что Рамзи не уйдет, пока она не даст ему какой-нибудь совет.

— Организуй какое-нибудь мероприятие, где могут срочно понадобиться ее корзиночки…

— И что?

— Придумай что-нибудь, чтобы только она одна могла блеснуть своим искусством.

— Но ради Бога, кому могут срочно потребоваться корзиночки?..

— Не знаю. Поговори со своей сестрой. Дети и пирожные всегда рядом. Пусть Вив что-нибудь придумает. И больше никому, кроме меня, не рассказывай о своих любовных проблемах. Идет?

— Да, может, ты и права, — задумчиво проговорил он.

Теперь, когда она дала ему повод для размышлений, Тесс считала себя вправе мягко выпроводить его за дверь. Рамзи ушел, и Тесс со вздохом облегчения закрыла дверь.

Субботний вечер. Это как раз то, что Тесс любила в этом маленьком городе. Делая вид, что ждет поклонника, который никак не объявлялся, она должна была разбираться со своим любвеобильным боссом, не знающим, что сказать своей новой пассии.

— Чего он ждал от меня? — пробормотала Тесс. — Чтобы я держала его за руку и слушала, а потом дала бы ему совет, как добиться этой девушки?

И что она могла посоветовать? Тесс совершенно не знала, что эта девушка, Джоселин Минтон, представляет собой. Она понравилась Саре, и Люк был явно загипнотизирован ею, но этого слишком мало.

И уж если говорить о чувствах самой Тесс, то она могла бы сказать, что ей эта Джоселин не нравится. Или, может быть, действительно, как сказал Рамзи, она ревнует? Но Тесс понимала, что дело тут совсем не в ревности, а в другом… Из документов в офисе Рамзи она знала, что Джоселин всю свою жизнь получала все, что хотела. С детства ее опекала богатая старая дама, а после смерти оставила ей все свое состояние. Просто роман Диккенса.

Если Тесс и ревновала, так только потому, что на нее в жизни ничего не сыпалось с неба. Родители Тесс умерли, когда она была еще совсем маленькой, и ее растила бабушка, для которой ненависть была одной из четырех подпитывающих ее стихий. «Они разрушили мою жизнь, — говорила она. — Эдилин Харкорт и все они отняли у меня жизнь. Я тоже могла бы сделать что-то, стать кем-то, но этот город отнял у меня все, что я имела. Если бы не они, если бы они не сделали со мной то, что сделали, мы с тобой были бы сейчас богаты. Жили бы в роскоши. Макдауэлл и Харкорт, это они все украли».

Тесс тряхнула головой, чтобы освободиться от злого голоса старухи. Она заплатила бабушке за все, что получила от нее, включая пищу, одежду и кров. Так почему бы этой старой злюке не оставить внучку в покое?

Тесс положила тарелки в мойку, выключила свет и пошла в спальню. Она сняла белую шелковую рубашку и пеньюар и надела свободную трикотажную майку, в которой обычно спала. Когда подъехал Рамзи, она едва успела переодеться. Из того, что Люк рассказал ей сегодня, она поняла, что у Рамзи и Джоселин не все прошло гладко.

Пока Рамзи устраивал обед для новой владелицы, Люк успел зайти к Тесс.

— Он никогда не бывает в ударе, когда нервничает, — объявил Люк, положив свои длинные ноги на ее кофейный столик и потягивая пиво из бутылки. Люк никогда не дарил ей такие практичные подарки, как Рамзи. Люк вообще ничего ей не дарил. Тесс понимала, что если бы Люк Коннор подарил женщине хоть одну маргаритку, это означало бы очень много.

После того как Люк ушел, Тесс задумалась, не хотел ли он предупредить ее, что свидание Рамзи скорее всего успешным не будет? И если так, то они оба знали, что Рамзи обязательно появится у Тесс. Вряд ли он сможет устоять от соблазна высказать свое разочарование от неудачной встречи.

Поэтому Тесс успела заранее подготовиться к приходу Рамзи. Она вытащила белый пеньюар, за который отдала недельную зарплату, подкрасилась и причесалась.

Она еще не отдавала себе отчета, что заставляет ее поступать так. Связано ли это каким-то образом с появлением Джоселин? До этого Тесс была центром внимания всего Эдилина. Она притворялась, что ей ничего не известно о том, как Рамзи готовится к предстоящей встрече, хотя местные кумушки в деталях докладывали ей о каждом его шаге. «Его мать попросила у меня покрывало», — слышала она. «Вив одолжила у меня мои лучшие подсвечники, те самые, мамины».

К наступлению субботы она уже детально знала все, что Рамзи запланировал на этот вечер. И все это для девушки, которую он никогда не видел!

После полудня Тесс вышла в сад за домом и с сожалением оглядела его, зная, что он больше не будет принадлежать ей, Саре и Люку. Их троица составляла отличную компанию, и при этом никто из них не переходил дорогу другому. Они уважали чужую личную жизнь. Но теперь всему этому придет конец, потому что новая владелица собирается прибрать к рукам не только дом, но и сад, так что все изменится.

Когда Тесс повернула к дому, она впервые увидела Джоселин. Она шла по лужайке к флигелю Сары и держала в руках ее корзинку для шитья. То, что Сара доверила ей свою корзинку, стало еще одним ударом для Тесс. Ведь Сара никогда не доверяла эту драгоценную вещь Тесс!

Люк, появившийся на пороге своей мастерской минутой позже, был в таком плохом настроении, что даже не заметил Тесс, стоявшую в пяти шагах от него. Она увидела, как он сел в свой грузовик и вместо того, чтобы, как обычно, поехать к задним воротам, повернул налево и подъехал к фасаду дома.

Тесс постояла еще, глядя, как Джоселин прошла через лужайку. Она была в белом, хорошо отглаженном платье, которое вполне могла бы носить и монахиня.

Тесс поспешила обойти дом, направляясь к фасаду, чтобы увидеть происходящее. Люк и Рамзи встретились на подъездной аллее и, как обычно, поссорились. Когда Тесс только приехала в Эдилин, ей не нравилось, как общаются эти двое, постоянно подкалывая друг друга, но сейчас это стало для нее привычным. Она не слышала их перепалки, но этого и не требовалось. Она знала, что один дает указания другому, а другой не желает их выполнять.

Но вот Люк подошел к флигелю Сары и постучал в дверь. Тесс удивилась. Разве он не знает, что Сары нет дома?

Тесс стояла под деревом и видела, как Люк говорил с новой хозяйкой, а затем практически втолкнул ее в дом и вошел следом. Если бы он попытался проделать это с Тесс, ему бы не поздоровилось.

— Интересная история, — пробурчала она.

Спустя несколько минут Рамзи позвонил в колокольчик. Давно пора было заменить этот устаревший колокольчик на что-то более современное, но всем почему-то очень нравился его мелодичный, чистый звук, и колокольчик использовали при любой возможности.

Когда ответа не последовало, Рамзи вошел в большой дом, а Тесс отступила дальше поддеревья. Она представила, как Рамзи проходит через комнаты Сары, чтобы встретить Джоселин. Ждать пришлось недолго. Когда Люк стремительно выскочил из флигеля, он был в неподдельной ярости. Все знали, что Люк заводится с полуслова, но Тесс никогда не видела, чтобы он так злился на Рамзи. Они любили притворяться рассвирепевшими, но в действительности это была всего лишь игра. А сейчас Люк был действительно зол, он сел в грузовик и рванул с места, поднимая клубы пыли.

Рамзи вышел из флигеля Сары, слегка обнимая Джос за плечи, лиф ее безупречно чистого платья сейчас был испачкан чем-то вроде горчицы. Тесс удивилась: неужели это сделал Рамзи? Что ж, успехов ему, подумала она.

Когда Рамзи и Джоселин скрылись в доме, Тесс вернулась к себе. Примерно через полчаса Люк второй раз за день подошел к ее двери. Его красивое лицо по-прежнему было искажено злобой.

— Он еще там? — спросил Люк, как обычно, не утруждая себя указать, о ком идет речь.

— Насколько я знаю, там, — ответила Тесс, двигаясь к кушетке. Он уселся, и Тесс протянула ему пиво. — Если она так тебе нравится, почему же сам не пригласил ее на свидание?

— Мне сказали, что она предназначена Рамзи.

— Почему? — Люк сидел в полном молчании, и она предостерегающе подняла руку. — Не говори ни слова. Я не хочу ничего знать. Наверное, та старая леди, которую все зовут Эди, стоит за…

— Мисс Эди, — поправил Люк.

После этого она замолчала, а Люк, напротив, разговорился.

Сначала он говорил о саде, сказал, что хотел бы высадить газон, потому что это было в традициях дома.

— Но я не знаю, понравится ли это ей.

Пока Люк подробно рассказывал о Джоселин, Тесс сидела, стиснув зубы. Что это — еще одно проявление соперничества с двоюродным братом или нечто большее?

Тесс поставила перед ним пакет кукурузных чипсов.

Люк просидел у нее еще около получаса, и инстинкт подсказал Тесс, что и Рамзи обязательно заявится после того, как уйдет от Джоселин.

Смыв с лица макияж, Тесс рассматривала кожу в увеличивающем зеркале. Удовлетворенная тем, что увидела, она смазала лицо увлажняющим кремом и отправилась спать. Что за идиот этот Рамзи! Неужели она может принимать у себя мужчин, и об этом не узнал бы весь город? По крайней мере других мужчин, а не тех двоих, которые сегодня были в ее квартире. Они-то были частью «семьи», и это знали все. Иногда Тесс казалось, что она работает на мафию.

Хорошо, подумала Тесс. Пусть они сосредоточатся на ком-нибудь другом. Пусть уделяют все внимание этой Джоселин и оставят ее, Тесс, в покое.

Засыпая, она спрашивала себя, знает ли Джоселин, что мужчина, с которым у нее было свидание, после ужина отправился к Тесс? Знает ли Джоселин, что Люк заходил днем?

Она сердито взбила подушку. Джоселин унаследовала этот дом, а Тесс получила… что?

Она уже почти засыпала, когда вдруг вспомнила: корзиночки! Вы когда-нибудь слышали такую глупость? Похоже, эти Джоселин и Рамзи стоят друг друга.