Лепестки под снегом

Письма в никуда

Анна сидела за столом, её пальцы сжимали перо, но она не могла написать ни слова. Свеча рядом потрескивала, отбрасывая на стены тени, которые будто тянулись к ней, окружающие её со всех сторон.

Тишина.

Глубокая, зимняя. Такая, что в ней можно было утонуть.

Она уже несколько раз прикасалась пером к бумаге, но каждый раз останавливала себя.

Письмо домой.

Письмо к матери.

Она слишком долго не писала, а теперь, когда наконец решилась, слова не шли.

"Что сказать? Как рассказать ей правду? Нужно ли ей знать, что я больше не чувствую себя здесь в безопасности?"

Анна провела пальцами по краю стола.

Она вспомнила запах родного дома — древесную стружку, хлеб, который мать пекла по утрам, лёгкий аромат свежих трав, которые сестра любила рассыпать по подоконнику.

"Анна, дыши глубже. Ты чувствуешь этот запах? Это значит, что скоро весна."

Но сейчас вокруг был только холод.

Её собственное дыхание казалось чужим.

Она наклонилась над листом, прикусила губу и всё же написала:

«Дорогая мама, Я надеюсь, что у вас всё хорошо…»

Она остановилась.

Эти слова были ложью.

Нет, они звучали так, словно она пишет постороннему человеку.

Она снова перечеркнула написанное, отбросила перо и потерла виски.

"Как я могу сказать, что у меня всё хорошо? После всего, что произошло?"

Ей хотелось написать правду.

О том, как каждое утро она чувствует на себе чужие взгляды. О том, как страх стать ненужной сжимает ей грудь. О том, как недавно она стояла перед графиней и слышала обвинение в краже, которое чуть не разрушило её жизнь.

Но разве мать хотела бы знать это?

Нет.

Мать хотела бы верить, что её дочь счастлива.

И Анна дала ей эту веру.

Она глубоко вдохнула и снова взялась за перо.

«Я хорошо себя чувствую. Работа мне нравится. Дети чудесные, особенно Лиза, она всё больше напоминает мне Васю в детстве — такая же любознательная и озорная…»

Анна писала легко, слишком легко, но каждое слово давалось с болью.

Она описывала, как Павел строит замки из кубиков, как Лиза запоминает длинные стихи. Она рассказывала, что графиня держит дом в порядке, что в усадьбе всё спокойно.

Но каждая строчка была обманом.

«Всё спокойно»— но её сердце не знало покоя.

«Я хорошо себя чувствую»— но она каждый день ждала нового удара.

«Работа мне нравится»— но в этом доме она чувствовала себя пленницей.

Перо замерло на бумаге.

Анна опустила голову, прижав ладонь к груди.

"Что со мной? Почему я больше не чувствую себя собой?"

Она закрыла глаза и вспомнила своё детство.

Как они сидели у камина, мать рассказывала истории, а её младшие братья и сёстры слушали, прижавшись друг к другу.

Как она мечтала однажды стать учительницей, как верила, что найдёт своё место в мире.

И вот она здесь.

Но было ли это её местом?

Она чувствовала себя чужой.

Она хотела написать матери:

"Мама, я боюсь."

"Я не знаю, что со мной будет дальше."

"Мне кажется, что я живу в клетке, и если я оступлюсь, её двери захлопнутся навсегда."

"Мне кажется, что в этом доме я всего лишь пешка, которой легко пожертвовать."

Но она не могла.

Перо зависло над бумагой.

Пламя свечи колыхнулось, будто кто-то невидимый прошёл мимо.

Её ладони стали холодными.

"Я не могу писать правду. Я не хочу, чтобы мама волновалась."

Она сделала глубокий вдох и написала:

«Я скучаю по вам. Иногда мне кажется, что я всё ещё слышу ваши голоса, ваши шаги по скрипучему полу. Как бы я хотела хотя бы на день вернуться домой…»

Но могла ли она вернуться?

Разве это было возможно?

Её дом уже не был её домом.

Она не была той девочкой, что жила там.

Она выросла, изменилась.

Но стала ли она счастливее?

Свеча догорела, оставляя за собой едва заметную струйку дыма.

Анна перечитала письмо.

Оно было красивым.

Оно было лёгким, тёплым.

Оно было ложью.

Но её мать не должна была узнать правду.

Анна сложила письмо, аккуратно запечатала его в конверт и прижала к груди.

"Я не знаю, где мой дом."

"Но я знаю, что больше не могу вернуться."

Завтра утром письмо отправится к матери.

А Анна останется здесь, в доме, где её никто не ждал.

Анна уже давно поняла, что ожидание может быть мучительнее самого удара.

Она не раз испытывала это чувство — когда ждала ответа на просьбу о работе, когда надеялась получить весточку от семьи, когда застывала в напряжении, ожидая решения людей, на которых не могла повлиять.

Но теперь это было другое.

Это было ожидание, в котором замешаны любовь и страх.

С момента отправки письма матери прошло уже несколько дней, но казалось, будто недели.

Анна чувствовала, как внутри поселилось какое-то тёмное, тяжёлое предчувствие. Она просыпалась по утрам с давящей тревогой в груди, ловила себя на том, что несколько раз за день украдкой заглядывает в кабинет экономки, надеясь увидеть на столе заветный конверт.

Но его всё не было.

— «Что, если она не смогла написать? Что, если ответ просто не придёт?»

Она пыталась себя успокаивать.

Наверняка у матери много дел. Может быть, она просто не нашла времени. Может быть, письмо задержалось на почте.

Но сердце не верило этим объяснениям.

И вот, когда в один из дней экономка Воробьёва вручила ей тонкий конверт, Анна замерла, чувствуя, как внутри всё сжалось.

— "Пришло письмо для вас," — сухо сказала экономка, протягивая его.

— "Спасибо," — прошептала Анна, принимая бумагу так осторожно, будто боялась её порвать.

Она хотела сразу же развернуть письмо, но не смогла.

Руки дрожали.

Она чувствовала, что в этом письме заключён её мир.

Его остатки.

Она почти побежала в свою комнату, заперлась изнутри и только потом, глубоко вдохнув, осторожно разорвала край конверта.

Анна развернула письмо.

Бумага была немного мятая, как будто мать несколько раз переписывала его, сомневаясь в каждом слове.

Почерк был ей знаком — аккуратный, но с лёгкими неровностями, появившимися за последние годы.

Она начала читать.

«Доченька, Я так рада, что ты написала. Мы все скучаем по тебе. Надеюсь, у тебя всё хорошо…»

Анна почувствовала, как губы дрогнули.

"Если бы ты знала, мама…"

Она продолжила читать, но уже знала — что-то не так.

«Ты спрашиваешь, как у нас дела… Ох, Анна. Я хотела бы написать, что всё хорошо, но боюсь, это будет неправдой. Я не хотела говорить тебе этого раньше, но теперь уже нет смысла скрывать. Наш хозяин дома, который мы снимаем, предупредил, что если мы не выплатим долг в ближайшие месяцы, нам придётся уехать.»

Анна зажала рот рукой, не позволяя себе вскрикнуть.

"Что?"

Её пальцы сжали письмо, но тут же ослабили хватку, боясь повредить драгоценную бумагу.

Долг?

Какой долг?

Они могут потерять дом?

Она отчаянно пыталась осознать написанное, но буквы прыгали перед глазами.

«Работы стало меньше, цены растут. Я делаю всё, что могу, но этого недостаточно. Ты знаешь, что я не люблю просить о помощи… но, может быть, у тебя есть возможность нам помочь? Мне больно писать это, но я не знаю, куда ещё обратиться…»

Анна почувствовала, как в груди поднимается паника.

Как же так?

Она знала, что у семьи никогда не было богатства, но чтобы настолько…

"Я думала, у них всё в порядке. Почему мама не написала мне раньше?"

Но она знала ответ.

Потому что мать, как и она сама, не хотела беспокоить её.

Потому что, как и она, боялась признаться, что больше не может справляться одна.

Но теперь выхода не было.

"Они могут остаться на улице."

Анна начала метаться по комнате, держа письмо в руках.

Ей нужно что-то сделать.

Но что?

Как она может помочь?

Она была связана контрактом, её зарплаты едва хватало на собственные нужды.

Попросить у графини? Это было бы безумием. Та только усмехнулась бы и, возможно, ещё сильнее унизила её.

Попросить у слуг? Но у них самих не было лишних денег.

"Я не могу просто сидеть и ничего не делать!"

Но именно это ей и приходилось делать.

Она схватила чистый лист бумаги, пытаясь написать ответ, но пальцы дрожали.

«Мама, Я не знаю, что сказать. Я не могу помочь вам сейчас… но я найду способ.»

Она зависла над листом.

Каким способом?

Она больше не знала, где искать ответы.

Анна долго не могла уснуть.

В какой-то момент она просто не выдержала.

Она накинула шерстяной платок и вышла в сад.

Воздух был свежим, морозным, звёзды сверкали над головой, а снег хрустел под ногами.

Она не знала, куда идёт, просто брела вдоль аллеи, погружённая в мысли.

И вдруг, у калитки, она заметила Александра.

Он стоял, облокотившись на каменную колонну, и смотрел вдаль.

Она замерла, не зная, уйти или подойти.

Но он первым заметил её.

— "Вы не спите?" — его голос прозвучал неожиданно мягко.

Анна немного поёжилась.

— "Как и вы."

Александр медленно кивнул, но взгляд его задержался на её руках.

Она не сразу поняла, что всё ещё сжимает письмо.

— "Что-то случилось?"

Анна замерла.

Но потом, будто что-то внутри сломалось, она прошептала:

— "Я получила письмо от матери."

Он не перебил. Ждал.

Анна посмотрела в небо, на звёзды, которые казались такими далёкими.

— "Они могут потерять дом."

Она услышала, как он резко вдохнул.

— "Они в долгах?"

— "Да," — её голос сорвался.

Александр напрягся.

— "Вы могли бы попросить помощи."

Анна покачала головой.

— "У кого? У графини? Она только использует это против меня."

Он стиснул зубы.

— "Я мог бы помочь."

Анна вздрогнула.

Он сказал это так просто.

Так уверенно.

Но она покачала головой.

— "Нет. Это невозможно."

Александр шагнул ближе.

— "Почему?"

— "Потому что это поставит вас в неловкое положение."

Он усмехнулся.

— "Меня?"

— "Да."

Она подняла глаза.

Он смотрел на неё.

Его взгляд был тёплым, но в нём светилась решимость.

— "Вы не обязаны делать это," — прошептала она.

— "А если я хочу?"

Она не знала, что ответить.

Но её сердце билось слишком быстро.

Анна начала метаться по комнате, держа письмо в руках.

Ей нужно что-то сделать.

Но что?

Как она может помочь?

Она была связана контрактом, её зарплаты едва хватало на собственные нужды.

Попросить у графини? Это было бы безумием. Та только усмехнулась бы и, возможно, ещё сильнее унизила её.

Попросить у слуг? Но у них самих не было лишних денег.

"Я не могу просто сидеть и ничего не делать!"

Но именно это ей и приходилось делать.

Анна сидела на кровати, сжимая письмо в руках так крепко, что бумага слегка помялась в её тонких пальцах. Комната была тихой, но в этой тишине гудела её собственная тревога.

Она перечитывала письмо снова и снова, хотя уже знала каждое слово наизусть.

"Если мы не выплатим долг в ближайшие месяцы, нам придётся уехать."

Эти слова были как приговор.

Анна закрыла глаза, позволив себе на несколько секунд погрузиться в тишину.

"Я должна что-то сделать."

Она не могла просто сидеть и ждать, пока всё разрушится.

Но что?

Её пальцы дрожали, когда она взяла чистый лист бумаги.

Она уже начала писать ответ, но после первых строк остановилась.

«Мама, Я не знаю, что сказать. Я не могу помочь вам сейчас… но я найду способ.»

Анна сжала губы.

Это звучало как пустые обещания.

Каким способом?

Она не имела ни малейшего понятия.

Она могла только сидеть в этой комнате, в чужом доме, среди чужих людей, и осознавать, что не имеет никакой власти над собственной жизнью.

"Я словно птица в золотой клетке. У меня есть крыша над головой, но я не свободна."

Раньше ей казалось, что она нашла своё место.

Но теперь она осознала — её место всегда было рядом с семьёй.

И сейчас они нуждались в ней, а она не могла даже протянуть руку помощи.

Анна поднялась на ноги, обхватив себя руками, будто защищаясь от холодного, пронизывающего воздуха комнаты.

Она начала шагать по комнате, пытаясь найти выход из этой ситуации.

Попросить денег у графини?

Нет.

Графиня не просто отказала бы.

Она использовала бы это против неё, превратила бы её в должницу, в ещё более зависимую фигуру в этом доме.

Она и так была здесь чужой.

Попросить у Александра?

Анна замерла.

Её сердце сжалось, когда она вспомнила его слова:

"Я мог бы помочь."

Как просто он это сказал.

Как будто это ничего не значило.

Как будто он не понимал, что это разрушит всё.

"Я не могу просить его о таком."

Это поставит её в ещё более сложное положение.

Слухи уже ходят по дому, ей не нужно ещё больше поводов для обсуждений.

И главное — она не могла позволить себе быть обязанной ему.

Анна знала, что долг — это не только деньги.

Это чувство, которое может привязать человека крепче любых уз.

"Если я приму помощь от него, то смогу ли потом уйти?"

Она села за стол и начала писать новый ответ.

Но теперь её движения были решительными, даже если внутри всё дрожало.

«Мама, Я не знаю, как помочь вам сейчас. Но, пожалуйста, держитесь. Я обещаю, что найду выход.»

Её рука на мгновение замерла.

Она хотела сказать больше.

Хотела написать, как сильно скучает, как хочется вернуться, как тяжело ей здесь.

Но она не могла.

Ей нужно было оставаться сильной.

Если не для себя, то для них.

Она сложила письмо, запечатала конверт и закрыла глаза.

Завтра утром оно уйдёт.

А вместе с ним уйдёт ещё одна часть её души.

Анна вышла из своей комнаты в коридор, собираясь передать письмо экономке, но в дверях столкнулась с Софьей.

Та остановилась, внимательно посмотрела на неё.

— "Ты сегодня не похожа на себя," — тихо сказала она.

Анна невольно улыбнулась.

— "Какой же я должна быть?"

Софья чуть склонила голову набок, будто разглядывая её.

— "Ты обычно скрываешь свои эмоции лучше."

Анна резко вдохнула.

— "Что ты хочешь сказать?"

— "Я хочу сказать, что вижу, что с тобой что-то не так."

Анна отвернулась.

— "Я в порядке."

— "Ты всегда так говоришь, когда не в порядке."

Анна молчала.

Софья сделала шаг ближе.

— "Письмо в твоих руках. Оно от семьи?"

Анна прижала письмо к груди.

— "Да."

Софья внимательно смотрела на неё.

— "Плохие новости?"

Анна закрыла глаза.

Она не хотела говорить.

Но Софья, похоже, всё поняла без слов.

— "Если тебе нужна помощь, просто скажи."

Анна горько усмехнулась.

— "Помощь? И что ты можешь сделать?"

Софья не отступила.

— "Больше, чем ты думаешь."

Анна посмотрела на неё с удивлением.

— "Что ты имеешь в виду?"

Софья слегка улыбнулась, но в её глазах было что-то твёрдое.

— "Ты не первая девушка, которая сталкивается с тем, что у неё нет выбора. Но иногда выбор появляется там, где ты его не ждёшь."

Анна хотела спросить, что она имеет в виду, но Софья уже сделала шаг назад.

— "Подумай об этом," — бросила она через плечо, уходя.

Анна осталась стоять в пустом коридоре, сжимая письмо.

Что-то в этом разговоре её тревожило.

Но что именно?

С момента разговора с Александром прошло два дня.

Анна старалась держаться подальше от него, не попадаться на глаза графине и избегать Софьи, но мысли не давали ей покоя.

Каждую ночь она лежала в своей комнате без сна, слушая, как за окном завывает ветер, как скрипят старые балки в стенах.

Письмо матери лежало под подушкой, будто тяжёлый камень, не давая ей забыться даже на минуту.

Она перечитывала его каждый вечер, хотя уже знала каждое слово наизусть.

"Если мы не выплатим долг, нам придётся уехать."

"Я должна найти выход. Но какой?"

Она не могла взять деньги у графини.

Она не могла позволить Александру вмешаться.

И у неё самой не было ничего, что можно было бы продать или обменять.

Её руки были пусты.

Её мир — слишком хрупок.

И она больше не знала, что делать.

Софья нашла её в библиотеке.

Анна как раз подбирала новую книгу для Лизы, когда услышала лёгкие шаги.

Она даже не обернулась — просто знала, кто это.

— "Ты не спрячешься от меня вечно," — прозвучал знакомый голос.

Анна вздрогнула.

Но не ответила сразу.

Она медленно повернулась и встретила внимательный, почти изучающий взгляд Софьи.

— "Я не прячусь," — спокойно сказала она.

Софья улыбнулась.

— "Разве?"

Анна тяжело выдохнула и снова обратилась к полкам, надеясь, что разговор на этом закончится.

Но Софья не собиралась уходить.

— "Ты слишком много думаешь в последнее время," — продолжила она, склонив голову набок.

Анна вздохнула.

— "Можно хоть раз просто не думать?"

Софья чуть пожала плечами.

— "Можно. Но это обычно приводит к глупым поступкам."

Анна не ответила, продолжая листать страницы книги.

Но её пальцы дрожали.

— "Ты не хочешь со мной говорить," — заметила Софья, прислоняясь к деревянной панели. — "Но ты ведь знаешь, что я права."

Анна повернулась к ней.

— "Права в чём?"

Софья улыбнулась.

— "В том, что тебе нужна помощь."

Анна напряглась.

— "Я справлюсь."

Софья усмехнулась.

— "Ты действительно так думаешь? Или просто хочешь в это верить?"

Анна не ответила.

— "Я ведь предлагала тебе помощь," — напомнила Софья.

Анна медленно закрыла книгу, но не повернулась к ней.

— "Ты предлагала. Но я не понимаю, почему."

Софья чуть прищурилась, будто оценивая, насколько Анна готова услышать правду.

— "Потому что мне это выгодно."

Анна резко обернулась.

Она ожидала чего угодно, но только не такой откровенности.

— "Ты даже не пытаешься скрывать это?"

Софья усмехнулась.

— "А зачем? Ты умная девушка. Ты давно поняла, что в этом мире ничего не делается просто так."

Анна крепче сжала книгу.

— "И что же ты хочешь взамен?"

Софья задумчиво провела пальцем по корешку книги на ближайшей полке.

— "Пока ничего."

— "Пока?"

Софья улыбнулась.

— "Разве не приятно знать, что у тебя есть кто-то, кому ты можешь довериться? Кому ты можешь быть… обязана?"

Анна сжала челюсти.

— "Я не хочу быть кому-то обязана."

— "Ты уже обязана," — тихо сказала Софья, наклоняясь чуть ближе.

Анна нахмурилась.

— "Что ты имеешь в виду?"

Софья наклонила голову набок, разглядывая её.

— "Ты думаешь, Александр просто так тратит на тебя своё время?"

Анна почувствовала, как внутри что-то сжалось.

— "Он просто хотел помочь."

Софья покачала головой.

— "Ты наивна, Анна. В этом мире никто не делает ничего просто так. Даже Александр."

Анна стиснула зубы.

— "Ты ошибаешься."

Софья улыбнулась, но её глаза оставались холодными.

— "Может быть. Но если я права… что ты будешь делать?"

Анна отвернулась.

— "Ты хочешь, чтобы я усомнилась в нём."

Софья тихо рассмеялась.

— "Я хочу, чтобы ты увидела реальность."

Анна сжала кулаки.

— "И что ты предлагаешь?"

Софья склонилась чуть ближе, её голос стал мягким, почти ласковым.

— "Я предлагаю тебе сделку."

Анна напряглась.

— "Какую?"

Софья улыбнулась.

— "Я помогу твоей семье. Но ты кое-что сделаешь для меня."

Анна замерла.

— "Что именно?"

Софья чуть приподняла подбородок, её взгляд стал твёрдым.

— "Ты прекратишь встречаться с Александром."

Анна почувствовала, как у неё перехватило дыхание.

— "Что?"

— "Ты прекрасно меня слышала," — спокойно сказала Софья.

Анна сжала кулаки.

— "Почему это так важно для тебя?"

Софья чуть усмехнулась.

— "Разве не очевидно?"

Анна молчала.

Софья наклонилась ближе, её голос стал почти шёпотом.

— "Ты — лишь гувернантка. Ты не его равная. И если ты не остановишься, то рано или поздно это сделает кто-то другой. Я предлагаю тебе сделать это по своей воле."

Анна сглотнула, но не опустила глаз.

— "А если я откажусь?"

Софья улыбнулась.

— "Тогда, боюсь, твоей семье придётся искать себе новый дом."

Анна почувствовала, как внутри неё закипает ярость.

Но она не могла сказать ничего.

Потому что у Софьи был козырь.

Её семья.

И она знала, что теперь выбора у неё нет.

Ты права! Анна никогда официально не встречалась с Александром, и именно поэтому требование Софьи особенно жестоко и манипулятивно. Софья не просто просит Анну разорвать какие-то отношения — она требует от неёдаже не пытаться сблизиться с ним, не быть рядом, не смотреть на него так, как будто он может принадлежать ей.

Давай уточним этот момент в тексте.

Анна стояла напротив Софьи, её сердце колотилось, но тело будто окаменело.

"Ты прекратишь встречаться с Александром."

Эти слова звучали, как насмешка.

Анна не встречалась с Александром.

Она не принадлежала ему, так же как он не принадлежал ей.

Но Софья говорила так, будто между ними уже было что-то реальное.

Будто их взгляды, случайные разговоры, случайные касания уже значили больше, чем Анна хотела признать.

— "Я не понимаю," — голос Анны был тихим, но твёрдым. — "Мы с Александром не встречаемся."

Софья чуть приподняла подбородок, её губы тронула лёгкая улыбка.

— "Разумеется, нет."

Анна нахмурилась.

— "Тогда чего ты хочешь?"

Софья сделала шаг вперёд, и Анна почувствовала лёгкий холодок, исходящий от её взгляда.

— "Я хочу, чтобы ты исчезла из его жизни."

Анна резко вдохнула.

Слова прозвучали спокойно, даже буднично.

Но от этого они резали ещё сильнее.

— "Ты хочешь, чтобы я уехала?"

Софья покачала головой.

— "Нет. Тебе вовсе не обязательно уезжать."

— "Тогда что?"

Софья посмотрела на неё с лёгкой насмешкой.

— "Ты не такая глупая, как хочешь казаться, Анна."

Анна стиснула зубы.

— "Скажи прямо."

Софья улыбнулась.

— "Я хочу, чтобы ты перестала смотреть на него так, будто он может принадлежать тебе. Перестала ловить его взгляды. Перестала разговаривать с ним так, будто между вами есть что-то, кроме должности гувернантки и хозяина дома."

Анна почувствовала, как её сердце сжалось.

— "Но я ничего не делаю!"

— "Ты уже сделала," — тихо ответила Софья.

Анна вздрогнула.

Она не могла спорить с этим.

Потому что…

Софья была права.

Анна вспоминала Софью на маскараде.

Тогда та выглядела другой.

Весёлой, раскрепощённой, порхающей от одного кавалера к другому, не задерживаясь ни на ком слишком долго.

Анна считала её открытой, доброй.

Но теперь видела: это была лишь маска.

Настоящая Софья была расчётливой, холодной, опасной.

Она не смеялась — она изучала.

Она не веселилась — она наблюдала.

И теперь она выбрала Анну своей целью.

— "Ты изменилась," — прошептала Анна, не в силах сдержать этих слов.

Софья усмехнулась.

— "Я просто больше не притворяюсь."

Анна чувствовала, как по телу пробежала дрожь.

Анна не ответила сразу.

Она глубоко вдохнула, стараясь сохранить равновесие.

— "Если я соглашусь, ты действительно поможешь моей семье?"

Софья кивнула.

— "Я человек слова."

Анна смотрела на неё, пытаясь найти хоть тень сомнения, хоть каплю притворства.

Но не находила.

Софья была уверена в себе.

И это пугало.

— "А если я откажусь?"

Софья пожала плечами.

— "Тогда твоя семья останется один на один со своей бедой."

Анна почувствовала, как внутри всё сжалось.

Софья ждала.

И что-то в её лице говорило — она готова к любому исходу.

Анна закрыла глаза.

"Что делать?"

Принять её помощь означало отречься от даже самой мысли о счастье с Александром.

Отказаться — означало обречь свою семью на нищету.

"У меня нет выбора."

Анна глубоко вдохнула.

— "Хорошо," — прошептала она.

Софья улыбнулась.

— "Вот и умница."

Анна отвернулась.

Она чувствовала, что предаёт саму себя.

Но она не могла поступить иначе.

Семья была важнее.

Софья чуть склонила голову набок, её голос стал мягче:

— "Это правильный шаг. И он спасёт тебе жизнь."

Анна горько усмехнулась.

— "Жизнь? Или просто существование?"

Софья не ответила.

Она просто улыбнулась и вышла из комнаты.

Анна осталась одна.

И впервые за долгое время она почувствовала себя сломленной.

------

Дорогие читатели, глава завершается на трагичной ноте. Анна принимает условия Софьи, понимая, что та никогда не была той, за кого себя выдавала. Теперь Анна вынуждена отказаться не просто от встречи с Александром, а даже от надежды, что между ними может быть что-то большее. Но хватит ли у неё сил сдержать обещание?