Лепестки под снегом

Танец на грани

Анна повторяла себе, что поступила правильно.

Что у неё не было выбора.

Что её долг перед семьёй важнее, чем любая глупая мечта, чем любой взгляд, чем любой несказанный шёпот между строк.

Но несмотря на это, каждый раз, когда она замечала его в толпе, сердце сжималось так сильно, что становилось трудно дышать.

"Ты пообещала, Анна. Ты дала слово."

Софья получила то, чего хотела.

Теперь Анна всеми силами избегала Александра.

Она вставала раньше, чем обычно, чтобы не встретиться с ним за завтраком.

Она выбирала самые отдалённые комнаты для занятий с Лизой и Павлом, надеясь, что так её присутствие станет незаметным.

Она перестала выходить в сад в вечерние часы, даже если чувствовала, что ей не хватает воздуха в тёплых и душных коридорах усадьбы.

Она стала невидимой.

Тенью среди живых.

Но чем больше она пыталась спрятаться, тем труднее это становилось.

Потому что он начал искать её.

Сначала Анна думала, что ей просто кажется.

Что её собственное чувство вины заставляет её чувствовать его присутствие, даже если его нет.

Но потом она поняла — это не иллюзия.

Александр действительно замечал её отстранённость.

И чем сильнее она избегала его, тем внимательнее он за ней наблюдал.

Его взгляды стали пристальнее, его движения — выверенными.

Он больше не скрывал, что замечает её холодность.

И это было хуже всего.

Анна не могла убежать от этого взгляда.

Она чувствовала его даже сквозь стены.

В один из вечеров, когда она собирала учебные тетради в библиотеке, тишину нарушил звук шагов за её спиной.

Она знала, кто это, ещё до того, как он заговорил.

— "Вы стали избегать меня."

Анна почувствовала, как внутри всё похолодело.

Она сжала пальцы на обложке книги, но не обернулась.

— "Нет, милорд. Просто много дел."

Александр приблизился.

— "Раньше у вас тоже было много дел, но это не мешало вам…"

Он замолчал, будто подбирая слова.

Анна не дала ему договорить.

— "Я выполняю свои обязанности."

Александр выдохнул и слегка покачал головой.

— "Я не о ваших обязанностях."

Анна напряглась.

— "Мне пора."

Она повернулась, но он сделал шаг в сторону, перекрывая ей путь.

— "Анна."

Она замерла.

Звук её имени, произнесённый его голосом, был слишком личным, слишком тёплым.

Она не могла себе этого позволить.

Она не могла позволить ему этого.

Она подняла на него взгляд — и её сердце сжалось.

В его глазах был вопрос.

"Почему ты убегаешь?"

Она не ответила.

Просто прошла мимо него, не оглядываясь.

Софья все заметила.

Она молчала.

Но её глаза, обычно лёгкие и весёлые, теперь стали холодными и внимательными.

Она не говорила ничего, но Анна знала — она ждёт.

Ждёт, когда Анна совершит ошибку.

Когда её выдаст её собственное сердце.

Графиня же, напротив, перестала замечать Анну совсем.

И это пугало.

Раньше в её взгляде была снисходительность, скрытая за вежливостью.

Теперь — равнодушие.

Она больше не смотрела на Анну, не бросала даже мимолётных замечаний.

Словно Анна перестала существовать.

Но это не значило, что опасность исчезла.

Наоборот.

Этот штиль означал лишь одно — буря, которая вот-вот разразится.

Когда Анна узнала, что графиня устраивает торжественный приём, у неё внутри всё похолодело.

"Нет. Только не это."

Её присутствие было обязательным — не как гостьи, а как гувернантки.

Её задача — следить за детьми, но Анна понимала, что её просто не оставят в покое.

На этот раз ей не дадут спрятаться в углу.

Когда она вошла в зал, первым инстинктом было найти место в тени.

Но едва она ступила в пространство зала, она почувствовала на себе десятки взглядов.

Гости, слуги, хозяева дома — они смотрели на неё.

Кто-то с любопытством.

Кто-то с презрением.

Кто-то с ожиданием.

Софья улыбнулась ей из-за бокала с вином, её глаза светились тихим торжеством.

А графиня…

Графиня наконец посмотрела на неё.

И в её взгляде не было ничего, кроме чистого холода.

Анна поняла.

"Они не дадут мне остаться в тени."

Они приготовили для неё что-то.

И этой ночью всё изменится.

Анна никогда не любила балы.

Всю свою жизнь она была лишь сторонним наблюдателем, человеком, для которого подобные вечера означали лишь хлопоты, работу и необходимость быть невидимой.

Но сегодня всё было иначе.

Сегодня она не могла спрятаться.

Сегодня Анне надо было следить за детьми, держаться в стороне, исполнять свою работу.

Но с самого начала она чувствовала, что что-то не так.

Она видела это в том, как Софья смотрела на неё из-за бокала вина.

В том, как графиня впервые за долгое время обратила на неё внимание, её глаза были холодны, но остры, словно лезвие кинжала.

Анна чувствовала опасность, но не могла понять, откуда она придёт.

Пока не услышала его голос.

— "Вы позволите мне один танец?"

Она замерла.

Всё вокруг замерло.

Разговоры стихли, музыка будто стала тише.

Анна медленно повернула голову и встретилась взглядом с Александром.

Он стоял перед ней — высокий, уверенный, в безупречно сшитом костюме, в глазах не было насмешки, только решимость.

Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Нет.

Нет, он не мог…

Не здесь.

Не перед всеми.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать — отказать, уйти, спрятаться, но этого сделать было нельзя.

Отказать Александру Орлову в танце перед гостями было бы оскорблением.

В лучшем случае — насмешкой.

В худшем — унижением.

Всё, что она так долго строила, её с трудом заработанная невидимость, рухнуло в один момент.

Все смотрели на неё.

Гости, слуги, графиня, Софья.

Весь зал ждал её ответа.

Анна не могла сказать "нет".

Но если она скажет "да"…

Она обречёт себя.

Она сглотнула.

— "Милорд… это… это неприлично."

Она сказала это шёпотом, но голос всё равно дрожал.

Александр не отступил.

— "Вы скажете мне «нет»?"

Анна чувствовала, как пламя стыда обжигает её кожу.

— "Я…"

Её взгляд метнулся к Софье.

Та смотрела на неё, чуть склонив голову.

Анна не могла прочитать выражение её лица.

Она посмотрела на графиню.

В её глазах не было гнева.

Только разочарование.

Анна поняла: она уже проиграла.

Какой бы выбор она ни сделала, он будет неправильным.

Но единственное, что она могла сейчас контролировать — это как она упадёт.

Она медленно подняла глаза и кивнула.

— "Хорошо."

Александр протянул ей руку.

И Анна вложила свою в его ладонь.

Музыка снова заиграла.

Они шагнули в центр зала.

Гости расступились, но никто не отвёл взгляда.

Анна чувствовала на себе каждую пару глаз.

Она ощущала, как ледяные пальцы страха сжимают её сердце.

"Они смотрят."

"Они ждут."

"Они хотят, чтобы ты упала."

Александр медленно повёл её в танце.

Шаг.

Разворот.

Его рука на её талии, её пальцы на его плече.

Они двигались так, будто делали это всегда.

Но это был не просто танец.

Это был вызов.

Это было признание.

Это была борьба.

Шёпоты, которые режут

Анна слышала их.

Женщины у колонн.

Господа с бокалами в руках.

Слухи разрастались, как пламя, и она чувствовала их на своей коже.

— "Гувернантка?"

— "Как она осмелилась?"

— "Графиня в бешенстве."

— "А Софья? Что она скажет?"

Анна закрыла глаза на секунду, но потом заставила себя снова встретиться с его взглядом.

Александр смотрел на неё так, будто они были здесь одни.

Так, будто этот танец значил для него гораздо больше.

Анна не могла этого выдержать.

— "Вы совершаете ошибку," — прошептала она, когда они снова закружились.

Александр чуть наклонился ближе.

— "Вы так думаете?"

Она сжала пальцы.

— "Я… не могу."

Он чуть сильнее сжал её руку.

— "Но вы здесь."

Она хотела сказать, что не по своей воле.

Но разве это было правдой?

Разве она не хотела этого?

И это пугало её больше всего.

Музыка стихла.

Анна замерла.

Она чувствовала, как тяжело дышит, как сердце бешено стучит в груди.

Но хуже всего была тишина.

Все смотрели.

И среди всех взглядов был один, от которого ей хотелось бежать.

Графиня.

Она медленно поставила бокал на стол.

Звук стекла о дерево раздался в зале слишком громко.

Анна знала: эта ночь изменила всё.

И теперь она за это заплатит.

Анна почувствовала, как вокруг неё сжимается пространство.

Она стояла напротив Александра, и в этот момент казалось, что они остались вдвоём в безмолвном зале.

Он всё ещё держал её за руку, его пальцы были тёплыми, но в этом касании теперь была опасность.

Анна не дышала.

Она чувствовала взгляд графини.

Чувствовала улыбку Софьи.

Чувствовала, как во всём зале что-то изменилось.

И когда тишину нарушил первый шёпот, это стало точкой невозврата.

— "Гувернантка?"

— "Он действительно пригласил её?"

— "Перед всеми?"

Шёпот рос, он поднимался, как буря, затаившаяся в воздухе.

Анна опустила голову, но знала — спрятаться уже невозможно.

— "Ты слышала, как она отказала ему сначала?"

— "А потом сдалась. Так всегда бывает с такими, как она."

Смех.

Мужчина с бокалом вина наклонился к соседу и лениво бросил:

— "Как трогательно. Молодой Орлов опустился до прислуги. Что дальше? Может, пригласит кухарку?"

Кто-то хихикнул.

Анна сжала губы.

Сердце колотилось глухо, безжизненно.

"Я должна уйти. Немедленно."

Она попыталась выдернуть руку, но Александр не отпускал.

Он не смотрел на толпу.

Не слышал их слов.

Он смотрел только на неё.

И именно это было самым страшным.

Она не знала, сколько времени прошло.

Секунда? Вечность?

Но наконец Александр разжал пальцы, позволяя ей уйти.

Анна резко отступила.

И в этот момент стало только хуже.

Потому что её затравленный вид, её попытка спрятаться подлили масла в огонь.

Теперь не только женщины, но и мужчины заинтересовались.

Разговоры вспыхивали вокруг неё, словно сухая трава в пламени.

— "Так всё-таки между ними что-то есть?"

— "Глупости. Разве он мог бы всерьёз увлечься ей?"

— "Посмотрите, как она дрожит. Кто-то её уже предупредил, что ей не место здесь?"

Анна с трудом заставила себя поднять голову.

Она искала спасения.

Но не нашла его.

Её взгляд наткнулся на Софью.

Она стояла у колонны, качая вино в бокале, наблюдая за ней, как наблюдают за театральным представлением.

Анна не могла разобрать выражение её лица.

Но её глаза…

В её глазах было ожидание.

Ожидание чего?

Её поражения?

Её унижения?

Её полного падения?

Анна перевела взгляд дальше.

И остолбенела.

Графиня Орлова смотрела на неё.

Холодно.

Неподвижно.

И в этом взгляде не было ничего, кроме разочарования.

Разочарование — не гнев.

Гнев был бы легче.

Гнев означал бы, что Анна ещё кто-то.

Но этот взгляд говорил:

"Ты — ничто."

"Ты — ошибка."

"Ты — позор."

Анна почувствовала, как холод пробирается под кожу.

Она не помнила, как двинулась с места.

Она просто шла.

Прочь.

Сквозь толпу.

Сквозь разговоры, шёпоты, взгляды, пересмешки.

Всё её тело было напряжено, каждый шаг казался ударом.

"Нельзя показать слабость."

"Нельзя позволить им увидеть, что ты сломлена."

Но она была сломлена.

Она чувствовала, как её догоняет взгляд Александра, но не оборачивалась.

Она просто шла.

Прочь от Софьи.

Прочь от графини.

Прочь от всех этих глаз, которые больше не видели в ней человека.

Но прежде чем она успела выйти, её остановил голос.

Шёпот, который уничтожает

— "Теперь ты в их глазах больше, чем гувернантка."

Анна остановилась.

Её сердце сжалось, дыхание перехватило.

Она знала, кто это.

Но всё равно обернулась.

Софья.

Она стояла, слегка склонив голову, её лицо было наполнено лёгким, почти дружеским интересом.

Но в её глазах не было доброты.

Только победа.

Анна стиснула кулаки.

— "Что?"

Софья приблизилась, её улыбка стала шире.

— "Ты только что изменила свою жизнь."

Её голос был ласковым.

Почти утешительным.

Но в нём не было ни капли тепла.

Только яд.

— "Поздравляю."

Анна не дышала.

Софья сделала ещё один шаг ближе, её голос стал почти шёпотом.

— "Но ты никогда не станешь им ровней."

Анна почувствовала, как её дыхание сбилось.

"Я знаю."

"Я всегда знала."

Но почему, когда это говорила она, это было так больно?

Софья чуть отступила, её губы тронула улыбка.

— "Доброй ночи, Анна."

Она развернулась и ушла.

Оставив Анну одну.

Оставив среди толпы, в которой ей больше не было места.

Анна не помнила, как дошла до своей комнаты.

Она закрыла за собой дверь.

Прислонилась к ней спиной.

И опустилась на пол.

Её дыхание было сбивчивым, сердце гулко билось в груди.

Она не плакала.

Нет.

Она не имела права плакать.

Но ей было холодно.

Холодно, как тогда, когда она впервые приехала в этот дом.

Только теперь всё стало намного хуже.

Потому что теперь она знала:

Она больше не гувернантка.

Но и не могла стать кем-то большим.

Она застряла между мирами.

И выхода не было.

Анна знала, что этот момент наступит.

Но даже осознавая это, она не могла подготовиться.

Всю ночь она лежала, уставившись в тёмный потолок своей комнаты, пока за окном медленно тускнел последний огонь фонарей.

Она не плакала.

Слёзы не имели смысла.

Она не могла позволить себе жалость к себе.

Но страх…

Страх не уходил.

Её судьба больше не принадлежала ей.

И теперь ей предстояло ответить за свою ошибку.

Когда утром, сразу после завтрака, лакей постучал в её дверь, Анна уже знала, что он скажет.

— "Графиня ждёт вас в своём кабинете."

Она встала, поправила платье, пригладила волосы, будто это могло помочь.

Но внутренне она уже готовилась к тому, что случится дальше.

Графиня никогда не поднимает голос.

Она никогда не устраивает скандалов.

Она не размахивает руками и не произносит резких слов.

Но её тишина раздавит сильнее любого гнева.

Кабинет графини Орловой был просторным, но без излишеств.

Строгие книжные полки, тяжёлый письменный стол, несколько кресел с бархатной обивкой.

Анна шагнула внутрь.

Графиня сидела у окна, её спина была ровной, пальцы легко сжимали бокал с чаем.

Она не смотрела на Анну.

Но Анна чувствовала её внимание.

Слуга тихо закрыл дверь.

Тишина стала невыносимой.

Анна не двигалась.

Не говорила.

Просто ждала.

Минуту.

Две.

Наконец графиня заговорила.

— "Ты разочаровала меня, Анна."

Анна вздрогнула.

Но не позволила себе показать это.

— "Миледи…"

— "Молчи."

Голос графини был мягким.

Но сила в нём была абсолютной.

Анна опустила голову.

Графиня сделала глоток чая.

Затем медленно поставила чашку на блюдце.

— "Я полагала, что ты понимаешь, как устроен этот дом."

Она наконец повернулась к Анне.

— "Я ошиблась?"

Анна сглотнула.

— "Нет, миледи."

Графиня чуть приподняла брови.

— "Нет? Тогда объясни мне…"

Она наклонилась чуть вперёд, её голос всё ещё был безупречно спокойным.

— "Что именно ты делала вчера вечером?"

Анна напряглась.

Она не могла оправдаться.

Она не могла объяснить.

Потому что графиня не спрашивала.

Она уже знала ответ.

И этот вопрос был лишь формальностью.

— "Милорд пригласил меня на танец," — наконец выдавила она.

— "Милорд?"

Графиня улыбнулась, но в этой улыбке было презрение.

— "Как любезно с твоей стороны назвать моего сына так, словно он просто добрый кавалер, решивший развлечь гувернантку."

Анна почувствовала, как холод заползает под кожу.

Графиня сделала паузу, наблюдая за ней.

Затем, медленно, с безупречной ясностью, произнесла:

— "Ты забыла своё место."

Анна опустила голову.

— "Простите, миледи."

Графиня слегка наклонилась, в её глазах не было ярости.

Но в них не было и прощения.

— "Женщины твоего положения не нужны как невесты."

Анна вздрогнула.

— "Они удобны лишь в других… ролях."

Тишина в комнате стала гробовой.

Анна почувствовала, как её лицо вспыхнуло.

Это было самое жестокое, что графиня могла сказать.

Она не обвинила её открыто.

Но она намекнула.

И это было хуже всего.

Анна стиснула кулаки.

Она не могла ничего ответить.

Она не могла защитить себя.

Графиня смотрела на неё долго.

Затем поднялась со своего кресла и подошла ближе.

— "Я не из тех, кто устраивает сцены, Анна."

Она медленно обошла её, словно оценивая.

— "Мне нет дела до глупых увлечений, которыми иногда страдают молодые люди."

Она остановилась за её спиной.

— "Но я не потерплю позора."

Анна закрыла глаза.

Голос графини был спокоен.

Хладнокровен.

И безжалостен.

— "Поэтому я предлагаю тебе выбор."

Анна подняла голову.

— "Ты можешь остаться и выполнять свои обязанности."

Её голос стал мягче.

— "Но с этого дня ты не имеешь права даже смотреть на него."

Анна замерла.

Графиня продолжала:

— "Ты будешь гувернанткой, и только гувернанткой. Ты больше не будешь разгуливать по усадьбе, не будешь попадаться ему на глаза. Ты будешь заниматься с детьми, питаться в своей комнате и…"

Она слегка усмехнулась.

— "Делать всё, что подобает девушке твоего положения."

Анна почувствовала, как всё внутри замерло.

— "Либо…"

Она подняла глаза.

Графиня смотрела на неё с холодной улыбкой.

— "Либо ты можешь уйти."

Анна почувствовала, как воздух в комнате стал тяжелее.

"Уйти?"

Графиня дала ей выбор.

Но это был не выбор.

Она приняла решение за неё.

Она просто позволяла Анне самой поставить точку.

Анна сглотнула.

— "Я… останусь."

Она не могла уйти.

Графиня кивнула.

— "Разумное решение."

Она отвернулась, будто разговор был окончен.

— "Ты свободна."

Анна развернулась и вышла.

Когда дверь за ней закрылась, её ноги подкосились.

Она осталась.

Но теперь она была тенью.

Тенью в этом доме.

В этом мире.

В его жизни.

Она больше не могла даже смотреть на него.

И это было хуже всего.

С того дня всё изменилось.

Анна выполняла свою работу так же, как и прежде, но теперь она чувствовала каждый шаг, каждый взгляд, каждое слово, произнесённое в её сторону.

Но чаще всего — тишину.

Её больше не замечали.

Слуги, с которыми она прежде могла перекинуться словом, теперь отворачивались, лишь завидев её.

Они не говорили ей ничего дурного, но в этом и была суть.

Они не говорили с ней вообще.

Софья больше не бросала ей колких замечаний.

Она просто улыбалась, когда их взгляды случайно встречались.

Анна не знала, что пугало её больше — холодное равнодушие остальных или торжествующая улыбка Софьи.

Но хуже всего было другое.

Она не видела Александра.

Она знала, что он в доме.

Знала, что он по-прежнему обедает с семьёй, гуляет по усадьбе, разговаривает с гостями.

Но их пути больше не пересекались.

И это было частью её наказания.

Прошла неделя.

Анна привыкла к новой жизни призрака в этом доме.

Она сидела в детской, проверяя письменные работы Лизы, когда в коридоре послышались шаги.

Тяжёлые. Выверенные.

Она знала этот ритм.

Каждое сердцебиение в её груди откликнулось на этот звук.

Она заставила себя не поднять головы.

Шаги замедлились.

Затем — остановились прямо у двери.

Тишина.

Анна почувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок.

Дверь не открывалась.

Но она знала — он стоит за ней.

И он знает, что она здесь.

Анна сжала пальцы на перьевом пере.

"Не смотри."

"Не вставай."

"Не говори."

Шаги раздались снова.

Но уже удалялись.

Анна с трудом выдохнула, когда поняла, что дышать снова стало легче.

Но с этим выдохом пришло и разочарование.

Потому что часть её надеялась, что он всё же войдёт.

Прошло ещё несколько дней.

Анна научилась не замечать его.

Не слышать.

Не искать взглядом.

Она держалась подальше, точно следуя установленным границам.

Но это не могло длиться вечно.

Однажды утром, выходя из библиотеки, она столкнулась с ним лицом к лицу.

Она замерла.

Александр тоже.

Она не успела подготовиться.

Не успела отвести взгляд.

И теперь они стояли напротив друг друга.

Мгновение.

Два.

Три.

Его взгляд был тяжёлым.

А её — полным страха.

Она попыталась сделать шаг назад, но он опередил её.

— "Ты избегаешь меня."

Голос Александра прозвучал глухо, но твёрдо.

Анна сглотнула.

— "Я выполняю свои обязанности, милорд."

Он смотрел на неё долго.

Будто пытался прочесть что-то в её лице.

Будто пытался понять.

И когда он заговорил снова, его голос был уже другим.

Тихим. Опасным.

— "Что она сказала тебе?"

Анна сжала пальцы в кулак.

— "Я не понимаю, о чём вы."

— "Графиня."

Анна не ответила.

Но этого молчания было достаточно.

Он понял.

— "Что она сказала?"

Анна не могла сказать правду.

Потому что правда разрушила бы всё.

Поэтому она сделала единственное, что могла.

Она солгала.

— "Ничего."

Глаза Александра потемнели.

Он шагнул ближе, но Анна резко отступила.

— "Пожалуйста," — тихо сказала она.

Он замер.

— "Прошу, милорд. Оставьте меня."

Она видела, как он стиснул челюсть.

Как его пальцы дрогнули, будто он хотел что-то сказать.

Но не сказал.

Он развернулся.

И ушёл.

Анна закрыла глаза.

Она думала, что сейчас почувствует облегчение.

Но вместо этого почувствовала боль.

Ночью она не могла уснуть.

Она смотрела в потолок, пока в голове звучали его слова.

"Что она сказала тебе?"

"Ты избегаешь меня."

"Ты изменилась."

Она знала, что не сможет продолжать так долго.

Графиня думала, что поставила точку.

Но Александр не позволял этой истории закончиться.

Он не собирался оставлять её в покое.

А значит…

Рано или поздно ей придётся ему ответить.

--------

Дорогие читатели!

Если вам понравилась эта глава, если вы переживаете за судьбу Анны и Александра, если вас задели слова графини или вызвали эмоции взгляды Софьи — дайте мне знать!

💬 Напишите в комментариях:

Как вы думаете, что будет дальше?

Должен ли Александр бороться за Анну или ей лучше держаться от него подальше?

Кто вас раздражает больше — Софья или графиня?

Подписывайтесь, если хотите узнавать первыми, что ждёт героев дальше! Вас ждут ещё больше драмы, интриги и неожиданных поворотов!

Ваши лайки, комментарии и подписки — это вдохновение для меня писать дальше!