Лепестки под снегом

Цветы среди льдов. Письмо от матери

Анна сидела в своей комнате, у окна, склонившись над письмом. За окном небо было затянуто густыми тучами, и снег, который только начинал падать, искрился в тусклом свете. Но её внимание было полностью поглощено письмом, которое она только что получила. Строки, написанные её матерью, были знакомыми, но в этот раз они имели особую тяжесть.

"Дорогая Анна, ты знаешь, как тяжело нам сейчас. Ситуация с твоим братом стала ещё более тревожной. Мы переживаем за него, за тебя и за весь дом. Твоя помощь нам так нужна. Пожалуйста, вернись, ты нам очень необходима. Твои братья и я, все мы ждём тебя, молимся за тебя и надеемся на твоё возвращение.

С любовью, твоя мать."

Читая эти строки, Анна почувствовала, как её сердце сжалось. В мыслях сразу возник облик её матери — измождённой заботами о семье, с усталым взглядом, полным переживаний. Она всегда была такой, полной любви и тревоги, но этот момент, когда она просила её вернуться, был болезненно ясным. Анна представила, как её мать сидит в старой гостиной их дома, поджидая ответ. Дорогая, добрая мать, которую Анна оставила ради чуждого ей дома Орловых.

Её пальцы дрожали, когда она снова прочитала строки. Брат, с которым она росла, оказался в беде. Дом нуждался в её помощи. Он нуждался в её теплоте и поддержке, но что она могла сделать, когда её место здесь, среди строгих правил, среди мира, где она была лишь гувернанткой?

Анна вновь повернула письмо и читала его снова, как будто на этот раз, может быть, слова матери окажутся иными. Может быть, она поймёт, что её место — дома. Но нет. Каждый раз, когда она пыталась представить себя вернувшейся в родные края, её душу охватывало чувство, будто её сердце на цепи. Она была привязана к дому Орловых контрактом, который не позволял ей просто взять и уйти.

В это время в дверь постучали. Это была Марфа, одна из служанок. В её взгляде не было того настороженного интереса, который она обычно демонстрировала, когда хотела узнать что-то о своих хозяевах. Сегодня её взгляд был мягким, почти сочувствующим.

— "Мисс Анна, вам письмо, не так ли?" — спросила она, подходя к столу. — "От вашей семьи?"

Анна молча кивнула, не отрывая глаз от письма. Это письмо было не просто весточкой, оно было вызовом. В нём скрывалось что-то большее — её долг, её семья, её мать.

— "Да," — сказала Анна, наконец, подняв взгляд. — "Это от моей матери. Они просят меня вернуться. Мой брат снова в беде."

Марфа подошла и села рядом. Она была человеком, с которым Анна чувствовала себя немного свободнее, хоть и не могла полностью разделить все свои переживания. Слуга не должна была вмешиваться, но на этот раз её присутствие стало для Анны чем-то успокаивающим.

— "И вы не можете поехать?" — осторожно спросила Марфа.

Анна почувствовала, как её сердце вновь сжалось. Она покачала головой, пытаясь не дать своим эмоциям выйти наружу.

— "Нет. Я… я не могу. Я связана контрактом." — её голос звучал сдержано, но она почувствовала, как слова больно режут её душу. — "Я не могу просто оставить их, но я не могу уехать. Мой долг здесь."

Марфа внимательно слушала, но в её взгляде не было осуждения. Напротив, Анна заметила в её глазах понимание, которое казалось так редким в этом доме. Марфа была одной из немногих, кто замечал её не как просто служанку, а как человека с переживаниями.

— "Вы не хотите уехать?" — спросила она, чуть заметно поднимая брови.

Анна вздохнула. Её внутренний конфликт был так силён, что она не могла выразить его словами. Хотела ли она вернуться домой? Конечно. Хотела ли она остаться в этом доме? Да, но только потому, что она должна была. Она должна была быть здесь, несмотря на все, что её тянуло обратно в родные края.

— "Я не могу оставить их, Марфа." — Анна посмотрела на письмо, которое она держала в руках. "Но я не могу оставаться здесь, если это будет означать, что я оставляю свою семью на произвол судьбы."

Марфа молчала, но её взгляд был полон уважения.

— "И всё же…" — продолжила она, осторожно, как бы подбираясь к тому, что могла бы сказать, не навязываясь. "Ваша семья не поймёт, если вы не вернётесь."

Анна почувствовала, как её лицо снова стало горячим, и, поддавшись волнению, тихо сказала:

— "Они не поймут. Мать… мать всегда будет думать, что я бросила их. Но как я могу уйти отсюда, Марфа? Я связана контрактом, и мой долг здесь. Я не могу предать их."

Марфа не ответила сразу. Она сидела рядом, молча, и Анна заметила, как её глаза слегка потускнели от раздумий. Через несколько секунд она тихо произнесла:

— "Понимаю. Но, возможно, вам нужно думать и о себе, мисс Анна. Вы здесь не обязаны быть на веки вечные."

Анна вздохнула и посмотрела на неё. Все её слова были правдой, но в данный момент они звучали как что-то далёкое, как что-то невозможное. Не для неё.

Она снова обратилась к письму и покачала головой, вновь чувствуя тяжесть в груди. Она сидела за столом, поглощённая противоречивыми мыслями, не зная, как поступить. Каждый день она делала выбор — между долгом и желанием. Но в этот момент она поняла, что выбор этот был не так прост. Все её обязанности не могли изменить того факта, что её семья нуждалась в ней.

С болью в сердце она завернула письмо и спрятала его в ящик стола. Она знала, что это письмо снова будет крутиться в её голове. Она бы вернулась, если бы могла, но её контракт, её долг, не позволяли ей поступить по-другому.

— "Спасибо, Марфа," — сказала она, поднимаясь. "Я знаю, что это правильно."

Марфа встала и поклонилась, уходя, но её взгляд остался в комнате, как будто она оставила Анне свою поддержку.

Анна снова посмотрела в окно, видя, как снег продолжает падать, покрывая землю чистым белым покрывалом. Она чувствовала, как её душа холодеет, и понимая, что ни одно решение не принесёт ей покоя.