Личный дневник моей фиктивной жены

Глава 51

15 декабря, суббота

Я лежал на мокром матрасе на полу около бетонной стены, укрытый своим же пальто, и трясся от холода. В незнакомом мне полуподвальном помещении было темно, грязно и сыро, от стены жутко веяло холодом. Я хотел потереть себя руками, чтобы согреться, но они горели под туго повязанной верёвкой и были обездвижены. Я попытался приподняться, но тело меня не слушалось и казалось ватным. Моё сознание путалось, я с трудом различал предметы. Я ощущал себя, как человек, который умер и воскрес. Время для меня остановилось, а я всё лежал и лежал. Пару раз очухивался, увидел очертания лестницы вверх и двери, понимал, что надо вставать и идти, искать выход. Но как? Куда? Где я находился? У меня не было ответов. Я зашёл в тупик. Послышалось, что скрипнула дверь, но я даже не стал смотреть, кто там пришёл, мне было тяжело поднять голову с подушки. Этот кто-то явно обеспокоился моим состоянием и выругался.

— Дебилы! Ничего нельзя им доверить. Всё надо делать самому.

— Не кричите пожалуйста, дайте мне спокойно умереть. — Прошептал я из последних сил.

— Эээээ нет, ты чего удумал?

— Я — не жилец, вы же сами этого хотели.

— Чтоб тебя.

Снова наступила тишина и меня накрыла темнота. Затем свет… В глаза ударил яркий солнечный свет, голова соображала чуть яснее. Я огляделся вокруг: руки развязаны, но в одну воткнута игла капельницы, второй нащупал мягкое постельное бельё, уютное помещение под дерево в тёплых тонах с низким скошенным потолком, чем-то похожее на наш дом в Слободе… Раньше всё было «моим», и я неустанно ругал Нику, когда она пыталась что-то со мной разделить на двоих, а теперь мне хотелось говорить «наш»…наш дом, наши машины, наша свадьба, наш охранник, но я слишком опоздал со своими желаниями и раскаяниями, мне стало некому говорить «наш». Возле окна от пола до потолка, прикрытого прозрачной бежево-золотистой занавеской, спиной ко мне стояла женщина со вьющимися огненно-рыжими волосами.

— Марго, где мы? — Прохрипел я, так как во рту пересохло. — Пить.

Женщина обернулась и окинула меня презрительным взглядом — это была не Маргарита. Передо мной стояла моя бывшая помощница по хозяйству Береслава. Но выглядела она совершенно иначе. Её васильковые глаза в обрамлении густо накрашенных каштановых ресниц с чёрными стрелками высокомерно смотрели на меня, она призывно облизала свои губы, подведённые фиолетовой помадой. А от дорогого вельветового комбинезона вишнёвого цвета и высоких бордовых кожаных сапог на шпильке я не мог отвести взгляд. Береслава теребила длинную золотую цепочку худенькими пальчиками с чёрным маникюром.

— Я — не Марго.

— Береслава, как ты…

— Изменилась? Да это ты глаза разул наконец-то, а я всё та же. — Береслава продефилировала по комнате и по-хозяйски уселась рядом со мной на кровать.

— К чему было устраивать маскарад?

— Маскарад — звучит чересчур претенциозно. Мы лишь играли с тобой, Алёша. — Береслава громко захохотала.

В комнату коршуном влетел смутно знакомый мне мужчина в чёрных джинсах свободного кроя с множеством карманов, обтягивающем джемпере болотного цвета и кожаных коричневых ботинках с высокой рифлёной подошвой на шнуровке. Мужчина поправил свои тёмно-серые солнцезащитные спортивные очки и стал отчитывать Береславу.

— Что ты ржёшь как лошадь? Я говорил тебе не трогать Корфа? — Мужчина с силой схватил Береславу за волосы и шлёпнул её по попе.

— Ай, больно. — Моя бывшая помощница по хозяйству потирала ушибленное место и слёзно смотрела на своего товарища.

— Больно? Тоже мне артистка больших и малых академических театров. — Береслава захихикала и обняла мужчину. Но он её остановил и продолжил ругать. — Я не понял, а ты чего тут трёшься около бывшего, ластишься к нему, как кошка? Может, мне тебе реально всечь?

— Ну котик, чего ты заводишься на ровном месте с пол оборота?

— Котики, зайчики! Я тебе говорил, что терпеть не могу весь этот зверинец! Хватит, дурью маяться, займись делом. И Олега разбуди, разоспался что-то. Идиоты, всё за вами приходится переделывать, подчищать.

— Пусть мальчик отдохнёт, у него был сложный день.

— Он — не мальчик, а мужик! Ему пора отвечать за свои поступки. Тебе мало, что он чуть Алекса не угробил и всю операцию нам не сорвал?

— Милый, хорошо, хорошо, я поняла. Мой тигр, ну не злись пожалуйста. — Береслава встала и попыталась снова обнять мужчину, но он увернулся от неё и толкнул к выходу из комнаты.

— Давай иди и захвати нашему гостю чтиво, коли он пришёл в себя, пусть почитает, время у нас пока есть.

Мужчина подошёл к окну, он казался отстраненным и степенно молчал, приглаживая свои каштановые с проседью короткие чуть завивающиеся волосы. И я заговорил с ним сам.

— Мы с вами знакомы?

— Это единственное, что тебя сейчас интересует?

— Нет, но на остальные вопросы вы ведь мне не ответите.

— Верно, не отвечу. Ты сам ответишь на все свои вопросы.

— Как же?

— А мы тебе книжечку дадим почитать, ты там между строк ищи ответы.

— Абсурд.

— Игра, мой друг, игра продолжается.

— А закончится игра, когда я умру?

— Мммммм, ты не поверишь, но я пока не решил, убрать тебя или нет. Эти олухи чуть тебя не отправили на тот свет, но ты мне пока нужен живым.

— Мы знакомы?

— Даже больше, чем ты думаешь.

Береслава неспешно вернулась, крутанулась на каблуках и, смеясь, передала мужчине в руки…личный дневник Вероники.

— Тонечка, душа моя, дать бы тебе пинка для ускорения разок.

— Мой господин, куда нам торопиться? Пока Алёша почитает да докумекает, мы состариться с тобой успеем.

— Тонечка? — Только и вымолвил я изумлённо.

— Читай, мой друг, читай, а у нас свои дела, засиделись мы с тобой.

Мужчина приобнял Береславу за талию, что-то шепча ей на ухо, она в ответ тихо засмеялась, и они оба удалились, заперев дверь на ключ и оставив меня наедине с записями моей любимой Ники.

Я вертел в руках личный дневник своей фиктивной жены и пытался осознать, что и зачем мне надо прочитать, узнать? Какие-то ответы на вопросы между строк… Навыдумывали себе что-то, нафантазировали, одним словом, мой мститель и его свита заигрались.

Грозный мужской голос разрушил воцарившуюся тишину и вернул меня к досадной реальности.

— Читай давай, чего мух ловишь?

— Вы следите за мной?

— Много вопросов задаёшь. Твоя жёнушка не зря писала, читай!

— Хорошо-хорошо.

Я открыл записи Вероники на первой попавшейся странице и углубился в чтение.

«6 ноября 2009 г. Сегодня я случайно услышала разговор Береславы с «ним», она докладывала «ему» об успехах слежки за Алексеем. Обстановка в доме накалилась до нельзя, мой фиктивный муж даже не догадывается на какой пороховой бочке сидит. На днях обнаружила случайно новую камеру — Береслава мне до сих пор не забыла предыдущие камеры, что я нашла и выбросила. И я решила пока не трогать новую камеру, пусть Береслава со своим подельником порадуются, они напрасно верят, что победа за ними. Они называют это игрой. Но мы с Анастасией и Миленой пока только можем предположить, что стоит на кону столь большой и опасной игры. Если бы речь шла о наследстве, то детей у Алексея нет, а я не в счет и никому не мешаю, хотя они могли меня давно убрать. Мы со следователями в душе не чаем, зачем оставили меня в доме…в живых. Или Береслава наивно полагает, что я буду молчать вечно? Может, и есть резон в их решении держать меня на виду, по крайней мере в случае чего…не дай Бог…свалят всю вину на меня. Я аккуратно по возможности продолжаю следить за Береславой и Алексеем, получается с трудом, одна вечно бегает где-то и ответно следит за мной, что осложняет ситуацию, второму не до меня, у него вереница любовниц, и он напрочь забыл о моём существовании. Я столько раз прокручивала в голове, как подхожу к Алексею и говорю ему правду, предупреждаю об опасности, и мы вместе решаем проблему, ловим Береславу с поличным и выходим на её подельника, а потом сама себя одёргивала. Мой фиктивный муж даже слушать меня не станет, высмеет и пошлёт по известному адресу. Чем больше им нужна информация об Алексее, тем пристальнее их внимание ко мне, Насте пришлось выдать мне второй телефон для конспирации, сигнал на котором невозможно отследить. Милена хотела, чтобы я установила прослушку в комнате Береславы и поставила ей жучок на телефон. У меня ничего не вышло, и я чуть не спалилась, стала импровизировать, будто растянулась на полу прямо перед дверью её комнаты, даже упала для правдоподобности, теперь ноет бедро. Приходится быть осторожнее. У Береславы с подельником определённо кто-то есть в помощниках, но они его называют Лёва. Лёва может быть как позывным, так и именем, да и производной от фамилии. Лёва подходит и мужчине, и женщине. Если им помогает женщина, например, какая-нибудь продажная любовница Алексея, то не повезло ему. Я перебрала круг его подчинённых на работе — подходящих под недоброжелателей Корфу нет, его все до одного чтят, уважают и любят. И я его очень люблю. Мне катастрофически не хватает моего…фиктивного мужа, я мечтаю о нём, о поцелуях с ним, о его ласках… Чёрт! Каждый раз забываюсь и увлекаюсь, думая об Алёше. А ведь мне надо искать сообщника Береславы и её предводителя, мне кажется, именно тот, с кем она контактирует, и есть главарь или зачинщик преступлений против Алексея. Анастасия с Миленой могли бы, конечно, установить камеры и прослушивающие устройства в офисе «Строй-Инвеста», но они считают, что это неэффективно, вряд ли тот, кто хочет причинить вред Алексею, станет себя подставлять. Я слышала не раз разговор Береславы с подельником: одни намёки, пространные беседы, никакой конкретики. Хотя как-то у них речь зашла об алмазах, но при чём тут Алекс? Я в тупике, хочу помочь Алёше, но как? Остаётся быть с ним рядом и ждать, пока ситуация прояснится, или мы пойдём окончательно ко дну.»

Пойдём ко дну — Вероника будто сама напророчила свою гибель. Хотя я в душе ещё робко и глупо надеялся, что моя Ника не погибла. Не могла же она в конце концов где-то отсиживаться и имитировать собственную смерть? Нет, поэтому временами я пытался смириться с утратой и поверить, что моя жена отправилась в мир иной.

Я прикрыл дневник.

Алмазы, значит. Ника не понимала, какая связь между мной и алмазами. А вот я хорошо знал, о каких алмазах толковала Береслава и мой мститель. «АКИН-КОРФ» — достаточно крупная компания по производству синтетических алмазов и незначительной доле добычи природных. «АКИН-КОРФ» — имя Ника наоборот и моя фамилия. Да, данная компания, приносящая миллионы миллионов и больше, принадлежит мне. Но поскольку я не в состоянии был вести и «Строй-Инвест» и «АКИН-КОРФ», то вторую компанию вверил в управление одному своему старому хорошему приятелю, а сам впоследствии лишь получал полагающиеся мне дивиденды. Но об истории с алмазами никто не должен был знать кроме меня и управляющего.

Что-то начинало проясняться в моём сознании. Мститель меня не обманул: изучение записей Вероники оказалось полезным занятием. Но почему они просто не могли объяснить всё сами?

Следующая запись была весьма занимательной.

«16 декабря 2009 г. Алексей сегодня на удивление внимателен и нежен, может, подумывает со мной развестись и готовит почву? Береслава и её предводитель ушли в тень, их в последнее время неслышно и невидно, но на днях, я увидела, как она одела на себя парик. Оказывается, эти её отвратительные, немытые, бесцветные волосы, похожие на старую мочалку, не что иное, как парик. А на деле у Береславы шикарная копна рыжих вьющихся волос. Ещё мы выяснили, что они с подельником-предводителем любовники, при этом Береслава всячески пытается угодить Алексею и флиртует с ним. Больно-то она ему нужна, мой муж в её сторону и не посмотрит, предпочитая ухоженных женщин, чуть ли не с обложки журнала. И наша…помощница по хозяйству отлично осведомлена о вкусах и пристрастиях Корфа, поэтому я крайне удивлена, почему она не покажет себя во всей красе, и для чего она дальше пытается тщетно соблазнить Алекса? Мало того, что Береслава безумно влюблена в своего подельника, так она его ещё и боится смертельно. Заметив, как каждый раз Береславушка волнуется, если что-то идёт не по их плану, я стала подливать им масла в огонь. Сначала я поцарапала камеру и тем самым вывела из строя, выбросить её совсем было бы опрометчиво с моей стороны. Затем, я вовремя оказалась рядом с телефоном Береславы, поставила на него жучок и заодно добавила все контакты в чёрный список, не зная, как она могла записать своего возлюбленного в телефоне. Подельник до неё потом не мог несколько дней дозвониться, как выяснилось. Ох и орал он на неё за это, у меня аж дух захватило. А я для вида хожу, как в воду опущенная, говорю ей, что мне не здоровится, чтобы не проколоться и не привлечь к себе лишнего внимания. Слава Богу она мне верит…до поры до времени. Когда появилась возможность отследить перемещения Береславы, мы с удивлением обнаружили, что она часто бывает недалеко от нашего с Алексеем дома в Слободе. Прийти туда и вломиться силой нельзя, мы можем только всё испортить, и тогда Береслава с этим предводителем залягут на дно. Год подходит к концу, в «Просто Я» надо закрывать квартал, бухгалтер уверяла, что наша бухгалтерия чиста и невинна, и к нам не подкопаешься. Но до нас докопались-таки, пришёл один с корочкой из налоговой, некий Лёвушкин. Дабы его задобрить на время подарила ему разную сувенирку с «Просто Я» и календарь, хоть он и заканчивается. Спросила, какой размер одежды у возлюбленной этого Лёвушкина, подобрала ему ворох одежды из последней коллекции. Поразительно, но парочку платьев, подаренных ему, благополучно носила Береслава, пока Алексей не видел, она в эти платья к своему наряжалась на встречи. Сомнений быть не может — это те самые вещи, у меня ведь каждая деталь сшита в единственном экземпляре. Значит, появление инспектора налоговой службы — неслучайно.»

«19 декабря 2009 г. Весь день лежу, изнываю от боли. Береслава застукала меня, когда я звонила Насте, и выхватила телефон, сбросила звонок, ударила ногой в живот. Ушиб болит, не согнуться, не разогнуться не могу, а эта преступница даже не заглянула ко мне. Фиктивному мужу тоже нет дела до меня, мы с ним не виделись двое суток… Не знаю, что больнее: одиночество, ненужность и пустота в душе, или физическая боль? Настя сказала, что тот самый Лёвушкин — майор, их с Миленой коллега, поэтому его не стоит опасаться, а что касается вещей на Береславе — это может быть совпадение, например, ей подруга-девушка Лёвушкина передарила. Настя меня вроде успокоила, а мне совсем неспокойно, что-то не сходится, путаница какая-то.»

«20 декабря 2009 г. Вчера к вечеру жутко проголодалась, звать «эту» было бесполезно, пошла на кухню сама, превозмогая боль. Когда доплелась до кухни, услышала, как Береслава оживлённо говорит со «своим», с трудом присела на корточки, чтобы она меня не заметила.

— Ну, котик, ну не злись. Ну мы же обо всём договорились. Надо, чтобы он признал сына официально, и только потом мы можем начать действовать масштабно. Я, итак, слежу за ним денно и нощно. Что? … Прошу тебя, перестань, успокойся. Сколько я буду ещё каяться перед тобой, что забеременела от него? … Я любила и люблю только тебя, а Алекс был ошибкой, он совершил ошибку, что отбил меня у тебя, бросил одну с ребёнком! И Корф ответит за всё и заплатит нам высокую цену! … Ты — мой герой. Я верю, что ты ему отомстишь. Мы ему отомстим! … Кстати, я думаю, пора кончать Веронику, ему она не сдалась, и мы от неё никакую информацию не получаем. Что скажешь? … Эммм, начать её шантажировать? Потребовать денег? Я подумаю, как это можно сделать … Хорошо, я не подумаю, а сделаю. Нет, я ничего не испорчу как в тот раз. Когда ты планируешь ввести в игру сына? … Уверена, ради таких денег, один «АКИН-КОРФ» чего стоит, он согласится на всё! … Ничего он не нежный, наш сын — сильный, пробивной и хваткий мужик! … Нет, он и твой сын тоже, ты его воспитывал, и ты хочешь срубить бабок с его биологического отца. Я, между прочим, ради тебя устроилась к Алексу в дом, унитазы ему намываю, себя запустила, а ты…ты только и ждёшь моих действий, а сам…что ты сам сделал? Или ты думаешь, деньги на нас начнут сыпаться с неба? … Прости, прости! Я больше не буду повышать на тебя голос, нет, не вешай трубку. Я на эмоциях, как ты не понимаешь. И я…беременна от тебя.

Береслава вышла из кухни, продолжила щебетать со своим любовником-подельником, а мне удалось встать и добраться до холодильника. Значит, они хотят отомстить, срубить денег с Алексея и с меня. Что-то я не готова с ними делиться кровно-заработанными деньгами, тем более отдавать им капиталы Алёши. Ладно, Бог с ними, с деньгами. Как быть с сыном Корфа? Я перебирала в уме снова и снова знакомых, подчинённых, детей друзей Алексея. Но никто из знакомых мне молодых людей из окружения моего любимого Алёши не походил на его сына, или я чего-то не знала. Скорее всего я просто не знала. Я вообще не была посвящена в подробности личной жизни и тем более прошлого своего фиктивного мужа до заключения нашего с ним брачного договора.»

«Чёрт! Чёрт! Чёрт! Чёртов брачный договор!», — я разозлился и швырнул дневник Вероники об стену.

— Проняло? — Голос мстителя или его какой-то шестёрки издевательски звучал откуда-то сверху. Присмотревшись, я увидел напротив себя по углам стены мало заметные встраиваемые колонки в тон отделки, а прямо надо мной в плетеном абажуре-люстре, свисающем с потолка, виднелась маленькая камера.

— Ты меня достал! Всё, я всё понял! У меня якобы есть сын, вы хотите, чтобы я материально поддержал его и некую его мать.

— Ай нет, Алёша. Неужели ты разумеешь, что я бы стал заморачиваться и вбухивать кучу своих бабок, чтобы ты потом «поддержал» кого-то? И что значит некая мать? Матушка у твоего сыночка самая настоящая.

— Я устал. Оставьте меня в покое. Веронику вы убили. Вы вообще всю мою жизнь растоптали, унизили меня, смешали с грязью. И мне нет дела не до какой матушки! Я не бросил ни одной беременной женщины за всю свою жизнь. Что там Береслава наплела? Аааа! Вы просто хотите денег? Так давайте поможем друг другу: я вам скажу все пароли, явки, пин-коды, а после вы меня убьёте?

— Корф, до чего же ты — скучный и слабый мужичок. И что она в тебе нашла? Нет, надо было вас голубков вместе оставить.

— Ты! Вы! Да вы мне голову разбили, на кладбище контузили, живот разрезали, и вам мало?

— Хмм… Точно. Мы многое успели сделать из того, что планировали. Спасибо, дорогой, что напомнил. Мне есть, чем гордиться.

— Гордыня — главный смертный грех.

— Прямо-таки главный? А как же блуд? С твоей блудливостью ты давно должен в Аду гореть.

— Вот и отправь меня в Ад или к праотцам, и живите себе долго и счастливо.

— Сейчас ты поднимешь дневник своей жёнушки и продолжишь читать, или я начну отрезать по пальцу у твоей новой подружки.

— Марго?

— Да, мы пригласили нашу любимую немецкую фрау тоже погостить у нас.

— Сволочи, отпустите её! Она здесь не при чём.

— Она очень при том. Маргарита ох как много знает.

— Не говори им ничего! Мой ангел не для того тебя спасала, чтобы ты сдался. — До меня донёсся глухой, плачущий голос Марго.

— А ну заткнись, немецкая дрянь. — Мститель разозлился и отвесил Маргарите пощёчину, отчего она застонала, слава Богу, я этого не видел, а только услышал. У меня больно сжалось сердце, я испугался за Марго и отчетливо понял, что прочитал достаточно. Нам надо было выбираться и спасаться, по крайней мере попытаться сделать невозможное.

— Я решил. — Я встал, пошатываясь, с кровати и многозначительно посмотрел в камеру.

— Что ты можешь решить? Решала нашёлся. Сиди читай, приду спрошу.

— Я решил. — Я повторил это громче и твёрже. — Не надо мне никаких Анжел, Береслав. Я люблю свою жену.

— Фу! Корф! Это попахивает некрофилией. — Береслава визгливо-противно залилась смехом.

— Береслава, полно. Алексей у нас на старости лет образумился, в праведники записался, пусть попробует. — Я неожиданно уловил в голосе мстителя нотки, которые определённо где-то слышал, при чём весьма давно. — В целом, Корф, уважаю тебя, ты решил остаться верным покойной жене…мужик! Не ожидал от тебя.

— Почему покойной? Я лично и не хоронил свою Веронику. Пустой гроб-то вы взорвали, а вот убили ли мою жену или нет…большой вопрос.

— Алекс, ты нас недооцениваешь? Тебе же Илларион говорил, что рыбаки выловили тело из реки.

— Вы мне тоже много каких баек сказывали, но что-то они через одну далеки от истины. И тем более я не верю Лёвушкину, он же — ваша шестёрка, преступник.

— Вероятно, Илларионушка — не самый удачный пример. Хотя…он ведь сам прознал об убийстве от нашей драгоценной Маргариты Эдуардовны. Она вроде бы своими глазоньками видела, как мы убивали твою фиктивную женушку.

— Не удивлюсь, если и Марго в вашей шайке. — Я растерялся от довода мстителя, но постарался не подать вида.

— Вон оно как?! Ты и фрау Ротенберг не доверяешь? Алёша, бедненький, как же ты живёшь в окружении врагов, один против всего мира? — Мститель, Береслава и кто-то новый дружно насмехались надо мной. — И никакая мы — не шайка, слово-то какое грубое, неприятное.

— Вы — самая настоящая шайка. Вы всё тихушничаете, исподтишка пакостите. Да вам слабо играть против меня в открытую. Тоже мне мститель выискался! Ты окружил себя нелепыми, жалкими людишками, не способными играть по-крупному. Да и стоило собирать столько бесполезных помощников, которые без тебя и шагу ступить не могут, лажают? Или ты сам хилый и трусливый, вот и возвышаешься тем самым над своей свитой, мнишь себя великим и ужасным?!

— Ты берега попутал что ли, Корф? Смотри, с огнём играешь.

— Да покажи уже всем, какой ты крутой, в конце концов, сколько можно тянуть кота за яйца в рай?

— Только выйдешь из той комнаты, я тебе сразу все яйца отрежу.

— Ой как страшно. — Мне было реально страшно, но я специально провоцировал мстителя, чтобы его вырвать с корнем из своей жизни, как сорняк.

— Береслава, а ну быстро приведи мне этого оборзевшего! Мы с ним по-хорошему, а он? Сукин сын!

Мститель внезапно замолчал, наступила тишина. Прошло около получаса, прежде чем за мной пришла Береслава. А я за это время успел многое передумать и вспомнить. Главное — я сумел понять, с кем имею дело.