Ложь

Глава 4

Я стояла, прислонившись к нагретой солнцем ограде и запрокинув голову глядела на одну из вершин Пешеходного моста. Солнце нещадно слепило даже сквозь очки, но я все равно не отводила глаз.

— Там та-акой вид, маленькая, — с блеском радостного предвкушения в глазах сказал Артем, — Весь город как на ладони. И кажется, что летаешь.

Вдруг взгляд его потемнел, стал напряженным и обеспокоенным.

— Но, если тебе страшно, мы не полезем, Вика, — теплые пальцы погладили скулы, чуть удерживая лицо и не позволяя отвернуться. — Только скажи и не будем.

— Я не понимаю, что чувствую, — краснея, призналась.

С тем, насколько боялась высоты, страшно действительно должно быть. Но если так, то это чувство терялось в водовороте множества других. Новых, незнакомых, волнующих, заставляющих желать только одного: чтоб этот парень всегда был вот так же близко и не сводил с меня глаз.

— Но точно не боюсь.

— Тогда просто схватись покрепче за руку и смотри только на меня, хорошо? Ни в коем случае не опускай голову и не торопись. Оступиться не бойся. Помни, я рядом и держу тебя.

Я кивнула. Или точнее пару раз дернула головой. Разум почему-то выхватил только некоторые словосочетания. Те, от которых сердце сладко замирало, а в животе что-то весело дрожало. Как будто те самые пресловутые бабочки весело махали своими разноцветными крылышками.

Артем ловко забрался на основание ведущей к вершине конструкции. Несколько секунд покопался с преграждающей путь наверх решеткой, и она со скрипом отворилась. Потом он протянул руку и, когда я за нее взялась, легко втащил к себе. И уверенными шагами принялся карабкаться наверх, ведя меня следом. Так, будто мы взбирались максимум на какую-то стремянку. Под тонкой тканью его футболки бугрились мышцы, закатные лучи играли в волосах. А дальше впереди только бескрайнее синее-синее небо и мне казалось, что мы парили в нем одни. Голоса внизу, ржавый скрип хлипких перил, боль от неловких соприкосновений с металлическими конструкциями отвлекали лишь на мгновенья.

Вот мы и на вершине. Опершись на перила, Артем заключил меня в объятия и крепко прижал к груди. Щекой я чувствовала, как сильно бьётся его сердце. Совсем так же, как мое сейчас. Полной грудью вдохнула его запах.

— Смотри!

И я послушно подставила лицо легкому свежему ветерку и посмотрела вперед. Солнце садилось и воды реки окрасились багряными цветами, как и небо. Потому казалось, что оно и сверху и под нашими ногами.

— Как будто небо под ногами, — мой голос сорвался.

— Мне так все время с весны, — склонившись ко мне посмотрел в глаза одним из тех долгих взглядов, полных эмоций, в которых я тонула.

— Как в том ванильном стишке, что ты мне читала. Когда я мог такое представить? — добавил с усмешкой, тронувшей лишь краешек губ.

«Не просто влюбиться, а чувствовать телом,

Что вместо земли под ногами небо»…

Глаза защипало, а сердце как будто летело куда-то высоко-высоко…

Я открыла рот сказать, что чувствую то же самое, но ком в горле мешал глотнуть для этого воздуха.

И вдруг губы Артема коснулись к моим. Нежно, осторожно, даже робко, будто спрашивая разрешения. Голова закружилась, хоть я и закрыла глаза, но мне не страшно потому, что сильные руки крепко держали меня. Жар разливался по всему телу и оно льнуло к Артему, тая от его поцелуя. Первого. Самого первого в моей жизни.

— Я всегда буду любить тебя, маленькая….

Вот только это его «всегда» оказалось совсем не таким долгим, как я думала.

Интересно, смогла бы я сейчас туда забраться? Я усмехнулась этой мысли. Хоть страх высоты давно в прошлом, спасибо Дереку за прыжок с парашютом в подарок на мой двадцать третий день рождения, и я уже не та неуклюжая девчонка, ответ все равно «нет». Не смогла бы. Да и не захотела бы попробовать. Потому, что точно знаю: почувствую лишь еще один принятый от самой себя вызов и смятение от глупой и опасной затеи. И только… Ведь больше мне уже не летать, как тогда.

«Никогда не подняться на три метра над уровнем неба»…

Глупое кино. А я так вообще полная дура. Не потому даже, что притащилась сюда и позволила себе вспоминать. Но потому, что никогда по-настоящему не забывала. Даже после того, как вместо множества клятв в этом самой себе приняла взвешенное решение дать Дереку шанс.

Он меня впервые поцеловал на своем выпускном. Залитая солнцем лужайка, одетые в мантии довольные магистры, их гордые и счастливые родственники и друзья. Фото с дипломом в руках и со мной в обнимку. Потом это внезапное касание губами и ощущение, что Артем рядом. Лихорадочно мечущийся взгляд так и не нашедший искомого. Завершение официальной части мероприятия и извинения. Мои и его.

— Прости, не сдержался. Это все атмосфера.

— Ты меня прости, Дерек. Вся эта дружба лишь иллюзия. Ее между парнем и девушкой не бывает. Я не должна…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Все-то ты знаешь: что бывает, чего не бывает, — проворчал он. И уже другим серьезным тоном вдруг сказал, — Но просто интересно. Ты красавица и вроде не лесбиянка. Я вроде не урод и с Еленой расстался. Так почему…

— Потому, что не хочу причинять тебе боль. Потому, что не могу влюбиться, понимаешь? — почти закричала глотая слезы.

Пара глубоких вздохов. Надо успокоиться. Нельзя портить Дереку такое событие. Ага, конечно. Поздно…

— Есть же какая-то причина. Не знаю, могу ли спрашивать…

— Я очень сильно влюбилась. В школе. А он поигрался и выбросил. Я смогла забыть, смогла собраться и жить дальше. Вообще все смогла, а вот чувствовать разучилась. Пробовала. И ничего…

— А я-то думал, ты агент ЦРУ и хочешь меня защитить, — улыбнулся Дерек.

Грустно, хоть очень пытался это скрыть.

— Ну, понимаешь — ни одного аккаунта в социальных сетях, никаких подружек, только пара кавалеров при такой-то красоте…

— Аккаунты я удалила, — невольно тоже улыбаюсь. — А создавать новые незачем, все равно на них нет времени. Что до подружек… Их не было в юности, потому я, наверно, дружить не научилась.

— Глупости. Вот что, а дружить ты умеешь. И ты хороший человек, Вики. А такого можно и подождать.

Моих возражений тогда он попросту не услышал и лихо спрыгнул с темы. А Елена потом явилась ко мне в слезах-соплях и с угрозами. Я даже не разозлилась, ведь поняла тогда, что не так уж сильно мы и отличаемся. Ведь и я когда-то любила и верила, что это навсегда пусть даже вера эта была основана на его, а не на собственной исключительности.

В тот день я убедила девушку, что поцелуй был банальнейшей случайностью, придумала себе другие отношения и попыталась донести — желай я увести Дерека, уж точно старалась бы лучше в эти полтора года.

Она не поверила. Смешно было надеяться на иное, хоть насчет себя я и не лгала. Потом я некоторое время как могла избегала Дерека, стараясь видеться только на работе. Действительно ведь хотела, чтоб они вновь сошлись, а то и поженились. Было видно, что Елене он дорог. По-своему, конечно, но это всяко лучше, чем быть с той, которая не любит вовсе. И они действительно помирились. Были вместе еще пару лет, а потом Дерек с ней порвал окончательно и начал активно ухаживать за мной.

Мама с папой были от него в восторге и особо не верили в нашу «просто дружбу». А я…. Много работала, чтоб оправдаться в собственных глазах. Доказать, что заслужила эту должность своим умом, а не сердцем Дерека. Еще чтоб иметь возможность чаще брать отпуск и проводить его с родными. Море, горы, путешествия…. Все это я теперь могла позволить.

Но вечерами оставалась одна в пустой квартире. Или же изредка оказывалась в кровати с кем-то, кто все равно был чужим, хоть я искренне хотела иного.

Время уходило и не возвращалось. А мысль, что могу сделать счастливым человека, который заслуживал этого больше всех других вместе взятых включая саму меня все крепла.

Я была безумно благодарна Дереку. Я любила его как брата. Мне нравилось его слушать, нравилось проводить с ним время, заботиться о нем. Быть может, та самая настоящая любовь именно такая — тихая и спокойная, а не та от которой сносит крышу и ломает каждую секунду разлуки? Даже если нет, последнее чего хотела это заставлять Дерека страдать. А оставляя его во френд-зоне пусть и с лучшими намерениями делала именно это. Он не подавал виду. Я слишком хорошо его знала.

И однажды сама поцеловала его. И горечи не возникло. Лишь тепло и вкус карамели во рту. Он без ума от леденцов. Это единственная «вредность», ведь в остальном только правильная еда, минимум алкоголя и зал трижды в неделю.

То, как сияли его глаза в тот момент согрело еще больше. Его счастье окутывало и наполняло меня. Жалеть было не о чем. И, позволив ему год спустя надеть мне на палец обручальное кольцо, я была уверена, что поступаю правильно.

Войтех и Дита были категорически против. Дереку грозило лишение наследства. Ему было плевать и это еще больше восхищало меня. В итоге сошлись на брачном контракте. Дерек мою идею изначально не поддерживал, но я все же сумела его убедить и это установило хрупкое перемирие. Даже на свадьбе его родители не только мило болтали с моими, но и со мной общались как с равной. Мы улетели в свадебное путешествие в райское местечко, а вернулись в подаренный его родителями большой и уютный дом. И сколько-то времени мне казалось, что вот она — та жизнь, о которой я мечтала до…

А потом все изменилось. Не резко. Постепенно. И дело было не в совместном быте, который мы не успели испробовать поскольку не жили вместе до свадьбы. К тому же тот облегчался наличием экономки. Не в том, что меня раздражали привычки мужа. Не в том…. Вообще ни в чем, что я мысленно перебирала пытаясь понять почему идеальная жизнь стала душить похуже петли на шее.

А ведь Дерек так старался. Он был идеальным мужем. Меня выворачивало наизнанку от чувства вины. Потому идеальной женой я пыталась быть вдвойне усердно. Единственным чего не могла, это родить ребенка. Не по здоровью — с тем все было отлично. А потому, что все еще видела мальчика с глазами цвета неба и моря, которого мечтала родить другому. Но надеялась, что и с этим поможет время. Однако Дерек был категоричен и не желал ждать. Это стало «первым звоночком» о том, что не все так радужно, как мне казалось.

Первая серьезная ссора была по этой же причине, а точнее из-за противозачаточных таблеток. Дерек орал, что без него я была бы сейчас на панели, а не в шикарном бизнес-центре.

Я молча ушла. Уволилась — Санчо Пансо долго уговаривал остаться, но я была непреклонна. Устроилась на другую работу сразу же. Это польстило. А Дерек стал умолять простить его и вернуться тоже почти сразу.

Я это сделала. Чувствовала, что должна. Мы обсудили «детский» вопрос и приняли решение повременить, да и в общем Дерек пообещал не давить и прислушиваться ко мне. Продемонстрировал это приняв мое решение не возвращаться в компанию. И все вроде бы стало по-старому.

А через несколько месяцев произошла история с Еленой. Она была как пресловутый гром среди ясного неба. Ну или не менее пресловутые открывшиеся «на все» глаза. На то, сколького я не понимала, не замечала и сколько перепутала. Оказывается, уязвленная гордость, разрушенные надежды и осознание так и не изжитой наивности причиняют боль и без разбитого сердца. Я не стала устраивать сцену, скандалить. Просто уехала в отель, а утром подала на развод.

У вранья всегда есть последствия. То, что я не могла сообщить родным радостную новость о новой работе наименьшая из них.

— Парикмахер приедет в час дня. Визажист — в три. Поэтому….

— Голову вымыть с вечера или в худшем случае утром, чтоб волосы лучше поддавались укладке, ведь они у меня такие же как у тебя. Сегодня лучше лечь пораньше и выспаться, ведь сон — лучший косметолог, — с моей интонацией принялась перечислять Оля.

— Умница.

— А еще не пить воду и тем более чай на ночь, — лукаво улыбнулась девушка.

Я собиралась ответить и тут включился телефон. «Польский», который я по понятным причинам не отключала. Сказав, что сейчас вернусь, торопливо направилась к себе в спальню. Заперев дверь ответила на звонок.

— Здравствуй, Дерек.

— Свалила? Серьезно? Думаешь так легко порешать…, - я убавила звук в динамике и развернула телефон в другую сторону.

Ожидая, пока он закончит орать, в который раз мысленно спросила себя: это я так плохо его знала, или человек действительно может настолько измениться от одной лишь безответной любви.

— … я тебя не отпущу, поняла?

— Интересно как — силком притащишь в Варшаву и посадишь под замок? Я, кстати, все еще гражданка другой страны, если ты не забыл.

— Как ты можешь даже в шутку…

— Как могу? — я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

Приехали — уже орать начинаю. Такими темпами скоро в истеричку превращусь.

— Действительно, как я могу даже в шутку утверждать, что ты способен применить силу после того как ты чуть не изнасиловал меня?

— Я бы никогда, — он запнулся на том конце линии.

А я внутренне содрогнулась от воспоминаний, как он нагрянул в мою квартиру бухой и набросился на меня. Остановился лишь каким-то чудом. Потом буквально валялся в ногах. Нужно было снять оставшиеся от инцидента побои — лишь пара синяков, но все-таки и написать заявление. Это бы немного помогло в деле.

Я не стала. Надеялась еще договориться по-человечески.

— Вики, я же люблю тебя.

— Потому переспал с бывшей, — прозвучало очень устало.

Подобный разговор уже случался десятки раз.

— Ты знаешь, почему я это сделал!

— Потому, что по твоему мнению я все еще люблю другого, хоть прошло уже девять лет. А тебя не люблю, хоть сколько ты для меня сделал. Хоть буквально снял с шеста или с дороги к нему, дал работу, кров, окружил любовью и заботой.

— Я имел в виду не это.

— Но именно это говорил. Снова и снова в различных интерпретациях. После того, кстати, как изменил мне. А я всегда была тебе верна и никогда не лгала, кстати.

— Да нас в постели всегда трое было. Я, ты и этот твой…

— Дерек, я устала. Мне надоел один и тот же разговор. Хочешь меня винить так продолжай. Хочешь долбанную бумажку, на которой написано, что я твоя жена — она у тебя есть. Живите с ней вместе и радуйтесь. Или Елену еще прихвати для компании.

Я развернулась. Замахнувшаяся рука с телефоном замерла так и не предав гаджет страшному суду. Прикрыв рот ладошкой в дверях стояла Оля.