Ловец снов

Глава 15

У Арика перехватило дыхание, когда Геари произнесла эти слова. Он умирал от желания услышать их с того момента, как заключил свою сделку с Аидом. На лице Арика медленно появилась улыбка, и он вскинул руку, чтобы запереть дверь. Ничего не произошло.

Мужчина выругался, вспомнив о своих человеческих ограничениях. Если Арик хотел закрыть дверь, то должен был сделать это вручную, что его серьезно раздражало.

Пустая трата времени. Арик бросился к двери и крепко ее запер.

Meгеара смотрела на него, нахмурившись, когда Арик направился в ее сторону.

— Что ты делаешь?

— Я не собираюсь рисковать и ждать, пока ты передумаешь. К тому времени, когда мы найдем какое-нибудь другое место, что-то может испортить твое настроение, а у меня здесь нет шоколада, чтобы соблазнить тебя.

Девушка рассмеялась.

— То есть мы собираемся заняться этим прямо здесь, как сексуально-озабоченные подростки?

— Меня это устраивает.

Геари несколько смущенно осмотрела комнату. Опасаясь, что она может передумать, Арик притянул ее к себе, медленно танцуя с ней.

— Ну же, Мегеара! Дай нам волю. Давай разденемся и разнесем Солину всю драпировку. Убьем двух зайцев. Мы счастливы, а он — раздражен.

Геари в нерешительности закусила губу. Арик обожал, когда она так делала. Игриво и очаровательно. Как она могла сопротивляться ему?

Девушка снова пристально осмотрела комнату.

— Здесь нет никакого удобного места.

— Я буду снизу. Обещаю, я буду для тебя хорошей подушкой.

Арик был неисправим.

— Нет ничего, что я могла бы сказать, чтобы отговорить тебя от этой затеи, или есть?

— Нет, — он взял руку Мегеары в свою и прижал ее к ширинке так, чтобы девушка могла почувствовать ладонью его увеличившийся член. — Я слишком отчаянно нуждаюсь в тебе. Ты должна сжалиться надо мной.

Сердце Геари колотилось, когда она подняла голову, чтобы получить от него поцелуй. О, он был божественен на вкус! Она обернула одну руку вокруг его шеи, когда их языки переплелись, и погладила Арика через штаны.

Арик сквозь зубы резко втянул в себя воздух, когда Мегеара, покусывая, проделала дорожку по его подбородку к шее, одновременно с этим массируя его рукой в раздражающе медленном ритме, что только усилило его страстную нужду в ней. Движения языка по его телу были похожи на удары током, снова и снова. Каждая частичка его тела сотрясалась от переполнявших Арика ощущений. Его нервные окончания ожили и запульсировали.

Зарычав, мужчина сдернул через голову рубашку, чтобы больше не было барьеров между ее ртом, руками и его кожей. Арик хотел чувствовать только прикосновения Геари.

От вида его торса у девушки перехватило дыхание, и она прижала ладонь к его обнаженной груди.

Геари не могла поверить, увидев, сколько шрамов было у Арика. Они были везде. По большей части едва заметные и выцветшие от времени, которые она не смогла разглядеть, когда вытаскивала его из воды. Но вблизи они были очень заметны.

— Что они с тобой сделали?

Арик нежно провел рукой по ее волосам.

— Они пытались контролировать меня.

По степени повреждений было очевидно, что они часто терпели неудачу в этом деле. Арик был действительно упрямым человеком.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать Геари, но она отстранилась.

— Что с тобой сделают в этом раз?

— Не знаю, и прямо сейчас мне плевать.

— Мне не плевать, Арик.

Мужчина хмуро посмотрел на Геари, как будто не мог понять, о чем она говорит.

— Почему?

— Потому что никто не должен подвергаться пыткам. Это неправильно.

— Таков порядок вещей. Ты нарушаешь правила и сталкиваешься с последствиями. Я готов заплатить такую цену.

Геари задрожала, когда Арик вновь придвинулся к ней и зарылся носом в ее шею. Как он мог быть таким беспечным? Но, судя по тому, как выглядит его тело, пытки были настолько обычным явлением, что Арик, скорее всего, даже не вздрогнет от них.

Как он сказал, для него это было в порядке вещей. Но для Геари это имело значение. Она не хотела, чтобы Арику было больно, особенно не из-за того, что он с ней. Он достойный человек и заслуживает гораздо большего, чем все это. Она не могла смириться с мыслью, что жизнь Арика — это сплошное наказание, более того, это вызывало боль сродни физической.

Арика пленила естественная мягкость кожи Геари, когда он ласкал ее шею. И к тому же запах ее тела был таким свежим и сладким. Геари плавно скользила руками по его спине, пока он расстегивал ее рубашку. Он ожидал, что девушка окажется голой под ней. Вместо этого под ней было…

Какое-то стягивающее устройство. Отпрянув назад, Арик хмуро посмотрел на белую вещь, которая оборачивалась вокруг груди, как очень большая повязка.

— Что это?

Геари рассмеялась, когда поняла, что во сне она никогда не носила бюстгальтер. И, судя по реакции Арика, она сделала вывод, что его не носил никто.

— Это бюстгальтер. Ты никогда не видел их раньше?

Арик просунул палец под бретельку и скривил губы, как будто это была самая отвратительная вещь, которую он когда-либо видел.

— Нет. Для чего он?

— Он удерживает меня на месте.

— Да, но я не хочу, чтобы ты была на месте. Я хочу тебя в моих руках.

Такое высказывание, услышанное от любого другого мужчины, довело бы Геари до состояния забивания гвоздей в определенные части его тела и ухода прочь. Но это было сказано с такой ворчливой искренностью, что слова только снова рассмешили ее. Девушка протянула руки за спину и расстегнула застежку. Выражение лица Арика, как только бюстгальтер упал на пол, было бесценным. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее с таким выражением утоленного голода.

Он поднял руку, но затем остановился, словно боясь прикоснуться к её груди. Геари взяла руку Арика и положила ее на свое тело. В тот момент, когда мужчина коснулся её, она застонала, и в центре её тела заныло. И все, о чем она могла думать — это заполнить его эрекцией пустоту глубоко внутри себя.

Дыхание Арика пресеклось, когда он заключил её набухшие груди в свои ладони. Они были такими мягкими… Он никогда не чувствовал ничего подобного.

Арик провел большим пальцем по напрягшемуся соску и пришёл в восторг, когда Геари буквально выгнулась. Улыбаясь, он склонил голову, втягивая вершинку в рот, чтобы попробовать её на вкус. Девушка издала стон, прижав его голову к своей груди.

О, да! Это было то, чего он хотел. Арик наслаждался Геари, тем, как её сморщенный сосок ощущался на его языке. Это заставляло его желать ее еще больше. Он хотел увидеть её полностью обнаженной.

С этой мыслью Арик поспешил расстегнуть ее брюки. Геари скинула свою обувь, пока он стягивал с неё брюки, которые мужчина отбросил через плечо.

— Ещё сюрпризы, да? — спросил Арик, изучая маленькие трусики.

Геари не смогла ответить, потому что он, протянув руку, легко коснулся пальцами ее между ног. Она почувствовала жар от его прикосновения. И всё, о чем она могла думать — это как в её снах он лизал её до тех пор, пока она не начинала кричать от удовольствия.

Он поглаживал ее большим пальцем через шелк трусиков, пока она не стала влажной и жаждущей его. Геари зарывалась рукой в его волосы, пока Арик продолжал свою безжалостную пытку.

Арик отодвинул шелковый материал в сторону, чтобы прикоснуться к ней более интимно. Она была уже настолько мокрой, что он буквально умирал от желания попробовать Геари на вкус. Он зацепил пальцем край ее трусиков и потянул их вниз.

Он все еще был в брюках, в то время как она стояла голой перед ним. Боги, она была самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо видел. Геари не была тощей или худой, скорее аппетитной и подтянутой. Он видел очертания ее бикини, где смуглая от загара кожа менялась на более светлый оттенок.

Но это не то, что его пленило…

Геари облизнула губы, когда их взгляды встретились и больше не отрывались. Арик взял ее руки в свои и, направляя их, прижал к центру ее тела, что так ныло без его прикосновений. Используя свои пальцы, он раздвинул ее складочки по всей длине, чтобы увидеть самую сокровенную часть ее тела.

Мужчина длинным пальцем пробежался вниз по ее расщелине, распространяя дрожь по спине Геары.

— Ты гораздо нежнее, чем я думал, — прошептал он. — Более влажная.

Когда Арик проник пальцем глубоко внутрь нее, она чуть не дошла до предела от такого чистого удовольствия. Геари часто и тяжело дышала, из нее вырывались низкие горловые стоны, когда Арик исследовал ее во всех подробностях. Его пальцы кружили и дразнили, пока она окончательно не потеряла свою волю из-за него.

Именно тогда, когда она кончила, он приподнялся и заменил свои пальцы ртом. Шок от удовольствия был настолько велик, что у нее подогнулись пальцы на ногах. Она выдыхала его имя, когда Арик своим языком с непревзойденным мастерством вылизывал ее. Раздвинув ноги, Геари опустилась на его рот, в то время как его язык погружался внутрь нее снова и снова.

Не выдержав, она стала издавать короткие всхлипы. Но мужчина все не останавливался. Арик продолжал дразнить и мучить ее своими ртом и языком, пока Геари не достигла пика еще одного оргазма.

Желая его внутри себя больше, чем хотела чего-либо еще, она зарылась рукой в его волосы и оттянула его подальше.

Арик был ослеплен её вкусом и огнем в своей крови, когда она опустилась на пол и впилась в его губы своими. Ее руки исследовали его тело с непревзойденным рвением.

Теперь настала очередь Мегеары узнать его получше. Она была безжалостна в своих исследованиях. Неумолима в поцелуях. Толкнув Арика обратно на пол, она быстро сняла его одежду, чтобы получить возможность добраться руками до всего его тела.

Он раздвинул для нее ноги, когда она пробежалась тыльной стороной руки по мошонке. Арик почти хныкал от удовольствия, приносимого этим ощущением.

Решив, что для него пощады не будет, Геари опустила голову вниз и взяла его в рот на всю длину. Позвоночник Арика изогнулся от невообразимого наслаждения, которое рвалось сквозь него. Всё закружилось. За все время, что он занимался сексом, он никогда не испытывал ничего подобного. Никогда не чувствовал наслаждения, равного этому.

Он наклонил голову, чтобы посмотреть на Геари, и встретился с ее голодным взглядом. То, как она выглядела под ним, ранило его в самое сердце. Арик наклонился, чтобы погладить ее по щеке, когда она снова взяла его на всю длину. Его головка слегка задевала заднюю стенку ее горла, затем Геари отстранилась и аккуратно прикусила за самый кончик. Арик взлетел выше небес.

Мегеара посасывала его член, после чего снова отстранилась и проделала дорожку из поцелуев вверх по его телу, пока не оседлала его. Пьяный от экстаза, Арик приподнял свои бедра навстречу, когда девушка насадила себя на него.

Тепло ее тела, окружающего его, заставило Арика вскрикнуть. Это было единственным, что он мог сделать, чтобы не кончить сразу, но он не хотел, чтобы это так быстро закончилось. Он хотел остаться в Геари навсегда.

Геари улыбнулась, глядя на беззастенчивое удовольствие, написанное на лице Арика, когда он удерживал ее за бедра и толкался в нее. И она сделала все, как обещала. Она скакала на нем, и это было всем, чего Геари хотела.

Быстро и жестко, вбирая его так глубоко, как только могла, а затем приподнималась, пока он едва не выскальзывал из нее. Для нее не было ничего лучше, чем чувствовать твердый стержень Арика внутри себя.

В то время, когда они были близки, Геари понимала, что у их отношений нет будущего. И все же она испытывала к Арику такую близость, которую ни к кому никогда не испытывала.

Это было так, будто он стал важной частью ее самой, и на этот раз Геари не чувствовала себя настороженно рядом с Ариком. Она чувствовала себя совершенно свободно в своей наготе и сексуальности. Совершенно непринужденно, зная, что он понимает, как сильно она его жаждала. Между ними сейчас не было никаких барьеров. Никаких секретов.

И когда Геари снова достигла оргазма, она пронзительно, не сдерживаясь, закричала.

Арик застонал при виде оргазма Мегеары. Тот был настолько сильным, что он взорвался сам. Он забился глубоко внутри нее, и его тело бесконтрольно завибрировало. Тысяча эмоций и ощущений рвались сквозь Арика, лишая его разума и мыслей.

Все, что он сейчас мог — это чувствовать. Чувствовать Геари и чувствовать момент чистого, бесконечного блаженства, когда его тело судорожно сотрясалось внутри нее.

Геари склонилась к нему, чтобы поцеловать в губы. Арик удерживал ее в этом положении, позволяя чувствам закручиваться в водоворот.

— Ты в порядке? — спросила она, наморщив лоб от беспокойства.

— Не знаю, — честно ответил Арик. — Думаю, мое тело вывернуто наизнанку. И я не пойму, зачем Солину нужно посещать сны, если это так происходит в человеческом теле. Должно быть, он сошел с ума.

Возмущение Арика рассмешило Геари.

— Это не то, что я ожидала услышать. Но я рада, что ты наслаждаешься этим.

Арик взял ее лицо в свои руки, прежде чем снова поцеловать Геари.

— Я могу пить тебя весь день, Мегеара. Что это за чувство, которое я ощущаю внутри себя? То, которое причиняет боль лишь от мысли не быть с тобой? То, которое снова хочет быть внутри тебя, даже при том, что я всё ещё в тебе? — он замешкался перед тем, как прошептать ей последний вопрос. — Это любовь?

— Нет, — тихо ответила Геари. Она не верила в любовь с первого взгляда. — Чтобы построить настоящую любовь, нужно время. То, что ты чувствуешь — это просто влечение.

— Но оно не кажется временным.

— Оно никогда не кажется таким в начале. Только оглядываясь назад, мы понимаем разницу между простым увлечением и любовью.

Арик, казалось, не купился на её аргумент.

— А что, если это не так?

— О чем ты говоришь, Арик? Что ты меня любишь?

Арик замолчал, обдумывая это. Незачем отрицать то, что он сейчас чувствовал. Но его чувства через несколько дней исчезнут. Сейчас это может быть любовью, но как кто-то сможет любить, лишившись эмоций?

Может, она права. Может, это только безрассудная страсть.

Но лишь размышляя об этом, Арик знал лучше. Сама мысль о возвращении к прежнему состоянию обожгла его такой болью, что он едва смог вынести это. Любое известное ему наказание было бы издевательством. Арик хотел остаться с Геари до конца вечности.

Боясь потерять ее, он крепче прижал девушку к себе, тело к телу, и попытался забыть, насколько близок его уход.

Геари лежала тихо, слушая сердцебиение Арика под своей щекой. Как странно быть с ним сейчас, зная, что их совместное время ограничено. В большинстве случаев стоит забыть об оптимизме, когда ты надеешься, что это будет длиться вечно. В некоторых случаях — надеяться, что ей, наконец, повезет. Уж она-то понимала, насколько их время недолговечно.

Но это было и проклятием — знать, когда она потеряет его, потому что, похоже, Геари уже влюбилась в Арика. А как могло быть иначе? Он был единственным, кто когда-либо видел её настоящую. В своих снах она рассказывала ему всё. Свои надежды, свои разочарования. Она никогда не сдерживалась с ним. Никогда не отступала. Арик знал её так, как никто до этого.

И именно поэтому Геари не могла позволить ему уйти.

— Должен быть какой-то способ удержать тебя здесь.

Она не поняла, что сказала это вслух, пока Арик не ответил ей:

— Я могу остаться, но буду не тем человеком, который с тобой сейчас.

— Что ты имеешь в виду?

— Я мог бы отказаться от своей божественной сущности, но это ничего не изменит, разве что я стану смертным. Когда моё время истечет, я стану тем же, кем и был. У меня не будет никаких эмоций, и я не смогу больше приходить в твои сны. Тогда не будет никакой причины находиться рядом с тобой.

— Я не верю в это. У тебя есть чувства. Ты чувствуешь слишком глубоко…

— В сновидениях я подпитывался от тебя. Все, что я чувствовал, было твоим. И я уверяю тебя, если я стану смертным, это прекратится. У меня даже не будет способности ощущать тебя, ни физически, ни эмоционально.

— Откуда ты это знаешь?

— Это проклятие, Мегеара. От него нет способа избавиться. Никакой бог не может изменить проклятие. Я проклят, обречен.

Геари все еще не могла согласиться с этим. Такой уж у нее характер: не могла она принимать вещи просто потому, что кто-то так сказал. Она была ученым, поэтому ей требовались доказательства его теории.

— А кому-то из Онерои хоть когда-то удавалось освободиться?

— Нет, — выразительно ответил Арик. — Не было ни единого случая освобождения, ни для одного из нас. Тех немногих, кто пытался это сделать, преследовали и убивали.

— Это же несправедливо. Должна быть возможность освободиться, если это то, чего ты хочешь.

Арик глубоко вздохнул, убирая прядь волос, упавшую Геари на лоб.

— А кто сказал, что жизнь справедлива?

— Может, так и есть, но я собираюсь спросить об этом Тори.

— Тори всего лишь ребенок.

— Да, и она просто одержима греческой мифологией. Если и есть способ освободиться, то она его знает.

Арик обожал тот факт, что Мегеара готова пытаться снова и снова, но он знал, что все это бесполезно. Ни один человек не знал греческую мифологию лучше него. Мегеара была человеком, а он проклятым богом. Все, на что он мог надеяться — это найти способ обезопасить Геари, когда он уйдет.

Пока они оставались у Солина, у них было убежище. Солин сказал, что у него перемирие с другими богами. Они не приходили в его дом, а за это он их не убивал. Но Арик и Мегеара не могли находиться здесь все время. И она не будет довольствоваться своей жизнью здесь, в этих стенах. Ей никогда не нравились клетки, любого типа.

«Геари умрет, так что просто останься здесь и наслаждайся её компанией, пока не придет время возвращаться».

Возвращаться к чему? К пустоте? Холоду?

Это было дерьмово. Арик не хотел возвращаться на Исчезающий остров.

«Тогда умри вместо неё».

Арик прислонился щекой к её макушке. Так хорошо было ощущать её в своих руках. Её обнажённую кожу, прижатую к его.

«Я лучше умру, чем буду жить без неё».

Это было правдой, и это, в самом деле, единственное решение, имеющее смысл. Он проведет своё время с ней, а потом сдастся Аиду. Аид будет пытать его, а затем убьет, и все будут счастливы.

«Ты не будешь счастлив, тупица».

Это было на самом деле так, но даже если он оставит её и уйдет, его всё равно будут пытать, не говоря уже о том, что Долофонийцы убьют его в любом случае.

Так почему бы не позволить им заполучить его и не покончить с этим?

«В жизни должна быть цель».

Арик удивленно моргнул, так как эти слова всплыли из далекого прошлого, чтобы преследовать его сейчас. Они возвратились из тех воспоминаний Онероя, когда он, по иронии судьбы, пошел помочь Трегу. Ашерон, лидер Темных Охотников, вызвал Арика, чтобы обсудить проблемы Трега из-за смерти его семьи, выяснить, как лучше помочь мужчине справиться с этим.

Высокий и черноволосый Атлант был мудрее самой Афины. Он пытался научить Арика понимать человеческую психику и сущность.

«Помни, Арикос, ключ к человечности прост. В жизни должна быть цель. Людям нужно к чему-то стремиться. Семья Трега была отнята его врагами, так что нам нужно заменить её теми, кто ему важен. Без цели человечность утратится, а одинокий человек не сможет функционировать».

Ашерон был неправ в одном. Без цели любой пропадет. Даже боги.

До сих пор цели Арика были эгоистичны по своей природе. Как у Скотоса, его целью было найти наивысшее удовольствие. Как у Онерои — делать только то, что ему скажут, чтобы не быть наказанным. Он никогда раньше не считался ни с чьими-нибудь чувствами, ни с чужой жизнью.

Но теперь Арик понял, как нужно жить с целью. Он осознал жертвенность. Были вещи, за которые стоит умереть. Его выбор прост. Мегеара. Его единственным сожалением было то, что он не наслаждался их прошлым еще больше. Ему следовало смаковать каждую секунду проведенного вместе времени.

Тем не менее, у него было еще несколько дней. Которые он ни за что не упустит. И когда придет время, Арик сунет голову в петлю без всяких сожалений.

«Ага, конечно».

О'кей, у него останется одно — Арик никогда больше не увидит и не прикоснется к Мегеаре снова.

Он может умереть с этим.

А на задворках его сознания тот же саркастический голос смеялся над Ариком:

«Поверь мне, парень, так и будет».