Любимая ошибка короля интриг

Глава 20. Только правда

Эрхан был собран и сосредоточен, будто генерал перед решающим боем. Он выглядел уверенным и воинственным настолько, что даже мне стало не по себе. Мейн же казался бледным и явно нервничал, что, в общем-то, неудивительно, ведь ему предстояло отправить собственного короля, которого он клялся защищать, прямиком на верную гибель. Да, мы с Ханом собирались пойти вместе, но я сильно сомневался, что Мейн за меня хоть каплю переживал.

– Эрхан, одумайся, если что-то пойдёт не так, страна останется без короля, – пытался переубедить нашего бесстрашного монарха его верный друг. – Пусть Гиро идёт один, как и просили шаманы.

Да, в письме от круга двенадцати значилось, что они готовы встретиться, но только чтобы прилюдно судить виновного в поджоге Дахата. То есть меня. И состояться эта встреча должна была прямо на площади перед дворцом, где сейчас собралась разгорячённая толпа жаждущих справедливости.

Правда, теперь, помимо всего прочего, они требовали отпустить Зорама Лонто и двоих задержанных вместе с ним сподвижников. Увы, эти гады так ни в чём и не сознались, а магия менталистов на них по непонятным мне причинам не действовала.

Но всё же из этой ситуации был выход. И я собирался сделать всё правильно, именно поэтому не отговаривал Хана, неожиданно решившего идти к шаманам и толпе вместе со мной.

– Нет, – ответил Мейну наш король. – Одному Гиро и слова сказать не дадут. А я буду гарантом диалога. Да и глупо упускать шанс провести переговоры, пусть и публичные. Хуже, чем сейчас, ситуация уже не станет, а вот изменить её в лучшую сторону ещё можно.

В этом я был с ним согласен, потому и молчал. А ещё отчаянно старался сосредоточиться на грядущей встрече, но мои мысли постоянно скатывались к Исте и детям, о которых пока не было никакой информации.

Да, наше посольство в Дарборте стояло на ушах, Мейн даже умудрился подключить к поиску моей семьи долгарскую тайную полицию. А что озадачило меня сильнее всего – Тирра связалась лично со Скайденом Гленвайдером и попросила его помочь в поисках. Этот её жест поразил меня до глубины души, и я едва ли не впервые посмотрел на эту женщину с искренней благодарностью и совсем без ненависти.

Кстати, её ключ оказался нетронут, для отправления в Долгарскую Республику Иста использовала другой. Лакеев, провожавших Истарию и детей к порталу, пока так и не нашли. Но вызванный из столицы специалист по порталам обещал в самое ближайшее время выяснить, чей именно ключ использовался при переходе.

Мейн предположил, что Исту и детей могли выкрасть для шантажа, но пока эта версия не подтверждалась. Ведь никаких требований мне не поступало, да и мало кто мог бы догадаться о моих чувствах к Истарии. А о том, что дети мои, знал ограниченный круг людей. Более того, даже имея информацию о нашем родстве, вряд ли бы кто-то пришёл к выводу, что я поддамся на шантаж. Всё же у меня твёрдая репутация циничной сволочи. Так что шантаж я отмёл сразу.

Увы, пока самой вероятной была версия о побеге, хоть она мне и не нравилась. Правда, у меня имелась ещё одна: Исту убрали из дворца, чтобы она ничего не рассказала о делах Зорама Лонто. И чем больше я анализировал ситуацию, тем сильнее склонялся именно к этому варианту. Ведь показания против бывшего любовника она так и не дала и в ближайшее время не даст. То есть фактически сейчас моё слово стоит против его слова. А толпа внизу скорее поверит авиру, чем чужаку.

Но отправлять порталом в другую страну целую семью как-то странно. Если бы Исту хотели временно вывести из игры, то могли выкрасть только её. Это было бы гораздо проще.

– Пора, – сказал Хан, поправив рукав своего чёрного пиджака.

Я поднялся из кресла, посмотрел на нервничающего Мейна и искренне попросил:

– Если всё закончится плохо, передай Исте и детям, что я их люблю.

– Нет, – вдруг решительно отказался глава тайной полиции и скрестил руки на груди. – Сам всё им скажешь. Я ничего говорить не буду.

– Что ж. – Его отказ меня приятно удивил. Ведь получалось, что своим «нет» от давал мне ещё больший стимул вернуться живым. – Ладно.

– Я лучше приложу все силы, чтобы скорее найти твою Исту. А ты уж постарайся вывернуть сложившуюся вокруг нас всех ситуацию в нашу пользу. Ты же умеешь, это твой особый талант.

– Постараюсь, – сказал я и повернулся к Хану. – Идём, братец.

Тот только усмехнулся и первым шагнул к двери.

Шаманы уже ждали нас на площади. Они стояли в самом центре, толпа образовала вокруг них круг пустого пространства радиусом около пяти метров. Нас же сопровождал отряд гвардейцев, но всем было понятно, что двадцать вояк против такой толпы ничего сделать не смогут. Можно сказать, что они пошли с нами только для вида.

Перед последней дверью, ведущей из дворца на площадь, я остановился и обернулся к Хану.

– Ты всё ещё можешь отправить меня одного, – сказал ему.

– И пропустить самое интересное? – бросил Эрхан. – Нет уж. Идём вместе. И я тоже хочу побеседовать с шаманами.

– Если всё обернётся плохо, отдавай им меня и уходи, – проговорил, глядя ему в глаза. – Только об Исте и детях позаботься.

Хан одарил меня хмурым взглядом и решительно толкнул дверь.

Гвардейцы уже ждали нас на улице. Они тут же рассредоточились, занимая свои места. Двое шли перед нами, двое – позади нас, а остальные образовали живой коридор, оттесняя магией людей на нашем пути. Наверное, мне должно было быть страшно, но вместо страха я испытывал небывалый азарт. Впереди ждала очень опасная, рискованная игра, в которой на кон поставлена моя жизнь, и я знал, что сделаю всё возможное, чтобы не проиграть. Конечно, у меня в голове было несколько сценариев развития событий и пара козырей в рукаве. Но шаманы – люди непредсказуемые. Кто знает, может, те, кто поджёг Дахат, действовали по их указке? Может, всё это просто большая провокация? И если это так… то живым я с этой площади не выйду.

При нашем появлении, толпа загалдела. С разных сторон послышались выкрики, ругань, требование «казнить тварь», «разорвать убийцу Дахата», некоторые скандировали: «Долой короля!» – но как-то быстро замолчали.

Когда наша компания добралась до шаманов, гвардейцы разошлись полукругом, а мы с Ханом остановились. Я окинул взглядом мужчин в серых длинных накидках с капюшонами, шагнул вперёд и поклонился. Ясное дело, что Хан никому кланяться не стал – не по статусу ему, а вот с моей стороны это был первый ход – выказать открытость и уважение.

– Значит, ты – Гиро Фар Орсаль? – проговорил один из шаманов, тоже шагнув вперёд.

Он не снял капюшон, который закрывал всю верхнюю часть лица. На виду оставался только довольно большой нос и короткая седая борода. Мужчина был чуть ниже меня и явно намного старше, полагаю, именно он являлся главным в сообществе шаманов. Вряд ли кому-то другому доверили бы вести переговоры при такой толпе зрителей. Ведь сейчас не только моя судьба решалась, но и сами шаманы подтверждали свою значимость на полуострове.

– Именно так, – ответил я, кивнув. – И я пришёл к вам, чтобы выяснить правду и доказать свою невиновность. Я готов подтвердить свои слова магической клятвой и согласен на проверку истинности моих слов с помощью ваших ритуалов.

А чуть повысив голос, добавил, обращаясь ко всей толпе:

– Я, Гиро Фар Орсаль, клянусь, что не причинял вреда священному дереву Дахат.

И чуть развёл руки в стороны, показывая свою открытость любым проверкам.

Шаман так и продолжал стоять неподвижно, никак не реагируя на мои слова. Секунды текли, толпа замолчала, вокруг стало очень тихо, но даже теперь я не почувствовал страх. На самом деле за себя я уже давно разучился бояться.

– С самого первого дня нашего появления в Ариту, – проговорил я, решив начать свою игру, коль уж мне любезно предоставили такую возможность, – активизировалось местное сообщество противников королевской власти. Нам прекрасно известно, что на полуострове не любят чужаков, а особенно магов. Наша королева лично стала свидетельницей того, как молодого парня-полукровку возле школы избивали трое. И виноват он был только в том, что в нём проснулся магический дар. Скажите, разве это правильно? Разве это справедливо?

Конечно, мне никто не ответил. И я продолжил, обращаясь к толпе:

– А ведь на всей территории королевства к выходцам с полуострова Догу относятся так же, как к другим жителям Карфита. С уважением принимают их веру в духов, с любопытством интересуются шаманской магией. И заметьте, никто не запрещает вам этого. Никто не собирается разрушать вашу культуру. Но для того, чтобы мы продолжали с уважением относиться к вам, мы просим вас с уважением относиться к нам.

Потом снова посмотрел на шаманов:

– В вашем городе есть люди, которые мечтают сделать полуостров независимым государством. Прогнать отсюда карфитцев, стать самостоятельными. Они даже готовы к гражданской войне. Но скажите мне, как главы шаманов авирского народа, вы тоже этого хотите? Готовы платить тысячами жизней за возможную независимость, которая точно не принесёт никому из авиров счастья? Ведь сейчас полуостров живёт за счёт туристов из Карфита, которые после войны точно сюда не поедут. И никто не поедет. Конечно, здесь есть несколько богатых владельцев месторождений и заводов, но, думаете, они станут делить свой доход на всех? Нет. И к чему это приведёт?

Шаман молчал, Хан, как ни странно, тоже. Толпа чуть оживилась, но особой агрессии не проявляла. Меня слушали, и мне это нравилось.

– Мы готовы к диалогу, – добавил я довольно громко. – Да, у нас есть претензии по поводу отношения местных жителей к карфитцам и магам в частности, а у вас есть претензии к нам. Но всё это решаемо. И выход можно найти без военных действий, мирно.

И вдруг кто-то в толпе выкрикнул:

– А кто тогда поджёг Дахат? Зачем?

– Зачем? – громко повторил я и тут же сам ответил: – Чтобы вы все здесь собрались. Чтобы ещё больше разогреть вашу ненависть к магам. Чтобы вашими руками начать восстание. А кто? Это мы выясняем.

– Вы арестовали наших парней? На каком основании? Есть доказательства? – крикнул кто-то другой.

– Доказательств нет, – предельно честно ответил я, чем породил неодобрительное мычание толпы. – Есть только мои показания. И я уверен, что мы задержали одного из зачинщиков нынешней смуты. На допросах он молчит, отказывается отвечать королевским дознавателям. Потому я хочу спросить вас, господа шаманы, есть ли у вас способ заставить человека говорить правду? И предлагаю вам самим спросить задержанного нами ависа Лонто, имеет ли он отношение к поджогу вашего священного дерева.

Главный шаман всё ещё молчал. Он вообще, кроме первого вопроса о моём имени, не сказал ни слова. Я тоже больше не спешил говорить, и так сказано немало. Теперь важно услышать ответ.

Но вдруг шаман развернулся к нам спиной и отошёл к своим. Некоторое время они тихо переговаривались, но общались не на авирском, а на каком-то древнем наречии, которое я не понимал. А спустя несколько минут к нам направился другой шаман: выше, крупнее и без бороды. Встав напротив меня, он снял капюшон и посмотрел мне в глаза.

Этот мужчина был довольно молод, я бы не дал ему больше сорока. Кожа выглядела смуглой, как у всех авиров, а вот длинные волосы, заплетённые в косу, оказались абсолютно седыми.

– Я Хамиту Току, – проговорил он, и не подумав кланяться ни мне, ни Хану, стоящему рядом со мной. – Мы принимаем твоё предложение, Гиро Фар Орсаль. Но ты первый ответишь на наши вопросы. Соврать не сможешь ни единым словом. Отказаться говорить у тебя тоже не получится. И всё произойдёт здесь и сейчас, при всех собравшихся свидетелях. Готов?

– Готов, – решительно кивнул я. – Но настаиваю, чтобы и нашего задержанного, Зорама Лонто, тоже допрашивали при тех же условиях. Только вопросы буду задавать я.

– Пусть будет так, – кивнул он.

Я дал распоряжение одному из гвардейцев привести сюда Зора, а сам снова посмотрел на шамана.

– Можем начинать, – сказал ему.

Тот кивнул, поднял раскрытую ладонь над моей головой и пропел несколько слов на древнем языке. Его пальцы побелели, вокруг них образовалось едва заметная светлая дымка, которая вдруг опустилась прямо на мои губы.

Шаман обернулся к своим, сделал знак рукой, и к нам снова подошёл тот самый первый, с седой бородой.

– Скажи своё имя, – проговорил старейшина, обращаясь ко мне.

– Гиро Фар Орсаль, – спокойно ответил я.

– Скажи, где и с кем ты был нынешней ночью?

А вот и провокационные вопросы. Не ждал их так сразу. Но глупо было бы надеяться, что они не спросят.

– Мой мобиль кто-то испортил, и мне со спутницей пришлось приземлиться на пустынном берегу, где не работали фонапы. Там мы с ней и находились до самого утра. Неисправный мобиль до сих пор на том месте.

Говорить правду оказалось удивительно легко. Мне даже вдруг пришло в голову попробовать что-то специально соврать, но… не получилось. Губы просто отказались подчиняться.

– Скажи имя своей спутницы, – потребовал главный шаман.

– Истария Лорсэт.

В толпе снова прозвучали недовольные возгласы. Исту тут на самом деле знали многие. Если не лично, то как автора колонки светской хроники в крупнейшей газете города.

– А что она делала с тобой?! – выкрикнули в толпе. – Она твоя любовница?!

– Она женщина, которую я люблю, – сказал, повысив голос. – Она мать моих детей. И она, как многие знают, наполовину авирка. Потому я прямо заинтересован в налаживании добрососедских отношений между авирами и карфитцами.

Беловолосый шаман чуть улыбнулся, и мне показалось, что взгляд его тёмных глаз стал мягче.

– Ты имеешь отношение к поджогу Дахата? – этот вопрос задал мне именно Хамиту.

– Нет, – ответил я. – Но знаю, что ваши местные активисты хотели дискредитировать магов, использовав это дерево. Мы даже выставили вокруг Дахата охрану. Увы, это не помогло. По словам наших агентов, дерево загорелось с середины, будто в него кто-то бросил нечто горящее.

– Мы узнали всё, что хотели, – проговорил младший шаман и, едва заметно поклонившись, снова отошёл к своим.

Старейшина остался стоять на месте. Некоторое время он внимательно смотрел на меня, да так пристально, будто изучал каждое тёмное пятно на моей душе. Потом перевёл взгляд на Хана и вдруг проговорил, обращаясь к королю:

– Твой брат будет говорить правду и только правду до завтрашнего рассвета. Сейчас лучшее время спросить у него о том, что тебя тревожит.

– Благодарю, – ответил ему Хан. – И хочу пригласить вас во дворец для спокойных переговоров.

– Я передам твоё приглашение остальным, – сказал главный шаман и тоже отошёл к своим.

Почти сразу после этого привели Зорама Лонто. Он шёл гордо, хоть и выглядел немного потрёпанным. Рукав его белоснежной рубашки был порван и испачкан в чём-то красном, брюки выглядели мятыми, а туфли – пыльными. И всё же он держался как король. А ещё явно не сомневался, что толпа поддержит его, не даст в обиду. Арестант даже улыбнулся кому-то из зевак, и вообще выглядел очень уверенным.

И вдруг он резко остановился и выкрикнул:

– Друзья, эти люди хотят обвинить меня в том, что совершили сами! Не верьте им! У них нет никаких доказательств! Из меня просто хотят сделать козла отпущения!

Толпа тут же снова завелась. Несколько человек попытались пробиться к Лонто, двое повалили гвардейца, им даже удалось добраться до Зорама, но в этот момент их поймали. Стоящий рядом со мной Хан мигом создал обездвиживающую руну, но не обычную, а большого радиуса поражения. Он напитал её таким количеством силы, что удивил даже меня. А когда его магия сработала, замерли все люди в радиусе метров двадцати. Повезло только нам с ним и шаманам, которых он же накрыл защитным пологом.

Я тоже не остался в стороне, поспешил освободить от действия его магии гвардейцев и собственно арестованного. Его всё-таки подвели к нам, и всё тот же беловолосый шаман, не теряя времени, сделал так, чтобы Лонто говорил только правду. После чего жестом дал мне знак задавать вопросы.

– Давай начнём с простого. Назови своё имя, – проговорил я, глядя в глаза бывшему любовнику Исты.

От одной мысли, что он спал с моей женщиной, кровь закипала прямо в венах. Но я заставил себя сохранять спокойствия. Сейчас точно не время для ревности.

– Зорам Лонто, – ответил он, глядя на меня с вызовом.

– Скажи, Зорам, каким зельем ты напоил меня позавчера вечером во время нашей с тобой партии в карты?

Хан одарил меня хмурым взглядом, беловолосый шаман недовольно поджал губы. Они оба ждали, что я сразу спрошу про Дахат, вот только я не был уверен, что на этот вопрос Лонто ответит положительно. Потому и решил зайти с другой стороны.

Зорам явно отвечать не хотел. Но его губы зашевелились будто против воли. Он даже попытался закрыть их руками, но это не помогло. Магия шаманов явно была сильнее.

– Это зелье называется лхро. Капли достаточно, чтобы мгновенно затуманить сознание, – сказал арестованный.

– А зачем ты нацепил на меня перстень с подчинённым духом? – задал я новый вопрос.

Глаза Лонто испуганно округлились. Он умоляюще посмотрел на шаманов, но те не спешили ему на выручку. Тем временем губы бедолаги сами начали отвечать:

– Чтобы ты выполнил моё поручение.

– Какое? – поспешил уточнить я. – Что ты приказал духу, вселившемуся в моё тело?

Зорам побелел. Его глаза стали совершенно чёрными и почти круглыми. Он вдруг метнулся в сторону, но его тут же поймали и скрутили гвардейцы. Тут-то бедолага и потерял контроль над телом, а его рот произнёс:

– Ты должен был поджечь Дахат.

Я развёл руками в жесте «что и требовалось доказать» и посмотрел на шаманов. Те стояли молча и пока не спешили озвучивать своё мнение. Толпа же и вовсе притихла. По крайней мере та её часть, которая могла двигаться.

– Ты знаешь, кто приказал поджечь священное дерево сегодня ночью? – спросил я у Лонто.

– Не я! – тут же закричал он. – Это был не я!

– А кто?

– Шилиро Гутвил. Это он нашёл исполнителя и заплатил за поджог, – выкрикнул в отчаянии Зорам. – Мне ещё после первой попытки приснился прадед и сказал, что если только попытаюсь посягнуть на Дахат, то меня проклянут все духи предков. Я проникся и даже пытался отговорить Шили, но тот назвал меня слабаком и сказал, что разберётся сам.

Мне даже стало жаль бедолагу Зора. Он ведь на самом деле очень молод. Мальчишка. Ему же и двадцати пяти нет. А ведь я в его возрасте делал ещё более кошмарные глупости. Был уверен, что мне всегда всё будет сходить с рук, что я способен на величайшие свершения. До самого суда не сомневался, что выберусь сухим из воды. Кажется, только на площади, когда меня были плетью, наконец пришло понимание, что я доигрался.

А Шилиро Гутвила я давно подозревал, но подобраться никак не получалось. После того, как он в первый вечер напоил сестрёнку Эмирель крайжером и явно собирался поиметь её прямо в парке, наши с ним отношения как-то не сложились. Он старался не попадаться мне на глаза, да и вообще вёл себя удивительно тихо. А заслуженного наказания избежал только потому, что за него очень просил дядюшка наместник. И вот вам итог. А ведь если бы тогда его наказали, сейчас бы он не нарвался на такие серьёзные неприятности.

Хан тут же отдал одному из гвардейцев распоряжение передать капитану Хейсу приказ об аресте Гутвила. Но тут вперёд вышел старший шаман:

– Прошу тебя передать нам право вынести приговор этим людям, – сказал он. – По вашим законам они просто покусились на дерево. По нашим же – это очень серьёзное преступление. За которое все причастные получат соответствующее наказание.

Хан задумался.

– Я хочу иметь право голоса при выборе для них меры пресечения, – ответил он.

– Судить их будем не мы, а духи предков. И решение они примут сами, – пояснил главный шаман.

– Что ж, – сказал Эрхан. – Тогда я просто хочу присутствовать при этом.

– Пусть будет так, – согласился седобородый. – Ты имеешь право, ведь они оклеветали твоего брата. Посягнули на семью, а семья – это святое.

Эрхан ответил благодарным кивком. А я шагнул к Зору и тихо спросил:

– Ты имеешь отношение к тому, что Иста сбежала в республику?

– Это Шили сделал, чтобы она не дала показания против меня, – мигом ответил тот, даже не подумав сопротивляться. – Он увидел её детей во дворце и решил действовать. Но я строго-настрого запретил вредить Истарии и детям. Больше ничего не знаю.

– А неисправность в моём мобиле кто организовал?

– Тоже Шилиро. Не сам. Чужими руками. Но ты не должен был сильно пострадать. Только оказаться в нужный момент подальше от Ариту.

– Ясно, – бросил я и уже хотел отойти, но до меня долетел вопрос Зорама:

– Она спит с тобой?

И я бы соврал… если бы мог. А так губы сами ответили правду:

– Да. Она моя. И дети мои. Если когда-нибудь тебя отпустят ваши шаманы, не смей приближаться к моей женщине, сыну и дочери.

И всё же говорить правду и то, что думаешь, иногда очень даже приятно.

– Господа, – громко сказал Хан, обращаясь к старейшине и всему кругу двенадцати. – Пока мои гвардейцы ищут и задерживают Шилиро Гутвила, приглашаю вас разделить со мной ужин. Заодно обсудим текущую ситуацию и необходимые перемены.

На самом деле я был уверен, что они откажутся. Но седобородый почти сразу ответил решительным согласием, а вслед за ним кивнули остальные. И, с одной стороны, это было замечательно. Но с другой – получалось, что я снова не смогу отправиться на поиски Исты. Хан не позволит мне оставить его во время столь важных переговоров. Это уж точно.