Любимый злодей

Глава 22 Лекстон

Что, к чертям собачьим, нашло на Уайлдера? Никогда раньше не видел его таким. Он буквально одержим этой женщиной. Конечно, эта испанка и правда прелесть, неплохо сосет и, безусловно, потрясно трахается, но что в ней такого, что он имеет ее без остановки? Устроил для нее эту сцену в зеркальном зале? Уходит к ней по ночам на несколько часов?

И мы все знаем, где он ошивается, если его нет в доме. Конечно же, не разыскивает пропавших девушек, ради которых мы, собственно, сюда и явились.

Похоже, Уайлдер реально попал. Прям по-настоящему.

Потому что, когда я выхожу на улицу осмотреть убитый «Эскалейд», изрешеченный пулями, эта парочка снова трахается, причем он в процессе вырезает знак «Дюката» у нее между грудей. Господи, он действительно собирается сделать ее своей королевой. А что, если этой провинциалке не понравится Бостон? Что, если она ему не подходит и он просто запал на ее тело, но в душе она дешевая сучка, как многие другие жаждущие власти и денег женщины?

Хотя… Не то чтобы я не мог избавиться от Нурии, если у нее окажутся не те намерения, если она предаст Уайлдера, вздумает обчистить его или слить информацию. Пусть развлекается. Все закончится, если я пойму, что она ему вредит.

Несчастный случай со смертельным исходом может произойти так неожиданно и быстро, что мне не стоит особо беспокоиться по ее поводу. Девчонка снова кричит под ним, когда он опускается на колени между ее ног и трахает ее.

Я выкуриваю больше «сигарет после секса», чем сам Уайлдер, потому что у меня постоянно стоит. А ведь мне следовало бы думать о том, как «Зетос» удалось выследить нас прошлой ночью. Эти выродки становятся проблемой. Они знают, где мы и что мы у них на хвосте. Пора бы мне устроить себе экскурсию в их клуб, пусть босс и против этого.

– Пожалуйста! Пожалуйста! Демон! – осипшим голосом кричит Нурия. – Господи! Я больше не могу.

Сейчас Уайлдер берет свою женщину сзади перед зеркалами, пока они оба не опускаются на колени у стены. Сделав глубокий вдох, я закатываю глаза, поправляю собственный затвердевший член, а затем подхожу к одному из окон. Когда я стучу в него, Уайлдер тут же оборачивается через плечо.

– Может, мне вызвать скорую или сменить тебя? – предлагаю я. После такого эти двое вряд ли будут в состоянии сделать хоть шаг, а член Уайлдера наверняка уже пылает.

Босс медленно поднимает средний палец в мою сторону, и я догадываюсь, что под маской он криво ухмыляется.

– Разберись с машиной! – кричит он через стекло.

Я делаю вид, что не услышал его, прищуриваю глаза и поднимаю ладони к ушам.

– Что?

Наконец он отпускает свою королеву, поднимает ее на руки и несет к окну. Открыв его, усаживает Нурию на подоконник.

– Эй, – жалуется она, прикрывая задницу, как будто я не видел ее голой всего пару часов назад.

– Поменяй машину, Лекс. Тачка раздолбана в хлам.

– О, да что ты говоришь? – отзываюсь я и хватаю Нурию сзади за шею, отчего она напрягается и поворачивается ко мне. – Хочешь такую же шикарную модель? – двусмысленно спрашиваю я.

Уайлдер наклоняет голову, прежде чем сжать мое запястье и сбросить его со своей собственности.

– Ту же самую, да. Возьми с собой Кэмерона. Не разделяйтесь и четко выполняйте мои инструкции.

– Кэм дрыхнет, – отвечаю я.

– Один ты никуда не поедешь, пока где-то поблизости ошиваются «Зетос».

Какое же доброе сердце у моего старого друга.

– Разбужу его и пну под зад.

Уайлдер смеется:

– Докладывай мне обстановку.

Я раздраженно отдаю честь, так как иногда мне кажется, что я тут какой-то карапуз, а он – мой опекун. Хотя его тревогу за своих людей я могу понять – в конце концов, за последний год на нас не раз нападали, в результате чего одиннадцать наших лучших парней застрелили.

Подняв с подоконника Нурию, которая на удивление быстро уткнулась ему в шею, хотя несколько часов назад нам не доверяла, Уайлдер закрывает окно. У меня вырывается мучительный стон. Жаль, что мне нельзя обслужить его розу, пока он отдохнет. Мы бы с ней офигенно повеселились.

– Как думаешь, мы еще долго будем торчать в Австралии? – спрашивает Кэмерон, откусывая от багета с курицей и слишком большим количеством майонеза.

– А ты соскучился по дому?

– Нет, – отвечает он. – Но Бостон мне нравится больше.

– Душный городской воздух, шум машин, толпы людей, пробки, загаженные улицы, холодный дождь… Конечно, я тебя понимаю, друг мой, – поддразниваю я его.

Кэм искоса бросает на меня убийственный взгляд, в то время как я затягиваюсь сигаретой и выдыхаю дым в открытое окно.

– Что так подпортило тебе утро? В отличие от меня, ты сегодня ночью получил достойную награду.

Я включаю поворотники на новой машине, перед тем как свернуть в довольно сомнительный район Брисбена с парой-тройкой баров, ночными магазинами и убогими ларьками. Где-то здесь находится Knife West.

– Она реально так хороша? Или ты просто решил не показывать боссу, что она отстойно сосет?

– Она была хороша, – уверяю я. – Лучшая, – исправляюсь я, после чего Кэмерон округляет глаза, чуть не подавившись. Затем почесывает бровь, переводит взгляд на улицу и осматривается.

– Эй, скажи-ка… Где мы, черт возьми?

– В самом паршивом районе Брисбена. – Я паркую новенький «Эскалейд» рядом с мусорным баком в боковом переулке и бросаю взгляд через лобовое стекло на неровные, обшарпанные фасады переулков. Большинство ставней закрыто, пожарные лестницы под ними проржавели.

– Босс запретил тебе действовать в одиночку.

– Я и сам это знаю, гений. Но у босса сейчас другие дела, а я хочу найти крыс, которые вчера пытались пристрелить нас прямо на дороге! – рявкаю я в ответ.

Кэмерон наконец откладывает свой багет, стряхивает крошки со штанин и поворачивается ко мне.

– Я не собираюсь нарываться на неприятности, если все пойдет прахом.

– Да знаю я, тюфяк ты мелкий. Именно поэтому ты останешься в машине, – слегка приподняв уголок рта в усмешке, бросаю я, открываю дверь машины и вылезаю из внедорожника.

– Лекс!

Прежде чем Кэм успевает выдвинуть какие-либо возражения, я наклоняюсь к боковому зеркалу, поправляю перед ним водолазку и провожу рукой по гладким, зачесанным набок волосам. И то и другое идеально.

Кэмерон тут же выскакивает из машины:

– Я позвоню Уайлдеру!

Вот размазня.

– Передавай ему от меня привет.

– Ты совсем тупой? Он убьет тебя, если «Зетос» не сделают это первыми! – Кэмерон огибает капот «Эскалейда», чтобы преградить мне путь.

– Я тебе новичок, что ли? Это я обучал тебя четыре года назад, я показывал, как правильно держать пистолет. Так что тащи свою задницу в машину. Дай мне пятнадцать минут, и я вернусь.

Он делает такое встревоженное лицо, будто сегодня мои похороны.

– Расслабься и следи за машиной. – Я сжимаю его плечо, а затем вразвалочку направляюсь вперед по переулку, чтобы попасть на главную улицу.

За углом находится Knife West – бар, в мусорке у входа которого высится гора окурков, а за окном висит табличка «Закрыто». Звучит как приглашение войти в клуб.

Внутри никого не видно. Наверное, еще спят. Сейчас четверть шестого утра.

Я достаю из внутреннего кармана пиджака мобильный и набираю номер полиции.

Коп отвечает сразу же:

– Департамент полиции Квинсленда. Чем я могу вам помочь?

– Я стою возле бара Knife West. Там перестрелка. – Я несколько раз щелкаю пальцем по стеклу двери, имитируя звуки выстрелов. – На полу уже лежат двое раненых. Пожалуйста, приезжайте быстрее.

Если мои расчеты верны, то первый отряд прибудет через пять-семь минут.

– Как вас зовут? – спрашивают меня, прежде чем я успеваю повесить трубку, достаю пистолет, натягиваю водолазку на нижнюю половину лица и разбиваю дверное стекло рукояткой пистолета. Как и ожидалось, ключи торчат в замке двери, благодаря чему я отпираю ее и захожу в обшарпанный бар.

Это какими же кретинами надо быть?

Остановившись в дверях, обвожу взглядом бар, планировку которого я предварительно тщательно изучил. Слева и справа столики, передо мной барная стойка из полированного дерева с обтянутыми красным материалом табуретами, а еще чуть дальше сзади – сигареты и игровой автомат. В нос ударяет запах травки и сигарет.

– Приветствую, сучки, папочка дома! – кричу я, прежде чем пройти по битому стеклу, которое хрустит под моими подошвами. Вскоре ко мне выбегает парень в растянутой майке, с худыми ручонками, увешанный золотыми украшениями, как бабушкина рождественская елка. Он пристально смотрит на меня, а потом спешит обратно.

– Налет! – орет он.

Ну что за тупица.

Через несколько секунд в дверной проем протискиваются два других мордоворота, которых я устраняю выстрелами в голову, прежде чем они успевают пустить в ход свои пушки.

– И это все? А где мой теплый прием? – Черт, у меня сегодня хорошее настроение, потому что мне сделали самый потрясный минет за долгое время.

После того как эти трусы забаррикадировались в задней комнате, я с безопасного расстояния отстреливаю замок, выбиваю дверь и перешагиваю через мертвых парней, лежащих перед ней.

– Извините, парни, надеюсь, я не сильно вас обидел, – бормочу я, после чего обнаруживаю в освещенной красным светом комнате нескольких мужиков рядом с двумя полуголыми женщинами. Двумя женщинами, чьи избитые лица первым делом бросаются мне в глаза. Ни хрена себе!

С криками и мольбами за свои жизни женщины отползают за диван, а тип с жидкими черными волосами и козлиной бородкой направляется ко мне и перешагивает через журнальный столик, на котором лежат пакетики с кокаином и травкой.

Я достаю второй пистолет, чего они явно не ожидали, и стреляю в двух парней, которые пытаются спастись бегством, вместо того чтобы сражаться со мной. Они мешками падают возле стен, а я направляю оба дула пистолетов на парня с бородой. Теперь он поднимает руки:

– «Дюкаты»! Как вы нас нашли? Ты один?

– Снаружи ждет армия, – вру я.

– Лжец, – откликается он и направляет на меня ствол собственного пистолета. Если он нажмет на курок быстрее, мне конец. Нужен элемент неожиданности.

– Надеюсь, трах того стоил, – говорю я этому типу, кивая в сторону одной из испуганных и зажатых в объятиях женщин.

На какую-то тысячную долю секунды его глаза перебегают на полуголую девицу. Идеальный момент. Я стреляю ему по яйцам.

– Потому что он станет последним в твоей жалкой жизни.

Не успев нажать на курок, мужчина падает вперед, корчась от боли, приземляется лицом прямо к моим ногам и хнычет, как младенец. Я ставлю правую ногу ему между лопаток, опускаю верхнюю часть тела вниз и тянусь к его лохматым волосам.

– Отправляйся в ад, номер тридцать три! – А потом стреляю в голову этому завывающему от боли старику.

Тридцать третий убитый мною человек – число, которое растет быстрее, чем я когда-то мог предположить. Женщины, на которых мне глубоко наплевать, в ужасе вздрагивают от выстрела.

– Дамы, вас скоро заберут. Надеюсь, второй раз мы не увидимся. – С этими словами я толкаю дверь слева, ведущую к запасному выходу из клуба в приватную зону, и отодвигаю в сторону распростертый перед ней труп.

– Полиция Квинсленда! – слышу я крики полицейских, прежде чем поспешить по коридору, а затем подняться по лестнице. Впереди расположено окно, которое я быстро отпираю и толкаю вверх. Прямо подо мной Кэмерон стоит около нашей тачки и смотрит куда угодно, только не вверх. Когда я бросаю ему в голову пустую банку, валявшуюся на решетке пожарной лестницы, он наконец-то вскидывает голову.

Где, черт возьми, у него глаза?

Я бросаю ему пушки, чтобы у меня не было при себе оружия, на случай если копы схватят меня и проверят.

– Спрячь их. – После того как я скидываю второй пистолет, Кэмерон кричит:

– Сзади!

Но слишком поздно – кто-то хватает меня сзади за шею и сильно бьет лицом о железные перила, заставляя услышать пение ангелов.

– Гнусный червяк. Думаешь, что можешь ввалиться в бар, перестрелять моих людей и просто слинять, а?!

Прежде чем мой череп во второй раз протаранил перила, я хватаюсь за поручень обеими руками, улавливаю импульс и смотрю на Кэмерона, который уже движется ко мне по пожарной лестнице. Твою мать! Оставайся внизу.

– Говори, кто ты такой? – бросает парень сзади, подталкивая меня еще дальше вперед.

Я резко сгибаю руки в локтях, чтобы неожиданным рывком освободиться от его хватки и врезать кулаком ему в лицо. Башка болит просто адски. Тип из «Зетос» с завязанными на затылке волосами и в майке сужает глаза, увидев меня.

– «Дюкат»!

– А у тебя все-таки есть мозги! – тяжело дыша, замечаю я, выдергиваю свой клинок из голенища ботинка и бросаю в него. Нож пролетает буквально в миллиметре от его горла, так как он уклоняется в правильную сторону. Проклятье! У меня двоится в глазах… Поле зрения затуманивается со все более короткими интервалами.

В следующую секунду противник набрасывается на меня, тянет руки к моей шее и получает удар кулаком в ребра, который, похоже, его ничуть не волнует. Через долю секунды я уже опасно нависаю над перилами. Если все пойдет не по плану, тут, на хрен, высота четыре метра.

Пытаясь оттолкнуть его, потому что эти чертовы перила слегка проседают, я чувствую клинок у него на поясе. Кэмерон прыжками преодолевает последние несколько ступенек до меня, направив пистолет на «Зетоса».

Стреляй же!

Но прежде чем он успевает нажать на курок, перила вырываются из креплений, и я лечу вниз, держа ублюдка за шею.

Во время падения я быстро выдергиваю клинок у него из-за пояса и вонзаю его в боковую часть шеи, перед тем как сильно удариться об асфальт. От мощного толчка у меня будто блокируются легкие, а череп, кажется, раскалывается на сотню осколков. Все вокруг чернеет. Тело захлестывает волна боли. Впрочем, боль – это признак того, что я все еще жив, хотя наверняка сломал несколько костей.

Вдруг с меня скатывается балласт.

– Лекс! Лекс! Ты еще жив?

Я измученно хмыкаю. Дышать все еще трудно, даже несмотря на то, что парня с меня скинули.

– Лекс!

– Пожалуйста… потише. Голова… гудит адски.

В следующее мгновение раздаются шаги.

– Полиция Квинсленда, руки вверх!

С моих губ срывается стон.

– Я хочу видеть ваши руки! – рявкает агрессивный коп, прежде чем я немного приоткрываю глаза.

Кэмерон с окровавленными руками стоит на коленях рядом со мной и сверлит яростным взглядом полицейского, пока тот судорожно ищет свой пистолет.

– Делай, что он говорит, – напряженно шепчу я. Не хочу, чтобы он играл в героя и получил пулю в процессе. – Кэм!

Тот пронзает меня взглядом.

– Черт. Это…

Тем не менее Кэмерон подчиняется приказу, встает и поднимает руки.

– И ты, на земле.

– Мне тоже вытянуть сломанные руки? – спрашиваю я двух приближающихся полицейских, не в силах даже ухмыльнуться.