Магия обмана. Том 2

ГЛАВА 16

В «Голубятню» я опоздала, потому что вместе с приставленным ко мне человеком лорда Адсида ходила в библиотеку за книгами о магии крови. Без его вмешательства меня не пустили бы даже в секцию, где хранилась литература с ограниченным доступом. Сюррен поручился за меня, достав переговорный кристалл, предложил библиотекарю самому спросить у лорда ректора, можно ли мне взять книги на вечер. Библиотекарь тревожить лорда Адсида не решился, но за мной следил с неодобрением.

Откровенно говоря, не понимаю этих университетских ограничений. Учебники по чарам для старших курсов значительно опасней. Пришлось основательно порыться на полках, чтобы найти стоящие работы по магии крови. Сомневаюсь, что в какой-нибудь тоненькой книжонке-проповеди священников Пятерых можно было найти объяснение тому, что я не слишком-то отчетливо помнила, в чем именно поклялась.

К разговору родителей с законником лорда Адсида я почти не прислушивалась. Сразу четко объяснила, как хочу распорядиться королевским подарком, и устроилась у окна с книгой. Внушительный том с внятным оглавлением и авторства уважаемого ученого меня разочаровал. Если в первых главах, где описывались простейшие ритуалы поиска пропавших, способы определить точное время смерти и магический дар мертвого, автор знал, о чем говорил, то в последующих главах полезных сведений почти не было. Там не упоминалось даже «Семейное спокойствие» ни в одной из вариаций. Я в который раз убедилась, что интересные и в самом деле работающие заклинания древние семейства оставляли себе и берегли.

Законник, пожилой полуэльф с по-старчески дребезжащим голосом, разъяснял родителям особенности договоров найма и поднайма, обязанности владельцев домов, формулы расчета налогов и прочее. Отец старательно делал записи, мама тоже пыталась вникать, но с начала беседы прошло больше двух часов, и сосредоточиться на многочисленных параграфах у нее уже не получалось. Законник сам это заметил и сказал, что некоторые тонкости и вопросы можно обсудить и при следующей встрече. К счастью, потому что мои родители не осмелились бы прервать его сами, отлично понимая, какую услугу оказал им лорд Адсид, устроив эту беседу с опытным и заслуживающим доверия специалистом.

Полуэльф раскланялся и ушел, отец, откинувшись на спинку стула, устало потер виски. Выглядел он лучше, чем вчера. Резерв еще не восстановился, дар казался тусклым, будто папа совсем недавно вычерпывал его пару раз досуха. Но тени у глаз почти ушли, скулы не так выпирали, и отец больше не производил впечатления больного.

— Я подозревал, что нужно будет разобраться с большим количеством всяких документов, но не думал, что их будет столько, — выдохнул он.

— Зато свой дом, очень хорошие, судя по счетам, деньги, — мама погладила его по плечу. — Родителям не придется работать.

— Да, когда здесь появятся молодые работники из провинций, трем уже пожилым эльфам трудно будет найти хоть какие-то достойные места, — он покрутил головой, разминая шею.

Мама встала и, обойдя его со спины, начала уверенными, сильными движениями растирать затекшие мышцы. Он ненадолго замолчал, блаженно прикрыв глаза. В свете согревающего и легкого обезболивающего волшебства, сверкающего на маминых пальцах, родители казались очень красивыми.

— Спасибо, родная, — отец ласково коснулся маминой руки.

— Почему вы такие истощенные оба? — спросила я, вдруг осознав, что за два дня ни разу не задала этот вопрос.

Отец открыл глаза, усмехнулся:

— О, приятные изменения. Ты вспомнила о родителях.

— Эткур, — пожурила мама.

Я насупилась. Он тепло улыбнулся, поманил меня рукой:

— Не дуйся, Льяна. Я знаю, что ты не виновата, а в его обществе трудно ожидать от тебя чего-то кроме ста тысяч восторгов.

Я подошла к отцу, он жестом велел сесть рядом и коротко обнял, когда я исполнила молчаливую просьбу.

— Мы боимся за тебя. Не думаю, что это такой уж секрет и невообразимая новость, — вздохнул он, а мама положила руки мне на плечи. — Лорд Адсид единственный, кто хоть как-то может помочь. Поэтому мы с мамой постарались помочь ему, чтобы он мог помогать тебе.

— Какие вы корыстные, — изображая осуждение, хмыкнула я.

— Конечно, это ж черта истинных аристократов! — притворно возмутился отец. — Но суть в том, что мы с мамой подарили лорду Адсиду несколько кристаллов, восполняющих резерв.

— Вы умеете делать такие кристаллы? — я изумленно перевела взгляд с отца, посмеивающегося над моим удивлением, на смущенную маму.

— Я не умею, — призналась она. — Силы дара не хватает на зачарование кристаллов. Поэтому я отдавала магию отцу, а он напитывал кристаллы.

Я ошеломленно кивнула. Нужно было сразу вспомнить, что на этом заклинании в учебнике для последнего курса стояла пометка «8+» и предупреждение о хрупкости плетения.

— У меня была идея подзаработать с помощью кристаллов на каникулах, — призналась я. — Но я с формулой не справилась. Не разобралась…

— Даже если бы разобралась, то, вероятней всего, разбила бы кристалл. Ты даром еще не овладела в достаточной степени, — заверил отец. — А кристаллы дорогие, я нарочно в пустыне торговцев перехватывал, чтобы хоть как-то цену сбить.

— Это очень сложное волшебство, — пробормотала я, хлопая глазами.

— Я бы тебя научил, — отец потрепал меня по плечу. — Через годик-другой ты обязательно справилась бы. Да и потом, в университете этому тоже наверняка учат. Думаю, тот же лорд Адсид показал бы тебе, как это делается.

— Наверное, — согласилась я, вспоминая утренний урок, пьянящую близость янтарного дара и свое смущение. — Он приглашает нас сегодня на ужин.

Заметив переглядывания родителей, быстро добавила:

— Ничего не нужно. Он сказал, просто прийти и провести время за приятной беседой будет очень ловко.

Мама, не успевшая произнести «с пустыми руками приходить неловко», хмыкнула, покачала головой:

— Почему у него вдруг возникло такое желание?

— Не «вдруг», — недоуменно возразила я. — Мы очень часто ужинаем вместе.

Родители снова обменялись напряженными взглядами.

— Но он всегда скрывает меня иллюзией от слуг, — торопливо добавила я. — Он единственный может создавать иллюзии в университете.

— Не сомневался, что он позаботился о безопасности, — голос отца прозвучал холодно, будто ему не нравилось мое частое общение с опекуном.

— Мы много говорим о политике. Он рассказывает о влиятельных семействах, о новых законах. Это важные сведения! — я защищалась, оправдывалась. — Мы обсуждали и Аролинг, и драконов. Я ведь должна была откуда-то узнать хоть что-нибудь о женихе.

— В этот раз речь тоже пойдет о нем? — хмуро поинтересовался отец.

Я неопределенно пожала плечами:

— Лорд Адсид предпочитает не упоминать его имя и имя советника.

Οтец довольно улыбнулся:

— Значит, он тоже заметил.

Стало обидно, что я сама не обращала внимания на очевидные вещи. Поэтому обрадовалась, когда мама поменяла тему. Она говорила о сборах в дорогу, я похвасталась дополнительными деньгами, которые получила благодаря опекуну. На них можно было купить много красивой одежды, но мама считала, что, не зная моды Аролинга, транжирить золотые не следует.

Знакомый стол, накрытый на четверых, высокие свечи в тяжелых подсвечниках, вкусное вино и прекрасная еда стали фоном для познавательной беседы, которая очень скоро перестала быть светской. Лорда Адсида интересовал мой дар. Во всех его проявлениях. Он довольно подробно обсудил видения и сны с моими родителями. Отец, настороженный и задумчивый, кажется, ожидал с минуты на минуту услышать о каком-нибудь сне, который я утаила от и без того встревоженных родных.

— Думаю, вы без труда соотнесли сны госпожи Льяны с действительно произошедшими событиями и заметили закономерности, — опекун не сводил с отца глаз. — Их пророческий характер.

Об этой догадке лорда Адсида я родителям не говорила, но удивления или неприятия она не вызвала. Отец был спокоен, мама кивала и озадаченно посматривала на меня.

— Это трудно не заметить, но еще трудней объяснить, — отцу не нравилась собственная неуверенность, и это проявлялось в позе, жестах. — Вы наверняка знаете, что Пророки наделены Великой исключительно сильными дарами. Восьмерку трудно назвать «исключительно сильным даром».

— Вы совершенно правы, — согласился опекун и спросил: — Кто научил вас зачаровывать кристаллы?

Резкая смена темы отца ошеломила, он удивленно вскинул брови, но ответил:

— Отец жены.

— Мы говорим о господине Нальясе? — строго уточнил лорд Адсид.

— Конечно…

— Какая любопытная у него была магическая тройка, не находите? — губы опекуна изогнулись в невеселой усмешке.

Отец сложил руки на груди, закусил нижнюю губу. Мама взяла меня за руку, но не вмешивалась. Истинная сила дара дедушки при его жизни была тщательно оберегаемой тайной, но я считала, что уж лорду Адсиду точно можно сказать безбоязненно. Особенно теперь, когда раскрытие этих сведений никому не могло испортить жизнь.

— Вы дотошно изучили документы, — признал отец.

Голос его звучал глухо, а слова не казались комплиментом.

— Я Верховный судья, — с прежней усмешкой ответил опекун. — Я всегда тщательно проверяю данные.

— У Нальяса когда-то, еще до знакомства с матерью жены, до плена, была десятка, — признался отец. — Со временем его ослабленный дар восстановился, но не полностью.

— Это было связано с болезнью? — уточнил лорд Адсид, хотя у меня создалось впечатление, что в такое объяснение он не поверил бы.

Судя по тому, что отец ответил правду, мое мнение он разделял.

— Нет. Это было связано с тем, что воспоминания Нальяса о магии, о даре, о собственном прошлом были закрыты блоками. Сам дар тоже подвергся какому-то воздействию.

Опекун изумленно изогнул брови, но задавать наводящие вопросы ему не пришлось — мама вступила в беседу.

— Моя мать старалась, очень старалась эти блоки снять. Частично ей это удалось, хотя она говорит, что дар как-то был запечатан. Благодаря ее вмешательству дар отца постепенно начал расправляться. Поэтому отцу удалось обучить мужа и меня магии и даже редкому волшебству. Такому, как зачарование кристаллов. Хотя сам он не мог воспользоваться большинством известных ему заклинаний.

Лорд Адсид задумчиво хмурился, повисла пауза. Отец от волнения постукивал пальцем по плечу, мама сильно сжимала мою руку. Вовсе не потому, что боялась моих неосторожных слов, хотя я не понимала, как вообще можно утаивать от опекуна что-нибудь. Тем более, не способные причинить вреда сведения.

— Он рано умер, так ведь? — магистр исподлобья глянул на маму.

Она кивнула:

— К сожалению. Не дожил двух месяцев до ста тридцати.

— Сочувствую… Но дату рождения он, получается, помнил, — уточнил лорд.

— Да, как и географию, сведения о травах и звездах, прочие общие знания, — пожала плечами мама и грустно усмехнулась: — Историю всегда интересно рассказывал, описывал разные интриги, подковерные игры вельмож Терона, Кедвоса и Тессдаля. До разрушения империи очень подробно все помнил. А после — дыра в памяти.

— Откуда он был родом? Чем занимался до плена? — снова встретившись взглядом с отцом, спросил лорд Адсид.

Эти вопросы не стали неожиданностью, а вот покладистость отца порядком меня удивила.

— О себе он говорить не любил, но никогда не было впечатления, что он переживал из-за потери памяти. Нальяс так спокойно относился к тому, что стал эльфом вообще без прошлого, что я, когда ещё недостаточно хорошо его знал, считал, он придумал себе легенду. Для защиты от работорговцев или скрывал что-то очень важное, не знаю. Но с этим ощущением я жил очень долго.

— Мама почему-то уверена, что он большую часть жизни провел не на нашем материке, а на Лиельсе. Хотя отец этого не помнил, — вставила мама. — Значит, семья, если была, тоже осталась там. А сам он в империю переехал незадолго до ее разрушения, но никто не знает, ни когда это было, ни чем он там занимался. Он когда-то был отменным боевым магом, что неудивительно. Все же магическая десятка.

— Но вы говорите, что дар такой силы удалось запечатать.

— Почти удалось, — поправил отец. — Магическая тройка по — прежнему ощущалась.

— Тоже верно, — лорд Адсид откинулся на спинку стула, сложил руки домиком, едва не касаясь указательными пальцами губ. — До сих пор я считал, что запечатать можно только дар, не превышающий по силе магическую пятерку. Как же удалось сделать это с десяткой?

— Не стоит забывать, что мать жены не самая сильная волшебница, — напомнил отец. — Она могла неправильно оценить увиденные блоки. Могла неверно их прочувствовать. А теперь это не проверить.

— Веский довод, — согласился опекун.

Повисло недолгое молчание, которое нарушил лорд Адсид:

— Мне запала в память одна фраза. «Коварный, как бронзовый».

Родители обменялись короткими взглядами, отец усмехнулся, а поднявшаяся от удивления левая бровь выдавала сдержанное любопытство.

— Эти слова показались мне цитатой. Они каким-то образом связаны с таинственным эльфом без памяти?

Отец кивнул:

— Вы очень наблюдательны. Да, это его слова, — он кивком указал на меня: — Льяна недавно спрашивала об этом. До ее вопроса я не связывал слова Нальяса с драконами Аролинга. Но, учитывая поведение и странные чары, уверен, что Нальяс с ними когда-то сталкивался и остался не слишком-то доволен опытом. А теперь принц Зуар подтверждает постулат Нальяса своими действиями.

— Зачем ты так говоришь о нем? — возмутилась я, краем глаза заметив, как лорд ректор досадливо поморщился. — Это просто невыносимо! Чтобы ни происходило, ты всегда виноватишь его!

— Эткур, ну я же просила! — воскликнула мама, резко повернувшись к отцу. Тот казался пристыженным.

— Можно я тоже попрошу? — голос срывался, дрожал от праведного гнева, мгновенно поднявшегося в душе после слов отца. — Не надо. Прошу, не надо все время говорить гадости о моем будущем муже. Он ничего не сделал дурного или предосудительного!

Сердце колотилось, я чувствовала, как пылают щеки. На язык просились колкости, пришлось изо всех сил стиснуть зубы, чтобы только удержать ядовитые слова. В маминых глазах стояли слезы, на меня она не смотрела и руку убрала. Отец зажмурился, вцепился пальцами в плечи и молчал. Лицо лорда Адсида, отстраненного и хладнокровного, не выражало вообще никаких эмоций и казалось высеченным из камня.

Воцарившаяся тишина давила на меня, а чужеродная злость подпитывала мою собственную ярость. Потому сдерживаться было очень сложно.

— Прости, — глухо прозвучавшее слово разбило молчание. — Мне не стоило упоминать его.

Отец сердился, но, кажется, на себя. И правильно! Нечего возводить напраслину!

— Госпожа Льяна, — красивый и мелодичный голос лорда Адсида прозвучал совершенно спокойно, будто перед ректором не разыгрывался семейный скандал. — Надеюсь, вы правильно поймете мою просьбу. Мне хотелось обсудить с вашими родителями некоторые вопросы, касающиеся вашего отъезда и подготовки к нему. Только с вашими родителями.

Опекун встретился со мной взглядом, и время будто замерло. Я смотрела в серые глаза Шэнли Адсида, видела в них тревогу и чувствовала его… обреченность. За короткие мгновения осознала, что именно произошло сейчас между мной и отцом, стала ясна причина, по которой меня теперь отсылали. Было жутко, сердце захолодело, на глаза навернулись слезы. Больше всего на свете хотелось если не обнять Шэнли Адсида, то хоть дотянуться до его руки. Лишь бы наши дары снова стали едины! Лишь бы морок пропал, сметенный янтарным сиянием изумительно красивого дара!

— Я снова отреагировала на имя, — прозвучало полувопросительно-полуутвердительно и очень тихо.

— Да, — едва слышно ответил он, не скрывая сожаления.

— Я прошу за это прощения, — все еще не отрывая взгляда от опекуна, прошептала я.

— Вы не виноваты, — он легко покачал головой. — Я не знаю, как они это сделали, поэтому не могу ограничить их влияние.

— Нальяс всегда говорил, что мы не знаем силы тех, что пришли из другого мира, — примирительно сказал отец.

— Не сердитесь на меня, — попросила я, посмотрев на родителей, но все же остановив взгляд на Шэнли Адсиде.

— И в мыслях не было, — заверил опекун. — Удивительно, что к вам так быстро вернулась ясность ума. Раньше на это требовалось несколько часов. Возможно, растущая устойчивость к магии драконов — проявление особенностей вашего дара. Вы наверняка слышали о Наральисе из Вотторна, — его брови вопросительно изогнулись, а взгляд обратился на моего отца. — Он был первым Пророком в своей династии. Его однажды попытались приворожить Либесерум, но у Пророка это сильнейшее средство вызвало не больше влюбленности, чем обыкновенная вода.

— Вы старательно пытаетесь подвести нас к мысли, что Льяна — Пророк, — хмуро ответил отец.

— Не я, — лорд Адсид обезоруживающе улыбнулся. — Жизнь пестрит доказательствами. А теперь, когда я знаю, что сила магического дара господина Нальяса значительно превышала тройку, я убежден в правильности предположений.

— Даже если это правда, как это поможет Льяне отказаться от брака? — в мамином голосе послышалась надежда, что все еще обойдется, все можно отыграть назад.

Жаль было видеть, как ожидание чудесного спасения на ее лице сменяется разочарованием.

— Боюсь, сейчас это ничего не изменит, — вздохнул опекун. — Что бы там ни думали о новом Пророке Его Величество и наши восточные союзники, госпожа Льяна принесла драконьему высочеству клятву на крови.

Отец нахмурился, раздраженно дернул головой, но промолчал, давая лорду Адсиду договорить.

— Меня в этой ситуации радуют два обстоятельства. Во-первых, это была лишь клятва, принуждающая к скорейшей встрече и соблюдению верности. Во-вторых, господа драконы не знакомы с силой и возможностями Пророков. Госпоже Льяне уже удалось однажды противодействовать исключительно хитрой почтовой привязке, изменяющей мировоззрение не слабей неназываемых имен. Мы все только что были свидетелями тому, как выросла сопротивляемость госпожи Льяны. Для господ драконов это станет неприятной неожиданностью.

Он посмотрел мне в глаза и твердо закончил:

— Поэтому я очень надеюсь, что госпожа Льяна в нужный момент сохранит трезвость мышления и будет решать свою судьбу сама.

Я робко улыбнулась. Его вера в меня льстила, давала силы бороться.

— Может, есть способ ускорить развитие дара? — спросил отец.

— Я поговорю с леди Арабел, — пообещал опекун. — Ее дар тоже пробуждался несколько схожим образом. Она постарается помочь.