Магия восстает

Глава 12

Когда я вошла в дверь, у Андреа были очень большие глаза, а выражение ее лица говорило о том, что ей хочется достать свою пушку и пристрелить кого-нибудь.

— Что случилось?

— Итальянцы выиграли охоту, — сказал Рафаэль. — Теперь нам предстоит большой праздничный ужин в их честь через пару дней.

Ладно. В этом нет ничего удивительного. Я осталась позади, что сокращало нашу команду до одиннадцати человек. Половина охраняла Десандру, а Тетушка Би с Рафаэлем и Андреа, как мне кажется, сконцентрировались на лучшей добыче, чтобы заработать панацею.

— Я как раз говорила им, что это все Жерардо, — сказала Десандра. — И его длинные ноги. Он может бегать вечно. Не так много мужчин обладают сексуальными ногами, но его ноги сексуальные, и очень элегантные.

Ага.

— И, как я говорила, у него все там подвешено.

Ой-ой.

Андреа повернулась к Десандре спиной и закатила глаза. Рафаэль скривился. Они оба выглядели шокированными. Боже правый, что она такого сказала, чтобы шокировать буду…

— Нет, на самом деле! — Десандра кивнула. — Ведь у большинства парней нет красивой мошонки, правда? Она выглядит волосистой и сморщенной, будто там между ног какой-то дохлый зверек, но у Жерардо там словно две сливы в бархатном мешочке…

Дерек, задержавшийся у дверей, тихонько шагнул в сторону и исчез из вида где-то за стеной.

Убейте меня, кто-нибудь. Я подняла руку.

— Запомни эту мысль. Мне нужно увести Андреа на минутку.

Я схватила ее за руку и вытащила в коридор. Где-то позади нас Рафаэль прорычал:

— Не оставляйте меня!

Андреа нагнулась ко мне.

— Сливы.

— Слушай…

Андреа подняла руки, будто держала в них сливы величиной с небольшие кокосы, и покачала ими вверх-вниз. Десандра этого не знала, но я только что спасла ей жизнь.

— Прости, что я опоздала. Произошло еще одно убийство.

— Где?

— На башне. — Я ввела ее в курс дела. — Извини, что меня задержали, но сейчас я здесь и готова забрать Десандру с вашего попечения.

— Я люблю тебя. Чисто платонически. — Андреа сунула голову в дверной проем. — Милый, пойдем.

Они сбежали. Я вернулась в комнату и села на стул так, чтобы видеть и дверь и Десандру. Дерек остался у двери.

Десандра пыталась поговорить со мной, и я позволила ей. После двадцати минут детального сравнения интимных частей тела Жерардо и Радомила по всем пунктам, включая наглядную демонстрацию, она наконец выдохлась и уснула. Она тихонько посапывала и еле слышно что-то бормотала, а ее живот лежал на отдельной подушечке.

После этого Дерек поднялся и сел рядом со мной.

— Как ты ее терпишь?

— Ей одиноко. Она беременна и напугана. Ее отец скорее всего пытается убить ее, а от бывших мужей никакой поддержки. И защитить они ее не могут от ее собственного отца. Так что я не против дать ей небольшую передышку. Она не самый плохой объект для охраны.

— Кто же был худшим?

— Один из сенаторов штата перешел на сторону беззакония и стал брать взятки. Его бухгалтер настучал на него. Жена бухгалтера была уверена, что государственной защиты недостаточно, поэтому пригласили Гильдию. Я провела с ними семьдесят два часа. Бухгалтер и его жена ругались все это время. Нас было четверо охранников, и под конец четвертого дня Эммануэль — один из наемников, большой латиноамериканский парень, реально спокойный — просто ушел. Он поднялся, вышел и не вернулся. Я спросила его потом об этом, и он ответил, что иначе он бы просто ударил их головами друг о друга, чтобы они только замолчали…

Знакомое чувство отвращения накатило на меня, словно грязный, маслянистый осадок, смешанный с гнилым жиром. Вампир. Приближается где-то справа.

Единственный человек, который может владеть вампиром в этом замке, полном оборотней — это Хью. Он либо сам им управляет, либо у него где-то сидят Мастера Мертвых. В любом случае, где-то некромант дергает за ниточки вампира, посылая его в нашем направлении, словно червяка на крючке.

Пытается определить, могу ли я чувствовать вампиров. Отличная попытка, Хью.

— Хороший способ просадить свой гонорар, — заметил Дерек.

Вампир приближался, его разум превратился в маячок ненавистной магии. Желание дотянуться и раздавить его, словно орех, казалось почти невыносимым. Близко, слишком близко. У меня зачесались руки. Мне хотелось выхватить меч и проткнуть его.

Я не могла просто оставить его там. Если каким-то чудом это не Хью, вампир сможет пробраться в комнату и убить Десандру. Она, конечно, могла бы дать ему отпор, но вампир — это естественный эквивалент машины для убийства. У него нет ни мыслей, ни сознания, ни сомнений. Как огромный хищный таракан, он подчиняется только одному порыву — голоду.

Я понизила голос.

— Тут уже речь шла о самосохранении. Помнишь тот день, когда мы пошли на Белую улицу? Когда тебе разорвало ногу?

Дерек кивнул.

— Помню.

Будем надеяться, он помнил, что разорвал ему ногу именно вампир.

— Думаю, Эммануэль чувствовал то же самое. Как будто что-то приближается к нему, и ему необходимо выбраться.

Дерек посмотрел на меня сосредоточенным взглядом.

— Еще около десяти часов, и он мог совершить убийство. — Давай же, Дерек. Вампир. На десять часов. В стене.

— Дай угадаю — денег он не получил. — Дерек плавным движением присел на корточки. Он слушал меня лишь вполуха.

Вампир сейчас находился ровно по левую руку от меня. Я чувствовала его. Между нами ровно одиннадцать футов, то есть он прямо в конце комнаты. Стена наверняка пустая, потому что я ничего не видела.

— Нет. Гильдия еще взяла с него штраф за уход с текущего задания.

Вампир сдвинулся на десять дюймов левее. Дерек слегка повернулся. Он следил на ним.

— На его месте я бы тоже ушла. Когда тебе действительно нужно уйти, лучше уйти.

Дерек ринулся к стене. Он бежал всего полсекунды, затем подпрыгнул, пролетел по воздуху и ударил ногой в стену. Каменный блок треснул и выпал, развалившись на части. Я была на ногах еще до того, как куски упали на пол. Дерек сунул руку в дыру и вытянул оттуда высохшую, жилистую руку вампира. Он вывернул запястье, зафиксировав локоть, и я воткнула меч в темную дыру. Погибель вошла в вампирскую плоть, скользя по кости. Нужно сменить угол удара. От лезвия пошли клубы дыма, когда оно вонзилось в плоть нежити и начало ее плавить. Я выдернула меч резким движением и воткнула снова. Острый конец меча прижался к твердому комку сердечных мышц, и я тут же почувствовала, как сердце кровососа разорвалось на куски. Он извивался, насаженный на меч. Все еще живой, мерзкий ублюдок.

Я не успела вздохнуть, как Десандра уже вскочила с кровати и оказалась рядом с нами.

— Что за…

Дерек пнул стену прямо под дырой. По каменным блокам пошли трещины. Он ударил еще раз, и на пол полетели куски гипса. Искусственный камень. Ага, это все объясняет. Насколько я помнила, оборотни не на столько сильны, чтобы пробивать целиковые каменные стены.

Дерек вытащил вампира из стены и пригвоздил к полу. Я двигалась вместе с ними, чтобы удержать Погибель на месте. Бледное тело извивалось на полу, голое и безволосое. Его светло-зеленоватая кожа слишком сильно обтягивала скелет, выделяя каждый мускул и каждую связку, будто кто-то взял первоклассного атлета, отбелил и сунул его в сушилку на пару недель. Вампир шипел, его кроваво-красные глаза уставились на меня, лишенные всяческих мыслей, кроме ненасытного желания свежей крови.

Погибель дымилась. Плоть вокруг лезвия начала проседать, пока меч превращал вампирское сердце в жидкость и пытался переварить его. Вампир попытался подняться. Дерек напрягся, его мускулы вздулись. Я еще больше нажала на Погибель.

Вампир выгнулся, оторвав Дерека от земли на полсекунды. Как только я вытащу лезвие, он кинется на меня. Слишком долгий процесс. Нам его не удержать.

— Бросай его, — крикнула я и выдернула меч. Дерек швырнул вампира о каменный пол. Бледное тело приземлилось с мокрым хлопком, и я отрубила ему голову одним движением. Отрубленная голова покатилась к Десандре. Она пнула ее ногой и сморщила нос.

— Ну и вонища от него.

Я опустила Погибель.

Дерек поднялся на ноги и заглянул в дыру.

— Я вижу боковой проход шириной в десять футов и вертикальную шахту в конце. — Он показал грубый прямоугольник на стене. — Это гипс. По размеру как небольшая дверь. Остальное камень.

Из коридора послышался легкий стук шагов, и в комнату ворвались четверо джигитов, но тут же остановились.

— Скажите Хибле, что нам нужна уборка номера, — сказала я. — С мусором в комнате и странным запахом мы бы как-нибудь справились, но сейчас у нас появилось мертвое тело. Если так пойдет и дальше, мы не сможем поставить вашему отелю достойную оценку.

— Да уж, — подхватил Дерек абсолютно серьезным голосом. — И завтрак должен быть первоклассным, иначе я пожалуюсь управляющему.

*** *** ***

Ужин подали в полночь. Я потратила много энергии — исцеление Дулиттла заставляло организм сжигать калории с бешенной скоростью — поэтому была такой голодной, что съела бы горного козла целиком.

Пока Десандра тихо дремала, а персонал замка поливал алкоголем и поджигал вампирскую кровь, игнорируя мои вопросы на тему «Как вампир попал в замок?» и «Что он делал внутри стены?», у меня образовалась куча времени.

Я начала думать о Кэрране и Лорелай, решила, что это сведет меня с ума, и переключилась на крылатых существ. Как бы мне хотелось иметь возможность заглянуть в библиотеку Крепости. Хотелось позвонить паре людей и спросить, знают ли они о чем-то подобном. Но мои ресурсы ограничивались знаниями в моей голове и парой книг, которые я взяла с собой. Не стоило зацикливаться на ламассу, ведь не существовало никаких доказательств, что они были оборотнями. Когда расследование только начинается, ты находишься на стадии сбора информации. В данный момент я все еще собирала информацию. Сейчас я могла сделать выводы, основываясь лишь на избранных фактах, а не на всех сразу. Это скользкий путь, который может привести к дополнительным жертвам.

Магия регулярно выкидывала в наш мир новых странных существ. То, что я о них не слышала, совсем не означало, что у этих парней нет где-нибудь длинной кровавой истории. До этого времени я бы поставила под сомнение существование оборотней-дельфинов, но убийство нескольких штук заставило меня поверить. Если сейчас в замок войдет кит-оборотень, я и глазом не моргну, и просто буду искать гарпун.

Итак, предположим, что это какой-то странный тип чешуйчатых оборотней, которых никто раньше не видел. Почему Хью не занимается поисками и не перевернет замок с ног на голову? Хибла производит впечатление умного и способного человека, но слегка неопытного. Это не упрек в ее сторону. Вряд ли на этот замок хоть раз нападали, а она настолько беспокоиться о его благополучии, что даже проглотила свою гордость и пришла ко мне за помощью. Учитывая всеобщие причитания по поводу того, что я не оборотень, а следовательно — неполноценная, приход Хиблы ко мне можно расценивать вообще как чудо.

У нее может не быть опыта в подобных ситуациях, но у Хью опыта предостаточно. Почему он ничего не предпринимает?

Другой вопрос — не он ли автор сложившейся ситуации? Возможно, это какая-то сложная ловушка, но я не вижу здесь его выгоды, при этом не могу выбросить его из списка подозреваемых, как не могу вычеркнуть Джарека Крала, Волкодавов или Belve Ravennati.

Вот бы исключить одного подозреваемого. Хотя бы одного, и не важно какого. Я бы тогда станцевала джигу при всех и расплакалась бы от счастья.

Обслуживающий персонал ушел. Дерек поднял голову и втянул носом воздух.

Если кто-то опять наймет нас в качестве телохранителей, я буду биться до конца, чтобы взять Дерека с собой. Он чувствует, что кто-то приближается еще до того, как я что-либо услышала.

— Кто там? — спросила я.

— Изабелла, — ответил он.

Глава рода Belve Ravennati направляется к нам с визитом.

— Я не хочу с ней разговаривать! — заявила Десандра, спрыгнула с кровати и скрылась в ванной.

Ладно. Я поднялась со своего места, и мы с Дереком встали в дверях. Изабелла Ловари спускалась с лестницы в нашем направлении. Молодая темноволосая женщина следовала за ней.

Они остановились рядом с нами.

— Я пришла проведать своего внука.

Кто-то наверняка сообщил ей о вампире.

— С Десандрой все в порядке. С детьми тоже.

— Я хочу сама в этом убедиться.

— Она не хочет видеть вас прямо сейчас, — сказала я.

— Я вынуждена настаивать, — не успокаивалась Изабелла.

— Или вы можете поговорить с ней позже за ужином, — предложила я.

Изабелла прищурилась и медленно осмотрела меня.

— Для человека в зверином логове, ты ведешь себя слишком дерзко. Почему ты считаешь, что ты в безопасности?

Простите, я — человек? А я и не знала. Вот неожиданность.

— А почему вы считаете, что это не так?

Да, это был прекрасный ответ. Ух, как я ей показала.

Изабелла улыбнулась, но ее глаза оставались холодны, как два черных угля.

— Когда перед тобой стоит альфа, надлежащим поведением является уважение и страх, человеческая идиотка. Будь ты оборотнем, ты бы это знала.

Так, пошли обзывания.

Дерек оскалил зубы.

— Если бы я вздрагивала каждый раз, когда альфа другой стаи показывает свои зубы, я была бы вами.

Изабелла уставилась на меня. Женщина рядом с ней напряглась.

Тебе понравилось? Слушай еще.

— Там, откуда приехала я, мы не отдаем наших невесток только потому, что Джарек Крал огрызнулся. Но я уже поняла, что вы все делаете по-другому. Если Крал решит забрать у вас карманные деньги, вы позовете меня, и я помогу.

Изабелла моргнула. Женщина сказала что-то на итальянском. Взгляд Изабеллы приобрел смертельную остроту.

— Тебе это все уже не поможет. Тебя заменили, а ты настолько глупа, что даже не понимаешь этого. Когда оборотень любит женщину, он не позволяет другой охотиться рядом с ним или добивать его добычу. Я подожду, когда Леннарт выкинет тебя.

Она развернулась и ушла прочь, и ее спутница следом за ней. Я отсчитала тридцать секунд.

— Это действительно было?

Дерек помолчал, прежде чем ответить.

— Да.

— Значит, он позволил Лорелай прикончить его добычу?

— Да.

— Это что-то значит, или она просто пускает мне пыль в глаза?

Дерек вздохнул.

— Он не должен был этого делать. Так поступают волки. Это не то же самое, что предложить еду, но близко.

В моей груди внезапно появился тяжелый камень. Он перекатывался внутри, причиняя боль.

— К этому можно отнестись и по-другому, — добавил Дерек. — Родители позволяют детям убить их добычу. Старшие братья делают это для младших отпрысков…

Я посмотрела на него.

— Он не должен был этого делать, — повторил Дерек. — Но он никогда ничего не делает без причины.

— Когда я спросила, знаешь ли ты что-то, чего не знаю я, ты соврал.

— Не соврал. Я просто не поделился информацией. Не хотел тебя беспокоить.

Я не беспокоюсь. Когда Кэрран появится, я собью его с ног, сяду на него и буду трясти, пока он мне все не объяснит. Пока что он позволил ей стоять рядом с ним, охотиться рядом с ним, и прикончить его добычу — что бы это ни значило — а еще за последние двадцать четыре часа он провел больше времени слушая ее, чем разговаривая со мной.

Вдруг меня осенила мысль, заставив все внутри похолодеть. Если рассуждать чисто логически, из Лорелай получится лучший Консорт. Она — оборотень, и у нее есть связи с крупнейшей стаей Соединенных штатов, а ее отец не планирует истреблять всех оборотней только потому, что они стали слишком могущественными.

Все это было логично, но не имело никакого значения, потому что мужчина, засыпавший рядом со мной прошлой ночью, любит меня. Я могла поспорить на собственную жизнь. Судя по тому, как все идет, именно это я и делаю.

Дерек вышел в коридор и остался там.

— Ты куда?

Он кивнул в сторону лестницы. Там спускался Кэрран. Он перепрыгнул последние несколько ступенек и направился ко мне легкой походкой, излучая ту сдержанную физическую энергию, которая притягивала меня, словно магнит.

Я изучала его лицо, пока он шел. Казалось, он на взводе, его лицо измученное и утомленное, но губы жесткие. В глазах читались усталость и раздражение, и если сейчас перейти ему дорогу, он без колебаний переломает тебе шею и пойдет дальше.

Я скрестила руки на груди.

— Ты…

Кэрран прижал меня к себе и поцеловал. Это был долгий, основательный поцелуй, полный исчезающего раздражения, облегчения и счастья. Он улыбнулся мне и одарил теплым, приветливым взглядом.

— Я хотел сделать это целый день.

Хорошо. Теперь я официально озадачена. Я подождала, не появятся ли вокруг моей головы вопросительные знаки, но ничего не возникло.

Кэрран заметил дыру в стене.

— Какого черта здесь произошло?

— У нас ремонт, — спокойно произнесла я. — Где ты был?

— Итальянцы и Волкодавы решили обсудить какие-то вопросы, и я должен был присутствовать в качестве свидетеля.

— Пять часов?

— Плюс-минус. Мы только закончили.

Видимо, Изабелла явилась сюда доставать Десандру сразу после встречи.

Кэрран потер руками лицо, будто пытался стереть с него усталость.

— Они пытаются выработать своего рода соглашение против Крала. Я ничего не ел с охоты. Умираю с голоду.

— У них получается?

— Нет, конечно. Все устали после охоты и взвинчены до предела. Они спорили о том, кто унаследует перевал, устраивали представления и обвиняли друг друга в различных вещах. Радомил заснул. В какой-то момент казалось, что они действительно могут прийти к какому-то соглашению. Затем младший итальянец — Игнасио — счел прекрасной идеей вскочить на стол и объявить, что когда его племянник родится, он хотя бы будет умным, как его отец, и поэтому он должен унаследовать перевал, а не другой ребенок, который зачат a citrullo.

— Что это значит?

— Как я понял, это означает или огурец, или полоумный. — Кэрран покачал головой. — Волкодавы начали кричать. Итальянцы закричали в ответ. Радомил проснулся, и кто-то сообщил ему, что его оскорбили, но видимо не сказал, от кого шло оскорбление, потому что Радомил набросился на Жерардо, называя его parazeet и viridok.

— Паразит и выродок, — перевела я. Ворон был русским. Я хорошо говорила по-русски, сейчас даже лучше, так как в Атланте у меня был человек, с которым можно попрактиковаться, и я достаточно слышала украинскую речь, чтобы кое-что выучить. Ругательства обычно запоминаются во вторую очередь, после «да», «нет», «помогите», «стой» и «где туалет?».

— Ага, — кивнул Кэрран. — Это объясняет, почему мать Жерардо обратилась.

— И что произошло?

— Я зарычал. Все тут же разобиделись и заявили, что они не будут это терпеть, и встреча окончена. Это к лучшему, потому что с меня уже было достаточно. Я бы не отдал детей ни одной из этих стай. Им на них наплевать, и на Десандру тоже. Я слышал, как они кричали друг на друга, пока уходили. После того, как Жерардо обозвал Радомила всеми ругательствами, которые знал, брат Радомила сказал ему, что умный мужчина держит сучку с течкой на цепи.

У меня возникло непреодолимое желание ударить их обоих по роже.

— Его счастье, что он сказал это Жерардо. Если бы он сказал такое мне о тебе, это были бы его последние слова.

Кэрран резко замолчал. Я повернулась. В дверях ванной стояла Десандра. Ее лицо побелело, словно мел.

— Виталий так сказал?

Кэрран теперь выглядел так, будто хотел оказаться где угодно, только не здесь.

— Да.

— И что сделал Жерардо?

— Он обозвал его как-то, но я не уловил слов.

— Но он что-нибудь сделал?

— Нет, — ответил Кэрран.

— Понятно, — тихо произнесла она. — Думаю, я не пойду сегодня на ужин. Моя цепь не такая длинная.

— Десандра… — начал было Кэрран, но она подняла руку.

— Не стоит. — Ее голос дрожал. Она вот-вот сорвется.

Мне необходимо поговорить с Кэрраном, но Десандра на грани истерики. Бросить ее, или постараться все уладить? Это будет долгий разговор…

У Десандры из груди вырвался тихий сдавленный звук. Проклятье. Он устал, мы оба голодные, и уединение нам ближайшее время не светит. Я и так долго ждала, могу подождать еще, пока мы не останемся одни. Я повернулась к Кэррану.

— Может тебе пойти без меня? Появись на ужине, порычи, и все остальное. Я буду здесь.

Кэрран посмотрел на Десандру долгим взглядом.

— Я вернусь.

— Принеси нам чего-нибудь поесть, — сказала я ему. — И мне действительно нужно с тобой поговорить, когда ты вернешься.

— Хорошо. — Он поцеловал меня и вышел из комнаты.

Дерек вернулся и закрыл за собой дверь.

Десандра опустилась на кровать, закрыла руками лицо и начала плакать.

*** *** ***

Десандра рыдала.

Убейте меня, кто-нибудь. Я никогда не знала, что делать или что говорить в подобных ситуациях. Я взяла мягкое полотенце из ванной и принесла ей. Плечи Десандры тряслись, и она тихонько всхлипывала. У входа Дерек делал все возможное, чтобы слиться с деревянной обшивкой.

Я сидела рядом с ней на кровати. Она плакала тоненьким, душераздирающим голосом, всхлипывая с таким отчаянием, будто мир вокруг нее рухнул. Ее отец — жестокий козел, использующий ее в качестве разменной монеты. Мужчины, за которых она выходила замуж, не любят ни ее, ни их детей. В данный момент только нас заботит ее благополучие, и то потому, что нам заплатят панацеей в конце. Мне очень хотелось сказать или сделать что-то, чтобы ей стало лучше.

Постепенно рыдания замедлились. Она отстранилась от меня и прижала полотенце к лицу.

— Я чувствую себя такой одинокой, — тихо произнесла Десандра. — Я просто хочу, чтобы хоть один из них беспокоился обо мне. Но им обоим все равно.

— Скорее всего, так и есть, — сказала я ей.

Ее макияж потек, и на щеках образовались черные полосы от подводки для глаз. Она вытерла лицо полотенцем.

— А у меня вообще нет никакого выбора.

— Что ты имеешь в виду?

— Что произойдет, когда родятся дети? Они заставят меня пойти к тому, чей ребенок родится первым? Они заберут моих детей и отправят меня обратно к моему отцу, чтобы он каждый день твердил мне, как я стоила ему перевала и что я абсолютно бесполезна?

— Я не знаю, — честно призналась я.

Она посмотрела на меня и прошептала:

— Я боюсь любить собственных детей, потому что не смогу сохранить их.

О, Боже.

От мысли, что нам заплатят за эти страдания, у меня скрутило живот. Будь моя воля, я бы послала всех, увезла бы ее отсюда куда-нибудь подальше, и наплевала на оплату. Но речь шла не только обо мне. Речь шла о Мэдди, которая лежала в стеклянном ящике, пока ее родственники молились о нашем возвращении. Речь шла о будущих детях Андреа. И о моих тоже.

— Кто-то идет, — сказал Дерек.

Я встала с кровати и подошла к двери. Из-за угла вышли Андреа и Рафаэль.

— Что вы здесь делаете?

— Мы услышали плачь, — сказал Рафаэль.

— Да пошли вы, — сказала Десандра, сидя на кровати. — Нельзя женщине спокойно поплакать?

— Не с такой акустикой. — Андреа зашла в комнату и показала тарелку с фруктами. — Я принесла закуску.

Дерек уставился на тарелку с той особой тоской, с какой голодный пес смотрит на сочный стейк.

— Останешься ненадолго? — спросила я у Андреа.

— Конечно.

Я посмотрела на Дерека.

— Почему бы тебе не пойти перекусить? Еще неизвестно, когда вернется Кэрран.

— Пойдем, — сказал ему Рафаэль. — Я составлю тебе компанию.

Рафаэль подмигнул мне, и они с Дереком ушли.

Полчаса спустя Десандра закончила есть и отключилась, тихо похрапывая. Мы сидели на полу на ковре, между нами стояла практически пустая тарелка с фруктами. Я взяла очередной абрикос. Мне все еще хотелось есть.

— Ты должна пойти на ужин, — сказала Андреа. — Я присмотрю за Мисс Беременной.

— Сейчас еще моя смена. Ты свою уже отработала.

— Да, но Принцесса Вилсон не строит сейчас глазки Рафаэлю. — Андреа оскалила зубы.

— Лорелай пришла на ужин?

— Да, пришла. На ней платье, которое ничего не скрывает, и она практически тает, когда Кэрран смотрит в ее сторону.

В моей жизни бывают моменты, когда ментальные суперсилы мне бы очень пригодились. Прямо сейчас мне хотелось телепатически дотянуться до обеденного зала и выбить Лорелай с ее стула.

— У меня есть работа. — Я оперлась спиной о кровать и закрыла глаза на секунду.

— Ты в порядке? — спросила меня Андреа.

Нет. Нет, я не в порядке. Люди умирают. Беременная женщина в опасности. Молодая красивая девочка-оборотень с большим политическим влиянием охотиться за Кэрраном, а я ничего не могу со всем этим поделать.

— Ты знаешь, что Хью держит в клетке человека во внутреннем дворике? Он там уже несколько недель медленно умирает с голоду. И я ничего не могу сделать, чтобы вытащить его оттуда.

— Самая ужасная смена темы, — заметила Андреа. — Я думала, мы говорим о Лорелай?

— Мне она не нравится, — сказала Десандра с кровати.

Проклятье.

— Я думала, ты спишь.

— Вы никогда не говорите на интересные темы, когда я не сплю.

— Потому что мы не доверяем тебе, — сказала Андреа.

— Я знаю. Но у меня есть слухи о Лорелай, а у вас нет. — Десандра приподнялась, подложив себе подушки. — Например, кто пригласил ее сюда.

— Хорошо, считай я клюнула. Кто?

— Она сама себя пригласила, — ответила Десандра. — Она написала письмо Лорду Мегобари, где рассказала, какие они с Кэрраном друзья детства, и что она знает много людей из Атланты. Это ее единственный шанс увидеть его, поэтому она просит разрешения приехать и обещает не доставлять проблем.

Хью наверняка это безумно понравилось. Этот самодовольный ублюдок наверно смеялся, читая ее письмо. Как вообще Лорелай узнала про всю эту заварушку?

— Кто знал о том, что Кэрран приедет в качестве арбитра? — спросила я.

Десандра пожала плечами.

— Я узнала за две недели до того, как здесь появилась Лорелай.

— Значит, у нее есть доступ к внутренней информации, — сказала Андреа. — Интересно, откуда она у нее.

— Этого я не знаю, — сказала Десандра, скривившись. — Могу только сказать, что когда она сошла с корабля, она вела себя очень дружелюбно. Даже слишком. Она разработала настоящее представление, милое и невинное. — Десандра похлопала ресницами. — Ох, бедная я, такая милая, словно цветочек, слишком нежная и… Как это слово, когда «я такая честная и просто хочу помочь»?

— Искренняя? — предположила Андреа.

— Да, такая. Я делала то же самое в ее возрасте. Сразу могу сказать, что она настоящая змея. Как только она поняла, что я не буду ее лучшей подружкой, все ее «лучше-чем-ты» полезли наружу. Я поругалась с моим отцом, так она сказала мне, что я веду себя неподобающе. А еще как-то раз… знаете, у беременных женщин бывают газы. Живот и так раздут до размеров рюкзака, но, когда возникают газы, бывает даже дышать больно. В общем, я пукнула. Я ничего не могла с собой поделать. Она назвала меня вульгарной. Я сказала ей следить за собой, а она ответила, что я бесстыдная, и что ни один уважающий себя человек не станет общаться с кем-то вроде меня. Что я позорю своего отца и мужа, и у меня нет чести. — Десандра сморщилась. — Она наверно выросла в аквариуме, или что-то вроде того. У нее куча странных идей о том, как люди должны себя вести. Будто она своего рода аристократка, а мы тут все просто крестьяне.

Интересно.

— И что ты сделала? — поинтересовалась я.

— Я навела справки. Ее отец — очень серьезный альфа в Соединенных Штатах, но ее мать терпеть его не может, поэтому она забрала Лорелай и вернулась в Бельгию. Там только одна основная стая оборотней, и ей управляют бабушка и дедушка Лорелай. Они вообще не особо хотели возвращения дочери и внучки, но позволили им приехать при одном условии: ни одна из них не будет иметь отношения к управлению стаей. При них есть какое-то семейное состояние, и оно не лишнее, но ни одна из них никогда не будет альфой. Альфы не хотят конкуренции их сыну. Поэтому, когда Лорелай сказала, что я всех позорю, я ответила ей, что я — дочь альфы и жена двух будущих предводителей, и сейчас три стаи пересекли море ради меня. Потом я спросила: «Как думаешь, как быстро тебя выбросят в море, если я попрошу?»

— Ха! — улыбнулась Андреа.

Я была бы не прочь выкинуть Лорелай в море, но сейчас желание пнуть Кэррана намного сильнее.

— И что она ответила?

— Она прикинулась шокированной, выдавила пару слезинок, назвала меня ужасным человеком и убежала. Мы ели в это время, поэтому никто за ней не пошел, что наверняка подпортило ее план. — Десандра наклонилась вперед и поморщилась. — Ой. Все забываю, что так лучше не делать. Впрочем, я выросла в стае, которая представляет собой минное поле. Кстати, мне очень нравится это выражение. Очень подходящее. Я уже встречала таких, как она. Лорелай умная, в том смысле, что у нее есть мозги, но при этом она молодая и неопытная. Она не понимает, что движет людьми, и считает, что все вокруг глупее ее. Она представляет собой классического социопата: очаровывает и манипулирует, и верит, что у нее есть на это полное право. Она никогда по-настоящему не чувствует себя виноватой, а если извиняется, то все ее извинения поверхностны. Она имитирует счастье и скорее всего может сымитировать любовь. Она не психопатка — для этого у нее слишком спокойный характер, и она не обязательно хищница. Я не вижу в ней склонности к суициду, так как она слишком самовлюбленная.

— Откуда ты вообще все это знаешь? — спросила Андреа.

Десандра вздохнула.

— Я читала много книг по психологии. Начала еще в детстве. Я пыталась поставить диагноз своему отцу.

Вот это неожиданно.

— И каков вердикт?

— Он страдает тяжелой манией величия. У него серьезное нарциссическое расстройство личности, сопровождающееся временной паранойей. Он демонстрирует каждый из семи смертных грехов нарциссизма по Хотчкиссу. Так я научилась манипулировать им. К сожалению, эти знания не особо помогли мне с моим психическим здоровьем, к тому же, он тоже знает, на какие кнопки давить.

— Почему ты… — Андреа старательно пыталась подобрать слова. — …не ведешь себя разумнее?

— Самозащита, — ответила я ей. Внезапно многое встало на свои места.

— Она права, — подтвердила Десандра. — Как думаешь, долго бы я прожила, если бы они знали, что у меня есть мозги? Единственная причина, по которой меня не заперли — это потому, что они считают меня эмоциональной и глупой. Я действительно эмоциональна, и гормоны при беременности — это не шутка. Но я не тупая. Моя мать была очень умной, и если вы спросите моего отца, то он покажет вам места, где спрятаны люди, посчитавшие себя умнее его, в шести футах под землей. Если бы мать Жерардо хоть на секунду подумала, что у меня мозгов больше, чем у бабочки, то продержала бы меня под замком все время, пока я была за ним замужем. Когда я сказала Жерардо, что мы не сможем выступить против моего отца, я сделала это не из слабости. Я просто понимала, что нам не выиграть. Я всерьез думала об этом, взвешивала все за и против, и перевес был не в нашу пользу. Лично я сама надеюсь, что Джарек выведет Кэррана из себя, потому что он единственный человек, который может его убить. Возвращаясь к Лорелай, вы видели ее книжку?

— Какую книжку? — спросила я.

— Она везде таскает с собой какую-то красивую книжку. Что-то про принцессу на троне из каких-то кристаллов. Там есть рыцарь, который знает ее с детства, и который отправляется в своего рода поход, чтобы отыскать волшебную голубую розу из драгоценного камня и спасти ее. Он находит драгоценность, освобождает ее, и она делает его своим королем. — Десандра уставилась на меня. — Лорелай хочет свой трон. Она всем своим сердцем считает, что имеет на него полное право. В своей голове она решила, что единственный способ получить его — это через Кэррана. Кейт, она все сделает для этого. Ее цель так близка, что она может практически почувствовать ее. На твоем месте я бы не подходила к обрывам, если она рядом, потому что она тут же столкнет тебя.

— В данный момент ей придется встать в очередь.

Мне без разницы, чего хочет или не хочет Лорелай. Она мне ничего не обещала. Кэрран, с другой стороны, обещал мне все. Если он планирует закончить наши отношения, я хочу знать причину.

Я посплю, и на утро получу все свои ответы, какими бы они ни были.

За дверью послышался звук шагов, затем стук. Если так будет продолжаться и дальше, придется установить металлические засовы и сделать раздвижное окошко, чтобы я открывала его и кричала людям убираться куда подальше.

— Кто там?

— Это я, — ответил Хью.

Андреа потянулась за своим зигом.

Какого черта ему здесь нужно? Только его мне не хватало. Я подошла к двери.

— Что бы вы не продавали, мы не покупаем.

— Открой дверь, Кейт. Я не стану нападать на тебя в комнате Десандры.

Ну, хорошо. Я отперла замок и открыла дверь. Передо мной предстал Хью во всей своей красе: черные ботинки, черные брюки, темный кожаный пиджак, надетый поверх синей футболки. Его подбородок был чисто выбрит. Ну-и-ну. Кто-то приоделся к ужину.

Он посмотрел на мое плечо. Я взглянула туда же краем глаза. На зеленой ткани моей рубашки остались черные подтеки от подводки для глаз. Десандра наверно прислонилась ко мне щекой, когда плакала. Учитывая то, что на рубашке еще осталась высохшая кровь от очокочи, выглядела она будто вываренная.

— Чем я могу помочь?

— Ты не пришла на ужин, — сказал Хью, опираясь одной рукой о стену. — Я пришел проверить, все ли в порядке.

Ну и позу он выбрал.

— А ты не мог просто прислать еще одного вампира? Мне не хватает вечерней тренировки.

— Прошу прощения. В следующий раз я обязательно найду пару овец тебе на потеху.

Судя по его виду, уходить он не собирался.

— Тебе Хибла рассказала, что на башне убили джигита? Женщину. Ее звали Тамара.

— Да, рассказала.

— Ты стоишь за этими нападениями?

Хью улыбнулся.

— Даже если так, разве мое признание не разрушит мой замысел?

— Я не знаю, что ты замышляешь, но если ты будешь мешать мне делать мою работу, то горько пожалеешь об этом.

— По-твоему, я выгляжу напуганным? — спросил он лениво.

Он пытался втянуть меня в соревнование по оскорблениям. Плавали, знаем.

— Нет, и это меня беспокоит. Ты должен был предоставить безопасные условия для этой беременной женщины. Вместо этого твои охранники умирают, и какое-то странное существо пытается убить ее всего в двухстах ярдах от твоего обеденного зала. Почему ты не пытаешься исправить это? Разве тебя не беспокоит, что кто-то делает из тебя дурака в твоем собственном замке?

Хью открыл рот.

По лестнице поднялся Кэрран, держа в одной руке тарелку, полную еды. Рядом с ним шла Джорджи. Кэрран увидел Хью и прицельно сосредоточился на нем.

— А вот и кавалерия, — сказал Хью и подмигнул мне.

Кэрран остановился между мной и Хью и произнес прохладным тоном:

— Одного из нас здесь быть не должно.

— Дай угадаю. Меня?

— Да. Ваши гости уже соскучились.

Хью хмыкнул.

— Мы потом продолжим наш разговор, Кейт, — сказал он и ушел.

— Не мог подождать тридцать секунд? — проворчала я. — Я хотела услышать его ответ.

— Нет. Ему не за чем говорить с тобой, и все, что он говорит — это ложь.

— Это еда? — крикнула Десандра. — Я так проголодалась.

— Мы уже уходим, — сказала Андреа.

— Да, да, уходим, — подтвердила Джорджи. — Я пришла, чтобы проводить тебя до твоей комнаты.

Они ушли. Я вздохнула и передала тарелку Десандре.

Позже, когда мы поели, Десандра уснула от усталости — на этот раз по-настоящему. Дерек вернулся с ужина, увидел Кэррана, и удалился в ванную. Мы в Кэрраном заперли дверь, проверили балконные двери и окна. Я постелила на пол запасное покрывало. Он растянулся на нем, и я легла рядом. Комнату Десандры окутала приятная темнота.

Дерек так и остался в ванной. Мальчик решил создать нам иллюзию уединения.

— Нас подслушивают? — спросила я.

— Если и подслушивают, я их не слышу.

Все понятно. Как только мы вытащили вампира из стены, тайное место раскрылось.

— Я видел Дулиттла за ужином, — сказал Кэрран. — Он передал, что у него есть какие-то важные новости для тебя.

— Это срочно?

— Сказал, что подождет до утра. Мы с ним не могли переговорить как следует. Слишком много людей кругом. О чем ты хотела поговорить?

Нужно сделать все осторожно, деликатно. Я открыла рот, пытаясь подобрать правильные слова. Мыслить тонко…

Кэрран удивленно поднял брови.

— Что за заминка?

— Пытаюсь найти нужные слова.

— Почему бы просто не сказать все, как есть?

— Что вообще с тобой происходит? Ты позволяешь Лорелай стоять рядом с собой голой, охотиться рядом с собой и добивать твою добычу? Ты спятил, или мне пора собирать вещи и уматывать?

Проклятье. Очень деликатно получилось.

Он улыбнулся мне.

— Я люблю тебя. Тебе нет необходимости беспокоиться о Лорелай. Она рада, что наконец-то выросла, поэтому хочет покрасоваться. Это безобидно.

— А как же охота?

— С кем же ей еще было охотиться? — Кэрран пожал плечами и прижал меня ближе к себе. — Лорелай мне совсем не интересна. Она ребенок.

— Значит, это все не является частью какого-то плана, который ты придумал?

— Нет.

На этом разговор должен быть закончен, но меня продолжали грызть подозрения. Я подавила их. Он сказал, что она ему не интересна, и точка.

— О чем вы с Хью говорили, пока мы охотились?

— Он сказал, что убил Ворона. — Я старалась не показывать голосом, насколько мне больно, но у меня не получилось.

Кэрран задумался.

— Он лжет?

— Я так не думаю. Ворон вырастил его, так же как он растил меня, а затем бросил. Я забрала его у Хью, а затем Хью забрал его у меня. Полагаю, здесь мы с ним квиты. Я все еще хочу убить его.

— Возможно, нам предоставится такой шанс, — заметил он.

— Возможно.

— Он сказал что-нибудь еще?

— Ничего интересного. Он считает, что оборотнями управляют их инстинкты.

— Если бы мной управляли мои инстинкты, он был бы уже мертв.

Или ты.

— Кэрран…

— Да?

— Я видела, как он сражается. Помнишь мою тетю? Хью лучше.

— Это не важно, — сказал Кэрран. — Я прикончу его.

Это было важно для меня. Если Кэрран убьет Хью, но сам умрет в процессе, то оно того не стоит. Мне нужно лишь убить Хью первой. Проще простого.

— Все дело в этом месте, — сказала я ему. — Оно всех нас выводит из себя.

— Мы скоро отправимся домой, — пообещал он и закрыл глаза.

Оглушающий грохот взорвал тишину. Я тут же вскочила на ноги. Дерек выскочил из ванной.

Из коридора раздался знакомый скрипучий рык, будто кто-то дробил гравий, а за ним последовал разъяренный глубокий рев, словно чистая ярость, извергнутая сплошным потоком. Я уже слышала подобный рев, его невозможно забыть. Это боевой клич буйвола-оборотня.