MAYDAY 2

Глава 33.

Едва она вошла, как Марк вскинул голову и впился жадным взглядом. Перед ним стояла собранная, воинственная и обворожительная валькирия в белом плюшевом свитере. Он ни на секунду не забывал, насколько Кристина красива. И не счесть сколько раз представлял себе эту встречу. В реальности все оказалось довольно паршиво.

Нет, ее лицо осталось все таким же – манящим, завораживающим, разве что черты слегка смягчились, став еще более обаятельным. Но вот взгляд… злющий и сверлящий дыру в его голове – лучше любых слов поведал, о чем она думает в этот момент.

Дерзость и самодурство тоже остались на месте. Как и прежде, Кошкина смело встретилась с ним взглядом и остановилась напротив стола.

Больше всего на свете ему хотелось обнять ее, прижать к себе и извиниться за все. Он умел делать выводы из собственных ошибок. Вот только обстоятельства, при которых ее обнаружили, указывали, девушка вовсе не рвалась домой. И это был ощутимый удар. Неожиданный и весьма неприятный.

Марк откинулся на спинку кресла, продолжая неотрывно смотреть на ее. Под просторным свитером едва-едва выпирал живот. Выходит, его люди не ошиблись. Кристина действительно беременна. И это досадное наблюдение прошлось крупнозернистой наждачкой по нервам.

Скотина. Мерзавец. Подонок. Все такой же чертовски невозмутимый и брутальный, чтоб его! Ее обуревали самые враждебные чувства. Но ярче всех горела обида. За минувшие месяцы она прочно поселилась в груди и дала длинные ветвистые корни, почти как оленьи рога. Больше всего на свете Кристине хотелось обрушить на него все скопившиеся ругательства и обвинения. И для пущей красоты запустить чем-нибудь тяжелым. Но прежде стоило все же узнать о его планах, касательно нее и брата. А уж потом…

Наконец, в тишине кабинета раздался глубокий, немного задумчивый голос.

– Ты жива.

– А ты очень наблюдателен. Да, я жива и хочу вернуться в «Протон».

– Твои вещи уже здесь. Кроме того, последние семь месяцев Кирилл живет в «Аргоне».

– Ничего, переедет, ему не впервой.

Марк и бровью не повел, но выпад оценил.

– Это не тебе решать. На твои поиски ушло слишком много ресурсов. Так что ты останешься здесь.

Чтобы больше не потеряться? Этого он не договорил? Кристина не знала, чего от него ждать, и как прежде, в добрые намерения не верила. В груди нарастал протест. Командор не имел никакого права удерживать ее силой, вот только вся власть была по-прежнему сосредоточена в его руках.

Тем не менее так просто сдаваться она не собиралась.

– Тогда Дэн тоже переедет в «Аргон».

– Исключено.

Ей вновь удалось выбесить его за секунду. Откинув треклятую вежливость, командор спросил напрямую:

– Чей ребенок?

Хищник, все такой же внимательный и опасный неотрывно следил за ней сквозь льдисто-голубые глаза. Мгновенно почуяв угрозу, добыча с разбегу сиганула в кусты.

– Мой.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

– Да, и это не твое дело.

И все же какой редкий, удивительный талант выводить его из себя. Марк почти восхитился.

– Максимум ты с братом можешь поселиться в бывшем доме.

Она раздумывала ровно две секунды.

– Идет!

И гордо вышла из кабинета, хотя он ее не отпускал.

***

Все факты указывали на то, что ребенок от Вершинина. И Марк испытывал жгучую, испепеляющую ревность. Хуже всего, что тот был вполне себе здравомыслящим и дельным мужиком. Страхов успел в этом убедиться еще в первую встречу, а сегодня получил тому новое подтверждение. Ведь еще до того, как встретиться с Кошкиной, в его кабинете побывал Вершинин. Вел себя достойно, не трясся, не пытался выгораживать ни ее, ни себя. Спокойно отвечал на вопросы, рассказал о первых сутках после встречи, вкратце поведал о последовавших месяцах на острове. Однако на главный вопрос – какого черта, они там прятались, – дал какой-то мутный, невразумительный ответ. Мол, так было безопасней. Лед на реке встал, рация не работала, и путешествовать на своих двоих было опасно. Вот и решили переждать зиму в доме.

Переждали. Да, так славно, что заделали ребенка. Марк едва сдерживал рвущийся наружу гнев. Так и подмывало засадить Вершинина в карцер и помурыжить неделю-другую, чтобы раз и навсегда отбить желание уходить в самоволку и немного из личной мести. Но вместо этого командор отдал приказ немедленно возвращаться в «Протон» к службе. В конце концов, свою функцию солдат выполнил: нашел девушку и охранял ее все это время, а что до прочего – досадные нюансы. Но спустя минуту чуть не передумал, когда перед уходом Вершинин набрался наглости спросить, где будет жить Кристина.

– Теперь это не ваша забота, – отрезал Марк и взглядом указал на дверь, давая понять, что разговор окончен.

Спустя два часа, после того как переговорил с обоими, он все еще злился. Не в силах понять, как Кристина могла так быстро забыть его? Почему сбежала и пряталась столько времени с новым любовником? Неужели рассчитывала исчезнуть навсегда? Он ни на секунду не купился на объяснения Вершинина. Марк готов был поклясться, что идея задержаться на острове исходила от Кошкиной. И совершенно не понимал ее мотивов. Размышлял, крутил и так и сяк. И снова оказывался в тупике. А если бы их не засекли, так бы и торчали на гребаном острове? Такое поведение было лишено здравого смысла. И его собственная логика сбоила, ломалась, отказываясь понимать и принимать.

На помощь, как ни странно, вновь пришел Олег. Едва узнав о чудесном воскрешении девушки, друг примчался на базу и прямиком пошел в кабинет командора.

– Бурное воссоединение, надеюсь, состоялось? – с порога спросил Роков.

В него прилетел испепеляющий взгляд.

– Она предпочла другого. Хуже того, сбежала с ним, а теперь еще и ждет от него ребенка. О каком, чёрт подери, воссоединении ты говоришь?!

Олег на пару секунд завис, переваривая услышанное. Он не верил собственным ушам. Неужели после всего произошедшего, Марк снова упустит девчонку?

Когда способность говорить вернулась, Роков заложил руки в карманы брюк и глянул исподлобья.

– А ты помнишь себя в тот момент? К тебе даже подходить было страшно. Только и делал, что захлебывался ненавистью и обвинял ее в смерти Риты. Кристина виновата лишь в том, что очень любила твою дочь и тебя. А потому даже не пыталась оправдаться. Просто взяла всю вину на себя. Чтобы тебе было легче. И сбежала по той же причине.

– Тебя послушать, так она великая мученица, а я злобный тиран.

Как же Олег задолбался! Идиотизм ситуации зашкаливал, как и количество вводных данных. Учитывая, сколько всего произошло между Кристиной и командором, и текущее положение вещей, неудивительно, что Марк ушел в сторону ложных выводов. Надо упростить, взглянуть на ситуацию под другим углом. Возведя глаза в потолок, Олег глубоко вдыхал и медленно выдыхал, пытаясь отыскать верный подход. И, кажется, ему удалось.

– Дано: девушка, которую любишь ты, и которая любит тебя. При всех прочих равных условиях вы можете быть вместе. Что мешает?

– Ребенок, – глухо признался Марк.

Он не относился к тому типу мужчин, которые готовы принять чужих детей. Весомых причин для подобной позиции не было. Просто знал, что не сможет. Будет каждый день смотреть на ребенка и спрашивать себя, почему отец НЕ он.

Хотя… с Кириллом они вполне мирно уживались. Он даже привязался к мальчишке. Но то другое. Он ее брат.

А ребенок от другого мужика – это удар ниже пояса, вечное напоминание о собственном промахе и невозможности все исправить. Он ненавидел это чувство и не желал испытывать его вновь и вновь, день за днем, год за годом.

– Отец не тот, кто помог с зачатием, а тот, кто воспитал. – философски заметил Роков.

– Какая банальщина, – поморщился командор. На это Олег пожал плечами.

– А зачем усложнять? Простое – оно же самое верное.

– С этим закончили. Как продвигается подготовка к переезду?

Олег устало потер лицо руками и с каким-то обреченным видом принялся докладывать. Все было готово. Первая группа переселенцев сидела на чемоданах, ожидая приказа выдвигаться. Прочие пока отнеслись к новостям настороженно. Но так бывает, когда долго живешь на одном месте, да еще и на ограниченной территории. Перемены, переезд в большой город пугал их. Сам Роков не мог дождаться, когда сможет покинуть «Протон» и приступить к новым, более масштабным задачам. Ему до чертиков опостылело торчать на базе. О чем и сообщил Марку. Тот понимающе кивнул.

– Осталось недолго. До конца сентября все люди, техника и припасы будут переброшены в Нижний.

В который раз Роков подумал, что до последнего не верил в успех переезда. Скажи ему год назад, что к следующему лету все будет готово, он бы покрутил пальцем у виска. И вот на дворе май, а они на пороге новой жизни. Покачав головой, мужчина признался:

– До сих пор не верится, что тебе удалось.

– Почему?

– Начнем с того, что это неподъёмная задача с точки зрения усилий и ресурсов. Для ее осуществления должно было сойтись множество факторов.

– Ошибаешься. Все необходимое у нас есть, а что до факторов, они тоже зависят исключительно от нас.

– Повторяй себе это почаще, – не удержался от шпильки Олег и мысленно приготовился к разносу. Странно, но Марк задумчиво поглаживал подбородок и смотрел куда-то за спину Олега. Тот даже обернулся, но кроме стены, позади ничего не было.

– Выпить хочешь? – послышалось вдруг.

– Хочу.

– Тогда заткнись.

Сам попросил. Поэтому Роков не стал сообщать, что перед отъездом наведался в больницу и устроил докторам допрос с пристрастием. На вялые попытки прикрыться врачебной тайной лишь усилил давление, вкратце поведав об их будущей незавидной судьбе, если они не скажут ему правду. Не на шутку струхнув, один из них во всем признался. Так что Олег знал наверняка, чьего ребенка носит под сердцем Кристина. Но он хотел, чтобы Марк принял СВОЕ решение, не продиктованное чувством долга или прочими условностями.

***

Кирилл съехал тем же вечером. Обнаружив дома лишь гробовую тишину, Марк некоторое время постоял в холле. Убедился, что совершенно отвык от одиночества и вообще, неприятно. Затем пошел на второй этаж, скинул одежду и уже под струями душа четко понял, как поступит дальше.

Следующим вечером стальной внедорожник остановился напротив дверей таунхауса. Шевельнулась штора, на секунду в окне мелькнуло возмущенное лицо Кошкиной и тут же исчезло. Командор спокойно вышел, прихватил из салона пакет с едой, шахматную доску, и неторопливо направился к крыльцу. Дверь тут же распахнулась. На пороге стояла Кристина в просторной футболке и шортах. И сразу воинственно подбоченилась.

– Что ты здесь забыл?

Командор заломил бровь, словно не понял вопроса. И перевел взгляд на лестницу, где уже маячил Кирилл.

– Я к нему.

Ее лицо мгновенно вытянулось, а мальчишка стремглав скатился с лестницы.

– Привет! – донесся удивленный и одновременно радостный голос.

Осторожно отодвинув девушку в сторону, командор вошел и принялся выкладывать боксы с едой на стол. Кирилл тут же подскочил, с любопытством посматривая на гостя.

– Подумал, мы давно не резались в шахматы. Но сначала ужин.

– Согласен!

Предатель! – подумала Кристина и демонстративно потопала в свою комнату, где и проторчала безвылазно, пока чертов гость не уехал на своей чертовой машине.

Как бы ни подмывало, она не стала выговаривать брату. Просто сделала вид, что ничего не произошло. Манипулировать родственными связями и требовать от Кирика перестать общаться с командором, показалось ей подло. А кроме того, брат здесь был совсем ни при чем. Это ее война.

Чутье подсказывало одиночным визитом дело не кончится. Так и вышло. Все последовавшие за этим вечера ровно в восемь на пороге дома появлялся командор. И каждый раз Кристина гордо удалялась на второй этаж. Пусть Кирик сам и возится с гостем, раз они теперь не разлей вода.

Выходила она, лишь когда командор исчезал за дверью. А с недавних пор на столе рядом с шахматами стали появляться книги. Она благополучно игнорировала их, однако день ото дня стопка все росла, невольно притягивая ее взгляд. Достоевский, Булгаков, Лондон, а сегодня к ним добавился Хичкок и Агата Кристи.

Хитрый жук! Знал, с какой стороны подобраться.

Она едва сдержалась, чтобы не порвать их на мелкие кусочки. Но вовремя одернула себя. И как вообще могла о таком подумать? Это же КНИГИ! Наверное, всему виной излишняя эмоциональность. После возвращения в «Аргон» от былого спокойствия и умиротворения не осталось и следа. Настроение – от безоблачного до самого мрачного – могло измениться за минуту. Доктор заверила, что это вполне нормально на восьмом месяце беременности. Но жить-то от этого легче не стало!

Несколько дней назад Кристина наконец-то посетила больницу и прошла все необходимые обследования. Сегодня днем ей сообщили, что все в порядке, малыш развивается как положено, никаких патологий не обнаружено. Услышав это, она неожиданно для самой себя расплакалась. И только тогда поняла, насколько сильно на самом деле переживала все это время. А когда врач поинтересовалась, хочет ли будущая мама узнать пол ребенка и, получив утвердительный кивок, сообщила, Кристина и вовсе разрыдалась.

Доктор лишь головой качала. Ох, уж эти беременные!

– Я дам вам витамины, принимайте по одной в день. И побольше положительных эмоций, это самое верное. – сказала докторица на прощание.

Покинув больницу, Кристина в нерешительности остановилась на крыльце. На раздумье ушла ровно минута. Она точно знала, где искать положительные эмоции, и рванула к Алисе. Ну, как рванула? Скорее поковыляла. Она чувствовала себя толстой и неповоротливой гусеницей, которая слопала слишком много листьев и теперь едва шевелилась.

Да, она определенно попала по адресу. Стоило им встретиться, подруга верещала на весь «Аргон», своими воплями всполошив всех вокруг. А заметив под легкой курткой выпирающий живот, и вовсе чуть не рухнула в обморок.

«Охренеть! Умеешь же ты удивить, подруга!»,

«Как скучно я живу!»,

«Лис свихнется от радости, когда узнает».

И все в таком духе. Быстренько отпросившись у отца, Алиса утащила ее на скамейку. И в следующий час с открытым ртом слушала о ее приключениях. Кристина рассказала о похищении и жизни на острове. От Алисы узнала последние новости, в том числе и о скорейшем переселении всех людей в Нижний Новгород. С горечью услышала о гибели Эрика, Вепря, Бегемота и Русика. И вновь не удержалась от слез. Чтобы успокоить ее и отвлечь, Алиса предложила прогуляться и переключилась на положительные новости. Таковых оказалось немало. Волка повысили до помощника командора. Зверь теперь руководил объединенным отрядом, в который также вошли солдаты Русика. Особую радость вызывало известие о всеобщей вакцинации. Спустя почти два года после начала пандемии, это все-таки произошло! Да, им никогда не вернуть тех, кого забрал AVE, но тем не менее теперь у выживших появились все шансы продолжить род человеческий. Кристина была абсолютно уверена, в прежние времена команде ученых, разработавших вакцину, непременно бы вручили Нобелевку в области медицины, но увы ни Нобелевского комитета, ни Шведской Королевской академии наук теперь и в помине нет.

Начало мая выдалось относительно теплым, так что они гуляли не меньше трех часов. Во время прогулки встретили почти всех парней из отряда. Зверь, Лис, Волк жутко обрадовались возвращению Кошки, Дрозд и Гусь отреагировали более сдержанно, но все равно план по положительным эмоциям был определенно выполнен. Конечно, они замечали ее округлившуюся фигуру, присвистывали, поздравляли, и к счастью, вопросов не задавали. Даже Алиса, невзирая на сильнейшее любопытство, воздержалась от расспросов. И Кристина была ей очень благодарна за это.

Домой она вернулась уставшая и счастливая. Даже присутствие командора не могло омрачить ее безоблачное настроение.

***

Так прошла еще неделя. Вечером, едва заслышав шум подъезжающей машины, Кристина хотела было сразу уйти на второй этаж, но вдруг подумала – это мой дом! С какой стати я должна прятаться? И принялась кипятить чайник, шуршать пакетами, греметь посудой, совершенно не обращая внимания на горе-гроссмейстеров. А сама в это время раздумывала, как бы разузнать о Дэне. Его судьба волновала не меньше своей собственной. Заварив в кружке чай, она расположилась в кресле и некоторое время разглядывала командора.

Застыв в позе мыслителя, он гипнотизировал шахматную доску, демонстрируя ей безупречный профиль. Даже сейчас мерзавец выглядел как бодибилдер на пике своей формы. Нет, серьезно, должно быть, это какая-то генетическая аномалия. Его рост, разворот плеч, объем мышечной массы превышали разумные пределы. При этом Страхов точно не относился к тем, кто безвылазно торчит в зале. Об этом она знала наверняка, во времена их совместной жизни Марк занимался физухой всего пару вечеров в неделю. Но, чёрт возьми, как ему удается сохранять такую форму? А это его лицо – вечно жесткое, с изрядной долей высокомерия и холодным взглядом! Бесит! Какая-то часть ее жаждала вылить ему на голову содержимое кружки. Очень горячее содержимое, надо сказать. А другая (поехавшая, очевидно), тихо хныкала в уголочке, мечтая забраться к нему на колени и уткнуться в шею, как в былые времена.

Марк оторвался от шахмат и посмотрел точно на нее. Кристина не стала отводить взгляд и смущаться, как школьница. Вместо этого продолжила сверлить мужчину негодующим взглядом и тихо бесилась.

Столь же неторопливо он отвернулся, передвинул фигурку со словами: «Шах!». Кирик тут же досадливо выдохнул.

Ничего, братишка, сейчас я ему устрою.

– Где Дэн?

Его плечи мгновенно напряглись.

– Там, где ему и надлежит быть. В «Протоне», – донесся невозмутимый ответ.

– Я хочу его увидеть.

– За полгода не насмотрелась?

Кирилл притих и не отсвечивал, прислушиваясь к разговору взрослых.

– Как мне с ним связаться?

– Напиши письмо.

Между базами действительно существовал обмен корреспонденцией. Знакомые могли писать друг другу послания, даже передавать вещи или гостинцы. Об этом Кристина знала, но ведь цель заключалась в другом. Заставить эту высокомерную статую хоть на секунду вздрогнуть.

– Я хочу убедиться лично, что с ним все в порядке.

– Не в моих правилах избавляться от солдат, особенно таких бесстрашных.

Кристина поняла намек, но отступать не собиралась.

– Почему ты не отпускаешь меня в «Протон»?

Ноль реакции.

– Зачем ты держишь меня здесь?

Тишина.

– Я уже побывала заложницей, больше не хочу.

Кажется, ей удалось добиться своего. Выпрямившись, Марк размял шею, затем развернулся на стуле всем телом. Медленно и зловеще. Его взгляд теперь был очень далек от спокойствия. В нем полыхала лютая злость.

Говорят, темные глаза самые выразительные. Вранье! Голубые радужки таили в себе ГОРАЗДО больше эмоций. И умели ГОРАЗДО страшнее донести их. Сейчас в арктических льдах полыхало адское пламя, крушились айсберги, с грохотом падали в темные воды гигантские льдины. А на темном полотне полярной ночи оглушительно взрывались звезды.

Внутренне сжавшись, Кристина ожидала чего угодно.

– Я спишу твою глупость на гормоны. Впредь. Воздержись. От. Подобных. Сравнений.

Он пребывал в бешенстве, в самой неистовой ярости. И как-то умудрялся сохранять внешнее спокойствие.

А она еще долго, даже после его ухода, не могла подняться из кресла.

Кирилл посмотрел на сестру с осуждением. Сложил шахматы. Помыл грязную посуду. И гордо удалился в свою комнату. Наблюдая за братом, Кристина недоумевала, чем вызвана подобная реакция. Они же типа команда. Или уже нет? Не желая оставлять недосказанности, она поднялась вслед за братом.

– В чем проблема? – остановившись в дверном проеме, она скрестила руки на груди.

Кирик чесал за ухом Лилу и на сестру даже не взглянул.

– Прием! База, ответьте, что происходит?

– Ты очень грубая.

Она даже рот открыла от потрясения. Закрыла, пытаясь припомнить, когда это она была грубой.

– Ничего подобного!

– Зачем ты обижаешь Марка? Он очень хороший. Самый сильный и умный.

Так-так. Похоже, кто-то завел себе кумира. Ладно. Не в ее правилах наговаривать на людей, однако в текущей ситуации промолчать не смогла.

– Позволь напомнить, это он вытурил нас из «Аргона». Если бы мы не оказались в «Протоне», меня бы не похитили! Ему было совершенно плевать!

– Неправда! – со злостью вскричал брат. – Знаешь, как он тебя искал? Как волновался? А потом забрал нас с Лилу и заботился. Да, если бы не он, меня отдали в приемную семью! Ты его вообще не знаешь!

Заметив, что он вот-вот расплачется, Кристина смягчилась.

– Я понимаю, тебе было нелегко. Но и меня пойми. Он сделал мне очень больно, оттолкнув после смерти Риты. Это было несправедливо. И я очень… очень обижена на него. Так не поступают с близкими людьми. Он мог объясниться, попросить паузу, да, что угодно! Я бы поняла. Но вот так выкидывать людей из жизни… бесчеловечно.

Братишка громко сопел и продолжал теребить несчастного песеля. Наконец, после долгой паузы, тихо признался:

– Когда умерли родители, я не мог говорить. Как будто какой-то злодей украл мой голос. Может с ним происходило тоже самое.

Ей бы очень хотелось верить в сказки, вот только не верилось. Марк повел себя как последний мерзавец. Вместо того чтобы разобраться в ситуации, оплакать дочь, он замкнулся, закрылся ото всех, в том числе и от Кристины. Она до сих пор помнила его взгляд в тот момент. Так смотрят на врагов, которых ненавидят всей душой и желают скорейшей смерти. Да, можно списать на шок, измененное состояние, но как объяснить дальнейшие действия? Ведь он мог приехать в «Протон» в любой момент, поговорить, она бы постаралась понять и скорее всего вернулась. Но командор не сделал НИЧЕГО. И это ранило еще сильнее. Ведь, как известно, бездействие – зачастую хуже преступления.

За минувшие месяцы Кристина почти смирилась и успокоилась с тем фактом, что они с Марком теперь чужие люди. Но она категорически отказывалась принимать позицию брата. Страхов не заслуживал оправданий и тем более защиты. Но хуже всего, командор встал между ней и Кириллом. А потому стоило внести ясность.

– Кирилл, я не запрещаю тебе общаться с ним. Можешь переехать обратно в его дом, я и слова не скажу. Но не требуй от меня невозможного. Я ненавижу этого человека и никогда не прощу.

Она ушла обратно в гостиную, но на сердце было неспокойно. Кристина чувствовала себя разочарованной, покинутой и несчастной. Как бы глупо это ни прозвучало, но возникло ощущение, что ее предали. И кто? Самый близкий и родной человек. То, как Кирилл радовался визитам Страхова, как вступился за него сегодня, задевало ее, злило. Кто бы мог подумать, что брат встанет на ЕГО сторону?

В этот момент она впервые осознала пугающую правду: они с братом отдалились друг от друга. Все эти дни, Кристина гнала ее от себя, списывала отчужденность брата на долгую разлуку. Думала, привыкнет, освоится и между ними все станет, как прежде. Вот только проходили дни, а Кирик все также держался особняком, более замкнутый, серьезный и старательно уворачивался от ее обнимашек. Совершенно неожиданно и горько пришло понимание: она перестала быть главным человеком в его жизни. Теперь это почетное место занял командор. И от этого было вдвойне обиднее.

Понятно, Кирик еще ребенок и многого не понимает. А еще мальчишка, который стремительно растет и нуждается в отце. И от этой правды она тоже долгое время отмахивалась. Как бы она ни старалась заменить Кириллу родителей, кое-что ей не под силу. Например, научить его «быть мужчиной», привить мужские привычки и принципы, стать образцом для подражания. Очевидно, брат это тоже чувствовал, а потому с недавних пор подсознательно тянулся к взрослым парням. Сопоставив все в своей голове, Кристина вынужденно признала, что брат неизбежно взрослеет и нуждается в наставнике, в ком-то более взрослом, опытном, с кого можно брать пример.

Но, ради всего святого, почему именно Страхов?! Как будто на базе мало мужчин! С этим Кристина никак не могла смириться, но и повлиять на ситуацию, похоже, тоже не могла.

В итоге она приняла решение не вмешиваться. Если этим двоим нравится общаться, флаг им в руки. А она будет придерживаться прежней позиции.

***

На следующий день она написала Дэну довольно подробное письмо и отнесла на «почту», как называли обычный пластиковый бокс с узким отверстием на крышке, установленный на первом этаже административного корпуса. Если верить слухам, обмен корреспонденцией осуществлялся раз в неделю, значит, скоро должно прийти ответное послание.

Вернувшись домой, все же не выдержала и взяла одну из книг. Проглотила несколько глав и успела положить ее на прежнее место до того, как приехал командор. И что вы думаете? Посмотрев на стопку книг, тот хмыкнул и кинул в нее насмешливый взгляд! Вмиг взбеленившись, она скрестила руки на груди и негодующе выпалила:

– Я знаю, что ты задумал. И не куплюсь на это дважды.

Однажды Марк уже прокрался в ее дом, мысли, жизнь, прикрываясь мнимой заботой. Когда после неудачного спарринга с Русиком, когда она валялась дома с сотрясением, он вот также приезжал каждый вечер с едой, книгами, а на самом деле все сильнее привязывал ее к себе. И чем это закончилось? Нельзя позволить ему обдурить себя вновь!

Услышав это, Страхов просканировал ее непроницаемым взглядом и прохладно заметил:

– Рад, что ты наконец-то научилась делать выводы из прошлых ошибок.

Как же он бесил! Резко развернувшись, Кристина потопала в свою комнату, где злобно пыхтела весь вечер.

***

17 мая.

– Командор, в «Теллуре» неспокойно. Кольчугин не справляется, просит подкрепления.

Новость не удивила. Нечто подобное Марк ожидал. Перемены и неизвестность всегда пугают людей, а кроме того, человеческая память имеет обыкновение подводить. Ведь каждый из жителей подписывал договор, согласно которому ОБЯЗАН оказывать всяческое содействие в жизнедеятельности и дальнейшем развитии общины. При этом под «общиной» подразумевалось сообщество выживших без привязки к территории, об этом в договоре также было сказано предельно ясно. И если будущее общины связано с переездом, каждый ее член ОБЯЗАН оказать прямое содействие и внести свой посильный вклад.

– Насколько неспокойно?

– Пока у администрации собралось лишь несколько десятков человек. – отрапортовал Кожин. – Но судя по докладу, волнения нарастают.

– Ясно, в полночь выезжаем с пятью отрядами. Вы едете со мной.

К утру перед администрацией собрались почти все жители базы. Толпа роптала и гудела, искоса поглядывая на вооруженных солдат по периметру, но еще больший страх внушал командор, невозмутимым исполином застывший на крыльце здания. Заложив руки за спину, мужчина взирал на собравшихся сверху вниз, ни капельки не смущаясь устремленных на него пару тысяч глаз. Стоило его ладони взметнуться вверх, как все разговоры разом прекратились.

Над головами собравшихся прокатился спокойный грудной голос:

– Давайте-ка проясним один момент. План переезда возник не просто так. К началу зимы на всех базах закончится провизия, топливо, боеприпасы и многие товары первой необходимости. Чтобы выжить, мы должны запустить заводы, наладить производство, к следующей весне расширить посевные площади и пастбища. Все необходимое для этого есть в Нижнем Новгороде. – Он сделал паузу, давая людям время, чтобы осмыслить услышанное. – Базы послужили нам домом на протяжении двух лет, но пришло время двигаться дальше. Есть среди вас те, кто до сих пор не понимает необходимости переезда?

В воздух взметнулось несколько рук. Марк поочередно глянул на всех смельчаков и вполне серьёзно спросил:

– Ваши предложения.

– Остаться здесь. – нервно выкрикнул мужчина лет сорока. – Все зараженные в округе издохли от отравы. Нам ничего не грозит.

Следом высказалась женщина в зеленой куртке.

– Овощи и фрукты можно выращивать в теплицах. А для злаков – расчистить лес.

– Снарядить рейды до ближайших магазинов. Говорят, там еще полно запасов.

– Кто говорит? – полюбопытствовал Марк у парнишки в рабочем комбинезоне, но вразумительного ответа так и не услышал. – Хорошо, мы вывезем из окрестных магазинов все продовольствие. С учетом общего количество жителей… этого хватит на полгода. Что дальше?

Народ молчал. Стоявший рядом Кожин недобро хмыкнул, пробормотав что-то про человеческую глупость и неспособность видеть дальше собственного носа. С чем Страхов был полностью согласен. А потому продолжил вносить ясность.

– Вы очень заблуждаетесь. В городах полным-полно зараженных. И это лишь вопрос времени, когда они доберутся до вас. Как вы будете защищать лагерь, когда закончатся патроны? На чем вы будете выезжать в рейды, когда закончится топливо?

Смельчаки сдулись. Люди обменивались тревожными взглядами, но возражать больше никто не решался. Самое время сообщить главное, чтобы избавить людей от последних иллюзий.

– К вечеру на этих дверях, – он небрежно махнул себе за спину, – появятся списки фамилий, напротив каждой будет стоять дата отбытия. У вас есть только один шанс попасть на поезд. Все несогласные могут остаться здесь. В лесу. Одни. Как вы будете охранять базу, чем станете питаться, меня не касается. Если вы вдруг передумаете, никто за вами не приедет. На вас было потрачено достаточно ресурсов и усилий. Лимит исчерпан.

В воздух взметнулась робкая рука. Дождавшись кивка от Страхова, незнакомая женщина спросила:

– А что ждет нас в Нижнем?

Отличный, кстати, вопрос. Наконец-то подошли к конструктиву.

– На сегодняшний день город защищен высокой стеной, есть электричество, вода. Каждый поселенец получит жилье и работу. Не мне вам говорить, что все вы оказались на базе не просто так. Здесь собраны лучшие специалисты из разных областей, и у вас появится уникальный шанс внести свой вклад в восстановление прежней жизни. – Марк вскинул руку и посмотрел на часы. – До отправления первого эшелона двенадцать часов. Достаточно времени, чтобы собрать вещи. Все свободны!

Наблюдая, как народ начал стремительно расходиться, командор усмехнулся. Он почти не сомневался, что в конце концов все переберутся в НН. А если найдутся глупцы остаться, им же хуже.

– Майор, я попрошу вас задержаться здесь на несколько дней. И лично проследить за первыми отправлениями. С вами будут отряды солдат, при малейшем намеке на бунт всех несогласных в карцер без права переезда.

– Так точно!

Командор не сомневался, что Кожин справится, но для верности еще и нахлобучил Кольчугину. И тем же вечером отбыл из «Теллура». Дорогу он успел выучить наизусть, а потому посвятил это время размышлениям. Мысленно проставляя галочки напротив сделанного и спрашивая себя, все ли он учел.

Еда, вода, тепло, кров – сделано!

Защита, безопасность – есть!

Работа, самореализация – в процессе.

Как только прибудет народ, все окрестные заводы и учреждения начнут функционировать. Живи, твори и радуйся, как говорится.

Тогда откуда столько страхов и опасений? От незнания – сам себе ответил командор и развернул машину на сто восемьдесят градусов. Теперь его путь лежал в «Квантум».

Незапланированный визит в «Теллур» и общение с народом указали ему на небольшую, но весьма досадную оплошность. Да, была проделана гигантская работа, вот только мало кто знал об этом. В отсутствии СМИ, народ пребывал в полном наведении, чем всю зиму и весну занимался Страхов, его замы, бригады рабочих и солдат. И сейчас на пороге масштабного переселения самое время рассказать жителям о достигнутых успехах. Возможно, получив достоверную информацию из первых уст, люди взглянут на переезд не как на вынужденную меру, а как на новый горизонт возможностей.

Оказавшись в «Квантуме», Марк лишь убедился в верности принятого решения. Он читал это на растерянных лицах, слышал во взволнованных голосах, видел в обращенных к нему взглядах. И как бы ни противилась душа публичным выступлениям, ему пришлось держать речь перед всеми жителями, а также отвечать на их многочисленные вопросы. Все же, они доверяли ему свои жизни, а потому имели право знать, что ждет их впереди.

***

Впервые за долгое время командор не пришел. Кристина вдруг поймала себя на том, что перебирает в голове возможные причины его отсутствия. И тут же одернула себя. Какого черта? Не пришел, и слава Богу! Ей нет никакого дела до Марка. Или есть? А вдруг что-то случилось? Ее кренило то в сторону переживаний, то наигранного отчуждения. И она никак не могла определиться, какую сторону принять – бить тревогу или же радоваться свободному вечеру. Такому долгожданному, и одновременно непривычному. До сего момента, казалось, ежевечерние визиты жутко раздражали, а на деле выходит, она втайне ждала их. Опять! Помимо внутреннего раздрая, весь вечер Кирик метал в нее хмурые взгляды, недвусмысленно намекая, кого винит в отсутствии партнера по шахматам. Не выдержав молчаливого осуждения брата, Кристина по-тихому свалила из дома. Решила прогуляться, а заодно заглянуть к Алисе. Возможно, подруга что-то слышала от Лиса или других ребят.

Постучавшись, она напряженно замерла на крыльце. Дверь неожиданно открыл незнакомый шатен – высокий, привлекательный и весьма улыбчивый. В каком-то немом замешательстве она рассматривала мужчину и не сразу нашлась что сказать.

– Добрый вечер, Алиса дома?

– Дочка, к тебе пришли! – крикнул он и приветливо распахнул дверь. – Заходите. Вы должно быть Кристина?

– Да… а вы…

– Роман Николаевич, отец Алисы.

Ничего себе! Она представляла себе этакого Эйнштейна – лохматого, седого и с усами, а перед ней стоял вполне симпатичный, импозантный мужчина в самом расцвете сил. Но теперь хотя бы понятно, в кого подруга – такая красотка.

– Очень рада наконец-то познакомиться.

– Взаимно, Алиса много рассказывала о вас. Присаживайтесь.

Кристина осторожно опустилась на диван. Спустя минуту появилась подруга и, увидев ее, необычайно обрадовалась.

– Пап, это Кристина. Я тебе рассказывала!

Мужчина понимающе хмыкнул и подмигнул гостье.

– Извините за вторжение, но я по делу. Ты, случайно, не знаешь, куда уехали отряды и… командор? – и смутившись, пояснила, – Кирилл очень переживает.

– Случайно знаю, – Алиса хитро сверкнула глазами. – Ночью они отбыли в «Теллур» успокаивать народные волнения.

– Волнения?! – Кристине вмиг стало дурно, нахлынули воспоминания об Артуре, бунте, беспорядках и невинных жертвах.

– Тише-тише… уверена, ничего серьёзного. – поспешила успокоить девушка. – Это же командоооор! От одного его взгляда можно наложить в штаны.

– Алиса! – строго одернул отец. – Не выражайся.

– Я хотела сказать, у него все под контролем. И потом, с ним отправились пять вооруженных отрядов, в том числе и наши парни. Даже если случатся беспорядки, солдаты быстро скрутят хулиганов в бараний рог и засунут им…

– Алиса!

Подруга кинула на отца многострадальный взгляд и вздохнула.

– Поставлю чай. У нас есть вкуснючее печенье. Тебе непременно надо его попробовать!

– Спасибо.

Тревожность не отпускала. Все ее мысли крутились вокруг Марка, парней и беспорядков, которые в ее воображении уже достигли катастрофических размеров. В голове раздавались выстрелы, крики, а половина базы уже полыхала в неконтролируемом пожаре. В итоге она накрутила себя до панической атаки.

Заметив, что гостье становится все хуже, Роман Николаевич, поспешил вмешаться.

– Кристина, посмотрите на меня. Все будет хорошо. Вам не стоит так волноваться. Алиса права, у командора не забалуешь. Даже если что-то намечалось, он подавил все недовольства на корню.

С каждой секундой она все больше покрывалась испариной. Противно липли к шее волосы, а накинутая поверх сарафана кофта теперь казалась удушливым скафандром.

– Давайте-ка, я открою окошко. – сообразил хозяин дома.

От хлынувшего в комнату потока свежего воздуха стало чуточку легче. И все же до спокойствия было далеко.

– Можно мне воды?

В ее подрагивающих руках мгновенно оказался стакан с прохладной водой. Осушив его, Кристина облегченно выдохнула. Кажется, немного отпустило. Стянув с себя кофту, она и вовсе почувствовала себя гораздо лучше.

– Извините… сама не знаю, что на меня нашло.

Алиса остановилась напротив и испуганно выдохнула:

– Охренеть… срань господня… что ЭТО?

Роман Николаевич, очевидно, пребывал в не меньшем шоке, даже не одернул дочь за ругательства. Недоумевая, что на них нашло, Кристина огляделась и все поняла. Из-за волнения она совершенно забыла о мерах предосторожности и оголила руки.

Но если разобраться, ей до ужаса надоело прятаться, скрывать свои шрамы, вечно кутаться в одежки. Она с содроганием предвкушала летнюю жару, которую, итак-то, трудно переносить во время беременности, а тут еще длинные рукава. В общем, для себя рассудила, что все к лучшему.

– Ты что-то говорила про печенье, – напомнила она, – как раз и обсудим все за чашечкой чая.

А дальше совершенно спокойно поведала всю историю – от экспериментальной сыворотки, введённой отцом-вирусологом, до волчьего укуса. Об остальном умолчала, как-то неловко было упоминать о пробирках с кровью.

– А ты храбрая, – в каком-то изумлении пробормотал мужчина. – Это больно?

Она сосредоточилась припоминая. Странно память хранила яркие отчетливые воспоминания о первом укусе в больнице. Шок, паника, ужас, ожидание скорейшей смерти. А потом… все прочие случаи слились в единое смазанное пятно. Кристина даже не могла точно вспомнить, в какой момент ее укусили во второй раз, третий. Да и последнюю атаку волка она бы пропустила, если бы не Зверь с Эмилией. Даже стало как-то не по себе. Оказывается, к такому тоже можно привыкнуть. Заметив, что собеседники продолжают гипнотизировать ее внимательными взглядами, Кристина призналась:

– Если честно, не помню. Скорее самое неприятное происходит потом. Рану немного печет, повышается температура, накатывает слабость. Но не критично. Денек отлежитесь и порядок. Главное теперь AVE не представляет смертельной опасности для людей.

Справившись с потрясением, Алиса вдруг воскликнула:

– Постой, так вакцину ТЫ изобрела?

Кристина тут же замахала руками.

– Что ты! Конечно, нет. Это полностью заслуга наших ученых. Просто узнав, что это возможно, они воодушевились и достигли результата.

– Выходит, ты скрывала шрамы, потому что боялась?

– И, как видишь, небезосновательно. Док дважды покушался на мою жизнь. Но теперь это лишено всякого смысла. Все люди вакцинированы, мне можно больше не скрываться. Уфф, вы даже не представляете, какое это счастье!

Беседа с Алисой и ее отцом помогли окончательно отвлечься от переживаний за Марка, более того, переосмыслить один из своих главных страхов. Решено, впредь она не будет прятать шрамы, но и бравировать ими не станет. Просто наконец-то сможет позволить себе одеваться как хочет.

Тепло попрощавшись, она покинула гостеприимный дом и весь путь несла кофту в руках. Ветерок овевал тело, приятно ласкал кожу, и, шагая по улице, Кристина чувствовала себя освобожденной. Чудесные ощущения! Самые лучшие.

Однако утром эйфория прошла без следа. От Алисы она узнала, что солдаты все еще не вернулись. И это могло означать, что угодно. От обычной меры предосторожности до вооруженного конфликта. Переживания закружили с новой силой. Понимая, что надо чем-то занять себя, иначе сойдет с ума, Кристина набила карманы жетонами и отправилась на склад-магазин. Спустя час бесцельного рассматривания детских вещей, поняла, что ни черта в этом не смыслит. Комбинезоны, ползунки, пеленки, пустышки, игрушки – какие брать? Сколько? Что из этого понадобится, а что нет? Как бы сейчас пригодилась помощь Вики! Но подруги рядом не было. Крепко задумавшись, к кому можно обратиться, она поймала себя на абсурдной мысли. Хм… а может, и не такой уж абсурдной. Покинув склад, Кристина дошла до столовой и по старой привычке направилась прямиком на кухню. После возвращения в «Аргон» они виделись с Азизой лишь однажды. Женщина даже расплакалась при встрече, долго обнимала, шептала, как переживала и, как счастлива, видеть ее живой и невредимой. И с тех пор с почти материнским рвением закармливала их с Кириком булочками. Каждый день к ним домой прибегал ее внук с пакетом ароматной сдобы.

Как знать, возможно, Азиза не откажется прогуляться до склада и поможет с выбором. Интуиция не подвела, едва услышав просьбу, женщина с готовностью согласилась. Вместе они легко управились с покупками, набрав два огромных пакета. Более того, женщина настояла, чтобы Кристина забрала коляску, оставшуюся от внука. В общем, шопинг прошел более чем плодотворно.

Марк не появился ни на следующий день, ни через день. А через неделю всех аргоновцев попросили собраться на площади у администрации. Вне себя от плохих предчувствий Кристина поспешила вслед за толпой.

***

Он устал, как… скотина? нет, пожалуй, подходящего сравнения еще не придумали. Последние шесть суток командор спал по два часа и тут же возвращался к делам. Думал отделаться сообщением для жителей и вернуться в «Аргон». Ха-ха-ха! Как говорится, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Марку хватило краткого взгляда, чтобы понять: «Теллур» совершенно не готов к переезду. Командующий Зоркин откровенно тупил, не понимая, за что хвататься. Пришлось лично раздавать указания и следить, чтобы народ начал шевелиться. За минувшие дни ему удалось обойти все службы, взвинтить всех до нервной икоты, и вдолбить в головы людей, что от них требуется. А главное – добиться полного понимания со стороны командующего.

И только удостоверившись, что неповоротливая махина с кучей людей, техники и стратегически важного оборудования набрала достаточно оборотов, Страхов смог покинуть базу. Однако теперь Зоркин должен был лично отправлять ежедневные отчеты о ходе подготовки. Шутка ли, через две недели им предстоит отправить первый эшелон, а на базе конь не валялся.

Примерно тем же самым занимался Кожин в «Квантуме». Этот свое дело знал, а потому Марк был спокоен. Спустя почти неделю оба одновременно прибыли в «Аргон». Командор выслушал отчет майора, поблагодарил за содействие и отпустил отдыхать. Рассудив, что тоже заслуживает небольшой передых, направился к себе. Приняв душ и поспав законных два часа, Марк наконец-то смог сменить выражение лица серийного убийцы на более-менее человеческое. И приказал собрать всех жителей на площади. Аргоновцы не меньше других заслуживали пояснений насчет переезда.

Все шло как обычно. Он начал с оповещения о готовности НН принять их. И тут его взгляд наткнулся на Кристину. Девчонка стояла чуть в стороне от толпы… в свободном платье с короткими рукавами! И словно не замечала обращенные на нее шокированные взгляды.

Черт побери, что она творит? Неужели не хватило приключений на задницу?

Страхов чертыхнулся про себя. Затем еще раз. Не помогло. Так и подмывало схватить ее и как можно быстрее увести подальше от вездесущих глаз.

Нет, она определенно самая БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА в его жизни. Абсолютно нерешабельная и напоминавшая о себе с завидным постоянством. Понимая, что вот уже минуту молчит, а все вокруг ждут, Марк прочистил горло и спокойно завершил свою речь. А после сорвался с места. Оказавшись рядом, подхватил девушку под локоток и повел за собой. Ему было плевать на всех… но только не на нее. Дойдя до машины, он молча усадил ее на пассажирское кресло, сел за руль и направил внедорожник в сторону ее дома.

– Как все прошло в «Квантуме»? – раздался в салоне робкий голос.

– Тебя действительно ЭТО волнует?

Кристина непонимающе моргнула. Пришлось дать подсказку.

– Что на тебе надето?

– Платье… а, ты про руки. Мне ужасно надоело скрываться. И потом на улице так жарко, не могу больше кутаться во все эти кофты.

В который раз он подумал, что беременность отвратительно влияет на мозги и способность мыслить.

– А ты не могла дождаться моего возвращения и обсудить, прежде чем вот так разгуливать по базе?

– Зачем?

Марк шумно выдохнул. Как объяснить неразумной девчонке, что люди склонны бояться, а то и вовсе агрессировать против необъяснимого? Им проще взять вилы в руки и заколоть, чем разобраться.

– Можно попросить тебя об услуге?

Она насупилась и настороженно кивнула.

– Повремени с открытыми одежками хотя бы до родов. Кстати, когда они?

Кристина мгновенно раскусила его замысел. И хотя роды планировались в первых числах июля, она намеренно исказила правду:

– В августе.

Выкуси! Теперь живи и мучайся!

Но Марк никак не отреагировал. Спокойно припарковался и помог Кристине вылезти из машины. Чуть задержав ее ладонь в руке, он глянул на нее как-то по-особенному, словно хотел что-то еще сказать или сделать. Она молча наблюдала за ним, ощущая тепло от прикосновения. Его мужская аура раскинулась над ней огромным защитным полем, словно закрывая от всего мира. И она вновь чувствовала себя слишком маленькой, уязвимой, отчаянно нуждавшейся в нем, таком большом, бесстрашном, всесильном. Опасные чувства, запретные.

Переборов внутреннее сопротивление, она тихо призналась:

– Я рада, что ты вернулся. Все хорошо?

Пронзительный взгляд развернулся бескрайним океаном, глубоким, насыщенно-голубым и вобрал ее всю. Только он умел смотреть так, словно охватывал каждый миллиметр ее лица, тела, души.

– Теперь да.

Пиликнула рация в кармане, и это отрезвило. Очнувшись, Кристина осторожно высвободила руку и, попрощавшись, неспешно направилась к дому.

Кирилл хмуро наблюдал всю сцену из окна гостиной. Дождавшись, когда машина отъедет, схватил поводок и пошел выгуливать Лилу. Все то время, что гулял, он мучительно раздумывал, как бы помирить этих двоих. Ответ пришел внезапно. Буквально пришел в виде Сашки и Лешки, внезапно вывернувших из-за угла дома. Оба выглядели взмыленными, раскрасневшимися и с футбольными мячами в руках. Друзья сообщили, что по вечерам возобновились уличные тренировки, и принялись зазывать в свою команду. Хитро улыбнувшись, Кирилл ответил согласием.

***

Краткая встреча с командором вновь пробудила ту часть души, которая очень скучала, страдала и неизменно бурно реагировала на его близость. И эта двойственность, раскол внутри нее, жутко раздражал. Кристина ходила по гостиной неугомонным маятником, пытаясь разобраться в своих чувствах и понять, какая из уживающихся в ней личностей права – так которая до сих пор любит Марка или другая, агрессивная и дико обиженная на него особа. И в итоге пришла к неутешительному выводу.

Она все еще любит его. Да так сильно, что готова простить все прошлые грехи. Или… уже простила? Да и уместно ли использовать слово «грехи»? Учитывая всю многогранность, глубину личности Страхова, невозможно провести черту между черным и белым, в Марке слишком много оттенков, и слишком много на нем обязательств, которые неизбежно накладывают свой отпечаток. Агрессивный – да, властный – очень, и жесткий всегда. Но мог ли другой человек управлять базами и столь уверенно делать то, что делает Страхов? Скорее всего, нет. При текущих условиях любое проявление слабости или нерешительности могло стоить слишком дорого.

Кристина не знала, какие тому предшествовали события, почему он стал таким хладнокровным, непоколебимым, а порой и жестоким человеком. Но одно знала наверняка – его нужно принимать целиком, или не принимать вовсе. И это, пожалуй, была самая сложная дилемма в ее жизни, пока не имевшая решения.

Выдохнувшись, она взяла книжку наугад и прилегла на диванчике. Но едва ли понимала хоть слово из прочитанного. Все мысли витали вокруг командора и его отношения к ней. Кристина чувствовала и видела, что небезразлична ему. Но БОЖЕ МОЙ, абсолютно, на все сто процентов, не понимала, какие мысли, планы и чувства роятся в голове Марка. Это как идти по лабиринту со связанными руками, с повязкой на глазах и вдрызг пьяной. Ни черта не видно, не понятно, но дико увлекательно.

***

Шесть дней отсутствия не прошли даром. Полетел насос в системе водоснабжения, и половина базы сидели без воды, в одном из домов случился пожар, группа подростков пробрались в курятник и раскрасили всех куриц голубой гуашью, в баре случился очередной мордобой, из-за прорванной трубы на складе шесть мешков с мукой были безвозвратно испорчены. Одним словом, полный дурдом! До вечера Марк разгребал последствия. В кабинет то и дело входили и выходили люди. Зачастую хватало одного холодного пристального взгляда, чтобы мозги посетителя начинали работать как надо, а решение находилось само собой и в самые кратчайшие сроки. Но, разумеется, находились и те, кому требовалась старая добрая взбучка, например, драчунам и «художникам». Первые отбыли в рейд за мукой, вторые отправились чистить курятники… на ближайшие две недели.

Ровно в девять, чувствуя, что вот-вот взорвется, Марк сказал «до свидания» всем и поехал по уже привычному маршруту. Столовая – таунхаус.

Странно, но дверь ему никто не открыл. Командор размышлял ровно секунду и уверенно зашел. В доме было подозрительно тихо. Обычно его встречала Лилу заливистым лаем, а следом мчался Кирилл, гневно зыркала Кристина. А сегодня никого. Насторожившись, Марк прошел в гостиную и, наконец, заметил девушку. Подложив ладошки под щеку, она мирно посапывала, свернувшись калачиком на диванчике. Отложив пакет с едой, он присел в кресло напротив. Закинул руки за голову, блаженно вытянул ноги и устремил задумчивый взгляд на спящую девушку.

Единственное слово, которое приходило на ум состояло из девяти букв:

Н-Е-В-О-М-О-Ж-Н-О.

Она была…

Невозможно красивая.

Невозможно упрямая.

И еще много в чем невозможная: непредсказуемая, проблемная, невыносимая, смелая, отзывчивая, хрупкая, нервная, вредная…

А еще невозможно необходимая. Ему.

В какой-то момент Кристина пошевелилась, приоткрыла глаза и, заметив его, мгновенно встрепенулась.

– Привет. – сонно пробормотала она, а в его груди вновь всколыхнулось что-то теплое, щемящее.

– Что ты здесь делаешь?

– Как обычно. Приехал поужинать.

Кристина неловко села, чувствуя себя совершенно по-идиотски. Мало того что неповоротливая, словно тумба, так еще и растрепалась, наверное, во сне. Быстро пригладив волосы, она огляделась:

– А Кирилл где?

Командор обвел задумчивым взглядом пустую комнату и вновь посмотрел на Кристину.

– Похоже, гуляет. Составишь мне компанию?

Она уже собиралась ответить отказом, как вдруг…

– Это просто ужин. Пожалуйста.

У нее чуть глаза из орбит не вылезли. Вот это да! Услышать от командора волшебное слово – фантастика! После недолгих колебаний Кристина все же согласилась. Как ни в чем не бывало Страхов разложил еду по тарелкам, достал столовые приборы и разлил в стаканы морс.

Весь ужин прошел в молчании. В спокойном для командора и нервном для Кристины. И дело было вовсе не в присутствии Марка, все это время ребенок пинался и скакал, используя ее мочевой пузырь как батут. Кристина без конца ерзала на стуле, пытаясь принять более удобную позу, а она все не находилась. Не выдержав, она вернулась на диван и откинулась на подушки. Командор проводил ее недоуменным взглядом. Посмотрел на недоеденную запеканку и нахмурился. Сама не зная зачем, Кристина пояснила:

– Детская дискотека. – проблесков понимания на его лице не появилось. Пришлось сказать как есть: – ребенок пинается.

Командор вдруг оцепенел. Он выглядел таким озадаченным, словно впервые услышал, что в ее животе есть ребенок. По крайней мере, Кристине так казалось. Затем вдруг встал и, приблизившись, осторожно опустился рядом. В ярко-голубых глазах явственно сквозило напряжение, и одновременно с ним странное выражение. Пожалуй, легкое любопытство. Да. А еще растерянность. Внимательно наблюдая за ним, Кристина гадала, что все это значит.

– Можно?

– Что именно?

– Потрогать.

Сегодня однозначно вечер неожиданностей! Просьба командора прозвучала, как выстрел. Первым порывом был категорический отказ. Кристина вмиг подобралась, инстинктивно обхватила живот руками, словно защищала. Но ровно такое же – робкое, затаенное любопытство одолевало и ее. Вдруг захотелось попробовать, а каково это? Когда отец ребенка прикасается через кожу к еще не родившемуся младенцу?

Несмело кивнув, она убрала руки. И, затаив дыхание, наблюдала, как он протягивает ладони, неотрывно глядя на живот, как прикасается и замирает. Что-то удивительное и одновременно пугающее происходило с ним в этот момент. Он выглядел притихшим и совершенно обескураженным. Так странно…

Кристина осторожно дотронулась до его руки и переместила туда, где толчки ощущались явственней всего. На секунду его глаза изумленно округлились, а затем… Нет, это невозможно описать. Все равно что встретиться в лесу с диким зверем, подманить его пальчиком и по глупости почесать за ухом. Да, именно это сравнение подходило больше всего. Недоверие, шок, затаенное удовольствие, растерянность, досада, восторг – его глаза выдавали такую палитру противоречивых эмоций, что ее собственные чувства сбоили. Все то время, что Марк прижимал ладони к животу, Кристина почти не дышала.

– Надо же… А я и забыл…

Он гулко сглотнул и убрал руки. Все еще как будто не в себе, поднялся, сдавленно попрощался и вышел.

Остаток вечер Кристина обдумывает произошедшее. И, кажется, догадалась. Не будучи уверенным, что это его ребенок, даже больше – уверенный, что она беременна от Дэна, командор словно примерялся, хотел что-то выяснить и понять для себя. Да наверное так и было. А иначе зачем?

Вот только неизвестно, какие именно выводы он сделал.

***

Спустя пятнадцать минут его ладони все еще пульсировали от мягких, но весьма ощутимых толчков. Еще через час Марка одолевало непреодолимое желание почувствовать их вновь. Наяву. Засыпал он мучительно долго, ворочался с боку на бок, думал, смотрел в потолок, все крутил в голове минувший вечер. И не успокоился, пока не принял решение.

Утром между ним и Кожиным состоялся весьма любопытный диалог.

– Майор, у вас есть на примете человек, кто сможет переделать гостевую спальню в детскую. Выбрать все необходимые вещи. И при этом умеет держать язык за зубами?

У Кожина вытекли оба глаза и отвисла челюсть. Но он смог взять себя в руки.

– Да, моя супруга.

– Я могу обратиться к ней за помощью?

– Конечно.

– Отлично, передайте, чтобы зашла ко мне в любое удобное время.

Через пятнадцать минут Татьяна Кожина внимательно слушала пожелания командора и понятливо кивала, отчего ее каштановые локоны приходили в движение. Приятная, молчаливая, схватывает на лету – вынес вердикт Марк. Но на всякий случай уточнил, что разговор должен остаться между ними. Последовал очередной кивок и короткое – «принято!». Командор даже восхитился. Интересно, как Кожину удалось добиться такой дисциплины? Еще интересней, все ли члены его семьи столь же понятливы и немногословны? Хм… жаль, что нельзя расспросить. Субординация, чтоб ее.

Получив всю необходимую информацию, уже на следующий день Татьяна с энтузиазмом приступила к приятной миссии. Через неделю всю мебель из спальни убрали, стены перекрасили в приятный персиковый цвет. Расставили новую мебель, а шкаф до отказа забили детскими вещами.

Вернувшись домой, Марк прошел на второй этаж и долго стоял посреди обновленной комнаты, разглядывая белоснежную кроватку и висящие над ней игрушки. Это выглядело так непривычно, странно, словно кадр из чужой жизни. Он попытался представить здесь Кристину с малышом, и ему это удалось. Но вот с собственной персоной возникли сложности. И дело было вовсе не в его собственных желаниях и чувствах. А в ее. Марк так до сих пор и не выяснил, как она относится к нему, смогла ли отпустить прошлое или до сих пор злится на него. Что касается ребенка… ему хватило того раза, чтобы осознать, как сильно он ошибался. Кто бы ни был его биологическим отцом, Марк примет и будет заботиться о нем, как о своем. Без сомнений.