Миллион миров с тобой

Глава 21

Спустя три часа я уже не слышу своих мыслей сквозь звук своих собственных голосов.

Всех шестерых.

— Ты понимаешь, что Тео потерял левую ногу до колена? — Вселенная мафии так зла, что она почти в слезах, её руки сжаты в кулаки на коленях, обтянутых зелёной юбкой. Мы все сидим за столом, на нас с раскрытым ртом смотрят родители и Тео, пока продолжается это необычное собрание девушек, которыми возможно могла бы быть я. — Ему нужен будет протез, и теперь я получаю жуткие письма от парня из русской мафии…

— Мы с Полом завтра возвращаемся из Эквадора. — Вселенная Триады сидит рядом со мной в оранжевом сарафане, спокойнее, чем остальные. — Насколько мы видим, больше никто в Триаде не имеет представления о путешествиях между Вселенными…

— Во мне злобный фантом, — говорит Виктория, в которой всё ещё застряла Ведьма. — Вытащите его.

— Не поймите меня неправильно, — на девушке из Вселенной Кембриджа голубая футболка и много звенящих бус, и она потирает свою левую руку, говоря со своим хрустящим английским акцентом. — Мама и папа сходят с ума по поводу общения с другими измерениями, но тебе действительно нужно было обниматься с парнем, который изуродовал меня на всю жизнь?

На девушке из военной вселенной шляпа федора, розовое платье и она хмурится:

— Марков? Серьёзно? Как я должна объяснить это Тео? Я имею в виду, моего Тео. — Она бросает взгляд на Тео в этой комнате, который подмигивает версии, выбравшей его. Она в ответ сияет.

Сильнее всех злится версия из Вселенной Океана, одетая в чёрное. Она кричит:

— Ты испортила субмарину!

Потом другой голос разносится по столовой, и мы сразу смолкаем.

— Все замолчите!

Мы все закрываем рты и смотрим на человека, сидящего во главе стола — Великую Княжну.

На ней бордовый топ и её кудри дрожат у неё за спиной, и она выглядит больше по-царски, чем я когда-либо в её бриллиантах и мехах. Идеальная осанка Великой Княжны превращает обычную комнату в тронный зал, а её командный голос невозможно игнорировать. С этого момента нет вопросов, кто тут главный.

— Вы должны послушать Маргарет из призрачного мира, известного как Вселенная Кембридж, потому что у неё одной есть знание, которое может помочь нам, — командует Великая Княжна, показав рукой в мою сторону. — Вопросы об её действиях в наших мирах будут обсуждаться позже.

О Боже. Я съёживаюсь от страха. Как мне смотреть в глаза Великой Княжне и извиниться за то, что она беременна?

— Продолжай, — заканчивает Великая Княжна и кивает в моём направлении.

— Ладно. Хорошо. Прежде всего, спасибо, что пришли…

— Меня похитили! — встревает Вселенная Океана, хотя она сразу же стихает, когда Великая Княжна бросает ей императорский взгляд.

— Милая, мы всего лишь заимствуем тебя на время, — папа ободряюще улыбается океанской вселенной, это он совершал поход в её измерение. Кто-то из них: он, мамы и Тео, по меньшей мере один был близок к Маргарет в каждом из миров, даже в Российской Вселенной, где парижский химик Теодор Бек уже наносил дружеские визиты в её новом датском доме. У нас сначала было только две Жар-птицы, это означало, что мы можем совершать только одно путешествие за раз. С тех пор, однако, по одной Жар-птице отдали Вселенная Триады и Кембриджа. Им нужны были напоминания, но мы передавали для этого одну Жар-птицу.

Я продолжаю:

— Как бы ты ни попала сюда, я рада, что ты пришла. Потому что, если мы собираемся остановить Главный Офис, измерение, которое пытается уничтожить других, мы все должны работать вместе. Я понимаю, что некоторые из вас уже начали это делать, — я киваю в сторону трёх к которым это имеет отношение: вселенной Триады, вселенной Кембриджа и военной вселенной. — Но мы должны быть полностью едины.

Вселенная мафии складывает руки на груди.

— Ты хочешь сказать, что мы должны просто простить тебя.

Меня тошнит.

— Ты не должна меня прощать. Вообще. Просто пойми, что прямо сейчас, в этот момент, я делаю всё возможное, чтобы каждая из нас была в безопасности.

— То, что ты сделала, не так уж и плохо, — говорит вселенная Кембридж, удивляя меня. Заметив выражение моего лица, она пожимает плечами. — Я имею в виду, что лучше бы ты не ходила к Полу, но он не совсем твой Пол, и я помню, какими мы были раньше, знаешь, это неловко, но я понимаю.

— Не так уж и плохо? Скажи это Тео, — парирует вселенная Мафии.

— Я прямо здесь, — говорит Тео, — и, хотя не я должен жить с последствиями, я получил пули. Так что поверь мне, когда я говорю, что то, что случилось с нами той ночью, не было виной Маргарет. Поначалу она и понятия не имела, что тут замешана русская мафия. Она не могла предугадать, что произойдёт дальше. Что касается меня, то я единственный, кто знал, что её похитили, и в любом случае я сам пошёл её спасать. Если то, что случилось с твоим Тео — это чья-то вина, кроме парня, который стрелял из пистолета? Значит она моя.

Вселенная океана всё ещё выглядит мертвенно-бледной.

— Так кто сломал субмарину?

— На самом деле это была ещё одна версия меня, которая теперь мертва, — говорит Тео. — Значит, если ты надеялась подать в суд, то тебе не повезло.

Вселенная Триады откидывается назад, прижимая руки к вискам.

— У меня болит голова.

Это был бы самый подходящий момент для Великой Княжны, чтобы рассказать о том, что я сделала с ней, но она этого не делает. Она смотрит на меня и говорит только:

— Если помехи наконец прекратились, пожалуйста, продолжай.

— Хорошо. Поэтому, прежде всего, мы должны убедиться, что укрепим все ваши вселенные, чтобы они не могли быть разрушены. Для этого процесса требуется одна Жар-птица, — я поднимаю свой медальон, хотя все остальные уже знакомы с устройством, — и один стабилизатор, который нетрудно построить в технологически продвинутом измерении. Те из вас, кто уже находится в контакте с другими вселенными, начали работать над этим. Вселенная Мафии, у вас, ребята, есть ноу-хау. Вы просто должны выполнить свой план. Для остальных из вас с различными технологиями мы должны найти альтернативные решения.

— А с чего мы вообще должны начать? — говорит вселенная Океана. — У меня нет такого знания, и в моей вселенной у моих родителей тоже.

— Но у моих есть, — я быстро соображаю. — Один из них должен отправиться в твою вселенную. Предпочтительно отец, я имею в виду мою версию отца, он оставался там в течение месяца после того, как его похитили, и он всё ещё помнит. Это даст ему фору в освоении новых технологий.

— Я могу вернуться и всё ему рассказать, — Тео с кривой улыбкой качает головой. — Генри давно пора было отправиться в собственное путешествие по измерениям, как ты думаешь?

— Определённо, — мама с папой оставили путешествие нам, мне, в основном, из-за таланта, который подарил мне Ватт Конли. Но они должны были бы испытать что-то из этого, как хаос, так и чудо.

— А мой мир? — При звуке голоса Великой Княжны все снова сосредотачиваются на ней. Она сидит, сложив руки на коленях, и почему-то выглядит старше и красивее всех нас. Люди всегда говорят: что, красота приходит изнутри, и я всегда думала, что они ошибались. Но теперь я вижу эту энергию, исходящую от Великой Княжны, неосязаемую, но неоспоримую, когда она продолжает: — Похоже, наше механическое продвижение значительно отстает от вашего.

Тео пожимает плечами, мол, ничего страшного.

— Всё, что нам нужно, это правильные металлы и знания, ваше…эм…Высочество? Так правильно?

— Ваше Императорское Высочество, — шепчу я.

— Да, именно так. Да. Ваше Императорское Высочество. Поскольку выяснилось, что мы с вами там друзья, а я всё равно живу по соседству, мы можем работать вместе. Вы соберёте материалы, а я выполню свою работу, — Тео вроде как отдаёт ей честь, а потом отдёргивает руку, явно чувствуя себя нелепо. Военная вселенная хихикает.

Вселенная Океана поднимает руку, напоминая мне, что она одна из немногих Маргарет, которые посещали что-то похожее на настоящую школу.

— Значит, какая-то другая версия папы собирается просто взять верх над моим отцом без всякого предупреждения?

— Спроси у него разрешения, — говорю я. — Расскажи всё своему отцу. Если он не хочет, чтобы мой отец пришёл, то он этого не сделает. Это ваше измерение, так что это ваш выбор.

— Хорошо, — затем она смущённо добавляет, — я думаю, раз альтернативой является взрыв нашего измерения, папа, вероятно, скажет «да».

— Возможно, — соглашаюсь я. Хотя я предсказываю, что позже мой отец будет долго жаловаться на нечеловеческие страдания, связанные с вынужденным возвращением в измерение без «Битлз».

— А как насчёт этой вселенной? — говорит Виктория. — Твой Тео останется, или в нашу вселенную придёт другая версия мамы, или что? И кто же тогда вытащит из меня злого призрака?

Мы с Тео переглядываемся. Как именно мы справимся с Ведьмой? Если мы просто оставим её в Виктории навсегда, останется ли она в ловушке, как сейчас? А может быть, со временем она окрепнет и найдёт выход? Даже если бы она этого не сделала, трудно представить себе такую повреждённую, ядовитую душу, которая не разъедала бы человека, который её содержал.

И если мои родители в Главном Офисе готовы уничтожить целые измерения, чтобы вернуть одну из своих дочерей, есть ли что-то, чего они не сделали бы, чтобы спасти единственного оставшегося у них ребёнка?

Входная дверь открывается, и мы все вздрагиваем. Вселенная Кембриджа шепчет:

— Подождите, есть ещё одна?

Но шаги слишком тяжёлые, чтобы быть моими. Знакомый звук вызывает улыбку на моём лице ещё до того, как входит Пол.

Его волосы здесь немного длиннее, и в данный момент они растрёпаны, высушены на воздухе и текстурированы солёной водой. Едва заметная полоска солнечного ожога покрывает его нос, а на плече висит рюкзак, без сомнения полный снаряжения. Он всё ещё одет в чёрную плавательную футболку с длинными рукавами и такие же шорты.

Но не эти различия поражают меня больше всего. Жар-птица висит у него на шее.

Это мой Пол, наконец-то снова со мной.

Вокруг стола проходит ропот, у каждого из нас своё выражение лица, от любви до ужаса и всего, что между ними.

Я не могу не обратить внимания на Великую Княжну. Она цепляется за подлокотники кресла, и её губы приоткрываются в благоговейном страхе. Её любовь к лейтенанту Маркову определила и изменила её жизнь, а потом она потеряла его навсегда.

По крайней мере для неё Пол вернулся из мёртвых.

Пол, тем временем, должно быть, получил сообщения от Тео и моих родителей, которые просили его приехать сюда как можно быстрее, и они послали пару сообщений, объясняющих ситуацию с клонами. Но знание фактов, по-видимому, не подготовило Пола к реальности. Он останавливается в дверях, глядя на каждую из нас по очереди, и его челюсть медленно отвисает.

— Я знаю, братишка, — говорит Тео с кривой усмешкой, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. — Мне тоже приснился этот сон.

— Ты из вселенной Океана, — Пол указывает на правильную Маргарет и это меня удивляет. — А ты из Кембриджа…из Военной вселенной, — его серые глаза сверкают, и он делает глубокий вдох, — …а ты моя.

Я киваю в согласии. Всегда, Пол.

Но теперь его внимание переключилось на Великую Княжну, которая по-прежнему смотрит на него, как зачарованная. Через мгновение Пол слегка кланяется.

— Миледи.

Великая Княгиня наполовину отвернулась, прикрывая рот рукой.

На моих глазах выступили слёзы. Пол узнал её в лицо. Он узнал всех нас. Узнал меня.

Может ли кто-нибудь ещё в мультивселенной прочитать всю мою историю одним взглядом? Пол видит истину во мне насквозь. Так было всегда.

Наконец Пол говорит:

— Я полагаю, что это не просто светский приём.

— Я уже всё понял, приятель, — Тео хлопает его по плечу. — Давай я просвящу тебя о конклаве Маргарет.

Пока Тео произносит всю свою речь, я сажусь обратно и пытаюсь читать Пола так же разумно, как он читает меня. Обычно у меня это хорошо получается, так я могу так сильно любить Пола и в то же время не понимать конфликт в его сердце?

Но Пол пытается скрыть свои чувства. Жестокость родителей, должно быть, давным-давно научила его быть осторожным. Закрываться. Даже бояться. Они старались оградить его от всего, что он любил, а именно так учат человека хоронить любовь глубоко внутри, где её никто не видит. Именно так можно научить человека не надеяться.

— Теперь, когда мы все в курсе, — наконец говорит Тео, втягивая всех нас обратно в разговор, — кто хочет пойти домой первым?

Вселенная Мафии поднимает руку. Неудивительно, ведь она никогда больше не захочет быть рядом с Полом или со всеми нами. Вселенная Кембриджа говорит:

— Все должны знать, что вселенная Триады больше не представляет угрозы. Теперь, когда Ватт Конли мёртв, на одного идеального путешественника стало меньше. Чем скорее я вернусь, тем скорее мы сможем связаться с новыми вселенными, поскольку у моих родителей есть коммуникационные технологии.

— Как и я, — говорит Военная вселенная. Всем не терпится поскорее вернуться в своё измерение, кроме Великой Княжны. Не говоря ни слова, она сидит с царственным самообладанием, так тихо, что я почти поверила, что смотрю на фотографию, до того момента, как её рука скользит по животу, словно ища ребёнка, который должен быть внутри.

Ребёнок Пола. Каково ей снова видеть его?

Когда мои родители начинают выяснять, кто с кем куда идёт, Пол наконец подходит ко мне. Он стоит достаточно близко, чтобы я больше не чувствовала, что он избегает меня, и его широкая ладонь накрывает моё плечо.

— С тобой всё в порядке, — говорит он. — Когда мы поняли, что Вселенная пала…

— Я в порядке. Ты спас меня, — я криво улыбаюсь ему снизу вверх. — Во всяком случае одна из версий тебя.

— Нам нужно сосредоточиться. Я рассчитал вероятную будущую цель для Главного Офиса, — Пол пытается полностью переключиться в научный режим, чтобы лучше скрыть свои смущённые эмоции, и это ему удается лишь наполовину. — Это следующее измерение служит исходным вектором для многих других, что подвергает его большому риску. Я удивлён, что Главный Офис не атаковал его раньше.

— Хорошо, значит мы пойдём туда, — говорю я. Меня ободряет тот факт, что Пол сказал «мы», что он всё ещё считает само собой разумеющимся, что мы можем пойти вместе. Это даёт мне возможность что-то построить. — Но сначала…

— Что? — Его серые глаза встречаются с моими лишь на мгновение, прежде чем он вынужден отвести взгляд.

Я киваю в сторону Великой Княжны.

— Тебе нужно попрощаться.

Пол колеблется, потом делает несколько шагов к ней. Когда она поднимает голову, глаза у неё красные. Он говорит:

— Если ты не хочешь говорить со мной, если это будет слишком больно…

— Нет, пожалуйста, — Великая Княжна встаёт на ноги. — Это действительно больно. Но этот шанс больше не представится.

Может быть, мне вообще не стоит слушать. И всё же я была буквально частью её в каждый момент, когда она была с моим Полом. Между нами нет никаких секретов.

Пол протягивает к ней руки, и она в отчаянии обнимает его. Он обнимает её, прижимая к себе так крепко, чтобы она чувствовала себя в полной безопасности. Столь любимой. Когда она наконец отстраняется, он говорит:

— Теперь ты понимаешь правду о Жар-птицах. Что я не твой Пол…

— Но у него был бы шанс стать другим человеком, — говорит она дрожащим голосом. — Лейтенант Марков так любил изучать физику и оптику. Я уверена, что это бы очень много значило для него, узнай, что в другой жизни у него был шанс стать учёным. Что он последовал за свой мечтой.

Пол кивает.

— Так и есть. Я был частью его в те последние несколько недель, и я помню… — его голос прерывается, обнажая эмоции, которые он никогда раньше не показывал. Но те дни в Санкт-Петербурге и та ночь на даче остаются одними из самых сильных в нашей жизни.

Запомни это, Пол. Я кусаю внутреннюю сторону щеки, чтобы не расплакаться. И это была не только она. Это были и мы тоже.

Наконец ему удаётся сказать Великой Княжне:

— Он так тебя любил. Я всегда буду носить это в себе. Пока я жив, в каком-то смысле живёт и его любовь к тебе.

Великая Княжна целует ему руки, и на глазах у неё выступают слёзы. Пол тоже выглядит так, словно вот-вот сломается. Мне следовало бы перестать наблюдать за ними, дать им хотя бы иллюзию уединения, но я не могу отвести взгляд.

— Ребёнок, — начинает она, затем подносит одну руку ко рту Пола, прежде чем он начнёт извиняться. — Если это мальчик, я, конечно, назову его в твою честь. Но какое имя ты бы выбрал для девочки?

Он оглядывается через плечо на мою маму, которая сейчас готовится отправить домой Военную вселенную. С её одеждой для занятий йогой и небрежным пучком, она, должно быть, совсем не похожа на украшенную драгоценностями царицу, которую помнит Великая Княжна, но она так похожа на мою маму дома, ту, которая любит Пола почти так же сильно, как она любит меня. Он говорит:

— София. В большинстве миров она значит для меня больше, чем моя настоящая мать.

— Тогда София, — Великая княгиня улыбается ему сквозь слёзы. — Мне так много нужно сказать, и всей жизни будет недостаточно, чтобы сказать это. Просто знай, что я в добром здравии и буду такой. Когда этот день настанет, я с нетерпением буду ждать, чтобы рассказать нашему ребёнку всё о тебе, — она крепче сжимает руку Пола и прижимает её к своему сердцу. — Я буду любить тебя до конца своих дней.

Пол снова притягивает её к себе и целует.

У меня нет никакого права ревновать. Горячая волна, которая пронзает меня, как будто я получила пощёчину, не может даже сравниться с тем, что должна была почувствовать Великая Княжна, когда поняла, что я забрала единственную ночь, которую она могла бы провести со своим Полом. А позже я даже буду рада, что у неё появилась возможность попрощаться со мной самой.

От этого не легче смотреть, как Пол целует кого-то ещё, даже другую меня.

Когда они расходятся, к моему удивлению, Великая Княжна идёт в мою сторону, останавливаясь всего в нескольких шагах.

— Это ты посетила мой мир, — говорит она, сложив руки перед собой. Хотя слеза от её прощания с Полом неровным следом скатилась по щеке, она уже полностью овладела собой. — Ты моя сумрачная тень.

— Мне очень жаль, — извинений, которые я дала ей в своём письме, даже близко недостаточно. — То, что я сделала, я была захвачена эмоциями момента, и я пошла на все эти риски, не спрашивая, сделала бы ты то же самое…

— Я бы этого не сделала, — говорит Великая Княжна.

И снова я чувствую пощёчину, и на этот раз я полностью заслужила её. Я опускаю голову, не в силах больше смотреть ей в лицо.

Но потом Великая Княжна продолжает:

— У меня не хватило бы смелости, — когда я поднимаю глаза, она почему-то улыбается. — Мой путь был проложен ещё до моего рождения, и я никогда не осмеливалась отклониться от него, даже на один шаг. Даже за ту любовь, которую я испытывала к лейтенанту Маркову. Ты навсегда сбила меня с этого пути, и я рада этому. Рада за воспоминания, которые я никогда бы не узнала, если бы не ты, рада за возможность узнать моего настоящего отца, рада за ребёнка, которого я рожу. Ты дала мне шанс самой решить свою судьбу, и нет более бесценного дара в мире.

Мне требуется слишком много времени, чтобы найти в себе силы ответить ей.

— Ты добрее ко мне, чем я того заслуживаю.

— Никто из нас не может знать всех последствий своих действий. Просто знай, что я более чем удовлетворена последствиями твоих действий, — Великая Княжна протягивает руку, как придворному, а потом хмурится, как будто это не совсем правильно, но она не знает, что ещё делать. По общему признанию, это не та ситуация, которая описана в большинстве книг по этикету.

Я просто пожимаю ей руку и улыбаюсь.

— Счастливой тебе жизни, — шепчу я. — Ты это заслужила.

— Я планирую попробовать, — тогда Великая Княжна смотрит на Тео. Выражение её лица не более чем дружелюбное, может быть, слегка удивлённое разницей между её собственным щеголеватым Теодором Беком и этим парнем в джинсах и футболке. И всё же это заставляет меня задуматься о том, что может произойти в конце концов, после того как она оплакала лейтенанта Маркова, а её дружба с Тео углубилась за долгие месяцы и годы.

Возможно, я слишком много думаю об этом. Но когда я думаю о том, как она воспитывает ребёнка Пола вместе с Тео, мне кажется, что это прекрасное будущее, которое стоит планировать.

— Да, и ещё кое-что, — говорю я ей, думая о другом человеке, с которым познакомился в Русской вселенной. — Если Владимир поймёт о теневых мирах, если он когда-нибудь поверит, передай ему привет. Иногда я скучаю по нему. По Кате и Петру тоже. Но скажи Владимиру, что, если бы у меня был старший брат в своём измерении, я бы хотела иметь такого же, как он.

Великая Княжна медленно кивает.

— Я думаю, Владимиру будет приятно это услышать.

— Хорошо, — Тео хлопает в ладоши в центре комнаты, возвращая наше внимание к текущей ситуации. Только тогда я понимаю, что мои родители ушли, забрав с собой вселенные Океана и Кембриджа, потому что теперь эти два клона сгрудились отдельно от нас, глубоко погруженные в разговор, явно напуганные. — Я думаю, что Русская вселенная — это моя последняя остановка, так как мне понадобится много времени для помощи. Может быть, я возьму вселенную Мафии, а Пол вернёт Военную вселенную домой?

— Я должна перейти к той вселенной, о которой ты говорил, — говорю я Полу. — Но раз уж Ведьма застряла здесь, то, может быть, спешки будет меньше. Я могу составить компанию остальным и объяснить им некоторые детали.

Виктория, скрещивает руки на груди.

— Кто-нибудь собирается что-нибудь сделать со злым призраком внутри меня?

Тео, Пол и я обмениваемся взглядами. Тео рискует:

— Хм, на самом деле у нас нет такого места, куда её можно было бы поместить, чтобы она снова не оказалась в мультивселенной.

Пол пытается успокоить её.

— Вероятность того, что она чрезмерно повлияет на тебя, неопределенна, но маловероятна.

Виктория поднимает брови.

— Неопределенна?

Пол не всегда так утешителен, как ему кажется. Я поспешно добавляю:

— Мы вытащим её, клянусь, как только убедимся, что Мультивселенная в безопасности. Мама и папа знают, что за тобой нужно присматривать, и я могу провести здесь некоторое время, прежде чем мне придётся пойти дальше…

— Мне и так хорошо, — фыркает Виктория. — Один наш друг приедет погостить к нам, пока мама и папа отправятся в свои странные приключения в других измерениях, хотя Роми никогда в это не поверит…

И снова я чувствую, как меня охватывает какое-то ощущение, но на этот раз это не жар. Это чистый холод.

— Какое имя ты только что произнесла?

— Не притворяйся, что ты её не слышала, — говорит Ромола, которая, должно быть, смогла пройти прямо через парадную дверь, в то время как остальные были полностью отвлечены. — Ты должна была бы уже знать меня.

Может быть, мне стоит нервничать из-за Жар-птицы на шее Ромолы, доказательства того, что она из Главного Офиса.

Но ещё больше меня пугает её пистолет.