Мимикрия (СИ)

Пролог

Это, наверное, рай

Эти коконы как облака

Что слились в белоснежную даль

И портному такой не соткать

А творцов нарекли шелкопрядами

Они нарочно себя заключили в них

Чтобы переродиться как ангелы

С непорочными белыми крыльями

— О, Мерлин, прошу прощения, сэр!

Драко еле сдержался, чтобы не разразиться молниями прямо на месте: его лучший парадный костюм безнадёжно испорчен въедливыми чернилами, которые на него пролил безобразный низкорослый старик с грязной бородой. Маги, проходящие мимо, с любопытством обернулись, ожидая увидеть очередную уличную разборку: сейчас подобные перепалки посреди переулков — совсем не редкость, и даже несмотря на это, они собирают свою публику. Старик шустро присел, собирая всё, что так неудачно выпало из его рук, продолжая шептать себе что-то под нос о прощении. Драко с ненавистью взглянул на плешивую макушку мужчины, прикидывая, каким именно наказанием его наградить: ничего серьёзного, но что-то определенно неприятное. Даже магия не в силах вывести это ужасное пятно с тёмно-зелёного пиджака. Малфой вздёрнул нос, уже собираясь гневно прикрикнуть, как вдруг заметил на запястье старика чёрную неаккуратную татуировку с корявой буквой «С». Драко сглотнул, оглядывая волшебников, обступивших их со всех сторон.

— Мой дядюшка лишился рассудка, — объяснил он предвкушающей публике; по собравшейся толпе прошёл тихий стон разочарования. — Прошу вас, здесь не на что смотреть.

Драко опустился рядом с возившимся по земле стариком, натыкаясь на его ошарашенный взгляд. Одним точным движением руки он натянул рукав старика на метку, пряча её за почти серой от грязи тканью, и принялся спешно собирать разлетевшиеся в разные стороны перья и карандаши, краем глаза отмечая, как расходятся маги по своим делам, так и не получив зрелища — и, к огромной радости Драко, не заметивших выразительную букву «С».

— Сэр… — зашептал старик, — вы так любезны, сэр… Вы спасли меня, я…

— Довольно, — холодно прервал его Малфой, засовывая карандаши в небольшой тубус. — Уходите прочь.

— Сэр, я вам так… Как я могу вас отблагодарить?

Драко сунул старику тубус в руки и хотел ответить что-то еще более резкое и пугающее, чтобы чёртов дед провалился сквозь землю как можно скорее, пока не поздно, но внезапно столкнулся с чудовищно знакомым взглядом. Малфой встрепенулся, тут же теряя мысленную нить, и беспокойно нахмурился.

— Вы должны уйти сейчас же, иначе вас убьют, — серьёзно сказал он. — Сейчас же, — повторил Драко, спешно поднимаясь с земли и с тревогой осматриваясь: опасения оказались напрасными, прохожие очевидно утратили к ним интерес. Хотя всё могло измениться уже через мгновение.

— Вы же… Драко Малфой? Мерлин, спасибо!.. — не унимался старик, поднимаясь следом и явно намереваясь пожать Драко руку. Тот отпрянул, еле сдерживая рвущееся изнутри шипение.

— Не заставляйте меня пожалеть о моём решении. Уходите.

Старик снова забормотал что-то нечленораздельное и всё же наконец исчез, стремительно скрывшись за поворотом, как раз в тот момент, когда из лавки выскочил Пиритс с широкой улыбкой до ушей и слегка растрёпанными тёмными локонами: видимо, договорённость с владельцем магазина успешно выполнялась, и раз Пиритс в настроении — Тёмный Лорд тоже будет рад новостям. Драко любезно улыбнулся в ответ своему напарнику.

— Всё отлично? — спросил он, сунув руки в карман своих брюк.

— Шикарно, — Пиритс звонко хлопнул в ладоши. В общем и целом, он выглядел довольно мрачно: во всём чёрном с головы до пят, и только неизменно белые перчатки выделялись на этом фоне, — но сейчас Пожиратель излучал какое-то безграничное счастье. — У нас есть новый список скрывающихся грязнокровок, — лукаво протянул он, и Драко снова улыбнулся ему, чувствуя, как его короткие ногти на пальцах впиваются в ладони.

Драко тяжело вздохнул, падая в громоздкое кресло посреди Большого зала Малфой-мэнора, проваливаясь практически полностью — оно всё ещё для него велико. Драко хорошо помнил, как Люциус, в ту пору почти не имевший морщин вокруг глаз и седых волос, восседал на этом месте и по-доброму смеялся, глядя на маленького сына, только что получившего в подарок свою первую настоящую метлу. Возможно, это воспоминание слегка искажено, и Люциус не заходился смехом, но Драко хотел думать, что всё было именно так. Он перевёл сухой безэмоциональный взгляд на портрет своего отца, расположенный ровно над камином, — это Драко подобрал для портрета такое место, надеясь всегда помнить, из-за кого именно его жизнь выстроилась таким ужасным образом. Хотя, возможно, кто-то хотел бы оказаться на месте Драко. Например, Люциус, теперь гнивший в земле на заднем дворе Малфой-мэнора.

Сегодня Драко чуть не попался. Так опрометчиво и глупо рисковать своим положением ради какого-то пожилого сквиба: следовало устроить сцену и проучить мерзавца на глазах у изголодавшейся толпы. За это Малфой определенно бы заработал очки, и, может, заслужил бы больше доверия. Драко снова вздохнул, прижимаясь затылком к спинке кресла, поднимая взгляд в потолок. Как же безумно он устал от всего этого дерьма.

— Хуки, — Драко неопределённо взмахнул рукой.

— Хозяин? — домовик появился практически сразу, стоило только Малфою произнести последнюю букву его имени. Эльф подошёл ближе. — Вы в порядке?

— Принеси мне белого рома и чего-нибудь перекусить, — попросил Драко, и Хуки, кивнув, тут же испарился.

Эльф принес фрукты спустя пару минут. Фрукты — Малфой чуть не рассмеялся, когда увидел глубокую тарелку с яблоками, грушами и апельсинами. Хуки, при всей своей очаровательности, — абсолютно безнадёжный домовик. И Драко даже рад, что смог забрать его к себе. Ещё неизвестно, что творили бы с ним другие Пожиратели. Стоит отдать эльфу должное, с десятиминутной задержкой Хуки принёс и бутылку золотого рома — не то, что просил Драко, но Малфой лишь улыбнулся и пожелал ему хорошего вечера.

Драко переместился с бокалом за свой стол. Он разобрал почту, скопившуюся за пару дней, и внимательно прочитал свежую газету — строчку за строчкой — с болезненной надеждой увидеть знакомые имя и фамилию — желательно, не в сводках очередных смертей. Но и на этот раз тоже ничего не нашлось, как и за весь последний год. Имя «Гарри Поттер» усердно стиралось со страниц прессы, из исторических книжек и из умов людей не просто так — новой власти требовалось внушить народу одну-единственную правду: Мальчик-который-выжил на этот раз не придёт, не принесёт спасение Британии и ни за что не вернёт прежнюю жизнь. Все они, маги и волшебницы, обречены и вынуждены жить по новым правилам.

У Гарри не получилось.

Драко действительно верил в него и наивно надеялся, что Волан-де-Морту придёт конец прямо в той ужасной кровопролитной бойне, которую позже народ окрестил «Битвой за Хогвартс», но Поттер, внезапно оживший на руках Хагрида, не смог даже взмахнуть своей палочкой: все его волшебные силы будто исчезли, и от Авады его спасла лишь молниеносная реакция Грейнджер, которая аппарацией утащила своего друга в неизвестном направлении. Волшебный мир — привычный, солнечный и лишь изредка пугающий пал. На смену ему пришли по-настоящему мрачные времена во главе с Тёмным Лордом.

С тех пор прошло целых два года — ужасающих, тяжёлых, насыщенных трагедиями два года, которые Драко, если честно, сам не знает, как пережил. Его затопила обида, страх и нескончаемая боль после убийства отца и матери, которые совершил лично Волан-де-Морт. Он убил их сразу, как только стало очевидно, что Гарри не вернётся и не поможет им; как и все остальные, кто значился в пресловутом Отряде Дамблдора, так и не оправдавшем своё предназначение. Убийства были жестокими. Тёмный Лорд с особым извращённым удовольствием измывался над Люциусом, выворачивая его органы наизнанку, мучительно разрывая глазные яблоки, вырывая зубы, один за другим, — при этом заставляя Драко «любоваться своим трусливым отцом, предателем своей крови»: стоять ровно и безотрывно смотреть, как безумно стонет Люциус, испачканный собственной кровью и ужасом, — чтобы младший Малфой даже не думал подставить своего Хозяина.

С Нарциссой расправились в отсутствие Драко. И если в поступках Волан-де-Морта вообще возможно найти благородство, то это было именно оно.

Драко сделал большой глоток. Жгучее тепло растеклось по горлу, эхом распространяясь по всему телу. Иногда выпивка помогала стереть болезненные воспоминания и заглушить душераздирающие голоса в голове. Но сегодня определённо не тот день. Малфой поставил опустевший бокал на стол, намереваясь отвлечься на книгу, как вдруг испуганно дёрнулся от резкого звука — в дверь постучали.

— Да? — опасливо спросил он, подходя ближе к входной двери. Хотя, будь это недоброжелатели, они едва ли соблюли бы нормы приличия. Во всяком случае, осторожность ещё никому не мешала. Ответа не последовало, и Драко, мысленно досчитав до пяти, уверенно распахнул дверь.

Два. Чёртовых. Года.

Когда Драко был ребёнком, Нарцисса в тайне от отца рассказала ему про чудесного мальчика, который всех спас. «Нашей семье было непросто после этого», — шептала она на ухо своему сыну, поглаживая его белые мягкие волосы: «Но всё случилось именно так, как должно было случиться. Гарри Поттер спас волшебный мир и нашу семью до того, как мы совершили что-то по-настоящему плохое. Гарри, наверняка, славный мальчик, и я уверена, вы с ним подружитесь». Драко с Поттером не подружился. Во многом из-за того, что с семилетнего возраста за воспитание маленького Драко взялся Люциус — он упорно внушал ему нужные понятия о жизни, рассказывая, как на самом деле обстоят дела в мире, где находится правда и что принято считать ложью.

Драко возненавидел Гарри Поттера за то, что тот отказал ему в дружбе (которую пророчила мама) и связался с позорищем магического мира и грязнокровкой. Ненависть была дикой — адски жгучей и практически невыносимой, но она разбилась вдребезги, как хрустальная ваза, когда Драко опустился на колени перед своим заклятым врагом, изувеченным и слабым. Мог ли Драко ненавидеть его всерьёз? Поттер — раздражающий, глупый и излишне самоуверенный — но отстаивающий верные идеи и взгляды. Очевидно правильные. Очевидно гуманные.

Драко солгал своей тётушке исключительно из-за себя. Он боялся — безумно! — что Волан-де-Морт заявится в Малфой-мэнор, и он увидит Его снова: безжизненные пустые глаза, бесцветную чешуйчатую кожу и змеиное вытянутое лицо. Драко воротило от одного вида Тёмного Лорда. Именно поэтому он предоставил возможность Поттеру сбежать — понял ли Гарри этот порыв? Вряд ли. Он наверняка не заметил замешательства в серых глазах и не услышал «Прости», так и не произнесённое Малфоем вслух.

А дальше Драко оставалось только верить, что у Поттера действительно получится — и он был готов к любому наказанию, даже к пожизненному заточению в Азкабане, только бы вездесущий Гарри Поттер спас магический мир. Но Гарри не смог этого сделать. И Малфой снова его возненавидел.

Драко тут же захлопнул дверь. Возможно, ему показалось. Возможно, кто-то раздобыл его волосы и теперь пришёл к Малфою под оборотным зельем по, вероятно, абсолютно сумасшедшей причине. Потому что даже прикидываться Поттером сейчас — верх безумия. Драко смотрел на чёрную дверь ещё с минуту, надеясь, что этот человек, кем бы он ни был, исчезнет с его порога, но аккуратный стук раздался снова, и Малфою всё же пришлось приоткрыть дверь. На этот раз всего на несколько дюймов, чтобы Драко смог незаметно держать палочку наготове в левой руке.

— Малфой, это я, — глаза блеснули за круглыми линзами, заставляя Драко поёжиться: он не собирался наивно вестись на эту странную провокацию. Хотя Гарри выглядел вполне настоящим — безнадёжно усталым, с двухдневной щетиной, в помятой толстовке, прятавшей его безобразную причёску за своим капюшоном, и в серых протёртых на коленях джинсах. — Клянусь, это я, — повторил некто, нервно покусывая губу и оглядываясь по сторонам. — Я поразил тебя Сектумсемпрой на шестом курсе.

Драко дёрнул плечами. Этого не может быть.

— Малфой, я… — Драко не дал этому остолопу договорить: он вытянул руку вперёд, затаскивая Поттера внутрь, и закрыл за ним дверь, тут же покрывая её заклинанием тишины: на случай, если за Гарри был хвост. И если это так, Малфою теперь точно не жить. Драко почувствовал себя на грани нервного срыва.

— Какого чёрта?! — зашипел он, выставляя на Поттера палочку, сжимая её в руке так сильно, как только мог: будто это могло бы помочь ему не сойти с ума. Гарри держался спокойно, даже не отвечая Малфою палочкой.

— Я безоружен, — признался он, но Драко не настолько глуп, чтобы в самом деле ему поверить.

— Ты безумец, — Малфой сжал зубы, стараясь прийти в себя: он ждал возвращения Гарри Поттера, остервенело, до искусанных изнутри щёк и кровоточащих губ. Он ждал чёртового Поттера, но не на пороге собственного дома. — Что ты здесь делаешь?

— Я пришёл за помощью, — просто сказал тот. И Драко стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться Гарри в лицо. К горлу подступала настоящая истерика.

— Убирайся. Пока я не выдал тебя Тёмному Лорду.

Поттер внезапно улыбнулся.

— Ты меня не выдашь.

— С чего ты это взял? — уверенность Гарри казалась крайне возмутительной.

— Если бы ты был на их стороне, Волан-де-Морт уже был бы здесь.

Драко поморщился.

— Не произноси Его имя.

— Драко, — тихо протянул Поттер. — Я знаю, ты лучше, чем хочешь казаться, — он сделал шаг вперёд, и Малфой предупреждающе поднял палочку выше.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

— Не ты ли помог сквибу сегодня утром?

Малфой цокнул языком. Вот, почему взгляд старика показался таким знакомым, — стоило догадаться раньше. Очередная поттеровская уловка. Он, наверняка, захотел подставить Драко, чтобы тот стал неугоден Тёмному Лорду, и тот жестоко его убил.

— Не понимаю, о чём ты.

— Прошу, Малфой. Хотя бы выслушай меня.

Поленья едва слышно трещали в камине, заполняя своим теплом Большой зал Малфой-мэнора. Раньше в это время здесь проводили приёмы для высшего общества — когда война ещё не началась, здесь пусть изредка, но всё-таки можно было встретить самых достойных грязнокровок. Их приглашала Нарцисса, игнорируя строгий нрав своего мужа. Люциус был крайне недоволен позицией жены и утверждал, что однажды её абсолютно неразумная доброта сведёт их в могилу. Так оно и вышло. И теперь Люциус, тщательно выведенный рукой известного живописца, неодобрительно косился на Поттера, сидящего в его кресле, пока Драко наливал ему ром. Малфою нужна была эта минутная пауза для того, чтобы собрать разбежавшиеся в страхе мысли воедино и понять, как поступать дальше.

Если Тёмный Лорд узнает, что Гарри Поттер приходил к нему, Драко — труп. Тут остаётся только надеяться, что наказание будет молниеносным, но Малфой провёл достаточное количество времени в компании Волан-де-Морта, чтобы понять: тот не любил быстрых убийств. Скорее всего, над Драко сначала покуражатся члены Избранной Семёрки, в которую так любезно включил его Тёмный Лорд, — они, наверняка, развлекутся с ним Империусом вперемешку с Круцио, а потом передадут Хозяину. И вот тогда для Драко начнутся настоящие мучения.

Малфой дважды моргнул, пытаясь прогнать жуткое наваждение. Он подошёл к Поттеру и, протянув ему один бокал и оставив другой для себя, осторожно присел на соседнее кресло.

— Ты стал ещё бледнее, — заметил Гарри, вертя в руке прозрачный стакан, внимательно разглядывая жидкость.

— Времена, знаешь ли, невесёлые, — огрызнулся Драко, делая глоток. Поттер, видимо убедившись в безопасности напитка, тоже отпил немного. Малфой хмыкнул. — Доверяешь мне, но боишься даже выпить со мной.

— Я не говорил, что доверяю тебе.

Справедливо. Драко фыркнул.

— Раз не доверяешь, с чего бы мне тебе помогать?

Гарри вдруг улыбнулся и совершенно невыносимо на него посмотрел: так, будто он считает, что Малфой не ужасен; что Драко не пытается стать сильнее только для того, чтобы совершить самоубийство; что несчастный слизеринец желает лишь спасения и прощения. Но Поттер не мог знать столько.

— Дай мне свою палочку, — попросил он. Драко поджал губы: у него нет в кармане запасной, и, вероятно, если Гарри пришёл, чтобы убить одного из приспешников Тёмного Лорда, у него появится прекрасная возможность довольно легко это сделать. Может, оно и к лучшему. Малфой почувствовал нарастающую тревогу где-то в глубине, но всё же протянул свою палочку Поттеру. Тот легко её перехватил, перекрутив между своих пальцев, и почти невесомо провёл другой рукой по гладкому дереву. — Два года на служении у Волан-де-Морта, и ни одного непростительного заклинания, — заключил он, возвращая палочку Малфоя. — И при этом ты входишь в Избранную Семёрку. Ты поднялся так высоко, не убив ни одну грязнокровку?

Драко хмыкнул, пряча палочку в карман брюк.

— Опрометчиво полагать, что я был внизу, Поттер. Я по праву рождения заслужил это место.

— Ты гордишься этим? — Гарри выглядел серьёзно. Драко взглянул на него исподлобья и тут же отвернулся, делая очередной горький глоток. Ром прокатился по языку, обжигая горло и запрещая Малфою давать ответ на этот глупый вопрос. Внезапный хлопок справа заставил Драко на долю секунды испугаться, но это был всего лишь Хуки. Маленький эльф широко распахнул свои и без того большие глаза, разглядывая лицо Поттера, где из-под сбившейся чёлки выглядывал острый шрам.

— Гарри Поттер? — восторженно прошептал домовик. — Вы наконец пришли нам помочь?

Гарри мягко улыбнулся Хуки.

— Я давно вам помогаю. Но сейчас мне нужна помощь твоего хозяина, — он перевёл взгляд на Драко, отвернувшегося к камину. — Как думаешь, он сможет мне помочь?

— О, да, — залепетал эльф, — он отличный волшебник, он много кому помогает, он…

— Хуки, — оборвал его Драко. Голос прозвучал необычайно строго, и Малфой, честно признать, впервые говорил со своим домовиком в таком тоне. Но ему совершенно не нужно было раскрывать все секреты перед Поттером. — Оставь нас наедине.

Хуки кивнул и моментально исчез.

— Что тебе нужно? — Драко не смотрел на Гарри. Видеть его казалось почти физически больно, поэтому он поднял голову выше, рассматривая хмурые брови своего отца.

— Я начну сначала, — проговорил Поттер, и Малфой едва уловимо кивнул. — Когда я вернулся к жизни после того, как Волан-де-Морт выбил из меня свой крестраж, я утратил былые магические способности. Точнее они просто не успели восстановиться. Оказывается, когда умираешь, волшебные силы истощаются, — хмыкнул он, ожидая подобной реакции и от Драко, но тот беспрерывно смотрел на портрет. И Гарри продолжил: — Во всяком случае, мне следовало это знать, чтобы доработать свой план, потому что я мог серьёзно пострадать, если бы не Гермиона. Она спасла меня и призналась позже, что предвидела подобный исход. Ей тоже, конечно, стоило сказать нам об этом, но Гермиона надеялась, что окажется не права. В итоге, после проигранной бойни к нам присоединились несколько человек. Гермиона связалась с Роном и передала ему наши координаты, чтобы ребята смогли нас найти. Что случилось с остальными, мы не знали. Мы все были истощены — физически и морально, мы все потеряли своих друзей и родных и не были готовы снова бросаться в бой. Тем более я не мог наколдовать ничего мощнее Люмоса. Гермиона предполагала, что моё восстановление займёт месяцы. Так оно и случилось — я как будто прожил за семь месяцев все года обучения в Хогвартсе — только без Василиска и смертоносных межшкольных игр. Я учился магии почти с нуля, а ребята восстанавливали силы и искали выживших. Мы решили назваться Сопротивлением, потому что Рон сказал, что название объединяет, — Драко на это впервые изобразил эмоцию, едва поморщившись, и Гарри снова хмыкнул, продолжая: — Хотя мы и так объединены идеей убить Волан-де-Морта. Но наша слабость, к сожалению, дала ему время на то, чтобы…

— Наплодить новых крестражей, — цокнул Малфой, отпивая немного рома и переводя взгляд ниже, на камин.

— Чёрт знает, как у него вышло расколоть то, чего у него нет, — Гарри покачал головой. — Мы знаем о трёх, два из которых уже нашли. Пока они хранятся у нас. Мы их не уничтожаем, чтобы оставаться незамеченными Волан-де-Мортом так долго, как сможем.

— Поэтому ты заявился к одному из его доверенных? — Драко изогнул бровь, стараясь выглядеть максимально уверенным в себе, хотя внутри раз за разом прокатывалась дрожь. Что, если сейчас кто-то из Семёрки заглянет к нему в гости и увидит здесь Поттера, беспечно рассиживающегося в кресле?

— Я заявился к своему бывшему однокурснику, — возразил Поттер. — И я знаю, что ты можешь нам помочь.

— Чем? — Драко внимательно посмотрел на Гарри.

— Третий крестраж находится в Министерстве. На этаже, доступ к которому имеется только у Семёрки. Только ты можешь меня туда провести.

Малфой расплылся в безумной улыбке: вероятно, Поттер не только магические способности растерял, но и свой и без того бестолковый мозг.

— Ты, верно, шутишь, — протянул Драко.

— Нет, — Гарри смочил нижнюю губу, очевидно волнуясь. — Я прошу тебя помочь достать последний крестраж и избавить мир от монстра, пока он не начал геноцид маглов.

— Ты просишь меня о невозможном, — Драко вмиг нахмурился, подобно своему отцу, и одним глотком допил ром, смакуя горечь на языке.

— Малфой, я…

— Нет, — отрезал он, резко поднимаясь с кресла, давясь ощущениями: дрожь, не покидавшая его грудь ни на секунду, теперь разлилась по всему организму, добираясь до кончиков пальцев и закутывая в плотный кокон его сердце. Драко нервно кашлянул, поставил пустой стакан на столик и отошёл к окну: погода, кажется, сегодня выражала его внутреннее состояние. Пошёл дождь.

— Я бы не пришёл, если бы не был уверен, что ты нам поможешь, — Гарри тоже поднялся, но подходить не спешил. И это верное решение с его стороны, иначе Драко впервые в жизни использовал бы на нём непростительное. — Послушай, это последний крестраж, и если мы…

— Это не последний, — снова прервал его Малфой, обхватывая своё худощавое тело руками и тяжело вздыхая. — Тёмный Лорд создал пять крестражей.

— О, — только глухо и сказал Поттер, вероятно, обдумывая новую информацию. Несколько секунд он молчал. Стало так тихо, что Драко мог услышать, как Хуки разбирает посуду в соседней комнате. — В любом случае мы уверены, что третий крестраж в Министерстве.

— Откуда такие сведения? — Малфой покосился на Поттера. Даже в такой безобразной одежде тот казался излишне холёным. Мальчик, поцелованный судьбой. Надежда прогнившей изнутри Британии.

— У нас есть свои источники.

— Тёмному Лорду следует быть более избирательным, — Драко покачал головой, замечая, что Гарри слабо улыбнулся.

— Едва ли ты ему об этом скажешь.

— Меня поражает твоя уверенность в моём благородстве, — Малфой сжал ладони, крепче цепляясь за себя. Выглядеть слабым и пугливым перед Поттером абсолютно недостойно его положения. — Он убьёт меня, если узнает.

— Он убил бы тебя, если бы узнал и о помощи сквибу. Драко, — Гарри сделал шаг вперёд, всё ещё находясь довольно далеко от Малфоя, — я знаю, ты лучше, чем хочешь казаться, — повторил он.

Драко прикусил нижнюю губу: она тут же неприятно заныла — Малфой слишком крепко сжал зубы. Это просто какое-то безумие. Он должен помочь Гарри Поттеру спасти мир?

— Когда? — коротко спросил он.

— Это значит «да»?

— Это значит, что вы — непроходимые тупицы. И если только появится хоть малейший шанс, что Тёмному Лорду станет известно об этом, я, клянусь, убью тебя и всё твоё Сопротивление.

— Договорились, — кивнул Гарри.

Как сберечь эти тонкие нити?

Как устранить шелководу все риски?

Добыть кокон в нетронутом виде

Мотыльку не позволив родиться

Морят их, обжигают их паром

Будто узников газовых камер

И блестят белоснежные пряди

На увешанных стразами платьях