Мотылёк над хищной орхидеей

Глава 10. Ассоциации

Конрад широко распахнул глаза, просыпаясь от давно забытого чувства: как будто Мастер вот-вот придёт за ним.

Абсурд этого ощущения здесь, в ухоженной квартире Рея в Женеве, заставлял леденеть конечности.

Конрад не хотел думать о том, что прошло. Хотел поверить, что они с Реем в самом деле просто любовники, хоть и понимал, стоило задуматься хорошенько, что ничего такого между ними в обычной жизни быть не могло.

Рей был нежен и заботлив, внимателен и чуток — как в кино, и Конраду до боли хотелось верить ему. Его не волновало то, что, едва раздаётся звонок телефона, предназначенного для деловых контактов, как Рей, извинившись, выходит в соседнее помещение и прикрывает за собой дверь. Скорее наоборот — это делало более реальным и настоящим то, что происходило в течение дня.

В первой половине дня Рей был занят — но не так плотно, как можно было ожидать от человека с его достатком. Он мог работать у себя, но чаще выезжал в офис. На несмелый вопрос Конрада, чем занимается его фирма, без тени сомнений ответил, что торгует землёй. И показал Конраду сайт.

Конрад хмыкнул.

Возможность доступа к интернету на какое-то время опьянила его, но он так и не нашёл, к чему её применить. Ни с кем из друзей разговаривать он не хотел, тем более с отцом. Собирался было набрать сестре сообщение, что у него всё хорошо, но замер, коснувшись пальцем клавиатуры над кнопкой «отправить». Подобное сообщение лишь больше взбудоражило бы её и всех остальных. Конраду мучительно нужен был совет относительно того, как поступить.

На выбор были два человека, которые разговаривали с ним, вели себя открыто и тепло: сам Рей и начальник его охраны, светловолосый гигант Йонас, которому было поручено сопровождать Конрада в прогулках по городу.

Вынужденно, связанные поручением Рея, они проводили почти всё время вдвоём — остальную охрану можно было не принимать в расчет, потому как она держалась на расстоянии и никогда не вступала в разговор.

Йонас показывал ему Женеву, которую, как оказалось, знал лучше, чем любой гид.

— Я прожил здесь пару лет, — с улыбкой признался он, — до того, как открыл охранное бюро.

— Сколько тебе лет? — ненароком поинтересовался Конрад после этих слов.

— Двадцать шесть.

— Не так уж и стар, — Конрад усмехнулся, — а… шефу?

— Нет и тридцати.

Конрада почему-то пробрала дрожь. С этой небольшой обмолвки и начался не оставлявший его все последующие дни мандраж — с этой и ещё с одного маленького нюанса, от которого его едва не хватил инфаркт.

В тот день, проснувшись и ожидая, что окажется в тёплых объятиях своего новоявленного любовника, Конрад потянулся и, вытянув руку, попытался обнять Рея, который должен был бы лежать рядом с ним — но никого, кроме себя, в кровати не нашёл.

Конрад резко сел. Ему стало холодно и неуютно одному, в чужой постели и в незнакомой квартире. Не к месту проскочила мысль, что эта квартира может вообще принадлежать не Рею — но он постарался тут же отогнать её. Не для того тот придумал этот идиотский контракт, чтобы теперь бросить его в чужом городе одного.

Сделав глубокий вдох, Конрад соскользнул на пол и, обмотав вокруг бёдер брошенное накануне Реем на полу полотенце, побрёл в коридор.

Квартира выглядела пустой. По дороге он обнаружил ещё несколько прикрытых дверей. Чувствуя себя Алисой в стране чудес, заглянул в каждую из них, но, обнаружив там гардеробную, спортзал, кабинет и ещё какую-то комнату смешанного назначения, самого Рея так и не нашёл.

Добравшись до кухни, Конрад оказался в просторном помещении, напичканном всякого рода техникой — накануне они пили здесь чай, но Рей притягивал к себе внимание как магнит, и оглядеться Конрад не успел. Теперь же взгляд его упал на несколько коробочек с яркими надписями «Pure Protein Super Shake», теснящихся около плиты. Он взял одну коробку и прочитал описание: девяносто калорий, двадцать граммов белка, ваш любимый коктейль — и Конрад почувствовал, как горло сдавливает спазм. Он открыл рот, силясь вдохнуть, но вместо этого издал невнятный писк. Он так и стоял несколько секунд, чувствуя, как начинает кружиться голова, пока за спиной не хлопнула дверь. Ужас усилился в несколько раз, и Конрад стал оседать вдоль стены на пол, но вместо этого оказался в тёплых руках.

— Конрад! — рявкнул прямо над ухом Рей и, удерживая его в одной руке, принялся хлопать по щеке другой. — Конрад, что с тобой?

Конрад замотал головой, всё ещё пытаясь самостоятельно сделать вдох. Хотя ужас начал отступать, справиться с телом он по-прежнему не мог, пока наконец Рей не склонился над ним и, приникнув губами к его губам, не втолкнул порцию воздуха ему в рот.

После нескольких таких вдохов Конрад наконец задышал сам, вцепился руками ему в шею, оставляя ногтями красные полумесяцы на коже, но боли Рей не замечал.

— Что это было? — спросил он. — Ты болен? Почему я не знал?

Конрад снова покачал головой и плотнее прижался к нему.

— Никогда не болел, — сказал он, — понятия не имею, что со мной.

— Йонас, вызовешь врача? — Рей поднял голову, вглядываясь куда-то в темноту.

— Уже, — услышал Конрад, и норвежец вышел на свет.

Так состоялась их первая встреча с Йонасом, о которой оба предпочитали больше не вспоминать.

Как только Конрад смог стоять сам, Рей попросил Йонаса оставить их вдвоём.

— Это не очень в тему в нынешней ситуации, — сказал он, — но не зря же я встал в восемь часов. Закрой глаза, — попросил он.

Конрад опасливо прикрыл глаза.

Рей взял его за руку. Раздался щелчок, и Конрад на мгновение снова запаниковал, решив, что на нём опять оказался браслет-индикатор, который он носил, пока в поместье не приехал Рей.

Он резко распахнул глаза и увидел на руке серебряный браслет, состоящий из двух плотных колец, между которыми извивалась змея.

— Подойдёт под то, в чём ты был вчера.

Конрад неловко улыбнулся.

— Не уверен, что ещё раз найду эту рубашку среди всех купленных для меня вещей.

— Ничего. Подберёшь к нему что-нибудь ещё, — Рей улыбнулся одним уголком губ. Затем отпустил руку Конрада и прижал его к себе. — Ты меня напугал, — сказал он. Сердце Рея в самом деле билось как бешеное.

— Прости. Сам не знаю, что произошло, — повторил Конрад. Прижался к нему и после недолгой паузы продолжил: — Можно тебя спросить, Рей?

— О чём?

Конрад чуть развернулся в его руках и ткнул пальцем в коробку с коктейлем.

— Ты это пьёшь?

— Когда времени совсем нет.

— Наверное, в Европе их пьют миллионы людей?

— Наверное, да, а что?

Конрад покачал головой.

— Ничего. Просто никогда не видел их наяву — только в рекламе на ТВ.

Йонас никогда не отказывал в помощи и, вопреки имиджу сурового скандинава, был довольно улыбчив. Манерой вести себя он чем-то напоминал Рея, но в нём не было той странной, едва заметной на грани осознания тёмной угрозы, которая таилась в глазах любовника. Потому, поколебавшись, Конрад решил обратиться за советом именно к нему.

Когда Конрад озвучил ситуацию, глаза Йонаса на мгновение превратились во внимательные щёлочки, а затем тот кивнул.

— Ты правильно сделал, что не стал ничего предпринимать сам и обратился ко мне. Не нужно волновать сестру, она может начать какое-нибудь неуклюжее расследование и создать массу проблем и нам, и самой себе. С детьми такое бывает иногда.

— Я тоже подумал, что Линдси может натворить дел. Но не могу же я вообще ничего не говорить ни ей, ни отцу.

Йонас какое-то время молчал, размышляя, а затем они вместе составили письмо, в котором, как и хотел Конрад, говорилось, что с ним ничего особенного не произошло. Он немного увлёкся прогулками по Лондону, встретил «человека»…

— Пол лучше не указывать, — уточнил Йонас, — возможно, им с мистером Мерсером ещё придётся встретиться когда-нибудь.

Конрад не сдержал улыбки.

— Думаешь? — спросил он.

Йонас неопределённо повёл плечом, а про себя подумал, что нужно учитывать любой вариант.

Далее в письме значилось, что Конраду очень стыдно за то, как он поступил, но что теперь у него всё хорошо. Вернуться на учёбу он пока не может, потому что пропустил сессию и до следующей весны не сможет её пересдать, но зато пока поработает в Европе и наберётся опыта.

— Я и правда пропустил год, — с грустью сказал Конрад, но на эту фразу Йонас не отреагировал никак.

— Ты не хочешь написать ещё кому-нибудь? — спросил Йонас. — Тебя наверняка ищут друзья. Может, сосед?

Конрад задумался.

— Лоуренс правда может меня искать, но у меня нет желания отчитываться перед ним.

— Всё же он может волноваться. Подправим немного это письмо и отправим ему, хорошо?

Конрад кивнул.

— Лоуренс с ума сойдёт, узнав, что у меня тут есть «человек», — усмехнулся он, но всё же отправил письмо и ему.

— Если кто-то из них захочет вызвать тебя на голосовую связь — не отказывайся, но сначала поговори со мной. Мы обсудим, что лучше им сказать.

Конрад кивнул.

— Ты всегда так вникаешь в дела… Ну… тех, кого тебе нужно охранять?

— В данном случае дело более чем касается меня и моих обязанностей. И я очень рад, что ты доверяешь мне.

Конрад кивнул. За всё время их общения Йонас ни разу не попытался продемонстрировать ему того высокомерия, которым дышал Жак, и ни разу не дал понять, что поручение шефа нянчиться с его игрушкой обременительно для него. Потому ему было легко доверять. Конрад очень надеялся, что здесь, в чужом для него мире, у него появился ещё один друг.

Страх не проходил. Конрад сидел в темноте, опасаясь шевельнуться даже для того, чтобы включить свет. Он снова чувствовал себя беспомощным, как тогда — в плену. Хотелось плакать от глупости и безысходности положения, от злости на себя за то, что эти мысли приходят к нему именно сейчас, когда всё могло бы быть почти хорошо.

Дверь открылась.

«Рей!» — хотел было позвать Конрад, но слова замерли у него на губах, когда в проёме показалась стройная, узкобёдрая и широкоплечая фигура Мастера. Конрад почувствовал, как тело само откликается на это видение, как поднимается, напрягаясь, член, и отчаяние стало ещё сильней. «Рей!» — снова хотел было позвать он, но язык не слушался, как тогда, на кухне, когда он увидел ещё один маленький маячок из прошлого.

Фигура тем временем шагнула к нему, полоса света из окна упала на лицо, и Конрад увидел карие, горячие, как пламя камина, глаза.

— Рей… — всё-таки выдохнул он, но получился не крик, а всхлип.

— Что? — фигура опустилась на кровать рядом с ним, и сильные руки Реймонда обняли его. Конрада затрясло, он не знал, вырываться ему или нет. Поняв его состояние, Рей включил свет, и только теперь, увидев рядом с собой лицо любовника, Конрад всхлипнул и прижался к нему, закрывая глаза. Слёзы сами потекли по щекам.

— Тш… Конрад. Что с тобой? Всё хорошо.

— Мне страшно… — выдохнул он.

— Кошмар?

Конрад кивнул, плотнее вжимаясь в его грудь.

— Да, кошмар.

Реймонд медленно гладил его по голове.

— Ты снова задыхался, — сказал он, — надо позвать другого врача.

Конрад покачал головой и прижался к нему ещё сильней.

— Со мной всё хорошо.

— Ничего себе, хорошо? Ты всегда так спишь?

Конрад качнул головой.

— Нет. С тобой кошмаров почти нет. Только… иногда.

Рей стиснул зубы и до крови закусил губу. Он не мог смотреть на эти слёзы, на боль на лице человека, которого любил.

— Кони, — тихо сказал он, — с тобой никогда больше не случится того, что однажды произошло. Просто не делай глупостей и всегда советуйся с Йонасом или со мной.

Конрад кивнул, и только через мгновение до него дошло.

— Он рассказал тебе? Ты не против… что я пошёл к нему?

— Мне было бы приятнее, если бы ты обратился ко мне. Но я был занят. А Йонас сумел помочь.

Конрад глубоко вдохнул.

— Я хотел, — сказал он, понемногу успокаиваясь, — но иногда я тебя боюсь, Рей. В тебе есть что-то… Что напоминает мне «его».

Рей стиснул зубы и сжал плечи Конрада до боли, прижимая к себе.

— Я не хочу, чтобы ты сравнивал меня с кем-то другим, Конрад. Тем более с ним.

Конрад покачал головой и спорить не стал. В такие мгновения — случавшиеся не часто, но всё же случавшиеся — Рей особенно напоминал ему того, кто некогда вызывал острое желание, а теперь стал ночным кошмаром, поджидающим в темноте.