Мой талисман

Глава 9

Князь Курский выпил второй бокал бренди. Лондонские привычки в Санкт-Петербурге были не к месту, но и не выпить он сейчас не мог. Уже два дня его мучили кошмары. Сначала только во снах, а теперь и наяву Сергея преследовали мысли о странной, некрасивой женщине, с которой у него произошла неприятная стычка на балу. Во сне камер-фрейлина улыбалась ему ликующей улыбкой и звала к себе, раскрывая навстречу объятия, а днем мысли об этой женщине не покидали его ни на минуту. Ему все казалось, что нужно разыскать ее, поговорить, хотя не понятно, о чем с ней можно было разговаривать.

«Наверное, дело в том, – догадался Сергей, – что я обидел одинокую женщину в самый счастливый период моей жизни. Сейчас вокруг меня не должно быть никого, кто затаил бы на меня злобу».

Мысли молодого человека вернулись к решившему его судьбу дню. Рано утром после бала он поднялся с твердым намерением сегодня же объясниться с Алексеем Черкасским и попросить руки его сестры. Тем более что имелся достойный повод появиться в доме на Миллионной улице: его племянница Натали переезжала в дом подруги, а сестра Соня отплывала к родителям в Италию. Сергей быстро оделся и спустился в столовую. Соня уже пила кофе, а Натали еще не спускалась.

– Как хорошо, что тебя не пришлось будить, – озабоченно сказала сестра. – Мои вещи уложены, дочкины тоже, но для нее, если что-нибудь забыли, всегда можно привезти отсюда. Я прошу, не бросай Натали. Пока ты будешь в Санкт-Петербурге, навещай ее каждый день или во дворце, или у Черкасских. Ну, а когда уедешь, придется положиться на княгиню Екатерину Павловну.

– Не беспокойся, я все сделаю, как ты хочешь, – пообещал ей брат и, помолчав, добавил: – Хочу объявить тебе первой из членов семьи, что собираюсь просить у князя Черкасского руки его сестры Ольги.

– Боже мой! – всплеснула руками Соня. – Какая радость! Как жаль, что уезжаю! Холи – замечательная девушка, я всегда ее любила, да и дядя ее тоже обожает. Это удивительно удачная партия. Ольга богата, образованна, очень красива. Ты, как наследник дяди, будешь жить по соседству с ближайшими родственниками. Безупречный брак!

– Соня, я еще не получил согласия ее брата! – укоризненно покачал головой Курский, – возможно, что у него другие планы.

– Ах, не говори ерунды, – отмахнулась графиня Софи. – Кто может быть лучше тебя? У тебя большое личное состояние, ты – наследник и нашей семьи, и дяди, ты сделал прекрасную дипломатическую карьеру и поднимешься еще выше, наконец, ты – красавец! Чего еще можно требовать? Черкасский может тебе отказать, только если они хотят жениха из царской семьи.

– Соня, ты ничего не говоришь о чувствах княжны, а я не сомневаюсь, что брат будет принимать решение, учитывая ее желания.

– Не смеши меня! – рассердилась София Ивановна, – если бы все браки заключались исходя из чувств девушек, все российское дворянство давно разорилось бы. Стерпится – слюбится. Алексей должен руководствоваться разумом, но я не думаю, что Холи уже успела кого-нибудь полюбить. Она только появилась в свете и еще никого не знает. Однако ты прав: чтобы голова не болела, нужно сделать предложение сейчас – и сразу объявить о помолвке. Не дай бог, с папой что-нибудь случится, тогда будет траур. Я хочу обвенчать Мари в Италии. При посольстве есть православный храм, нужно закончить дело. Они уже полгода помолвлены, вполне достаточный срок.

– Соня, ты рассуждаешь, как армейский генерал, ведущий сражение, а нам жить вместе, – попенял сестре Сергей. – Я люблю Холи и хочу, чтобы она отвечала мне взаимностью.

– Никогда не думала, что ты такой романтик, – пожала плечами сестра. – Я не сомневаюсь, что вы будете отличной парой. Впрочем, нам уже пора выезжать, а Натали все еще не встала. Что делать с этой девчонкой? Холи хотя бы серьезнее, а эта – совсем ребенок.

– Я не ребенок, мама, – прозвучал обиженный голосок. В дверях стояла Натали в белом утреннем платье, с прелестной прической из кос и локонов.

– Не сердись, дорогая, – расцвела графиня Софи, – просто твой дядя сообщил мне замечательную новость, что хочет просить руки твоей подруги, а она, хотя вы и ровесницы, серьезнее и практичнее тебя.

– Ура! – закричала девушка, бросаясь на шею Сергею, – дядя женится на Холи! Мы будем сестрами!

– Ну, если говорить точно, она будет тебе теткой, – улыбнулся князь, радуясь реакции племянницы. – Правда, сначала нужно, чтобы она согласилась.

– Она согласится! Не может не согласиться, она давно в вас влюблена, уже два года!

– Два года – большой срок, возможно, ее чувства изменились, но давайте оставим решение за ней, – предложил Сергей, – не будем больше обсуждать этот вопрос, пока я не поговорю с Алексеем Черкасским.

– Ну, хорошо, – покладисто сказала Натали, и ее мать, удивленная непривычной кротостью дочери, успела заметить быстрый взгляд, брошенный Натали на часы. Они как раз начали бить десять часов.

– Светлейший князь Никита Васильевич Черкасский к ее сиятельству графине Софии Ивановне, – провозгласил лакей, появляясь в дверях столовой.

– Так рано? – удивилась графиня, посмотрев сначала на брата, а потом на дочь.

Алая краска румянца, залившая лицо и шею Натали, выдала ее с головой. Поняв, что дочь заранее знала о визите, но возможности допрашивать ее уже нет, София Ивановна вздохнула и направилась в вестибюль. Похоже, что ее сегодня ждал еще один сюрприз.

Князь Никита в зеленом дипломатическом мундире нервно ходил от колонны к колонне.

«Волнуется, – подумала графиня, – хотя бы это утешает».

Она уже поняла, что этот человек пришел забрать у нее Натали, и похоже, что если она сейчас откажет неожиданному жениху, то станет врагом собственной дочери. Мгновенно приняв решение, графиня решила схитрить. У нее был в запасе козырной туз – интересы рода. Если молодой человек согласится на ее требования, он получит руку Натали, если нет – дочке придется уступить.

– Доброе утро, князь, – вежливо сказала София Ивановна, выходя на середину холла. – Что привело вас к нам?

– Ваше сиятельство, – поклонился Черкасский, – графиня Наталья Захаровна сказала мне, что вы сегодня уезжаете, я не мог не поговорить с вами до отъезда.

– Прошу в гостиную, – пригласила графиня, – там и поговорим.

Она прошла вперед, слыша, как постукивают за ее спиной каблуки визитера. Сев в кресло у окна, она указала князю на диван, стоящий с другой стороны овального столика, и вопросительно подняла бровь. Поняв, что его слушают, князь Никита собрался с мыслями и сказал:

– Ваше превосходительство, я люблю вашу дочь и прошу у вас ее руки. Я достаточно богат: у меня два имения и два доходных дома на Невском проспекте. Моя карьера в министерстве иностранных дел складывается удачно, я приложу все силы к тому, чтобы Наталья Захаровна была со мной счастлива.

Он замолчал, не зная, что еще сказать, и в ожидании ответа нервно потер лоб.

«Похоже, что он действительно влюблен, видно, что очень волнуется, – подумала графиня, и в ее душе даже мелькнуло какое-то подобие теплого чувства к этому человеку, – может быть, это судьба моей девочки».

Но она тут же настроилась на практический лад и строго сказала:

– Это очень неожиданно, но я, как все матери, хочу счастья своей дочери, поэтому, хотя и должна через полчаса уехать, рассмотрю ваше предложение. – Она помолчала, прикидывая, как изложить свои требования, и продолжила: – У меня нет претензий к знатности вашего рода, вашему состоянию и успехам по службе, они меня устраивают, но есть обстоятельства, которые заставляют меня выдвигать для жениха моей младшей дочери определенные условия. Вы знаете, что граф Белозеров погиб почти десять лет назад. Волею судьбы он был единственным сыном у родителей. Мои дочери – последние носительницы титула. Брак моей старшей дочери – дело решенное, она выходи замуж за единственного наследника Уваровых. Поэтому мы с вдовствующей графиней Белозеровой – моей свекровью – приняли решение, что Мари получит свое приданое деньгами, а Натали такую же долю – имениями, при условии, что ее муж при венчании согласится взять наше имя и титул.

Графиня замолчала и посмотрела в лицо молодого человека. Тот был ошарашен.

– Ваше сиятельство, – удивился он, – обычно титул присоединяют.

– Ни мою свекровь, ни меня этот вариант не устраивает. Мы уже написали письмо государю и получили его согласие. Натали останется графиней Белозеровой. Наш титул не должен стать второстепенной приставкой.

Князь Никита задумался. Его титул формально был выше, чем тот, что ему предлагала будущая теща, но он был младшим сыном в младшей ветви Черкасских. Наследником рода был Алексей, у которого уже был сын. К тому же мерзкая история, связанная с его отцом, хотя и осталась внутри семьи, не давала повода особенно гордиться тем, что он сын Василия Черкасского. Выполнив условие графини, он получал Натали, это прелестное существо, так напомнившее ему мать. Впервые за тридцать пять лет он увидел девушку, на которой безоговорочно хотел жениться. На одной чаше весов лежала фамилия, на другой – счастье. Почему-то он не сомневался, что будет счастлив с Натали. Положившись на судьбу, Никита принял решение и сказал:

– Если нет другого способа получить Натали, я согласен.

– Другого способа нет, – констатировала София Ивановна. – Я принимаю ваше предложение. Объявление о помолвке сделает моя свекровь в нашем московском доме через месяц, я напишу ей, а вам придется поехать представиться вдовствующей графине. Остальное уладят ваш кузен Алексей, в доме которого будет жить моя дочь, и мой брат, пока он будет жить в Санкт-Петербурге. Я напишу вам из Италии. Если здоровье моего отца станет хуже, то разрешу провести свадьбу без меня, если он пойдет на поправку, вам придется подождать. Вы согласны на такие условия?

– Я согласен, – с облегчением сказал князь Никита и улыбнулся графине.

– Вы не спрашивали о приданом вашей невесты, – уже мягче сказала графиня, – не думайте, что я не оценила это. Просто я теперь – глава семьи Белозеровых, на мне лежит вся ответственность и перед свекровью, и перед покойным мужем. Поверьте, женщине не так просто нести эту ношу.

– Я думаю, что сам смогу обеспечить свою семью, поэтому и не спрашивал.

– Достойно, но, надеюсь, что приданое Натали вас приятно удивит, – сказала графиня, поднимаясь. – Мне пора ехать. Мы договорились. Вдовствующая графиня пришлет вам приглашение в свой московский дом, а я буду писать дочери и брату, они будут держать вас в курсе событий.

– Вы позволите мне поговорить с Натали? – спросил Никита.

– Конечно, идите к ней, можете даже проводить нас в дом вашего кузена, – разрешила графиня, – вот уж не ожидала, что моя дочка получит предложение после первого же бала.

– Она была лучше всех, – честно сказал Черкасский, – поэтому я торопился.

– Вот это вы сделали правильно, – заулыбалась София Ивановна, – моя Натали – сокровище. Идите к ней, а я поговорю с братом.

Сергей, расспросивший племянницу, уже знал, что ожидает его сестру в гостиной. Никита Черкасский был хорошей партией, и, самое главное, Натали очень хотела выйти за него замуж. Надеясь, что его прагматичная сестра не станет непроходимой крепостью на пути молодых сердец, а решит дело так, как хочет ее дочь, Курский предупредил племянницу и прислугу, что ждет графиню в кабинете ее покойного мужа, и прошел в давно заброшенную комнату первого этажа. Не прошло и пяти минут, как в дверь вошла Софи, и он по задумчивому лицу сестры сразу понял, что та решила все в пользу дочери.

– Поздравляю, – сказал он, улыбнувшись, – князь Никита – хорошая партия.

– Ты даже не представляешь, насколько, – смущенно сказала графиня, – он согласился взять наше имя и титул. Я тебе не говорила, но свекровь выхлопотала указ государя, что титул передается мужу Натали.

– Но это обычное дело, – удивился Курский, – титул присоединяется.

– Нет, свекровь настояла, чтобы в указе было написано, что титул и имя принимаются, а не присоединяются. С тех пор, как я об этом узнала, то боялась, что Натали вообще не найдет мужа, или получит какого-то захудалого нетитулованного дворянина. А князь Никита принял это условие.

– Да, непростое решение, – поразился Сергей, – и как же свекровь тебя уговорила?

– Она поставила меня перед фактом, – призналась его сестра. – Я иногда думаю, что зря считаю себя главой семьи, вдовствующая графиня из своего московского дома отлично дергает за ниточки. Но зато она уже написала завещание и делает наследниками Натали и ее мужа, иначе все отойдет в монастыри.

– Ну, что же, судьба тебе помогла, – задумчиво сказал Сергей, – пусть она теперь поможет мне. Поехали.

– Поехали, – согласилась совсем повеселевшая графиня Софи, – дай тебе бог удачи. Я хочу до отъезда узнать, что ответят на твое предложение Черкасские.

Экипаж графини, где она ехала вместе с дочерью и братом, и коляска Никиты Черкасского остановились у крыльца дома на Миллионной улице одновременно. Хозяева их уже ждали и вышли встречать Белозеровых в большой двусветный холл с полукруглой мраморной лестницей.

– Добро пожаловать, – улыбнулась княгиня Екатерина Павловна, – не волнуйтесь, Натали будет у нас хорошо и спокойно.

– Благодарю вас, – ответила София Ивановна, – я в этом не сомневаюсь, но у нас есть новость, которую я хотела бы вам сообщить до моего отъезда.

– Проходите в гостиную, – предложил Алексей Черкасский, который уже догадался по радостному лицу своего кузена и яркому румянцу Натали, что за новость они должны услышать.

Когда все расселись на диванах и в креслах, графиня Софи выдержала торжественную паузу и провозгласила:

– Позвольте мне сообщить, что светлейший князь Никита Васильевич Черкасский сделал предложение моей дочери Натали, и я приняла его от имени нашей семьи. Объявление о помолвке будет сделано через месяц в доме моей свекрови в Москве, а свадьба, я надеюсь, будет через полгода, сразу после Пасхи.

Алексей Черкасский поздравил кузена и его невесту от имени всей семьи, и как только он закончил, его жена и сестра вскочили с мест и бросились обнимать Натали и Никиту. Поцелуи, объятия и слезы сменяли друг друга, казалось, им не будет конца. Алексей отошел к окну, давая женщинам выплеснуть свои эмоции, но к нему тут же подошел князь Сергей.

– Алексей Николаевич, позвольте поговорить с вами, – сказал он, и Алексей понял, что в его доме тоже скоро появится невеста.

– Прошу в мой кабинет, – пригласил он, – я думаю, дамы не заметят нашего отсутствия.

Курский молча шел за своим прежним соперником, гадая, какой ответ он получит на свое предложение. Они вошли в просторную комнату со старинной мебелью и большим портретом молодой черноглазой женщины в наряде, бывшем в моде во времена императрицы Екатерины, судя по семейному сходству, матери нынешнего хозяина дома.