Мой талисман

Глава 12

Князь Сергей пребывал в самом тяжелом настроении. В Москве ему было легче, там зловещая женщина почти исчезла из его мыслей, тоска отпустила, и он вновь почувствовал себя прежним – сильным и уверенным в себе человеком. На торжественном ужине в доме бабушки Натали, старой графини Белозеровой, молодой человек даже забыл о своей проблеме, глядя на сияющее счастьем лицо племянницы. Возвращаться в столицу ему смертельно не хотелось, а ведь там была Ольга. Дело было в расстоянии. В Санкт-Петербурге, в непосредственной близости от камер-фрейлины Сикорской, Сергей испытывал настоящие муки, заставляя себя противиться приказам, звучащим в его голове.

Слава Богу, что у него хватило сил и настойчивости все-таки договориться с князем Алексеем. Он смог убедить Черкасского, что министерство иностранных дел требует его скорейшего отъезда в Англию, поэтому необходимо срочно объявить о помолвке, а свадьбу сыграть летом в Лондоне. Сам Сергей хотел уехать через две недели, пока устье Невы не замерзло и столичный порт не стал на зиму. Сегодня он собирался объявить невесте об их совместном с ее братом решении. Оставалось продержаться две недели и не сойти с ума. Почему-то князь был уверен, что ему за морем станет легче. Он даже был готов вообще никогда больше не возвращаться в Россию, только бы избежать кошмара, измучившего его бедную голову.

Ольга должна была ждать его только вечером, а Сергей оделся для визита сразу же после обеда. Время тянулось мучительно долго, и опять в его голове женщина с некрасивым скуластым лицом раскинула руки, как будто собираясь захлопнуть за ним двери темницы. Это было невыносимо! Увидев, что часовая стрелка остановилась на цифре шесть, он, решив для себя, что это уже тоже можно считать вечером, приказал заложить экипаж и поехал на Миллионную улицу.

Князь вошел в двери и тут же увидел, что у лестницы маячит горничная его невесты Домна.

– Ваша светлость, – быстро заговорила она, бросаясь навстречу Сергею, – вы извольте в комнату барышни пройти, больна она.

– Что случилось? – испугался Сергей и, не снимая шинели, бросился к лестнице. – Чем она больна? Доктор был?

– Вам барышня сама скажет, – сумбурно тараторила Домна, пытаясь обогнать Курского, чтобы указать дорогу. – Вот сюда, извольте.

Она распахнула дверь, пропустила Сергея внутрь и захлопнула створку. Девушка посмотрела по сторонам и перекрестилась. Она почти час продежурила у окна на втором этаже, откуда была видна большая часть Миллионной улицы, а увидев издали экипаж князя Курского, сбежала вниз и отправила лакея, дежурившего у дверей, на кухню за чаем для заболевшей барышни. Поэтому никто из слуг не видел, как в дом вошел жених княжны Ольги. Если удастся быстро отослать его экипаж, то задание княжны будет выполнено. Но не дай Бог обо всем этом прознает княгиня, а еще хуже – сам князь – вот тогда не сносить им с барышней головы. Домна мысленно попросила Матерь Божью защитить их и побежала вниз. Она успела отправить экипаж до того, как появился несущий серебряный поднос лакей. Забрав поднос с чаем, Домна унесла его в свою комнату на третьем этаже, справедливо рассудив, что барышне и ее жениху мешать сейчас не надо. И уж в этом она точно была права.

Сергей влетел в спальню невесты и замер. Ольга лежала в постели бледная с закрытыми глазами. Ему показалось, что она умирает, такой хрупкой казалась девушка и так исхудала за те две недели, что его не было. Поняв, что он теряет своего ангела, молодой человек бросился к постели и рухнул перед ней на колени.

– Дорогая, ответь мне. Что с тобой? – умолял он, целуя бледную, холодную руку девушки. – Скажи хоть слово.

– Мне сегодня стало плохо, – тихо сказала Ольга.

Услышав ее голос, князь поднял голову и поразился, увидев, какими огромными стали глаза на этом исхудалом лице. Но она говорила с ним. Отчаяние сменилось надеждой. Сергей сбросил шинель прямо на пол, сел на кровать рядом с невестой и, закутав ее в одеяло, посадил себе на колени. Темноволосая головка легла на его плечо, а блестящие каштановые волосы рассыпались по рукаву черного фрака и белому шелковому одеялу.

– Расскажи, пожалуйста, что случилось, – попросил он, нежно целуя бледный лоб и черные пушистые ресницы.

– Я поссорилась с камер-фрейлиной и приехала домой расстроенная. Потом я прилегла в надежде заснуть и проснуться успокоенной, но пока спала, увидела ужасный сон. Сикорская тянула ко мне руки, как будто собиралась задушить, а из ее пальцев выползали змеи. Я плакала и просила тебя помочь, но ты был связан огненной веревкой и не мог пошевелиться. Я уже думала, что она задушит меня, но тут появилась Лиза и накрыла меня белым покровом. Сикорская и змеи пропали, но ты остался снаружи. Я подумала, что потеряла тебя, ведь этот плат нас разлучил.

Сергей онемел от ужаса. Холи видела тот же сон, с которого начался его кошмар. Неужели невеста чувствует его безумные мысли, неужели ей передалась его ужасная тревога? Неужели он гибнет сам и тащит за собой в пропасть свою девочку? Молодой человек молчал, не в силах ничего сказать, да и что делать, он тоже не знал. Сергей только сильнее прижал к себе невесту и начал целовать ее с отчаянием гибнущего человека. Она сейчас казалась ему той соломинкой, за которую он уцепился у края стремительной горной реки, и только Холи удерживала его от падения на острые камни, где разбивались на множество сверкающих капель струи ледяной воды. Нежный ангел спасал его, удерживая на краю безумия.

– Холи, – шептал он между поцелуями, – никогда не оставляй меня. Умоляю!

– Я хочу стать твоей женой. Сейчас, – серьезно ответила девушка, отстраняясь.

То, что еще полчаса назад не могло прийти ему в голову, в этот момент показалось Сергею правильным, более того – это было единственным выходом. Сделав Холи своей, он должен был освободиться от тяжкой зависимости, связанной с чуждой женщиной. Чувство долга перевесит все остальное, он даже под страхом смерти не предаст доверия своей жены. Ухватившись за эту спасительную мысль, князь мгновенно согласился, и только запоздалые сомнения, не приносит ли себя в жертву его юная невеста, заставили его спросить:

– Ты уверена, дорогая?

– Да, я не сомневаюсь ни минуты, – кивнула девушка.

Она выпростала руки из-под шелкового одеяла, в которое он ее закутал, и потянула за узел шелкового галстука, развязывая его, а потом расстегнула пуговицы его рубашки. Ее прикосновения были робкими, она легко касалась его кожи, но Сергею казалось, что его кровь вскипает под тонкими пальцами. Это было странное чувство: он преклонялся перед ней как перед мадонной, но хотел ее как женщину. Эти два чувства сливались, зажигая яркий костер из чувств, которых он никогда прежде не испытывал. Сергею даже показалось, что весь его прежний опыт исчез, для него это тоже было впервые. Впервые так возвышенно и прекрасно, впервые так восхитительно возбуждающе. Он хотел Ольгу, как шестнадцатилетний мальчишка. Князь бережно положил невесту на подушки и, наклонившись, начал покрывать поцелуями ее лицо, легко касаясь кончиками пальцев нежной шеи, маленького розового ушка, ямочек под ключицами. А потом он развязал шелковый бант и развел в стороны полы кружевной рубашки, открыв грудь Холи.

– Да?.. – спросил Сергей, и с нетерпением замер, ожидая разрешения.

– Да! – ответила девушка, и он услышал нотку возбуждения в ее голосе.

Холи тоже хотела его, эта мысль пробила брешь в его сдержанности, и он начал покрывать поцелуями нежные белые груди с темно-розовыми сосками. Страсть уже захватила Сергея, она неслась как бурная река, сметая все на своем пути. Он потянул кружевную сорочку, спустив ее с плеч девушки, и поднял вверх подол. Белые стройные ноги, такие изящные и длинные, с тонкими щиколотками и коленями – были самим совершенством. Сергей застонал. Он по очереди поцеловал маленькие ступни, потом круглые тонкие колени, а когда коснулся губами гладкой кожи бедер, ему показалось, что кровь взорвалась в его жилах. Он не мог больше ждать. Продолжая целовать Холи, молодой человек начал срывать с себя рубашку, а потом, поднявшись, стянул чулки и панталоны и лег рядом с девушкой.

– Спасибо за этот царский подарок, – шепнул он, наклоняясь к лицу невесты.

Он чувствовала, что тело Холи отзывается на каждую его ласку, на каждый поцелуй. Сергею казалось, что кожа девушки горит под его пальцами. Холи уже выгибалась навстречу его нежным прикосновениям и прерывисто дышала. Он погладил лоно девушки и почувствовал чуть заметную чувственную дрожь и теплую влагу на своих пальцах. Поняв, что он больше не сможет ждать, Сергей приподнялся, накрыл собой тело любимой и, прижавшись губами к ее уже припухшему от поцелуев рту, вошел в тугое лоно.

Они стали единым целым, и это было невыразимо прекрасное мгновение. Сергей замер, давая Холи прийти в себя, и, почувствовав, что она интуитивно прижалась к нему, начал восхитительную, вечную как мир игру. Он входил в теплые глубины ее тела, а Холи раскрывалась ему навстречу. Молодой человек чувствовал нежную дрожь теплого лона, и когда его любимая застонала, вцепившись в его плечи, Сергей одним мощным толчком догнал ее, взлетев к небесам. Это было невероятное наслаждение! Это было больше чем наслаждение, это было смешение огромной нежности и страстного желания. Это была любовь!

Не размыкая объятий, он откинулся на подушки и бережно положил на свое плечо головку Холи. Впервые в жизни он был так переполнен чувствами, что не знал, что сказать. И тогда он сказал вечные слова:

– Я тебя люблю!

– Я тоже люблю тебя, – серьезно ответила его невеста, и Сергею показалось, что в ее глазах блеснули слезы.

– Почему ты плачешь? – удивился он, – мы любим друг друга, а сейчас необыкновенно счастливы. Что тебя расстроило?

– Ничего, я очень рада тому, что сейчас случилось, – успокоила жениха Ольга, – это так прекрасно. Спасибо тебе!

– Это я должен благодарить тебя за доверие, я даже не мог мечтать об этом счастье.

– А я вот решилась, – задумчиво сказала княжна, и Сергею вновь показалось, что серые глаза блеснули слезами.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – нежно спросил он, целуя гладкий лоб Холи.

– А ты? – чуть слышно спросила она.

– Я? – испугался Сергей, – а что могу рассказать я?

– Не знаю, – нерешительно ответила девушка. – Скажи, почему мне казалось, что у нас не все ладится?

– Мне было очень хорошо рядом с тобой все это время. Я так хотел скорее жениться, что уговорил твоего брата объявить о помолвке в ближайшие дни, а потом я уеду к месту службы в Лондон и буду ждать тебя там. Мы договорились с Алексеем, что свадьба будет в Лондоне.

– Почему в Лондоне? – изумилась Ольга, – а как же мои сестры? Неужели моя семья поедет в Англию?

– Алексей сказал, что в мае собирался вместе с княгиней и детьми поехать в Лондон. Ты, может быть, не знаешь, но твой кузен Николай сделал предложение герцогине де Гримон, они тоже хотят венчаться там. Твои сестры тоже поедут, все давно не видели герцогиню Долли. Так что моя просьба пришлась кстати. А тебе не нравится моя идея?

– Да нет, наверное, нравится, – задумчиво протянула княжна, пытаясь осмыслить неожиданное предложение.

Было ясно, что Сергей не хотел говорить с ней откровенно, хотя, может быть, пророчица ошиблась, или приворот не оказал на ее жениха сильного действия. Он давно говорил ей, что получил новый чин авансом, и ему нужно будет в ближайшее время уехать, чтобы выполнить дело, которое ему поручили. Княжна так и не продвинулась в своих догадках дальше того, что сказала ей Татаринова, да и в откровениях этой дамы девушка уже сильно сомневалась. То, что предлагал Сергей, было разумно, а самое главное – в этом был и ответ на мысль, подсказанную Татариновой. Если женщина, пожелавшая ее жениха, находится в столице, а это, похоже, было именно так, то при отъезде Сергея злодейке, чтобы получить желаемое, придется пересекать два моря. Да и у Холи будет время подумать о том, что ей делать дальше.

– Мне нравится твое предложение! – уже уверенно сказала она и улыбнулась. – Я еще нигде не была, начну свои путешествия с Англии. Все едут в свадебное путешествие после венчания, а я поеду до.

– Я считаю, что мы поженились сегодня, – ласково сказал Сергей, – поэтому твое путешествие будет настоящим свадебным. Только вот…

– Что – вот? – спросила Холи, – почему ты замолчал?

– У нашего сегодняшнего свидания могут быть последствия, – объяснил Сергей, – обещай мне, что если ты забеременеешь, сразу же пришлешь мне письмо по дипломатической почте через тайного советника Вольского. Письмо будет у меня самое позднее – через десять дней. Я сразу же вернусь, тогда обвенчаемся здесь.

– Я бы очень хотела, чтобы это случилось, – вздохнула княжна. – Обещаю!

– Я был бы счастлив, но надеюсь, что все пойдет по моему плану, и мы обвенчаемся в июне в Лондоне.

За дверью послышались шаги, потом влюбленные услышали легкий стук.

– Это Домна, – огорчилась девушка, – тебе пора уходить. Она выведет тебя по черной лестнице. Я не хочу, чтобы Алекс узнал о том, что было между нами.

– Я, пожалуй, тоже не хочу, – улыбнулся князь, – мне не стыдно, но я не хочу, чтобы тебе читали нотации.

– Они не будут читать нотации, – вздохнула княжна, – Алекс точно не будет – он вызовет тебя на дуэль. А я не хочу, чтобы мой брат и муж стреляли друг в друга.

Она в последний раз обняла своего любимого и легонько отстранила его. Сергей поцеловал теплые припухшие губы невесты и поднялся с постели. Он быстро оделся и повернулся к Холи.

– Ты обещала!

– Обещала! – согласно кивнула та. – А теперь иди, Домна ждет за дверью.

Горничная действительно нервно прохаживалась около двери хозяйки. Увидев князя Сергея, она приложила палец к губам, призывая того не шуметь, и быстро пошла в конец коридора, где открыла незаметную дверку в стене.

– Сюда, ваша светлость, – тихо позвала она и, взяв маленький подсвечник под одну свечу, стоящий на полке около двери, шагнула на узкую деревянную лестницу.

Князь пошел за ней. Никого не встретив, они благополучно спустились до первого этажа. Горничная отодвинула засов и выпустила Сергея на улицу. Он оказался в узком переулке, выходящем одним концом на Миллионную улицу. До дома его сестры на Английской набережной было не больше получаса хода быстрым шагом, и князь направился домой. Холодный ветер с Невы рвал полы его шинели, швырялся каплями дождя, перемешанного со снегом, но молодой человек этого не чувствовал. Он был счастлив. Его Холи вывела его на светлую дорогу. Его девочка-ангел, его талисман вновь, как два года назад, вернула его к жизни.

Ольга услышала шаги своей горничной и с тревогой уставилась на дверь, но увидев сияющее лицо Домны, она поняла, что, слава Богу, все обошлось. Никто не видел Сергея, и ей не придется беспокоиться ни за брата, ни за жениха, вернее, уже мужа. Это было так непривычно, думать о Сергее как о муже. Нежность затопила ее душу теплой волной. Ее муж, самый родной мужчина на свете, тот, кого она будет любить всю свою жизнь. Ее муж был удивительно ласковым и заботливым, и еще – он был очень красивым. Ольга вспомнила мускулистое широкоплечее тело мужа, и горячая волна вновь пробежала по ее жилам, как тогда, когда они были вместе.

Это интимное ощущение напомнило ей о том, что между ними произошло. Это было упоительно. Нежные прикосновения Сергея, его поцелуи, сначала легкие, а потом страстные и требовательные, находили отклик внутри ее тела. Девушке показалось, что оно все загорелось огнем, кожа стала такой чувствительной. Когда же Сергей коснулся ее груди, а потом начал целовать ей соски, княжне показалось, что она балансирует на грани сознания. Но лучше всего оказалось их полное слияние, когда страсть сплелась с нежностью. Ольга закрыла глаза, вспоминая этот пик их любви и то чувство полета среди множества звезд, то необыкновенно сладостное ощущение, которое она испытала на этой вершине.

«Теперь я знаю, что такое женское счастье, – подумала она, но тут же поправила себя, – половина женского счастья».

Еще нужно было получить то, для чего она решилась на это рискованное свидание. Она должна была забеременеть.

«Господи, дай мне вторую половину женского счастья, – мысленно попросила Ольга. – Я буду самой нежной матерью на свете, и самой любящей женой».

Пообещав себе, что все будет хорошо, ведь Татаринова объяснила ей, что она необычная женщина, и в семье ее всегда звали «Лаки», княжна успокоилась. А если женщина везучая – значит, ей должно везти во всем. И ребенок у нее тоже будет!

Повторив несколько раз про себя, что все будет хорошо, Ольга расслабилась, глаза ее закрылись, и теплый сон накрыл ее белым платом сестры Лизы. Та улыбалась Холи и обещала, что она защитит ее от всех напастей.

– У тебя все будет хорошо, – говорила эта Лиза из сна, – все будет так, как ты хочешь, ни один волос не упадет с твоей головы.

Ольга радовалась во сне и верила сестре. У нее все получится, она будет счастливой!

На той же радостной ноте девушка проснулась, теплые воспоминания о вчерашнем свидании окрасили утро в радостные тона. Она с удовольствием поднялась с постели, и тут увидела на простыне предательские следы, выдающие ее с головой.

– Домна, нужно скорее все убрать, – испугалась она.

– Не волнуйтесь, барышня, я уже все приготовила, – успокоила ее служанка, показывая на простыню, лежащую в ногах кровати. – Вы пока мыться будете, я вам все перестелю.

Ольга прошла за ширму, где в глубокой медной ванне ее ждала теплая вода. Она опустилась в приятное тепло и сползла как можно ниже, чтобы вода полностью покрыла ее тело. Но ванна была короткой, и согнутые колени торчали из воды.

«Ну и пусть, – подумала девушка и закрыла глаза, – все равно приятно».

К ней подошла Домна и протянула шершавую салфетку.

– Давайте я вам помогу, – предложила она. – Мадам Луиза вернулась, сейчас переодевается, просит вас выйти к завтраку через полчаса.

– Давай мыться, – согласилась княжна. – У меня для нее приятная новость, но я пока вынуждена молчать, ведь мне рассказал Сергей, а я не могу его выдать.

– А мне скажете? – полюбопытствовала Домна.

– Скажу, если будешь молчать, – засмеялась ее хозяйка.

– Обещаю, барышня, Святой Троицей клянусь.

– Кузен Николай сделал предложение ее племяннице. Свадьба летом в Лондоне, там же, где и моя.

– Вы поедете венчаться в Лондон? – изумилась Домна. – И меня возьмете?

– И тебя возьму, если сегодня не проболтаешься. Я думаю, что наши должны вернуться в течение нескольких дней. Тогда и объявят о помолвке.

– Вот радость! – обрадовалась горничная. – Слава Богу, что у вас такой хороший жених, не хочет тянуть. Вот уж все девушки в Ратманове будут мне завидовать, что я в Лондон поеду.

– Ты не только поедешь, но и останешься там, – объяснила Ольга, – князь Сергей служит в посольстве. Мы будем жить в Англии.

На лице Домны было написано такое благоговейное волнение, что княжна рассмеялась. Она поднялась, горничная окатила ее из большого кувшина, смывая мыло, и Ольга вышла из ванны, ступив на расстеленную на ковре простыню.

– Заплети мне косу, причесаться уже не успеем, Луиза будет ждать, – решила она, – все равно никого больше не будет, только мы вдвоем.

Домна расчесала ее длинные каштановые волосы и заплела толстую косу, доходившую до поясницы.

«А у Кати коса – до колен, – подумала Ольга, глядя на свое отражение в зеркале, – у нас волосы почти одного оттенка, но у нее коса почти вдвое длиннее».

Но таких волос, как у невестки, она не видела больше ни у кого, поэтому посмотрела на себя в зеркало и порадовалась, что сегодня она выглядит хорошо. На щеках играл румянец, губы цвели алым цветом, глаза сияли, и хотя по-прежнему казались очень большими на исхудалом лице, но это больше не выглядело болезненным. Она поправила кружевную шемизетку на белом утреннем платье и, оставшись довольна собой, отправилась в столовую, где ее ждала Луиза.

– Как вы, Холи? Сегодня лучше? – спросила встревоженная Луиза, – мне сказали, что вы вчера заболели.

– Мне уже лучше, не нужно беспокоиться, – улыбнулась Ольга. – Расскажите про ваш визит в Павловск.

– Императрица-мать – это не просто женщина, это – эпоха, – начала свой рассказ Луиза, – у нее есть свой отдельный двор, и мне кажется, что она более влиятельна, чем супруга государя. В ее дворце не протолкнуться от желающих заявить ей почтение. Там и генералы, и чиновники, просто знатные люди, а в день моего приезда я ждала аудиенции четыре часа, потому что Марию Федоровну приехал навестить ее венценосный сын.

– Елизавета Алексеевна не стремится к первенству, – объяснила Ольга, – она все силы отдает благотворительности и избегает шумных мероприятий. Когда государыня не занята делами милосердия, то она пишет письма своей матушке или читает. Ее устраивает очень маленькое общество.

– В Павловске все не так, – сказала француженка. – Мария Федоровна отлично знает, чего хочет, и вертит огромным количеством людей, как будто это детские куклы на веревочках. Нам она сделала огромный заказ. К свадьбе ее среднего сына, великого князя Николая, мы должны успеть сделать три дюжины платьев. Времени остается катастрофически мало, мне нужно отправляться в Лондон. Наверное, я оставлю мою Генриетту на попечение миледи, а сама отплыву на ближайшем корабле.

– Я предлагаю проводить вас до Лондона, если вы согласитесь задержаться на пять дней, – прозвучал за их спинами веселый мужской голос.

Женщины обернулись и увидели стоящего в дверях князя Сергея. В темно-зеленом дипломатическом мундире и белоснежной рубашке он показался Ольге красивым как никогда.

«Это потому, что он мой муж, – подумала девушка и залилась краской, – на свете нет красивее мужчины, чем он».

Она поднялась навстречу князю. Тот поцеловал сначала руку Луизе де Гримон, а потом повернулся к Ольге. Он поцеловал по очереди обе руки девушки, а потом, перевернув их, поцеловал серединки ладоней.

– Здравствуй, родная, – тихо шепнул он и, не дожидаясь ответа от замершей от смущения невесты, повернулся к Луизе.

– Мадам, я привез для вас интересное известие: светлейший князь Николай Васильевич Черкасский попросил руки вашей племянницы, и она приняла его предложение. Он собирался сегодня быть в Санкт-Петербурге, чтобы получить ваше согласие на их брак. О нашей с княжной помолвке тоже объявят в ближайшие дни, а потом я уеду в Лондон, поэтому я и предлагаю вам себя в качестве сопровождающего.

– Моя девочка приняла предложение князя Николая? – растерянно переспросила Луиза. – И что мне теперь делать?

– Они же любят друг друга! – воскликнула Ольга. – Неужели вы будете против?

– Я все отдам за счастье Генриетты, – ответила женщина, – но я думала, что она выберет достойного молодого человека во Франции. А что же будет теперь?

– Князь Николай – дипломат, – объяснил Курский. – Он собирается просить место в нашем посольстве в Париже, и, учитывая его опыт и заслуги, я думаю, он сменит там нынешнего посла.

– И они будут жить во Франции? – с облегчением спросила Луиза. – Тогда я дам согласие, но я должна быть уверена, что это – свободный выбор моей девочки.

– Я не сомневаюсь в этом! – заметила Ольга.

– Я тоже не сомневаюсь, – кивнул головой князь Сергей. – Но я вижу, что княжна свободна от дежурства во дворце. Поэтому я приглашаю вас отправиться в ювелирный магазин и выбрать кольцо к помолвке. В нашей семье традиция – все невесты получают новое кольцо.

Луиза отказалась от поездки и осталась заниматься эскизами платьев, а Ольга в сопровождении горничной Домны и жениха уселась в экипаж. Сергей сидел рядом с невестой и не только держал ее руку, но и тесно прижимался ногой к ее бедру. Домна внимательно смотрела в окно, старательно не замечая, что ее хозяйка целуется с женихом, забыв обо всем на свете.

– Я люблю тебя, – шептал князь в полураскрытые губы своей невесты, – и хочу, чтобы мое кольцо сегодня же было на твоем пальце. Для меня это очень важно.

Экипаж остановился у блестящих витрин модного ювелирного магазина, и Сергей подал руку княжне.

– Я хочу, чтобы ты сама его выбрала, не слушай советов, слушай только свой внутренний голос, – с мольбой попросил он, и сомнения снова подняли голову в душе Ольги.

«Я не буду портить себе самый счастливый день моей жизни ненужными подозрениями, – подумала она. – Сергей стал моим мужем и хочет надеть мне на палец кольцо».

Она подошла к стеклянной витрине, в которой были разложены украшения, и начала рассматривать кольца.

– Что угодно вашему сиятельству? – любезный приказчик вежливо наклонил голову, ненавязчиво выкладывая поближе к покупателям черные бархатные лотки с великолепными ожерельями.

– Моя невеста выберет кольцо, – сказал Курский. – Покажите, пожалуйста, кольца.

– Какие камни предпочитаете? – осведомился тот, – бриллианты, сапфиры, изумруды, рубины, жемчуг?

– Какой камень ты хочешь, дорогая? – Сергей явно не был готов к такому вопросу, поэтому с надеждой в глазах посмотрел в лицо невесты. – Тебе какие камни нравятся?

Ольга подумала, что ей нравятся голубые глаза жениха, а какой камень будет сверкать на ее пальце, наверное, не так важно. Но поняв, что разочарует Сергея, если отмахнется от его вопроса или отшутится, девушка сказала:

– Я хочу, чтобы камень напоминал мне о твоих глазах.

– Сапфир? – уточнил приказчик, взглянув в глаза покупателя.

– Сапфир, – подтвердил польщенный Курский. – Несите нам кольца с сапфирами.

– Конечно, ваше сиятельство, – обрадовался приказчик. – Я все сейчас покажу.

Он начал выкладывать на черную бархатную подушечку кольца с сапфирами. Здесь были крупные темные индийские сапфиры в обрамлении мелких бриллиантов, тонкое золотое кольцо с огромным одиноким сапфиром, кольцо-дорожка из пяти камней. Все они были прекрасны, но Ольга чувствовала, что это все – только украшения, а не кольцо-символ, которое свяжет их навеки. Нет, с самого начала идея была неправильной. Они должны были обменяться кольцами. Пусть об этом никто не должен знать, достаточно будет того, что они будут знать об этом сами. Приняв решение, княжна посмотрела на приказчика и сказала:

– Я хотела бы нечто другое, – объяснила она. – Нам нужно два одинаковых камня, и одно кольцо нужно будет сделать мужским, а одно женским. Вы сможете помочь?

– Два кольца, – понял Сергей. – Ты хочешь, чтобы и у меня было кольцо!

– Мое кольцо, – подтвердила Ольга, подчеркивая первое слово. – Кольцо, которое я надену на твой палец.

– Ты права, – просиял князь, – конечно, нам нужно два кольца с одинаковыми камнями. У вас есть что-то похожее?