Навсегда твоя роза

ГЛАВА 28

Потрясающие новости дошли до Розы, когда она утром отправилась за покупками.

— Строительство железной дороги?

За несколько минут все жители Хоумстэда столпились в магазинчике и радостно загалдели.

— Это значит больше, чем принятие Айдахо в штаты, — заявил доктор Варней. — Теперь я смогу быстрее получать медикаменты.

— Станет удобней доставлять урожай на рынок, — констатировал Тед Весли.

Эмма Барба вообще не могла сдержать волнения.

— Город будет быстрее расти. Дела пойдут лучше. Все от этого только выиграют.

В этот момент Роза увидела Майкла. Он стоял у двери и с таинственной улыбкой наблюдал за происходящим. Его взгляд сказал жене о любви. От этого потеплело внутри, всплыли воспоминания о прошедшей ночи, и девушка забыла, где она и что происходит.

Рафферти медленно пошел к жене. У нее в жилах мгновенно запульсировала кровь. Хотелось отвернуться, чтобы не выдать чувств, переполнявших душу. Роза стремилась скрыть от Майкла, как много он для нее значит, пытаясь убедить и себя, и его, что их близость — простое удовлетворение физической страсти.

Рафферти приблизился и сказал:

— Хорошие новости для Хоумстэда.

И тогда девушка вспомнила, как они сидели вдвоем на полу и смеялись, рассматривая чертежи отеля.

— Хочешь, чтобы я открыл деловой секрет?

— Да.

— Как я могу быть уверен, что ты не проболтаешься?

— Я ведь ваша жена!

В тот вечер они оба испытали неловкость.

И Роза потом думала, что значит быть любимой и любить.

— Так вот что ты скрывал, — сказала она, пытаясь не выдать бурливших эмоций.

Он удивленно поднял брови, будто не догадался о подтексте.

— Ты не сомневался в успехе своего предприятия.

Майкл ухмыльнулся.

— Похоже, меня вычислили.

— Неужели все будет так, как говорят люди?

— Даже лучше, — он обнял Розу за плечи и прижал к себе.

Чувствуя покой в его объятиях, девушка не могла противиться. Конечно, лучше не замечать Майкла, но вместо этого Роза терялась в его присутствии и постоянно напоминала себе, что скоро наступит день, когда ее сердце будет разбито.

Майкл поймет, что ошибся, не захочет остаться с ней, и все закончится.

Он родом из богатой и знатной семьи. А она — дочь пьяницы, да еще и преступника. Ему следовало жениться на такой, как Лилиан Оверхарт, рафинированной молодой леди из высшего света. Роза же — девушка без иллюзий из провинциального городка, и жизнь не уготовила ей ничего приятного.

Один год… Ровно столько продлится их брак. Девушка понимала, что не может и не должна ни на что рассчитывать. Хотя отдавала себе отчет, что жаждет значительно большего.

Она с трудом заставила себя переключить внимание на то, что происходило вокруг. Жители городка возбужденно планировали вечеринку. Вскоре женщины заторопились из магазина, дабы успеть испечь что-нибудь вкусненькое для праздничного стола.

Роза тоже ушла, надеясь хоть немного побыть без Майкла, чтобы тот не догадался об истинном ходе ее мыслей.

Тем же вечером Ада Райдер вошла в широкие двери амбара, принадлежавшего доктору Варнею. Окинув взглядом собравшихся, женщина вспомнила похожую вечеринку. Ее захватили призраки прошлого.

В первый раз она пришла на танцы именно сюда. Кажется, собирались по поводу сбора урожая. Как и сегодня, грязный пол тщательно выскребли, в воздухе пахло свежим сеном. Длинные столы накрыли белыми скатертями и поставили многочисленные блюда с едой. Даже китайские фонарики остались те же.

Ада посмотрела на самодельную сцену, на которой расположились музыканты. Они играли знакомую народную мелодию.

— Помнишь наш первый танец? — спросил Вилли, подойдя к жене.

Ада кивнула.

— Очень хорошо, — она взглянула на мужа. — Все, как в тот вечер. Помнишь?

Райдер поцеловал ее в висок и прошептал:

— Конечно. Особенно, как ты выглядела в отблесках погасших огней… Без ночной рубашки.

Щеки залила краска, и женщина легонько хлопнула мужа по плечу.

— Тихо! Что, если кто-нибудь услышит?

— Думаешь, люди не знают, что я люблю спать со своей женой? — хмыкнул Вилли.

Ада против воли улыбнулась.

— Может, потанцуете со мной, миссис Райдер? — подмигнул муж.

— С удовольствием, мистер Райдер, — ответила Ада и дала обнять себя.

Танцевать с Вилли было так же прекрасно, как десять лет назад. Пока играла музыка, они оставались только вдвоем. Не нужно было беспокоиться о детях, о ранчо или о чем-то другом. Существовали только ночь и любовь.

Ада про себя поблагодарила Бога за то, что много лет назад он направил ее в Хоумстэд. Сердце трепетало от счастья: муж подарил ей необыкновенную любовь.

Когда мелодия закончилась, Вилли взял жену под руку и повел к столу, где Роза Рафферти налила им по бокалу пунша. Райдеры медленно потягивали напиток и болтали с Эммой Барба, Дорис МакЛеод и Зоей Поттер, наблюдая за друзьями и соседями.

И опять Ада молча воздала хвалу Господу за то, что встретила всех этих людей, ставших для нее особенными за последние годы. Почти семьей.

Опять заиграли музыканты. Ада сразу же заметила, как Янси обнял Ларк, и они пошли в круг танцующих. Вилли заметно напрягся. Боже, что он задумал?

Когда же муж ничего не предпринял, Ада украдкой взглянула на него.

На лице Райдера не было ни злости, ни возмущения. Просто разочарование. Видимо, он признался себе, что Ларк действительно влюбилась, что нет смысла бороться с неизбежным что его место в душе дочери занял другой мужчина. Ларк выросла и стала отдаляться от отца, начиная собственную жизнь.

Ада взяла мужа за руку и пожала ее. Добрая улыбка говорила о том, что она разделяет его чувства. Потом, словно сговорившись, они повернулись и стали смотреть на дочь.

В этот момент Джоунзу было наплевать, кто и что о нем подумает. Имела значение лишь Ларк. Она смотрела так, словно Янси стал более красивым, чем тридцатидолларовая веревка для мерина, подрос до головы породистого быка, а мудростью уподобился стае сов. Блестящие глаза ни на секунду не отпускали ковбоя, пока он вальсировал с девушкой по амбару. Ее длинное платье шелестело, как свист кнута.

Он, конечно, не мог отказать, когда Ларк появилась ниоткуда и пригласила его на танец. Джоунз уговаривал себя, что не посмел поставить девушку в неловкое положение, ибо находился в компании куривших ковбоев, которым в любопытстве не откажешь. Но если быть до конца честным, думал Янси, он согласился на танец потому, что прочел голод в черных девичьих глазах и от такого взгляда почувствовал себя таким покорным, как корова перед бойней.

Может не так уж и плохо очутиться сегодня на танцах. Пусть мужчины в долине знают, что Янси застолбил свое место. Им нет смысла ухаживать за Ларк Райдер.

Уголки губ скривила улыбка. Еще две недели — и у него будет сто долларов для мистера Стэнфорда из банка, и тогда дом старого Хандли станет новым жилищем Джоунза. Благодаря щедрости Майкла Рафферти, долгим часам работы на стройке и лесопилке, Янси соберет деньги на материалы для ремонта и даже на кое-какую мебель. Хотя и не на всю. Просто ту, без которой не обойтись. Пройдет еще много времени, прежде чем дом станет пригодным для Ларк.

— Янси? — она произнесла его имя с вожделением.

Ковбою так хотелось рассказать девушке о своей любви. Отправиться к ее отцу и объявить, что все решено окончательно и бесповоротно. Обнять девушку, поцеловать и заниматься любовью с заката до восхода солнца.

Но время еще не пришло. Нет ни собственного дома, ни скота, а из мебели — лишь кровать да стул. Придется доказывать Вилли Райдеру, всему городу и себе самому, что он все-таки достоин Ларк. Нельзя делать то, о чем она без слов просит его.

— О, Янси, — со слезами на глазах прошептала Ларк.

Он сам удивился, как схватил девушку за руку и потащил из амбара на улицу мимо мужчин, куривших сигары под открытым небом, и дальше — к тому месту, где стояли лошади, повозки и брички.

Джоунз остановился так же быстро, как отправился в этот путь, обнял Ларк и страстно поцеловал. Мечта стала реальностью, раньше он и мечтать не мог о таком. Прошло много недель с тех пор, как она заманила его в рощу и подставила губы для поцелуя. Янси чувствовал то же, что голодный на богатом банкете, и брал от жизни все, наплевав на возможные последствия.

Роза видела, как подругу увели из амбара.

— Похоже, Янси влюблен так же, как и я, — тихо прошептал на ухо Майкл.

Девушка вздрогнула.

— Пора нам станцевать, миссис Рафферти. Ты весь вечер проторчала рядом с пуншем, пусть теперь поработает кто-нибудь другой.

— Но я…

Подражая Янси, Майкл решительно взял жену за руку и повел в круг танцующих. Она хотела изобразить гнев, представив, что муж опять навязывает ей свою волю, но ничего не получилось. Розе искренне хотелось станцевать с Майклом.

И она отдалась в его объятия так, словно провела в них долгие годы. Рафферти прекрасно вел жену под музыку, позволив ей чувствовать себя умелой и грациозной, хотя Розе казалось, что у нее обе ноги левые.

Она, наконец, подняла глаза на мужа. От его взгляда сразу стало теплее на душе.

Будут ли они сегодня заниматься любовью?

— Рафферти!

Услышав голос отца, Роза застыла на месте, хотя Майкл прикрыл ее своим телом так, что девушка оказалась за спиной и выглядывала из-за мужнина плеча, надеясь увидеть происходящее.

— Похоже, ты все знал? — пьяный Глен сотрясал кулаком перед лицом Майкла. — О железной дороге… И поэтому купил постоялый двор!

Музыканты перестали играть, вокруг собрались люди.

— Сейчас не время обсуждать дела, мистер Таунсенд, — спокойно ответил Рафферти.

— Да мне плевать! Тебе это так не пройдет! — и он, как зверь, бросился на зятя.

Еще держа Розу за руку, чтобы обезопасить ее, Майкл перехватил нападавшего.

Прежде чем Глен снова занес кулак, появился шериф, схватил его за запястье и вывернул руку. Раздался протестующий крик.

— Достаточно, — сказал Хэнк. — Придется отправиться в тюрьму и отоспаться там.

— Не того арестовываешь, шериф! Посади его за решетку! Этот сукин сын не только соблазнил мою дочь, но и украл постоялый двор!

Роза услышала возгласы удивления и заметила, что все смотрят на них.

Майкл быстро подскочил к тестю, схватил его за шиворот, оттолкнул от Хэнка и поднял над землей.

— Болтайте обо мне, что хотите, Таунсенд, но не смейте трогать мою жену! И немедленно объясните людям, что солгали. Иначе шерифу придется арестовать меня за то, что я сломаю вам шею.

Роза чувствовала ярость мужа и видела ужас, написанный на лице отца.

— Говорите, — опять приказал Рафферти, сжимая хватку на шее тестя.

— Майкл… — предупреждающе сказал шериф.

— Я жду! — тон смягчился, но в голосе прозвучала еще большая угроза.

— Это… — выдавил Глен хриплым шепотом, — неправда…

Рафферти кивнул.

— Благодарю. А теперь послушайте меня. Случилось так, что я люблю вашу дочь, и не позволю ни вам, ни кому-либо другому причинять ей неприятности. Ясно, Таунсенд?

Глен лихорадочно закивал головой.

— Отлично, — Майкл толкнул тестя в сторону ожидавшего шерифа. Потом отряхнулся, словно от прилипшей грязи, и повернулся к Розе. — Кажется, ты обещала мне танец, — он опять обнял жену, кивнул музыкантам, и те начали играть.

Роза даже не заметила, как Хэнк увел отца и другие пары начали вальсировать, ибо была слишком занята мужем, слова которого звучали у нее в ушах:

«Случилось так, что я люблю вашу дочь, и не позволю ни вам, ни кому-либо другому причинять ей неприятности».

Майкл отвечает за каждое сказанное слово. Он любит ее.

«Но как долго это продлится?»

Роза боялась верить, ибо хорошее никогда не оказывалось долговечным в ее жизни. Вдруг так произойдет и сейчас?

Однако всей душой она стремилась к тому, чтобы любовь мужа выдержала испытание временем.

Если бы только она не сомневалась.