Навсегда твоя роза

ГЛАВА 3

Вирджиния с порога сообщила дочери важную новость:

— У нас появился жилец.

Роза подняла глаза на лестницу.

— Мистер Рафферти из Сан-Франциско. Приехал сегодня верхом. Я поселила его в зеленой комнате.

Незнакомец из ресторана. Значит, так предназначено судьбой.

Внезапно в памяти всплыл вопрос, заданный Ларк: «А тебя кто-нибудь целовал?»

Девушка вспомнила красавца с золотистыми волосами и небесно-голубыми глазами, что, если он…

Разозлившись на собственные мысли, Роза махнула головой. Уж она-то не верит в греческих богов и средневековых рыцарей, бросающихся на спасение прекрасных дам, а тем более — в поцелуи тех, кто реально существует рядом.

Вирджиния направилась в глубь дома.

— У меня в духовке свиная лопатка. Нужно отварить немного картошки и открыть банку зеленого горошка, который законсервирован в прошлом году. Ты соберешь на стол? — она обернулась через плечо. — Накрой на четверых. Я жду к ужину Марка.

Роза последовала за матерью на кухню, но при упоминании о брате настроение мгновенно испортилось.

— Конечно, ему пора отметиться, — язвительно заметила девушка, прекрасно зная своего ближайшего родственника. Скоро ему расскажут, что на постоялом дворе появился жилец, и, как только это произойдет, братец тут же забежит, чтобы отобрать все деньги, уплаченные вперед. Так случается всегда.

Вирджиния остановилась на пороге.

— Постарайся не затевать с ним ссоры. Мы и так в последнее время редко видимся. Если бы к нему относились подобрее…

— Мама! — Роза судорожно сжала руки в кулаки. — Ты сама-то себя слышишь?

— Он мой сын, — прошептала Вирджиния, отворачиваясь к плите. — Я не могу от него отвернуться.

Задыхаясь от злости, Роза все же не стала спорить с матерью. Все уже говорено-переговорено.

Каждый раз, когда Марк являлся раздобыть денег, чтобы оплатить долги за выпитое в салуне, Роза возражала, но безуспешно. Вирджиния никогда не принимала во внимание разумные доводы дочери: брат сам давно бросил их на произвол судьбы. Марк жил в двух шагах от постоялого двора в комнате над салуном, но никогда не навещал ни мать, ни сестру просто так и заглядывал лишь в том случае, если появлялась нужда бесплатно перекусить, да запустить руку в чужой кошелек. Он вечно сидел без гроша в кармане. Заработков бармена едва хватало, чтобы платить за квартиру и беспрерывную выпивку.

Вздохнув с раздражением, Роза попыталась умерить свой гнев. Спор старый, нет смысла пререкаться с матерью.

— Поставлю картошку вариться, а потом накрою на стол, — девушка взялась за передник.

— Спасибо, дорогая.

Женщины молча принялись за работу, не мешая друг другу на просторной кухне. Привычные домашние хлопоты позволили Розе задуматься о своем.

Поначалу она не могла отделаться от мыслей о брате и опять начала злиться. Потом вспомнила о возвращении отца в Хоумстэд, но это еще больше расстроило девушку, и она заставила себя помечтать о Сан-Франциско.

Роза слышала, как кузнец Чэд Тэрнер рассказывал о поездке к сестре в этот город, и представляла, что там сплошное веселье и полно народу. Значит, это земля безграничных возможностей для любого, даже для одинокой женщины. Вероятно, через некоторое время она сможет открыть там собственное дело. Например, управлять постоялым двором или руководить рестораном. Ведь у Розы накопился приличный опыт. Ей нужно лишь достаточно денег, чтобы продержаться первое время, пока голубая мечта не станет реальностью.

Девушка рассеянно смотрела на кипящую воду. После отъезда отца бывали времена, когда она считала удачей, если имелась картофелина на обед. Трудностей встречалось предостаточно, но они проходили, не оставляя следа. Роза считала, что способна справиться с любыми препятствиями, лишь бы не пришлось остаться в Хоумстэде с папенькой.

Отвернувшись от плиты, она направилась в столовую, постелила свежую скатерть на видавший виды стол, вытащила тарелки из буфета, но тяжелые мысли вновь не давали покоя.

Сколько потребуется времени, чтобы до браться до Сан-Франциско на поезде? Два или три дня? Роза плохо представляла, на каком расстоянии расположен этот город. Наверное, мистер Тэрнер знает точно. Нужно спросить его. А вдруг появится возможность остановиться в доме его сестры на некоторое время, пока она не встанет на ноги.

«Мистер Рафферти из Сан-Франциско».

Девушка выпрямилась, и взгляд устремился на зеленую комнату. Их жилец родом из Сан-Франциско. Во всяком случае он так представился матери. Если сказанное — правда, то мистер Рафферти способен помочь ей, рассказать, сколько времени займет дорога до города, чего ожидать там, и, возможно, порекомендовать дешевую гостиницу, где Роза могла бы остановиться.

Настроение поднялось, появилась уверенность в себе. Девушка направилась к комоду, чтобы достать серебряные приборы.

— Значит, вы все-таки живете здесь.

Она повернулась к двери.

На пороге стоял улыбающийся жилец.

— Когда я увидел вас идущей к постоялому двору, то засомневался, — он вошел в столовую. — Разрешите представиться, меня зовут Майкл Рафферти.

Такого красавца Роза еще никогда не видела. Даже дядя Ларк не шел с ним ни в какое сравнение. Все в этом мужчине выглядело идеальным, от кончиков модных модельных ботинок до макушки золотистой головы.

«Тебя кто-нибудь целовал?»

Нет. Роза никогда не хотела этого и не раз предупреждала мальчиков не трогать ее.

«Все изменится, когда тебя поцелуют».

Девушке нравились губы жильца. В уголках рта затаилась усмешка, готовая превратиться в улыбку. Роза невольно представила, что будет, если его губы прижмутся к ее. Неужели поцелуй мужчины может заставить девушку дрожать, как прикосновение Янси к Ларк?

Роза заставила себя отвести взгляд от губ Майкла, но выражение лица приезжего красноречиво говорило, что он догадался о ее мыслях.

— Меня зовут Роза Таунсенд, — она подошла к столу и принялась раскладывать приборы рядом с тарелками. — Для ужина еще рано.

— Может, помочь вам?

— Нет, нет, — быстро ответила девушка, но Майкл уже очутился рядом.

В груди Розы появилось странное щемящее чувство.

Он усмехался, но смотрел тепло и дружелюбно.

— Вы думаете, я не умею накрывать на стол? — Рафферти потянулся за прибором.

Когда их пальцы встретились, у Розы по спине пробежали мурашки, которые остались на руках даже тогда, когда мужчина отошел.

— В моей семье пять братьев и только одна сестра. Мачеха никогда не разрешала мальчикам отлынивать от работы только потому, что они родились мужчинами, — разговаривая, он продолжал аккуратно раскладывать приборы.

Его семья… Сан-Франциско…

Роза пыталась сконцентрировать свои мысли на чём-то более важном, нежели красота Майкла Рафферти, ибо собиралась задать ему множество вопросов о городе и попросить совета.

— Мама говорит, что вы из Сан-Франциско. Ваши родственники еще живут там?

— Да.

— И всегда жили?

— Так точно, — ответил Майкл, остановившись рядом со стулом с высокой спинкой и глядя ей прямо в глаза. — А вы, видимо, никогда не уезжали из Хоумстэда?

— Так точно, — Роза машинально повторила его слова.

Что-то во взгляде Рафферти, который не выпускал ее из своих тисков, заставило девушку ощутить внутреннюю дрожь. Но она оказалась приятной и не могла не понравиться.

Рассказы Ларк о поцелуях и сладостных ощущениях преследовали Розу. Ее взгляд опять скользнул на губы Майкла. В голове все перепуталось. Вопросы о Сан-Франциско мгновенно испарились, как туман.

— У вас есть родственники, кроме матери, мисс Таунсенд?

— Брат, — при упоминании о Марке на лбу пролегла складка. — Он с нами не живет, работает барменом в салуне «У Пони».

Роза замолкла, и Майкл решил продолжить разговор:

— А отец?

— Его здесь тоже нет, — быстро ответила она, ибо воспоминания о брате и папеньке испортили приятные ощущения, которые еще совсем недавно пронизывали все ее существо.

— Мне нужно помочь маме с ужином. Подождите в гостиной, если хотите, — и Роза поспешно вышла из столовой.

Когда та исчезла на кухне, Майкл подумал, что новая знакомая — человек настроения. В одно мгновение на ее лице цветет дружеская улыбка, а в следующее — появляется выражение загнанной в капкан жертвы, мечтающей сбежать куда глаза глядят. Интересно, почему?

Рафферти отправился в гостиную и взглядом оценил комнату. Она показалась простой, чистой и привлекательной. Все здесь не было похоже на его собственный дом и шикарные люксы, где Майкл останавливался, когда ездил по делам, но, тем не менее, обстановка ему приглянулась.

Рафферти подошел к большому окну, отодвинул кружевную занавеску и посмотрел на главную улицу.

Мимо постоялого двора проскакала пара всадников, их лица были скрыты широкополыми шляпами, позы расслаблены, даже ленивы.

Шериф, встреча с которым произошла утром, стоял на противоположной стороне улицы. Он кивнул наездникам, когда те проезжали.

До слуха Майкла донеслась тихая фортепьянная мелодия. Ее наигрывали в салуне, расположенном на расстоянии нескольких домов.

Обычный тихий день в Хоумстэде. Рафферти подумал, что большая часть времени проходит здесь именно так, неприметно. Господи, этот год будет слишком длинным.

А как справляется Диллон в городе Ньютон штата Орегон? Майкл откровенно радовался, что брат чувствует себя таким же несчастным, как и он.

Может, им следовало прийти к компромиссу? Диллон ведь абсолютно не стремился завладеть компанией отца. Она не сидела у него в крови так, как у Майкла. Но брат всегда хотел того, что имел старший.

Что, если послать телеграмму Диллону…

Рафферти покачал головой. Младший не в состоянии что-то изменить и прекратить соревнование. Он должен доказать отцу свою правоту и выиграть так же, как и Майкл.

Нравится это или нет, а придется торчать в Хоумстэде двенадцать месяцев.

Рафферти уже собирался отойти от окна, когда увидел мужчину, шагающего вдоль улицы по направлению к постоялому двору. Неприятный парень, примерно одного возраста с ним, может, на год или два моложе.

Через мгновение он появился на пороге гостиной, остановился и недружелюбно уставился на Рафферти. Багровый нос и налитые кровью глаза производили удручающее впечатление.

— Вы, должно быть, жилец матери?

«Неужели сей господин — брат Розы?»

Майкл почувствовал отвратительный запах дешевого виски, который распространился по всей комнате. Похоже, родственник девушки не только работает барменом, но и поглощает большую часть продаваемого им же спиртного. В этом сомнения нет.

— Моя фамилия Рафферти, — Майкл продолжал молча разглядывать пришельца, сомневаясь, что хорошенькая миниатюрная Роза может оказаться сестрой столь отвратительного типа.

— Меня зовут Марк Таунсенд, — глазки сузились. — Вы собираетесь надолго задержаться в нашем городе?

— Пока не закончу дела.

— А чем вы занимаетесь?

— Отелями.

— Отелями? — хмыкнул Марк. — Здесь?!

Майкл просто пожал плечами.

— Надеюсь, вы заплатили вперед, — Марк, в свою очередь, оценивал жильца, размышляя, сколько можно выудить денег до его отъезда. — Мама не умеет брать деньги, некоторые уезжают, не оплатив по счету.

Майкл недружелюбно улыбнулся.

— Могу заверить вас, сэр, что всегда оплачиваю свои долги.

В этот момент из кухни появилась Вирджиния, увидела сына и поспешила к нему.

— Марк, я рада, что ты поужинаешь с нами.

Прежде чем мать успела обнять его, тот оттолкнул ее.

— Ужин готов? Я голоден, — и Марк направился в столовую.

Плечи Вирджинии сгорбились, на лице появилось тоскливое выражение.

Не глядя на Рафферти, она произнесла:

— Проходите к столу, пожалуйста. Ужин сейчас подадут.

Майкл вспомнил о мачехе, которую любили все дети Рафферти, и ее собственные, и приемные. Нельзя было не почувствовать жалость к поникшей женщине, и жилец молча отправился в столовую.