Невеста драконьего принца, или Два первых поцелуя

5

Я убрала руку подальше от магических всполохов и с укоризной поглядела на Рэйдена. Он сделал вид, что ушёл в чтение и не видит моего взгляда.

Золотые нити магии тем временем беззвучно кружились по полированной глади стола, постепенно укладываясь в узор. Когда они завершили свой танец, передо мной оказался нарисован изящный бутон розы. Я украдкой оглянулась на отца. Он ничего не замечал и продолжал листать бумаги, делая заметки на полях.

Интересно, что будет, если потрогать эту розу? Исчезнет? Я попыталась дотронуться до неё пальцем, но Рэйден вдруг накрыл мою руку своей. Мои попытки вырваться, не делая при этом резких движений и не привлекая внимания, не увенчались успехом. Тяжёлая горячая ладонь несколько секунд прижимала мою к рисунку, а когда генерал убрал её, розы на столе не оказалось.

Что ещё за игры⁈ Я потёрла руку, посылая гостю гневный взгляд. Его глаза насмешливо и нежно смотрели на мою ладонь. Я взглянула на неё и замерла. Золотой цветок впечатался в мою кожу. Тонкие линии переливались блеском в свете свеч.

— Завтра исчезнет, — одними губами сообщил мне генерал.

Я сжала руку в кулак и вскочила. Задетая книга полетела на пол. Ну и подарочек! О чём он думает? Как сделать, чтобы это никто не заметил?

— Риона? — отец поднял голову.

— Я немного устала, пап. Ничего, если я вас оставлю?

Генерал вежливо склонил голову в знак согласия.

— Конечно, дорогая, — отец, похоже, был даже рад, что я покидаю их.

В своей комнате я первым делом попыталась смыть рисунок, но он никуда не делся и ни капли не потускнел от усердного трения. Более того, мне показалось, что бутон стал как будто немного раскрываться. Пришлось попросить подать ужин прямо в комнату, чтобы никто не заметил необычного украшения.

Весь вечер я негодовала, заодно поглядывая на руку, где золотая роза постепенно раскрывала лепестки и отращивала стебель. Когда он дотянулся до запястья, где кожа особенно тонкая, процесс стал сопровождаться приятной лёгкой щекоткой. Наконец, выпустив листья и шипы, полностью раскрывшись, золотой цветок замер.

Засыпая, я любовалась на золотые отблески и думала, что это идеальное украшение. Не смывается, не теряется, не выцветает. Жаль только, что ношу я его несколько нелегально и никому не могу показать.

Рэйден не соврал. Наутро цветка на моей коже не оказалось. Выдохнув, я привела себя в порядок и спустилась к завтраку.

Отец, сосредоточенно сопя, резал свой пудинг на кусочки и поглядывал на слуг, будто дожидаясь, когда они выйдут. Когда мы остались одни, он сурово взглянул на меня из-под седых бровей.

— Что случилось вчера в гостиной?

Я изобразила глубокое недоумение.

— Ничего.

Отец медленно с шумом втянул воздух и отложил приборы.

— Риона, — его голос звучал мягко, — я растил тебя вдали от света, чтобы ты оставалась чистой. И мне это удалось: ты совершенно не умеешь врать.

Я склонилась над своей тарелкой и тоже принялась терзать пудинг ножом.

— Послушай, дочка! Мои слова, возможно, обидят тебя, но я не буду лгать. У моего метода воспитания есть обратная сторона. Ты — провинциальная простушка. Невинная девочка, никогда не имевшая дела со столичными хищниками. Идеальная жертва для развращенных хлыщей, на которых внезапно свалилось богатство. Ты же понимаешь, что человек, который не чтит свою семью и проводит жизнь рядом с женщинами, не связанными обязательствами…

— Ну хватит! — я припечатала нож и вилку к столу с такой силой, что чашки задребезжали о блюдца. Через пару вдохов и выдохов я смогла продолжать уже спокойнее. — Уверяю тебя, папа, что у меня нет никаких романтических чувств к Рэйдену Найтвиллу.

В тот момент я действительно в это верила. Не почуяв лжи, отец расслабленно откинулся на стуле и снова принялся за завтрак. А вот у меня пропал аппетит.

После очередного сеанса с целителем генерал смог прийти в гостиную самостоятельно, используя одну из папиных тростей. Доктор был прав, больной восстанавливался с удивительной скоростью.

На этот раз папа не спускал глаз с нас обоих. Да и я не позволяла себе расслабиться и держала руки строго на коленях. Правда, мой взгляд то и дело обращался к гостю. Я жалела, что в своё время отказалась от уроков рисования. Такую редкую мужественную красоту хотелось запечатлеть на холсте.

Полистав без интереса книги, Рэйден поинтересовался.

— Почему вы живёте здесь, граф Вьенн? Вы могли бы занимать почётную должность при дворе.

— Моей жене требовался покой, а дочери — свежий воздух и простые нравы. Не мне вам рассказывать, какие качества в почёте у наших придворных, — отец держался прямо, глядя Найтвиллу прямо в глаза. — После того, как король женился второй раз, нравы стали даже хуже, чем когда я был молод. Боюсь представить, что будет, когда на престол взойдёт его сын.

— Молодой принц? — гость пожал плечами. — Думаю, ещё рано судить, о нём в точности ничего неизвестно.

— Вот именно! Зачем он скрывает имя и внешность? Говорят, он страшный сумасброд. Не чтит старших, не слушает отца!

— Но если при отце во дворце совсем распустились, то может сыну и не стоит его слушать? — сверкнул улыбкой Рэйден.

Отец нахмурился, пытаясь подобрать аргументы, и я поспешила разрядить нарастающую напряжённость.

— Уверена принц будет отличным правителем. Особенно, если выберёт в жёны ту, что покроет его недостатки.

— Вы думаете? — теперь Рэйден взялся атаковать уже меня. — Вы, леди Эдериона, вышли бы замуж за принца?

Папа уже раскрыл рот, чтобы ответить, но я его опередила.

— Да, почему нет. Главное, чтобы он был хорошим человеком.

— А что это по-вашему значит — быть хорошим человеком?

Я задумалась.

— Быть честным. Верным. И смелым — не бояться говорить прямо о том, что на уме.

— И чтобы был в состоянии обеспечить семью, — подал голос отец.

Это для меня было не так важно, но я не возразила, потому что в ужасе прикусила язык. Глаза Рэйдена, обращённые ко мне, горели торжествующим огнём. Кажется, я только что пригласила его к прямому разговору о чём-то, что явно было у него на уме.