Новогодний Экспресс. Постарайся простить

Глава 54

Первые несколько секунд я просто оторопела! Пожар! Дракон без сознания!

Мысли завертелись, словно вьюга, а у меня не то от запаха дыма, не то от неожиданности, закружилась голова!

– Тушить! – опомнилась я, бросаясь сквозь пламя в сторону ванной. Огонь стоял высокий, но я понимала, что сейчас ведерко будет очень кстати!

Пока вода набиралась, я извелась, дрожа коленкой. Да что ж так долго! Потом меня осенила гениальная мысль. Отставить воду и закрыть пробку в ванной. Чтобы вода быстрее набиралась, пока я тушу, а потом уже зачерпывать оттуда.

Первое ведро с шипением погасило пламя. Я бросилась в ванную, набирая, но уже из самой ванной воду. Пусть и не полное ведро, но оно помогло потушить пламя возле кровати.

– Сначала тушим огонь! Иначе сгорит поезд! – прошептала я себе руководство к действию.

Ванна набиралась, а я добегала до нее, набирала ведро и тушила купе. Я не знаю, сколько времени прошло. По субъективным ощущениям – вечность. И вот последнее ведро потушило кресло.

– Ох, – прошептала я, когда пожар был ликвидирован, а ведро выпало у меня из рук на обгоревший наполовину ковер.

Покачиваясь от усталости, глядя затуманенный взглядом на кровать, я бросилась к ней и схватила дракона за руку.

– Десфорт, – прошептала я, глядя на его красивое лицо. “Надышался угарным газом… “, – пронеслась в голове сводка новостей.

– Десфорт! – крикнула я ему в лицо, пытаясь растормошить. От страха, что он мертв, у меня внутри все сжалось. Дрожащие пальцы пробежались по его лбу, цепляя спутанные волосы. – Десфорт…

С этими словами я склонилась к его груди, чтобы услышать, бьется сердце или нет. Но из-за стука колес я не могла понять. Проклятый стук колес! Проклятый поезд!

Я снова припала к его груди, пытаясь услышать хоть что-то обнадеживающее.

Перед глазами встало воспоминание. Я влетела в комнату мужа, а он не шевельнулся. На столике стояли лекарства, в комнате витал запах мужских духов доктора, который недавно осматривал его. “Мужайтесь, мадам”. Сквозь плотные шторы пробивалась полоска света. На паркете лежал платок. Эти детали навсегда врезались мне в память. Я испугалась. Я так испугалась, что даже растерялась. Потом припала к его груди, крича, чтобы вернули доктора.

В моих руках было поддерживающее лекарство, а я вслушивалась в биение сердца. Я помню ужас, когда мне показалось, что сердце не бьется. Только я услышала слабый удар, как в покои ворвался доктор.

– Десфорт, – прошептала я, впиваясь руками в его рубаху.

В этот момент я поняла, что он мне дорог. “Или это любой, кто нуждается в помощи, становится тебе дорог?”, – спросила я у себя. Но тут же возразила. Нет! Он мне дорог. Но пока еще я не поняла насколько.

– Очнись! – трясла его я, как вдруг поняла, что он не очнется. Я щупала пульс, но пульса не было. Хотелось верить, что пульс просто был очень слабым.

– Нет, – заревела я, падая ему на грудь. – Оставила на десять минут! Что вы как дети! Почему мужчины, как дети! Почему их нельзя оставить на пять минут!!!

Я захлебывалась рыданиями, упираясь лбом в его грудь, как вдруг почувствовала, что меня обнимают.

– Жив? – очнулась я, поднимая голову. У меня по щеке прокатилась слеза. Я тяжело дышала, чувствуя, как в горле стоят слезы.

– Хочу испортить тебе статистику, – прошептал Десфорт, тяжело задышав. – Полежи со мной вот так…

Я смахнула слезу, чувствуя, как его руки укладывают меня себе на грудь.

– Ты меня напугал! Я … я… убить тебя готова! – выдохнула я. – Ты хоть понимаешь, что я пережила?! Понимаешь?! Я тебе сказала куда кашлять?! В вазу, а ты… Ты что? Чихнул?

– Нет, я кашлял в вазу, а потом … потом наступила темнота, – прошептал Десфорт, поглаживая меня слабой рукой по спине. Я чувствовала его прикосновение, слышала шелест платья. От моей прически остались одни воспоминания. Половина еще держалась на заколке, зато остальная полностью распустилась. Я чувствовала себя наполовину распущенной женщиной.

– Тогда что это было? – прошептала я.

– Не знаю, – поморщился Десфорт, делая глубокий вдох.

Он промолчал.

– Знаешь, чего я боюсь? – спросил он.

– Чего? – выдохнула я, положив голову ему на грудь.

– Того, что после того, как ты возилась со мной, как с маленьким ребенком, я … – произнес дракон, сглатывая. – Я упал в твоих глазах… Мужчина – он опора. Он всегда должен быть сильным…

– Опять ты за свое?! – раздраженно произнесла я. – Вот заладил! Быть сильным, быть сильным! Да невозможно всегда быть сильным! Невозможно!

– А мне кажется, возможно, – произнес Десфорт со вздохом. – Женщина – она изначально слабая, ранимая, нежная, как цветок. Поэтому она и тянется к сильным… Чтобы кто-то защищал ее, оберегал, заботился о ней…

– О, друг мой, – с легкой иронией произнесла я. – Ты многого не знаешь о женщинах. Это при вас они ах и ох… А на самом деле, пока вы не видите, могут и окно разбить, и на веревке по стене сползти и в морду дать нахалу, который….

Я обернулась, видя, как поглаживающая рука спустилась в район моей попы. И теперь решила поглаживать там.

– Забыл, что мы – просто друзья… – произнесла я.

– Ты меня не хочешь? – спросил дракон, открывая глаза.

– Ответ на этот вопрос тебе не понравится, – ответила я, понимая, что хочу. Очень хочу. Но не могу.

– Я готов плакать, – произнес герцог, глядя на меня с улыбкой. – Сердце жаждет горькой правды.

– Правда в том, что даже если бы я хотела тебя больше всего на свете, я не рискну, – произнесла я. – И дело тут не в шахтах. Дело тут в другом. Ночь любви, девять месяцев тревог и что? И мои глаза закрылись навсегда? И мой малыш, если он выживет, никогда не увидит маму? Мама навсегда останется для него женщиной на портрете, который бережно протирают слуги бархатной тряпочкой?

Десфорт промолчал.

– Ты права, – прошептал он. – Мой прадед прожил больше тысячи лет. Вместе со своей возлюбленной, которую украл из соседнего замка… Но на моем деде все закончилось. Но это не значит, что я не могу поцеловать тебя…

Я почувствовала мягкое прикосновение губ к своей макушке. Приподняв голову, я попала в ловушку его плавного прикосновения. Нежный поцелуй раздвинул мои губы, а я услышала его стон наслаждения. В такие моменты кажется, словно, мир вокруг перестает существовать. Внутри меня что-то отозвалось сладкой тянущей негой. Я ответила на поцелуй, расторяясь в нем.

– Нам нельзя… – прошептала я, чувствуя, как меня прижимают к себе двусмысленным жестом.

– Я знаю, – услышала я горький шепот. – Знаю…

В этот момент меня обняли так крепко, словно хотели стать со мной единым целым.

– Я увидел тебя еще на перроне, – прошептал Десфорт. – Ты стояла с мужем, а я подумал. Неужели это она? Я не знал тебя. Нас никогда не представляли друг другу. Но я был знаком с твоим мужем. Я однажды видел тебя на званом вечере. Это был ваш первый после болезни совместный выход в свет. Было много гостей. Все поздравляли твоего мужа с выздоровлением. Я помню твою счастливую улыбку. Ты смотрела на него, а у тебя в глазах блестели слезы счастья. Мне казалось, что после того, что ты сделала, он должен боготворить тебя, носить на руках.

Он промолчал.

– Я думал, что ты – счастливая… Думал, что ты счастливей всех присутствующих, – послышался тихий голос. – Я был уверен, что у вас – самый счастливый брак на свете… И в нем есть то, чего нет в большинстве других браков. Любовь. Настоящая. Среди фальшивых улыбок, твоя казалась искренней.

– Так оно и было, – сглотнула я.

– Я тогда подумал. Смотри, вот эта женщина умеет любить по-настоящему. И она не твоя. Тогда бы я все отдал, чтобы рядом со мной была такая же… А не бездонная черная дыра сердца, которое привыкло лишь питаться чужой любовью, но ничего не давать взамен. Тогда я уехал с вечера пораньше. И больше мы не встречались. Пока не увидел тебя и твоего мужа, ожидающих поезда. .

– То есть, ты знал, что мы поедем, и тоже поехал? – спросила я.

– Нет. Списки пассажиров “Новогоднего экспресса” не оглашаются никогда. Ни за какие деньги нельзя купить информацию о том, с кем ты окажешься в одном поезде, – усмехнулся дракон. – Я тогда подумал. Наверное, это случайность. Но оказалось, что нет…

– Вот откуда столь пристальное внимание к моей персоне. А я-то думала! – усмехнулась я.

– А ты не думай. Просто побудь рядом… – прошептал Десфорт, уложив меня на свою грудь.

Я полежала еще час. Потом Десфорт встал и подошел к кристаллу. – Прибраться в купе, – приказал он.

И тут же вещи стали восстанавливаться и становиться на свои места. Всегда любила смотреть за магией. Это как фотографии до и после. Пока вещи прыгали обратно, а оборванный и обгоревшие гирлянды нарастали и цеплялись за окно, я заметила на ящик столика со следами копоти. Сам стол был не тронут, а вот из ящика явно вырывалось пламя. Даже ручка почернела.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Намного лучше, – произнес Десфорт с улыбкой, пока под нами восстанавливался ковер.

– Тогда… Мне пора, – прошептала я. – Пора вернуться в свое купе.

– Боишься, что придет муж, а тебя нет? – насмешливо спросил дракон.

– И это тоже, – ответила я, понимая, что уже и так нарушила все правила приличия. И слухи обязательно поползут. – Мы ведь всегда сможем остаться друзьями?

Десфорт усмехнулся.

– Дружить с такой красивой и умной женщиной будет очень сложно, – произнес он с улыбкой. – С каждым мгновением, проведенным с ней, это становится все сложнее и сложнее…

Я вышла, направляясь в сторону своего купе. Сейчас переоденусь и … загляну к Камилле… Открыв дверь купе, я увидела Ровланда, сидящего в кресле. При виде меня, он удивленно вскинул бровь.

– Дорогая, – прошептал он. – Ты почему в таком виде? Ты где была?