По ту сторону Лисограда

Глава 18. Старые враги

Сырой, промозглый подвал встретил меня резким запахом плесени и затхлости. Сознание медленно возвращалось, окутанное туманом боли и дезориентации. Приоткрыв глаза, я с трудом сфокусировала взгляд. Меня сковывали наручники, крепко приковавшие меня к холодному каменному полу. Сердце сжалось от ужаса. На противоположной стене, словно распятые мученики, висели Дариан и Араэдан, их лица искажены болью и бессильной яростью. Рядом со мной, на полу, сидел Тимар, его плечи поникли, а взгляд был устремлен в пустоту.

Внезапно дверь с лязгом распахнулась, и в подвал ворвался Даниил, словно хищный зверь, вырвавшийся на свободу. Его глаза, горящие безумным огнем, жадно впились в меня, а за его спиной, словно мрачные тени, замерли фигуры стражников. Не так я представляла нашу с ним встречу, вообще по правде говоря я мечтала, чтобы она не произошла никогда.

— Ну что, Алена, — произнес он с холодной, ядовитой усмешкой, от которой по моей коже пробежали мурашки. — Я тебя нашел. Думала, сможешь сбежать от меня?

Его голос, хриплый и низкий, эхом разнесся по подвалу, усиливая ощущение безысходности. Я молчала, гордо вскинув голову. В моих глазах, несмотря на страх, плескался огонь сопротивления. Я не собиралась показывать ему свою слабость, не собиралась давать ему насладиться моей болью. Внутри меня, словно туго натянутая струна, вибрировала решимость. Я выдержу. Я справлюсь. Я не сдамся.

— Ты редкая мразь, Данил, ты любишь лишь себя, — с вызовом произнесла я, стараясь не дрогнуть.

Он хмурился, приближаясь к Дариану, который уже едва сдерживался от ярости. С ножом в руке Данил нацелился на него.

— Милая моя, каждый из нас плохой, — произнёс он, подходя к Дариану и оставляя за собой маленькую линию крови на его коже. — С ним ты, конечно, сто процентов встречаешься или помолвлена.

Не смея сдерживать гнев, я вскинула голову.

— Ты не понимаешь! — закричала я. — Я не могу быть с тобой!

Он только усмехнулся и указал на Араэдана.

— А с ним ты, — опять указал, — полоснув его больно по груди, — ты прямо испытываешь сильные чувства. Ты к нему испытываешь особую любовь, и он тебя любит безмерно. Вот только одно но— вам не быть вместе.

В груди у меня колотилось сердце — это была правда, но я не могла поверить, что всё это говорит именно Данил.

— Ты из-за этого сто процентов не выйдешь за него замуж, — настаивал Даниил, смакуя каждое слово, словно наслаждаясь нашей болью. — Он, — кивок в сторону кронпринца, — любит тебя безумно. А ты таких не любишь. Не любишь тех, кто к тебе искренне привязан. Впрочем, это даже к лучшему. Может, он встретит ту, которая оценит его любовь, которой не придется вырезать ему сердце, чтобы выжить. Возможно, он так заботится, потому что мамочки рядом не было, умерла, да? — Обращаясь к Араэдану произнес он.

Его слова, словно отравленные стрелы, вонзались в мое сердце, каждое попадание отдавалось острой болью.

— Да кто ты вообще такой?! — выкрикнул Араэдан, с презрением сплевывая кровь. Голос хриплый, но полный несломленной гордости.

— А что? Вы что, не знаете? Они, что не знают, да? — Даниил оглядел нас с издевательской усмешкой хищника, играющего с пойманной добычей. Его взгляд остановился на Тимаре. — Этот явно знает нашу милую историю, да, Алена? Что же ты не рассказала драконам о нашем прошлом? Умолчала о том, как бежала от моей всепоглощающей любви? А я ведь всё для тебя хотел сделать! Хочешь должность? Получишь! Хочешь дом у моря? Да я бы построил тебе дворец! Я ведь всё о тебе знаю, любимая каждое твое желание, каждый твой вздох.

Его слова, липкие и сладкие, обволакивали меня, вызывая отвращение.

— Хватит! — крик вырвался из моей груди, словно загнанный зверь пытался пробить клетку ребер. — Ты ничтожество! Ты чудовище! Ты только и можешь, что пользоваться своим положением на работе, чтобы никто не мог тебе отказать.

Он лишь улыбнулся, и в этой улыбке была вся его извращенная сущность, весь мрак его души.

— Но всё можно исправить, я могу стать для тебя нежным. Я ведь правда могу быть милым и у тебя будет всё, чего твоей душе будет угодно — его голос стал мягче, словно ядовитый змеиный шепот. — Скажи всего три слова, и мы уедем отсюда. Навсегда, ты ведь будешь счастлива только со мной, я знаю это.

— Я люблю — начала я, но голос дрогнул, предательски сорвался.

— Ну же, — подбадривающе произнес Даниил, в его глазах плясали безумные огоньки.

— Я люблю Дариана, — с трудом выговорила я, и в сердце, несмотря на ужас ситуации, поселился хрупкий покой. Это была правда. Моя, правда.

Данил усмехнулся.

— Эх, ладно. А меня ты что, совсем не любишь? — в его голосе звучало разочарование, но не отчаяние. — Я ведь мир к твоим ногам положу. На Земле, конечно, но это мелочи. А что сделают твои драконы? Мертвые драконы? Ты ведь не думаешь, что я оставлю их в живых?

— Ты причиняешь боль, — прошептала я, слезы, наконец, прорвали плотину и потекли по щекам. — Нельзя любить того, кто причиняет боль.

Он подошел ближе, наклонился, его дыхание обожгло мою кожу.

— Ну, милая моя, — его голос стал низким, пропитанным мрачным торжеством. — Я причиняю тебе боль тем, что им больно. И это разрывает тебя на части. Разве не так? Но всё можно прекратить, одно твоё слово, и мы уедем отсюда. Навсегда. Ты забудешь про Лисоград, про глупую магию и про дурацкую любовь. Да кому она нужна, милая? Твоя любовь не будет нужна мёртвым драконам, они ведь умрут, и у тебя останусь только я.

— Слушай, безумный, а на кой черт тебе Аленка вообще сдалась?! — резко произнес Тимар, не в силах больше молчать.

Когда Даниил отвернулся к окну, Тимар незаметно кивнул в сторону Араэдана.

Я посмотрела на кронпринца, ища объяснения в его глазах, и услышала его голос в своей голове.

— Прости, что не защитил, я ведь обещал и не смог. Но я могу помочь хоть как-то, Вспомни тот день в кабинете, вспомни красные нити у министра. Представь, что разрываешь зеленую нить Даниила.

— Но зеленая нить, это ведь нить жизни? — обречённо спросила я.

— Тебе придется его убить, Алена. Я не могу в этой ситуации нас спасти — мысленный голос Араэдана был полон боли и безысходности.

Тимар, пытаясь выиграть время, продолжал отвлекать Даниила:

— Она же готовить даже не умеет, зачем тебе такая?

— А мне, знаешь ли, любимая нужна, — издевательски протянул Даниил, глядя на Тимара, — а еду можно и из доставки жрать. Денег у меня предостаточно тем более для наших детей Алена научится.

Его слова были словно плевок в лицо, наполненный самовлюбленностью и жестокостью. Дариан начал яростно бороться с магическими путами, его мышцы напряглись, а лицо исказила гримаса боли. Я же, собрав всю свою волю, вгляделась в Даниила, пытаясь разглядеть в нем ту самую зеленую нить, о которой говорил Араэдан. И вот, когда Даниил, с безумным блеском в глазах, в очередной раз приблизился к Дариану с ножом, почти приставив лезвие к его горлу, я представила, как зеленая нить, обвивающая его сердце, туго скручивается, сдавливая его жизненную силу. Даниил захрипел, глаза закатились, и он рухнул на пол, словно подкошенная марионетка. В тот же миг магические оковы, сковывавшие Араэдана, рассыпались в пыль.

— Говорил же — убить! Ты чего убогих жалеешь? — произнес Араэдан, его голос был холоден, как лед.

— Так нельзя! — возразила я, чувствуя, как дрожат руки. — Не я дарила жизнь, не мне ее забирать.

— Его всё равно убьют, — отрезал кронпринц. — Но раз ты хочешь обречь его на эти мучения, то пожалуйста. Только учти, ТАКОЕ жалеть нельзя, надо сразу убивать. Никогда не жалей мужчину, он примет это за слабость, и тогда ты проиграешь не начав сражение.

Он щелкнул пальцами, и с нас слетели оковы.

— Наручники были почти все антимагические, кроме твоих, Ален. Это и стало его ошибкой. Он не учел, что предмет его безумия может обладать магией, — пояснил Араэдан, и в его голосе слышалась горькая ирония.

Дариан, освободившись от пут, тут же подхватил меня, крепко прижал к себе, словно пытаясь защитить от всех бед мира.

— Почему ты не рассказала о том, от чего бежала? — спросил он, его голос был тихим, и он глубоко вдохнул аромат моих волос.

— Потому что это было моё прошлое, — прошептала я, уткнувшись лицом в его грудь. — Я не хотела его вспоминать, так старалась забыть, сбежать, но оно всё равно нашло меня.

— От прошлого, Ален, особенно такого, надо избавляться сразу, расставляя все точки над «и», — сказал Дариан, прижимая меня еще сильнее. — А, не оставляя недомолвок. Тебя могут не так понять решить, что ты хочешь, чтобы за тобой побегали.

— Но я не хотела этого. Я просто хотела, чтобы он забыл обо мне, чтобы ничего этого не было. Прошлое должно оставаться в прошлом. — пробормотала я, оглядывая мрачные стены темницы. — Мы можем отсюда уйти?

— Конечно, — усмехнулся Араэдан. — Только маркизу расскажу, как мне прекрасно было в наручниках.

Он с силой выбил дверь, и мы вышли в коридор. Следующее, что мы услышали, были взрывы и крики. Кронпринц, видимо, мог не только миловать, но и казнить, причем довольно-таки ощутимо, судя по воплям. Я даже услышала писклявый голос маркиза, который уверял, что его заставили, и он расскажет имена всех, кто ему заплатил. В этот момент послышались тяжелые шаги. Араэдан снова появился перед нами, держа за шкирку перепуганного маркиза. Разноцветные глаза кронпринца сияли праведным гневом, мне на секунду показалось, что сейчас зеленый глаз станет таким же темным, как проклятый глаз. Открыв портал, Араэдан с презрением выкинул маркиза туда и отдал приказ задержать и применить пытки, вплоть до вытаскивания воспоминаний из памяти.

Дальше всё завертелось как в сумасшедшем сне.

— Алена, держись крепче! — крикнул Араэдан, хватая меня за руку перед очередным прыжком сквозь портал. — Сейчас будет немного экстремально, нам надо пробежаться по парочке мест.

Мгновение — и мы в управлении. Араэдан, не теряя ни секунды, отдавал приказы, его голос звенел от напряжения:

— Двойной патруль по всему периметру! Немедленно! — распорядился он. — И доложите мне лично о любых подозрительных активностях. Найти и арестовать, всех тех кого назовёт маркиз, проверьте их и их воспоминания. Выясните, кто мешал развиваться прогрессу и кто стоит за этим. Сомневаюсь, что у Эдингрейда хватило бы мозгов на это.

Дариан, бледный, но собранный, отходил от кронпринца и отдавал распоряжения стражникам, канцелярам и работникам магического департамента.

— Проверьте все входы и выходы! — скомандовал он. — Никто не должен проникнуть внутрь без моего разрешения. Всех пускать строго по допускам, кто без допуска тому вход заказан.

Ещё один рывок — и мы в пыточной. Меня едва не вывернуло от тошнотворного запаха крови и страха. Араэдан, казалось, не обращал на это никакого внимания, я же смотрела на темницу и пленника. Маркиз Эдингрейд, некогда прекрасный внешностью сейчас обладал внушительными синяками, а с его губы стекала кровь. Начальник дознавателей, лорд Сартон стоящий рядом, увидев кронпринца вышел к нему из пыточной.

— Имена, — холодно потребовал кронпринц у лорда Сартона.

Начальник дознавателей, заикаясь от страха, начал перечислять имена заговорщиков.

— Барон фон Ригнер, граф Элрик, маркиз де Сад, графиня Эллерейт… — каждое имя отдавалось эхом в мрачных стенах пыточной.

— Высокопоставленные, как я и предполагал! — процедил Араэдан сквозь зубы. — Продолжай!

Когда список был закончен, Араэдан снова схватил меня за руку и потащил к порталу, скомандовав остальным, следовать за нами, а сам сделал пас рукой и меня перестало тошнить от запаха крови.

— Константин, Маргарита, Кайр — прошептала я. — Нужно убедиться, что с ними всё в порядке, пожалуйста давай узнаем, как они.

— Уже идем, — коротко ответил Араэдан.

В доме Константина царила непривычная тишина и покой. Стены уже не казались такими мрачными, как в первый наш приход, а в доме словно стало светлее. Поднявшись на второй этаж вместе с сыном Кощея, мы увидели что Маргарита мирно спала в своей постели. Кайр же был в соседней комнате и так же мирно спал, я тут же подумала о том, как сейчас беспокоится и не находит себе места Весенья Крельская.

— Стазис, — пояснил Дариан. — Маркиз хотел замести следы. Они скоро проснуться и тогда можно будет с ними поговорить.

— Мы их вытащим, с ними всё будет хорошо — сказал Араэдан, и в его голосе впервые за долгое время послышались нотки тепла.

И снова портал. Эйтхаль. Меня уже мутило от этих бесконечных перемещений. Оказавшись во дворце, я заметила что обстановка здесь стала мрачнее в противовес дома князя Эморталиса.

— Слава Создателю, ты жив! — воскликнул император, обнимая Араэдана. — А где Райан?

— Он в больнице в лечебном сне, отец, — ответил кронпринц. — Скоро очнется.

— Отбор невест закрыт, — вмешалась королева, ее голос был полон сочувствия. — Мы объяснили все. Сказали, что у Райана уже есть избранница, чтобы не показывать народу, что оба наследника империи находятся на грани жизни и смерти. Надеюсь, девушки не слишком расстроились, что никто не победил.

Я оглядела короля и королеву, чувствуя себя неловко, и вдруг услышала тихий зов, доносящийся откуда-то издалека. Это был мой голос, но как?

— Тимар, ты это тоже слышишь? — спросила я, чувствуя, как мороз пробежал по коже.

— Да, — ответил он, нахмурившись. — Что это?

Зов повторился, и я, словно завороженная, сделала шаг в сторону звука. Тимар последовал за мной, его лицо выражало беспокойство.

Араэдан, закончив отдавать распоряжения, обернулся, чтобы обратиться ко мне, но меня уже не было на месте.

— Алена? — удивленно произнес он, осматриваясь по сторонам. — Куда она? Тимар?!

Он заметил наше отсутствие только сейчас. Слишком поздно. Мы уже шли по длинному коридору, следуя за таинственным зовом, который становился всё громче. И оказались на краю обрыва, под бездонным, темным небом. Ветер яростно трепал мои волосы, а внизу, с грохотом разбиваясь о скалы, ревел океан.

— Ну вот, и попались, птенчики мои — раздался за нашей спиной насмешливый голос.