Тяжелые шаги приблизились к кровати и замерли.
Неизвестный простоял так довольно долго, буравя меня взглядом, который я чувствовала всем телом. Ощущения были не из приятных, хотелось поежиться, да и гусиная кожа могла выдать мое состояние, но, к счастью, следом в комнату зашел еще один персонаж.
— Через три дня она должна быть в норме, — послышалась отрывистая команда того, кто сейчас нависал надо мной. — Не знаю, как вы это сделаете, но либо справитесь, либо столкнетесь с моим гневом.
— Но лорд Варган, я не уверен, что смогу настолько быстро поставить леди на ноги после такого серьезного отравления!
«Наш семейный целитель Применс», — прокомментировала у меня в голове маркиза. — « Он наблюдает меня с тех пор, как начались эти страшные приступы».
«А когда они вообще начались?» — задала я вопрос, неожиданно для себя поняв, что мне не обязательно произносить что-то вслух, мы вполне можем общаться с соседкой ментально.
«Примерно через неделю после свадьбы», — тяжело вздохнула девушка. — «Первый раз это случилось ночью после того, как все гости разъехались со свадьбы, а потом стало повторяться все чаще и чаще. Сначала раз в две недели, потом раз в неделю, а затем приступы стали накрывать меня раз в два-три дня. Грегори с головой ушел в работу, за год он очень сильно продвинулся при дворе, ему прочат в ближайшее время место младшего советника императора. Я вижу, как его гнетет то, что целители не могут ничего поделать с моей болезнью. И прекрасно понимаю, что взрослому мужчине нужно женское внимание, но он бережет меня».
«Вот прям бережет? — скептически хмыкнула я. — Прости, но я ни за что не поверю, что здоровый мужчина в расцвете сил блюдет целибат, не прикасаясь к другим женщинам».
«Ты ничего не понимаешь! — взвилась маркиза. — Я его истинная пара! А в союзе истинных измена физически невозможна, сама магия мира карает за это!»
«Ого! Ну прости, не хотела тебя обидеть. Интересно, а как эта самая магия карает за измену?»
«Измена в принципе невозможна, потому что как только один из истинной пары начнет сливаться телом с кем-то чужим, его накроет чудовищным откатом».
«Везучие вы тут, дамы. Нам бы на Земле тоже не помешали ограничения для всяких кобелино, чтобы быть уверенной в том, что тебе не изменят, не променяют на кого помоложе, да и не принесут какую-нибудь заразу на причинном месте», — вздохнула я.
Тем временем диалог мужчин, стоящих возле моей кровати, продолжился.
— Где Мелисса вообще смогла достать отраву? Уж не в ваших ли запасах? — прошипел, судя по всему, этот самый Грегори.
— Обижаете, мой лорд, я никогда не оставляю свой чемоданчик без присмотра. Более вероятно, что кто-то из поместья помог и достал зелье для вашей жены. Хотя я не понимаю, зачем леди это сделала, ведь обезболивающие отвары снимают большую часть болевых ощущений, она могла бы и дальше жить практически полноценной жизнью, даже ребеночка родить.
«Неправда!» — вскричала маркиза в моей голове, заставляя черепушку звенеть. — «Эти отвары не действуют! Они не снимают боль, она настолько нестерпимая, что с ней невозможно жить!»
Хм, что-то неладно в королевстве датском. Либо целитель врет, либо маркиза настолько изнеженная, что малейший намек на боль для нее как настоящая катастрофа. Ладно, будем разбираться по ходу этой пьесы.
— Вот, я оставлю еще одно обезболивающее. Оно немного сильнее предыдущего, но, как я уже говорил вам ранее, их нужно периодически менять, чтобы не возникло привыкания. Десять капель на стакан, принимать раз в день, лучше на ночь, поскольку у леди приступы боли чаще возникают ночью.
Недалеко от моей головы раздался стук. Судя по всему, на тумбочку поставили склянку с отваром.
Мужчины перекинулись еще парой фраз и пошли к дверям. Чуточку приоткрыв глаза, я убедилась, что они отвернулись, и бросила короткий взгляд вправо. И правда, на изящной тумбочке возле кровати стоял прозрачный флакон, на три четверти наполненный изумрудно-зеленой жидкостью.
Едва успела снова закрыть глаза, как муж вернулся, проводив местного эскулапа, взял обезболивающее и вышел из спальни.
Эй, куда⁈ Это мне оставили! Как я без него должна нормально жить, раз маркиза утверждает, что боли нестерпимые?
Слава богу, выкрикнуть я это на эмоциях не успела, вовремя себя осадила.
Подушка под головой собралась комом, и я, недолго думая, закинула руки назад под голову, пытаясь ее расправить. В этот момент дверь снова открылась, и в комнату вошел такой мужчина, что у меня аж челюсть отвисла.
Ну, маркиза, если это твой муж, то я согласна забрать твое тщедушное тельце! Я-то его откормлю и позабочусь о нем, а уж если такой мужчина будет рядом…
Под два метра ростом, загорелый, широкоплечий, с узкой талией и длинными ногами, красивыми предплечьями с узором вен, видными из-под закатанных по локоть рукавов рубашки. На лицо тоже красавец: немного хищные черты, черные брови вразлет и колдовские зеленые глаза…
Вот эти-то глаза мой энтузиазм и охладили, потому что… Ну не может так смотреть любящий мужчина на любовь всей своей жизни! Пусть губы его и изогнулись в улыбке, выражение глаз осталось холодным и каким-то колким.
— Что же ты наделала, Мелли? Как ты могла со мной так поступить? — вот вроде бы хочет этот мужчина показать, что переживает, заботится, волнуется, а звучит все сказанное как претензия.
Странное у меня какое-то ощущение с первых секунд знакомства, как будто жена для него ничего не значит или даже скорее досадная помеха, хотя внешне он старается демонстрировать любовь. Вот только какое-то все искусственное, неестественное, наигранное. И это моя, вернее, маркизина истинная пара?
Как-то я, начитавшись книжек с фэнтези, не так себе представляла отношения истинных. Там должна быть безусловная любовь, полное погружение в свою вторую половинку, а тут…
В общем, тревожненько как-то. Или я плохо разбираюсь в людях.
— Милая, не молчи, пожалуйста, — этот образчик мужественности присел на край кровати заграбастав в свою лапищу мою маленькую ручку, демонстрируя участие и волнение о моем состоянии.
— Прости…те, я кажется, не совсем все помню… — пролепетала я, делая невинные глазки.
Ну где же ты, маркиза! Мне нужны подсказки!
— То есть как? Ты меня не помнишь, родная? — муж принялся целовать по очереди мои пальчики, не спуская с меня пристального взгляда.
Я лишь отрицательно покачала головой.
— Не волнуйся, если понадобится, я привезу императорского целителя, но мы вернем тебе память, — растянул он губы в улыбке.
Меня же от этого оскала передернуло. Что же ты этого целителя не привез своей жене раньше? Может, он смог бы разобраться в том, что с ней происходит?
«Видишь, как он меня любит! Если ты сможешь жить в моем теле с такими приступами боли, то, пожалуйста, сделай его счастливым,» — всхлипнула вдруг в моей голове пропажа.
Тьфу ты! Что-то эта наивняшка начинает меня потихоньку выбешивать.
— Я… я устала, — простонала я, желая побыстрее закончить это общение.
— Конечно, отдыхай, милая, поговорим позже.
Да лучше бы никогда! Не готова я еще к таким разговорам.
— Я сейчас накапаю тебе обезболивающее лекарство, прими его чуть позже, хорошо?
Наклонившись, мужчина целомудренно поцеловал меня в лоб, достал из кармана флакон и поставил его на тумбочку, а сам взял кувшин, чтобы налить воды в стакан.
Неожиданно мой взгляд зацепился за склянку с отваром. Пару секунд я смотрела на нее, пытаясь собраться с мыслями. Нет, я точно не ошиблась! Пять минут назад зелье было насыщенного изумрудно-зеленого цвета, а сейчас оно оказалось другим, потому что стало, во-первых, полупрозрачным, а во-вторых, оттенок изменился и стал каким-то болотно-зеленым.
Черт побери, да его либо разбавили вдвое, а то и втрое, либо вообще подменили!
— Выпей перед сном, — Грегори погладил меня по голове и вышел из комнаты, а я осталась лежать, глядя ему вслед и пытаясь понять, что только что произошло.