Подарок судьбы или сковородка с подарком

Глава 2

Парни предложили перебраться в сторожку лесника – нечего, мол по кустам прятаться, а то ещё в кого-нибудь чем-нибудь запульнут.

Веселье продолжалось до утра. Съели и выпили всё подчистую. Вызвали дежурный кэб, погрузились дружно. Принцы решили остаться – Грэг не хотел показываться перед родителями в нетрезвом виде, а Ройн всегда поддерживал брата. Поэтому, проводив друзей, братья, помогая друг другу с выбором вертикального положения тел, добрались до топчанчика и рухнули на кучу лохматых шкур.

Грэг проснулся от того, что его кто-то сильно теребит за плечо. Разлепив опухшие веки, он увидел такое же опухшее лицо.

– Чего тебе? – недовольно просипел принц.

– Там эта… Ик! Сковородка! – выдал младшенький. – Та самая!

– Че, сама пришла? – усмехнулся старший.

– Н-н-нет, приехала на девушке, – опять икнул младший.

– Да ну? – деланно удивился Грэг. – Пить тебе надо меньше. Алкоголь отключает у тебя мозги и способность трезво мыслить. Уже девушки на сковородках мерещатся.

– Я не могу трезво, у меня похмельный синдром развивается. И сейчас – в апогее.

– О, какие слова выговариваешь! – усмехнулся старший.

– Да ты сам посмотри! – надулся младший.

– Ох! – простонал Грэг. – Пожалуй, я лучше здесь ещё полежу.

– Вот кому меньше надо пить, так это тебе, – проворчал Ройн.

Хорошо, что лесник оказался мужиком запасливым – в кладовке среди продуктовых запасов обнаружилась целая бутылка антипохмельного зелья. Выглушив половину, Ройн понес брату оставшуюся часть.

Они были близнецами. Грэг на 20 минут старше. Право наследования престола переходило ему, но Ройн совсем не расстраивался – ему власть и нафиг не была нужна. Он с удовольствием занимался наукой, а, именно – пропадал на ферме по разведению симургов.

Симурги – страсть Ройна с детства. С самого раннего, когда родители привели их в императорский питомник. Большие и сильные крылатые псы покорили маленького принца на всю оставшуюся жизнь. И при поступлении в академию он выбрал факультет изучения различных форм жизни. А после окончания основал ферму, где вплотную занялся селекционированием симургов. Ферма располагалась в горах, подальше от цивилизации, в живописном месте с чистым горным воздухом. И теперь родители редко видели «младшенького», только по праздникам. А День Рождения – святое. В этот день он всегда прилетал домой.

Грэг также не горел желанием пересесть на трон, но положение обязывало. А так как родители близнецов были молоды по демоническим меркам, то перспектива усадить свои нижние полушария мозга на тронную твердь, маячила в очень далеком будущем, чему принц был несказанно рад и старался улизнуть из дворца, используя каждый удобный случай.

А сейчас случай был особенно удобный – родители всегда пилили братьев за гулянки, поэтому он оттягивал возвращение во дворец, как только мог. Кряхтя, влив в себя оставшееся зелье, он потопал за младшим братом в дальнюю комнату, то есть – за стенку.

Теперь в проеме стояло 2 демона и озадаченно разглядывали неизвестно откуда взявшуюся девицу, которая сладко спала на кровати, укрывшись шкурой мельмонта ( медведя. Местн). Но опешили братья не от вида странной девицы и даже не от необычного ночного одеяния, выглядывавшего из-под шкуры. Девушка лежала спиной, представляя на обозрение круглую попку в трусиках с изображениями маленьких мышек. Взгляд двух демонов был прикован к предмету, которым девица прикрыла голову – большой, блестящей черной сковороде.

– Я точно помню – вчера тут никого не было, – прошептал Ройн.

– Может, ночью приблудилась? – предположил Грэг.

– Как это МЫ девку пропустили бы? – искренне удивился младший близнец.

– Ну да, – растерялся старший. – И что теперь с ней делать?

– Твоя идея со сковородкой, – открестился Ройн, – сам разбирайся с этой… девушкой. А мне уже пора. У меня симурги…не гуляные.

Он, пятясь, поспешно выскочил из сторожки и поскакал горным козлом в родную вотчину – питомник.

Грэг неуверенно подошел к кровати и попытался заглянуть под сковородку.

Девушка дернулась, скривилась и пробормотала:

– Это ж надо так набубениться, мужики мерещатся. Сгинь! – и легко махнула тяжелым предметом кухонной утвари.

Грэг увернулся от удара и отметил, что девица явно тоже что-то отмечала. И довольно успешно. Он откашлялся и решился:

– Леди, я рад приветствовать Вас в этом скромном жилище лесничего!

Из-под сковородки послышалось невнятное бормотание и всхлип:

– А в этом жилище выпить есть?

– Э-э-э-э, – принц растерялся. – Есть, вода, кажется, осталась ещё.

– А покрепче чего-нибудь?

– Покрепче? Лед могу достать. С ледника.

– О, господи, – далее последовал набор непонятных слов и, наконец, кухонная утварь спустилась вниз, открывая припухшее лицо. – А жидкого? Пива, там или тоника?

Грэг сообразил, что девушка имеет в виду горячительные напитки. Но это плохой тон – с утра пить крепленое!

– Девушка! – он выпрямился и строго высказался. – Вы ведете неправильный образ жизни!

– Ой, – в очередной раз, скривившись, отмахнулась она. – Только вот не надо мне завидовать! И вообще – у меня отпуск. 2 недели!

Она отвернулась к стене, но через несколько секунд резко соскочила с кровати и прижала сковородку к груди. Аппетитной такой груди, которая выглядывала из расстегнутой блузки. Грэг пялился на полураздетую девицу и с удовольствием осознавал, что увиденное ему нравится. При чем очень. Потому, что оно явно и в корне отличалось от того, что он видел до этого. Блузка девушки была помята и наполовину расстегнута, из распаха выглядывала странная конструкция, надетая на округлую грудь, сама блузка чуть прикрывала попку, и демон отметил, что у девицы длинные стройные ножки. Темные волосы в беспорядке рассыпались по плечам и жемчужно-болотные глаза ошарашенно смотрели прямо в демоническую душу.

– Так это не бред? – просипела девица, подозрительно оглядываясь и выставив сковородку, как щит. – Ты как меня сюда притащил, придурок?

Нет, Грэг подозревал, что она плохо помнит предшествующие события, но не настолько же, чтоб с ним, принцем, так разговаривать! Где почтение к королевской крови? Ах ты, ворона зеленоглазая!

– Разуй глаза! – гневно выпятил он грудь. – Не видишь, с кем разговариваешь? Ослепла от счастья?

– Что-о-о-? – девица прищурилась и пошла в наступление.

В наступление! На НЕГО! Демон сформировал небольшой пульсар – так, только чтоб попугать, а то может у неё спьяну мозг набекрень, и пульнул. Вопреки ожиданиям, пульсар плавно обогнул фигуру девушки и разбился о стену.

«Ведьма!» – только это и успело мелькнуть в голове у принца. Далее события приняли устрашающий оборот.

Стена задымилась. Девица взвизгнула, подпрыгнула и вместе с ней подпрыгнули и упруго колыхнулись молочные полушария, затянутые непонятной конструкцией. Взметнувшаяся блузка открыла вид на в меру пухленькие бедра. Демон залип на этом потрясающем зрелище. А она с криком «Копперфильд долбанный, пожар наделаешь тут» ринулась навстречу и на голову принца с загадочным звуком «Бах-дзынь!» опустилась тяжелая сковорода. Из глаз полетели искры, и Грэг благополучно свалился под ноги девушки, основательно приложившись об угол добротной деревянной кровати.

– Упс, – виновато прошептала Маша, продолжая обнимать сковородку. – Э-эм, молодой человек?

Она присела рядом с «телом» и потрясла парня за плечо. Тот не подавал признаков жизни. Из рассеченной брови капельками выступила густая алая кровь.

– Твою ж ма-а-ать, – вырвалось у Маши. В её голове уже пролистывалась галерея из инсты: морг, суд, позор, тюрьма. А дальше…

Дальше думать не хотелось, и девушка решила вытащить парня на улицу, так сказать на свежий воздух. Вдруг там быстрее очухается. Она положила своё оружие на грудь несчастного и потащила по полу в направлении двери. Оставалось немного, как тут дверь отворилась и на пороге показался здоровенный обросший детина под 2 метра ростом – ну чистый леший! Только пока Маша его не видела: она пыхтела и пятилась, волоча бесчувственное тело. «Леший» потерял дар речи – к нему приближалась круглая попка в смешных трусах, под которыми сверкали голые лодыжки. Он сглотнул, не удержался и ущипнул. Попку.

Надо ли говорить, что теперь на полу лежало 2 бесчувственных тела?

– Твою ж ма-ать! – простонала Маша.

Нет, она знала, что жизнь, как зебра: полоса черная-полоса белая. Но почему ей кажется, что она сейчас прямо в самом конце путешествия по зебриному телу? То есть в ж..е? Маша устало плюхнулась на причину своей удачи – попу, и сделала самое правильное в этой ситуации - потихоньку заревела.

Первым очухался мужик – ну да, он же только сковородкой по башке получил, а парню ещё и от кровати досталось. Заметив шевеление громадной мужской туши, Маша облегченно взвизгнула и шуганулась к топчанчику, который сиротливо жался около стенки.

– Что ж ты за дура такая? – Простонал волосатик, придерживая пострадавшую часть головы. – Чего кидаешься?

– А Вы чего… щипаетесь? – угрюмо ответила девушка взяла оружие наизготовку. – Не подходите! Убью!

– Очень нужно! – фыркнул великан и перевел взгляд на парня.

Маша не видела, но глаза у мужика полезли на лоб – он узнал наследника. И теперь у него в голове мелькали видения, похожие на Машины.

– Ты че с ним сделала? – в ужасе прохрипел лесник, – а это был именно он.

– Не знаю, – опять заревела Маша. – Я испугалась! Он кинул в меня огнем! Иллюзионист хренов! Я не хотела его убивать!

– Тихо ты! – зашипел лесник и склонился над парнем. – Живой он, не ори!

Похоже он принял решение, так как мельком глянул на девушку и буркнул:

– Сиди здесь! Я за лекаркой!

Маша чуть в обморок не упала от счастья – живой! Она перевела дух и только тут заметила, что сидит в одной блузке, сверкая голыми коленками и трусами с мышками.

– Твою ж ма-ать! – в третий раз прошипела Маша и заметалась в поисках чего-нибудь, чтоб прикрыться.

Ничего подходящего она не нашла, кроме занавески. Вот её-то, пыльную и местами драную, она и навертела себе имитацию юбки. Прямо как Кавказская пленница. Или она там скатертью замоталась? Пока Маша усиленно вспоминала, «тело» на полу зашевелилось и застонало. Парень сел и так же, как и предшественник, схватился за голову. В это время на пороге показались лесник и сухонькая старушка. Бабуля опытным глазом мгновенно оценила обстановку и выставила Машу с лесником на улицу.

– Ты, девка, знаешь хоть КОГО ты вырубила? – спросил мужик, опасливо поглядывая на девушку.

– Не знаю и знать не хочу! Мне домой надо! – Маша сидела на деревянных ступеньках и соображала.

В голове была каша. Во-первых, нестыковочки. У неё дома – зима. Здесь – во всю лето, птички поют, цветочки цветут и всё такое к ним прилагающееся. Во-вторых, она могла списать обстановку на галлюцинации при отравлении некачественным алкоголем, но, опять же, вино она брала недешевое и проверенной марки. Значит, это отпадает. В-третьих, чего так мужик этот о том парне беспокоится? Золотая молодежь? Мажорик?

– Охо-хо, – вздохнул лесник и многозначительно посмотрел на занавеску.

– Чего? – невольно отодвинулась от него девушка. – Не в трусах же мне тут расхаживать!

– Ночью, я так понимаю, тебя это не смущало!

– Я засыпала у себя дома! На коврике… на ковровом покрытии в спальне!

Маша набрала воздуху в грудь, чтоб выложить всё, что она думает по этому поводу, но тут к ним присоединилась бабулька.

Подпихнув кулачком лесника, она втиснула свой тощий зад между ними.

– Ну, Мара, говори! Как там…Ну, сама знаешь, – он мотнул кудлатой головой себе за спину.

Старушка покачала головой.

– Ниче хорошего.

– Ой! – пропищала Маша. – Он что, инвалидом останется?

– Тьфу ты, черви тебе на язык! – взвился лесник.

– Не надо червей… – испуганно залепетала Маша и поджала ноги, как будто уже озвученные червяки собираются взобраться по ним и захватить язык.

– Не помнит он ничего, – выдала бабка. – Совсем. Как дите малое.

– И что теперь? – озадаченно почесал затылок хозяин сторожки.

– Ну, не зна-а-аю, – протянула бабуля. – Только у меня нет желания к его родителям идти с такой вестью. Я щас ему успокоительного дала. Он сам в ступоре. Всё ж взрослый парень, и одет богато, а в голове – пусто.

– А эта амнезия пройдет? – решила обозначить своё присутствие Маша.

Бабулька прошлась по ней цепким взглядом, задержалась на голых ступнях и усмехнулась.

– Ничего такого не было, – насупилась девушка. – Я сама ничего не понимаю. Засыпала зимой дома, проснулась летом черти где.

– Похоже, мальчики магией баловались, – высказала свое предположение бабушка. – След остаточный чую. Говоришь – зима у вас? – это она уже конкретно Машу спрашивала.

– Самая середина, – закивала девушка, – скоро Новый год. Ёлки, мандарины, шампанское…

Энтузиазм кивания сошел на нет, заметив, как округлились глаза лохмача.

– Новый год у вас зимой празднуют? – удивился лесник. – Это ж где такое? У нас в Симорее новый год осенью начинается, когда урожай собрали, аккурат через 2 недели. Да и везде начало года – осенью.

– Где-где? – Маша поперхнулась воздухом.

– В Симорее, – повторил лесник. – Страна наша так называется.

– Ущипните меня, – она судорожно прижала родную сковородку.

– Да уж уволь, – лесник притронулся к набухшей шишке, поморщился и отодвинулся подальше. На всякий случай. Шишка испуганно запульсировала.

Старушка обнюхала Машу, как заправская ищейка и покрутила головой.

– Ох, не думала я, что так скоро всё будет!

– Что скоро? – в один голос воскликнули Маша и лесник.

– Говори, старая, не томи! – поддал ещё мужик.

– Видение мне было этой ночью. Что помочь мне надо будет деве с неба. Схоронить её и её спутника. Вот и думаю – кто ж еёный спутник – ты аль тот? – она качнула головой в сторону двери.

– Не я! – замахал руками лесник. – Я её уже с ним на полу увидал!

– Никакой он мне не спутник! – взвилась Маша. – Так, посидеть только!

– Ага, – хитро прищурился лохмач. – И полежать голяком!

– Не было ничего! И не голая я! – завопила девушка и замахнулась сковородкой.

Лесничий резво соскочил с крыльца и отпрыгнул на безопасное, как он думал, расстояние.

– Так! – прервала их беседу старушка. – Значится так. Ты! – она ткнула пальцем с длинным крючкообразным ногтем в лесника, – закрыл рот и ничего тут не видел! Понятно?

– А чего ж не понять? – пожал аршинными плечами здоровяк. – Мы люди понятливые, соображаем, что к чему. С головой прощаться неохота. Она мне ещё самому пригодиться.

– А ты, – бабка ткнула теперь уже в Машу, – бери свово… спутника и айда за мной!

– Как же я его возьму, если он спит? – возразила Маша и попятилась к двери.

– Растолкай! Некогда мне тут с вами возиться! Дела делать надо, а не языком чесать!

Что-то в тоне бабушки, помеси божьего одуванчика и Яги, нашей Маше не понравилось. Но она не стала спорить, так как окончательно уверилась, что попала в самую, что ни на есть задницу