Погружение

- Со дня гибели Кисы прошло три дня, - констатировала Диана, глядя на себя в старое мутное зеркало ателье. Строгое черное платье очень шло к ее фигуре, но действовало на девушку угнетающе. - Зачем я с тобой разговариваю? - она пригладила гладко зачесанные волосы, чтобы очередной раз убедиться, что все в порядке. - Да чтобы не забыть, как звучит мой голос.

- Мисс Уотсон, вот ваш заказ, - молодой служащий вынес на вешалке черный костюм в прозрачном полиэтиленовом мешке.

- Да, спасибо, - она забрала костюм и направилась на улицу.

- Все в порядке, масса? - спросил Джеромм, услужливо открывая дверцу машины.

- Все просто замечательно. Еще немного, и я начну думать, что это не похороны, а свадьба.

Он недовольно поморщился, прежде чем усесться за руль.

- Куда теперь, масса?

- Так, у священника мы были, костюм забрали, на кладбище тоже были, тетушку Валери проведали... Вроде бы все. Домой, Джером, домой.

-

Массивная дверь поддалась с необычайной неохотой, но Диана с силой оттолкнула ее в сторону. Алекс сидел на кровати, подложив подушку под спину, и разглядывал белый потолок. Теперь это была его постоянная поза, которую он практически не менял в течение дня. Рядом на тумбочке стояла тарелка с картофельным пюре.

- Алекс, надо поесть, - заметила Диана, пройдя в комнату и бросив мешок на кресло.

- Не хочу.

- У тебя будет сегодня тяжелый день, - она взяла тарелку в руки, садясь рядом с ним. - Тебе понадобится много сил.

- Зачем? Чтобы держать себя в руках и не устроить истерики? Но это же такое зрелище - воющий и рвущий на себе волосы Алекс! Пусть весь город приходит посмотреть. И мне плевать, что они подумают, - со злостью в голосе добавил он.

- Ты говоришь глупости, - Диана пропихнуула ложку между его зубов. - Весь город скорбит вместе с тобой. Но тебе и вправду не стоит устраивать сцен. Не хочешь думать о себе, подумай о Кисе. Разве ей будет приятно, если ее переход в другой мир будет омрачен твоим поведением.

Алекс вздохнул, с опущенной головой пережевывая пюре. Проглотил он его с икающим звуком, и Диана испугалась, что он подавился. Когда она подняла его голову, по щекам катились две слезы.

- Ты права. У меня нет права все портить. Она этого не заслужила.

Диана улыбнулась, стирая капельки:

- Вот и молодец! Так, теперь давай открывай рот.

- Я не могу…

- Что?

- Не могу поверить, что ее больше нет. - Он жестко стер слезы кулаком. - Мне все время кажется, что она сейчас войдет в комнату, скажет, что все это было шуткой, я обзову ее дурой, а потом расцелую… Мне в тысячу раз больнее от того, что я не верю в ее смерть. Я плачу. Да, я плачу, но это будто не мои слезы. Будто по обязанности плачу.

Диана протянула ему носовой платок, Алекс шумно высморкался. Ей не хотелось напоминать ему о том, что похороны для того и предназначены, чтобы проститься с душой усопшего, отпустить ее от себя.

-

- Ты готов? - Диана бросила быстрый взгляд на Алекса, натягивавшего свои перчатки.

- А к этому можно быть готовым? - парировал он ледяным тоном.

Она промолчала. Только подняла капюшон его куртки.

Они вышли из машины. Диана тут же взяла Алекса под руку.

- Как странно, - заметил он. - Не многовато ли машин?

- Не знаю. Может быть, еще кого-то хоронят, - предположила девушка.

Алекс пожал плечами, и они медленно пошли вглубь кладбища. Диана украдкой наблюдала за ним, но ему, кажется, все было абсолютно безразлично. Он был сосредоточен на чем-то внутри себя. Неверный свет пасмурного дня почти не касался его лица.

Скоро они увидели разрозненную толпу людей. Они стояли небольшими группками, человек по пять-десять.

- Зачем они здесь? - зло прошипел Алекс.. - Хотят увидеть меня раздавленным?

Они приблизились к первой группе. От нее отделился высокий широкоплечий мужчина. Алекс напрягся, как пантера перед прыжком.

- Наши соболезнования, - произнес мужчинна.

Алекс вскинул на него удивленный взгляд. Потом нахмурился, с недоверием во взгляде изучая мужчину.

- Спасибо, - наконец, произнес он. Мужчиина кивнул и отошел в сторону.

Они продолжили путь и то и дело слышали со всех сторон слова соболезнования.

Алекс кивал, но не произнес не слова. Диана не видела в нем ничего, кроме скрытой злобы. Он сжал губы, шагая вперед, как Иисус Христос на Голгофу.

В конце концов, они подошли к могиле. Рядом с ней уже стоял гроб, а чуть подальше молодой священник листал молитвенник. Диана притянула Алекса к себе поближе, чтобы на все сто процентов контролировать его действия. Но Алекс, глядя на черный гроб, обвитый гирляндами белых роз, обмяк как тряпичная кукла. Диана сжала его руку, пропуская пальцы между своих. С другого бока к нему подошел шериф, подперев плечом.

Чуть поодаль стояла Кейтлин. За эти несколько дней она изменилась до неузнаваемости. Волосы были заплетены в косу, никакой косметики, строгий стиль одежды. Она не плакала, просто стояла молча, даже не взглянув в сторону Алекса.

Постепенно осматриваясь вокруг, Диана с удивлением для себя поняла, что здесь собралась едва ли не половина города. Большинство, конечно, составляли женщины, но мужчин было не так уж и мало. Ни в одном лице она не прочитала безразличия.

- Может быть, начнем? - спросил отец Редклифф, подходя ближе.

- Алекс?

Диана почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.

- Начинайте, - с усилием произнес он. Священник кивнул и занял свое место. Медленно, с расстановкой он начал читать молитву.

Диана прикрыла глаза, пытаясь найти в себе точку того небесного покоя, которая является частицей Бога. Но она ускользала, будто тонула в зыбучем песке. Даже слова отца Редклиффа о прощении и любви не трогали сердца. Несправедливость - вот что она ощущала явственней всего.

Белые нежные бутоны роз трепетали на холодном ветру, резным кружевом оплетая массивный черный гроб. Посреди зимы они казались такими нелепыми…

- Амен, - произнес священник, и Диана вздрогнула.

Повернувшись в полоборота к Алексу, она положила свободную руку ему на поясницу. Он посмотрел на нее, вымученно улыбнулся и кивнул:

- Я помню, что делать.

Шериф и еще несколько мужчин подошли к гробу, подняли его на белых лентах и стали аккуратно опускать в могилу. Провожая его взглядом, люди печально вздыхали.

Вместе они сделали пару шагов вперед, остановившись на краю ямы. Алекс наклонился и взял горсть мерзлой земли… Он замер, разглядывая комочки, не решаясь сделать того, что собирался.

- Алекс?…

- Я сейчас, я только…

- Я не тороплю. Если хочешь попрощаться, я отойду и не буду мешать.

- Не надо, - он вздохнул, собираясь с духом. - Ты же не хочешь, чтобы я грохнулся в обморок? - Он помолчал еще немного. - Ну вот, Киса… ты и ушла от меня. Знаешь, я как-то не думал, что это случится вот так, - он нервно усмехнулся, шмыгая носом. - Последнее, что ты попросила меня сделать, это запомнить тебя такой, красивой и молодой. Киса, ты знала, а?… Тогда почему ты не попросила меня остаться с тобой? Хотя, это глупый вопрос… Я это заслужил. Самую большую вину я чувствую перед тобой за то, что так и не сказал, что люблю тебя. Правду говорят, что имеешь - не ценишь, пока не потеряешь. Я клянусь, я никогда тебя не забуду. Господи, это так мало!… Я верну твое тепло и твою любовь. Не знаю как, но верну. - Он вытянул руку с раскрытой ладонью вперед. - Я люблю тебя, - прошептал Алекс, когда комочки покатились вниз, - покойся с миром.

Он всхлипнул, но все же удержался. Диана ласково погладила его по руке.

- Ты замечательно сказал. - Она тоже взяла немного земли. - Киса, спасибо тебе за все. Я тоже никогда тебя не забуду. Покойся с миром.

Они отошли в сторонку. К могиле потянулись жители Эурики. Кто-то молча кидал землю, кто-то прощался вслух. Алекс, поджав губы, смотрел на это. Взгляд его стал заметно спокойней, но зловещий огонек не погас.

- За что ты на них злишься? - спросила Диана.

- За то, что они живы, а Киса нет. За то, что через месяц они обо всем забудут. За то, что через год здесь кого-нибудь опять убьют. Этого достаточно?

- Они всего лишь люди. Не суди их строго.

- Но ты-то меня судишь! - Он сверкнул глазами, оборачиваясь к Диане.

- Нет, уже нет. Алекс, я была не права. Я совсем тебя не понимала, и по глупости делала тебе больно. Мне очень стыдно за это.

Он усмехнулся:

- А теперь понимаешь? Что-то я сомневаюссь… Да что ты вообще обо мне знаешь!

- Почти все, - Алекс резко обернулся, заглядывая ей в лицо. - Ну, правда, не знаю твой любимый цвет и блюдо.

- Яичница, - нахмурившись, ответил он, - с луком и сосиской. Можно добавить помидоры.

- Ммм… Это вкусно. Хочешь, я приготовлю твою любимую яичницу на ужин?

- Так что же ты еще обо мне знаешь? - в его глазах появилось любопытство.

Диана поймала его взгляд, и несколько секунд они смотрели друг на друга не отрываясь. Алекс не выдержал первым:

- Зачем? Зачем тебе это?

- Ты меня вынудил, - Диана вздохнула. - Я за это заплатила, помнишь?

Алекс кивнул. Теребя завязку на куртке, он задумался.

- Вот, почему ты стала ко мне так относиться. Так и знал, что тебе будет меня жалко.

- Мне жаль, что тебе причинили столько боли. Я врагу не пожелаю твоей участи, но благодаря этому я поняла, какой ты сильный человек, узнала твою сущность… Я вижу, как тебе сейчас больно, но я верю, что ты со всем справишься. Тебе не жалость нужна, а поддержка.

- Справлюсь, говоришь?… Да ни с чем я нее справлюсь. Эта дрянь живет во мне, вот тут, - Алекс ожесточенно ткнул пальцем в переносицу между бровей, - Каждый день пожирая меня. Даже Киса не могла ко мне прикоснуться. Ты представляешь себе, что такое жить и ежесекундно помнить о том, что никто не должен прикоснуться к твоей ноге или бедру, потому что после этого ты просто можешь убить этого человека. Без шуток, по-настоящему. Я могу справиться?!… - Горечь дрожала в голосе. - Да я по сей день помню, опечаленные физиономии моих родителей и соседей. Мне нельзя было выйти на улицу: «Бедная девочка! Надо же, такой позор». Их взгляды жгут мне спину до сих пор! Чертовы католики… Лучше бы мне умереть в тот день!

- Некоторые раны не заживают и дольше…

- Даже если моя боль уйдет, останется шрам, и он всю мою жизнь будет напоминать мне о случившемся. О моей слабости и беспомощности.

- Знаешь, нет ничего зазорного в том, чттобы иногда побыть слабым. Алекс, перестань себя корить. Нет твоей вины в том, что кто-то в этом мире не человек, не только ни с большой буквы, а даже не с маленькой. Не бойся расслабиться. Нельзя постоянно держать себя в нервном напряжении. Я позабочусь о тебе, прикрою ладошками твою душу, пока ты снова не сможешь взять жизнь в свои руки.

- Я не могу вот так врываться в твою жизнь, со всеми своими проблемами…

- Алекс, - Диана махнула рукой, - ты уже ворвался. В тот момент, когда выбежал навстречу моей машине.

- Почему ты это делаешь? - вздохнув, спросил он.

- Не знаю… Наверное, чувствую и свою вину за все случившееся. А может быть поступаю так, как хотела бы, чтобы поступили со мной.

Диана мягко улыбнулась и взяла Алекса под руку:

- Пойдем домой. - Он устало кивнул.

- Мисс Уотсон, подождите минуточку!

Они обернулись, увидев, что к ним спешит толстенький коротышка с раскрасневшимся на морозе лицом.

- Мисс Уотсон, мисс…тер Рипли, мои соболезнования.

- Спасибо. Вы что-то хотели? - Диана постаралась быть максимально вежливой, но при этом легко намекнуть, чтобы этот колобок отвалил.

- Мистер Козловски, - представился он. - Нотариус.

Алекс и Диана удивленно переглянулись.

- Если вы по поводу оформления бумаг, то не кажется ли вам, что с этим можно обождать? - раздраженно спросила Диана.

- Нет, нет. Дело совсем не в этом. Дело в том… что я хотел спросить о времени, когда вам было бы удобней, чтобы мы огласили завещание покойной.

Алекс и Диана переглянулись еще более удивленные.

- Киса составила завещание?… Когда?! - Приблизительно три недели назад, - ответил Козловски.

Алекс почувствовал, как в глазах все расплывается, судорожно сжимая руку Дианы. Та мгновенно уловила ситуацию:

- Мистер Козловски, мы благодарны вам за внимание и участие. Я перезвоню вам позже, и мы оговорим время встречи, а сейчас Алексу лучше всего пойти домой и немного прийти в себя.

- Конечно, конечно! - нотариус быстро освободил дорогу.

Медленно и очень осторожно Диана потянула за собой Алекса.

-

- Алекс, я догово… Алекс? - Диана с недоумением уставилась на пустую кровать. - Ты в туалете? - Ответа не последовало. - Алекс?!! - С екнувшим сердцем она бросилась обыскивать комнату, потом выскочила в коридор, мечась по дому. Его нигде не было. С последней надеждой она направилась в кухню. Но там орудовала только Сесиль.

- Ты не видела Алекса? - опираясь о косяяк, спросила Диана, не скрывая своего волнения.

- Вышел через черный ход. - Невозмутимо ответила та, снимая с плиты кастрюлю.

Диана бегом бросилась на улицу, развернув при этом толстуху на девяносто градусов.

Он сидел на невысокой скамеечке, в незастегнутой куртке, и курил. Сначала Диана просто остолбенела, но потом взяла себя в руки.

- Вот ты где.

- А что, думала уже повесился?

- Признаться, испугалась, что да. Ты давно куришь? - будто невзначай поинтересовалась она.

- Минут пять, - отрезал он, очередной раз затягиваясь.

- И как?

- Гадость! Но помогает.

- Понятно. Я договорилась с мистером Козловски, что мы подъедем к двенадцати.

- Хорошо. Иди в дом.

- Почему это? Ты не хочешь, чтобы я составила тебе компанию?

- Потому что ты простынешь, дура чертова! - он презрительно усмехнулся. - Долго ты тут в тапочках простоишь?

Диана с удивлением уставилась на своих пушистых зайчиков.

- Иди, чего смотришь-то. Они от этого сапогами не станут.

- Не пойду.

Алекс сплюнул, отбрасывая окурок в сторону, резко встал и подошел к ней. В прищуренных глазах закипала ярость.

- Не лезь ко мне в душу! Ее нет! Понимаешь? Больше нет! Так что нечего тебе прикрывать. И оставь меня в покое!!

Диана несколько секунд смотрела на него, часто мигая. Потом улыбнулась, всем телом прижимаясь к Алексу и обняв его под курткой за талию:

- У тебя вырастут новые крылья, - прошептала она.

- Ты это специально, да? - почти застонал он с горечью в голосе. - Ты сама понимаешь, что делаешь, Диана?

- Нет, - честно ответила она. - Но я знаю, что это правильно.

Алекс покачал головой, подхватил ее на руки и в два шага занес обратно в кухню. Развернув за плечи, он посредством крепкого пинка придал ей дополнительное ускорение на пути к теплым комнатам.

-

- Диана, добрый вечер, - голос Кейтлин был тихим.

- А, Кейтлин! Как дела? - Диана перевернулась на другой бок, чтобы быть поближе к телефонному аппарату.

- Все хорошо. Извини, что так поздно, но не хотелось лишний раз напоминать Алексу о своем существовании. В смысле, звонить, пока он еще не спит.

Диана громко вздохнула:

- Он не спит. Он вообще практически не спит. Я просто не понимаю, как он на ногах до сих пор-то держится.

- Совсем плохо?

- По-моему, ему хочется свести меня с ума. То он безразличен и холоден, то просто готов меня убить от злости. Причем перепады настроения происходят мгновенно.

- Надеюсь, он тебя не бил? - с волнением спросила Кейтлин. - Не позволяй ему этого!…

- Нет, не волнуйся. Он не может поднять на меня руку, как и на любую женщину вообще. Просто я не знаю что сделать, чтобы он выплеснул свои эмоции. Они для него сейчас губительнее всего.

На том конце трубки минуту помолчали:

- Даже не знаю, что тебе сказать. Может быть, со временем успокоится?

- Надеюсь. Все, что я могу сейчас для него сделать, это быть рядом, чтобы он не чувствовал себя так одиноко.

- Да, не оставляй его, - Кейтлин вздохнула.

- Может быть, хочешь навестить его?

- Что ты! Ему это не доставит удовольстввия. А мне еще меньше.

- Понимаю. Хотя жаль, что у Алекса в нашем городе нет друзей, которые могли бы его поддержать.

- Не сыпь мне соль на рану…

Диана немного помолчала.

- Ты о Джеке думаешь?

- Да, - Кейтлин вздохнула. - Мне так тяжело думать, что все это дело его рук.

- Даже после того, что он с тобой сделал?!

- Да… Он все-таки мой первый мужчина… Вначале мы были так близки.

- Иными словами ты делала все, что он хотел.

- Пусть так, но я была счастлива. Мне было приятно, что кто-то обратил на меня внимание, что кто-то считает меня сексуальной. Я думала, он любит меня.

- Кейтлин, ты уверена, что мужчины умеют любить?

- Эй, Диана, у кого из нас больше опыта и разбитое сердце?! - едва сдерживая смех, спросила та, затем заговорила серьезней. - Хм… Наверно умеют, но делают они эти исключительно по-своему. Так что и не догадаешься, любит он или ненавидит.

- Звучит заманчиво, - протянула Диана. - Тут не хочешь, а станешь феминисткой.

- Хочешь сказать, останешься одинокой?

- Это все едино… Ладно, это все разговоры в пользу бедных.

- Ты права. Уже поздно. Можно мне позвонить завтра?

- Конечно, незачем было и спрашивать. - Ну, может тебе не слишком приятно со мной разговаривать. Мне бы только не забыть!… Я все время что-то забываю…

- Меньше расстраивайся, и все будет в порядке.

- Не уверена, но все же спасибо. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Диана положила трубку, встала с кровати и подошла к окну. Краски ночи были густы и темны, на их фоне особенно ярко выделялись пятна туманного света, шедшего от окон. Диана вздохнула. В проеме третьего окна справа то и дело мелькала фигура.