Погружение

Телефон, стоявший на старинном бюро, зазвонил. Диана вздрогнула, оторвала взгляд от книги, которую читала сидя за отцовским рабочим столом, и нехотя протянула руку.

- Привет Диана, - послышалось с другого конца провода. Это была Кейтлин. - Как дела?

- Все просто замечательно, - бесцветным голосом ответила та. - А как у тебя?

- Хм… До тебя мне еще далеко… Так что там у тебя с Алексом?

- О чем ты? - устало и болезненно поморщившись, спросила Диана. - Я не понимаю, в какую сторону ты клонишь.

- Ну, как это!… Мне утром звонила Мишель и рассказала забавную историю. Ты и, правда, крутишь с ним роман? Ты шустра, сестричка.

- Нет, я не кручу с ним роман! - раздраженно ответила Диана. - Ты больше слушай эту мымру, она тебе еще и не это расскажет.

Кейтлин на минуту опешила. Диана была уверена, что та сейчас изо всех сил хлопает своими ресницами, и рот у нее открыт.

- Диана,… ты что-то темнишь… Она очень хорошо и подробно описала его. Это, безусловно, он.

Диана вздохнула. Как бы ей не хотелось сейчас замять эту тему, но Кейтлин не позволит ей спустить все на тормозах.

- Это был… розыгрыш, - тщательно подбираая слова, начала она. - Я терпеть не могу Мишель, мне хотелось посмеяться над ней. Вот мы и…

- Так, так… - Протянула Кейтлин очень натянуто. - Так значит, про поцелуй она сказала правду?! …

- Кейтлин…

- Знаешь, сестричка, не приближайся к Алексу, - Кейтлин понизила голос и в нем зазвучали угрожающие нотки. Прежде чем Диана собралась с духом что-либо ответить на это, та произнесла слова, заставившие Диану замереть с широко открытыми глазами:

- Я не отдам его тебе.

Диана сосчитала про себя до десяти, стараясь не потерять самообладания. Но разум не стремился оставаться спокойным.

- О чем ты говоришь? - наконец произнеслла она, однако в конце фразы голос чуть не сорвался.

- Я тебе его не отдам! - рявкнула Кейтлиин. - Слышишь, ты! Он будет моим. Даже если ты переспала с ним, я все равно его отниму.

- Кейтлин, я не спала с Алексом, - ощущая легкую пространственную дезориентацию, пробормотала Диана, тут же спохватившись, что это слишком смахивает на оправдание. - О чем ты говоришь, я тебя совсем не понимаю! Ты же не лесбиянка…

- Лесбиянка, не лесбиянка! Мне все равно. Я хочу его и не остановлюсь на достигнутом.

- На достигнутом?… - какой-то мерзкий холодок пробежал по позвоночнику.

- Да, - Кейтлин перешла на заговорщицкийй шепот, - мы провели вместе чудесную ночь. И если бы не идиот Джек, которому приспичило не вовремя припереться, мы до сих пор были бы вместе.

- Аааг, - только и смогла выдавить из себя Диана, заливаясь краской.

- Не притворяйся, сестренка. Я не поверю, что неподражаемо страстный Алекс не затащил тебя в свою теплую постель. Я даже… завидую тебе: он у тебя первый. Эти губы, руки… - голос Кейтлин задрожал от возбуждения. - Неужели он не рассказал тебе о нас?

Не в состоянии этого больше слушать, Диана повесила трубку. Только тут она заметила, что кровь стучит в висках, рождая тупую боль. Безумно хотелось закричать так, чтобы известка посыпалась с потолка.

- Лгун проклятый! - слова мгновенно срывались с языка, как укус змеи. - Лицемер!… Извращенец!… Развратник!…И эта дрянь ко мне прикасалась! Подонок! Ненавижу! - она откинулась на спинку кресла, впиваясь пальцами в подлокотники.

Диана, не унижайся из-за какого-то ничтожества. Не расходуй эмоции понапрасну. Не стоит оно того.

И все же, как он мог так со мною поступить! Ведь я верила ему! А он… он спал с моей сестрой! Он издевался надо мной, потешался над моей мечтой. Мишель хотя бы не скрывает своего пренебрежения ко мне, а он так ловко посмеялся и надо мной, и над ней. Господи, Кейтлин и Алекс! И Джек их видел. Теперь я понимаю, почему Джек его так ненавидит.

Как же он мог? Как он мог? Но больше я этого не допущу. Хороша бы я была бы, если б не училась на ошибках. И уж тем более на своих. Сейчас же пойду и выскажу ему все в лицо. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

-

Я тряпкой протирал стойку, поправляя ряды бокалов. В зале была только пара уборщиков, а Киса, сидя у стойки, пересчитывала выручку за прошедший вечер, когда туда ворвалась Диана, сверкая ледяным взглядом. Она промаршировала через все помещение, бросила скользящий взгляд на Кису, но не поздоровалась с ней, а сразу обратилась ко мне:

- Мне нужно поговорить с тобой. И если не хочешь скандала, без свидетелей.

Я посмотрел на нее и эта суровость, притаившаяся в зеленых глазах, мне совсем не понравилась. Она барабанила пальцами по стойке, но ее решительный настрой был и без того очевиден. Киса тоже посмотрела на меня и лукаво улыбнулась, мотнув головой в сторону лестницы, ведущей в нашу коморку.

- Хорошо, - я кивнул, отложил тряпку и пошел впереди, показывая путь.

Она вбивала каждый шаг, и мне подумалось, что такой злой я еще ее не видел. Войдя в комнату, я пододвинул два стула к столу так, чтобы видеть ее лицо, и сел на один из них. Она немного поколебалась, но тоже села. С каждой секундой, что она была возле меня, серые тучи все больше сгущались над ней. Я все же не понимал, откуда этот ураган эмоций. Неужели все из-за этого треклятого поцелуя?…

- Диана, прости меня, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть…

- Обидеть?! Да ты потешался надо мной все это время! - она опасно сощурила глаза. - Ненавижу тебя!

Я оторопел. Чего-чего, а такого поворота событий я никак не ожидал. Но девочка явно не шутила. Ох, значит будем разбираться.

- Ди, прости, но я ничего не понимаю. Ты из-за поцелуя так разозлилась?

- О, это одна из причин, - очень драматично продекламировала она, сжимая руки в кулаки. - Но только одна.

- Тогда выкладывай все по порядку, - попросил я, внутренне напрягаясь.

- Самая важная причина в том, что ты - лжец, мерзкий и изворотливый.

- И в чем это выражается?

- Что было между тобой и Кейтлин? Ты только в баре ее встречал? Или, может быть, ты переспал с ней? Джек застукал вас и именно поэтому теперь ненавидит тебя.

На меня произвели впечатление не столько ее слова, сколько горящие глаза, обвиняющие и призирающие. Комок застрял у меня в горле. Все, что я мог сделать, это не мешать ей говорить.

- Это низко. Низко, так играть с людьми.. А как долго я должна была быть твоей игрушкой? Пока ты не разобьешь все мои мечты? Легко смеяться надо мной. Я и в правду закомплексованна, и не слишком разбираюсь в жизни, но чем я заслужила это? Чем оправдать твою ложь? О, ты хороший актер, а я, как дура, заглатывала все твои наживки! Я доверяла тебе, а ты пользовался этим, только для того, чтобы опозорить меня. К чему все эти извиненья, будто ты и не хотел меня целовать! Какой спектакль! Какое лицемерие! Тебе даже хватило наглости, рассказывать мне же, как просто меня подловить на «новых ощущеньях».

Я откинулся на спинку стула, пытаясь переварить все услышанное, но в разгоряченном мозгу хозяйство приняла злость. С чего эта фарфоровая статуэтка взяла, что может поливать меня грязью?! Тоже мне - центр Вселенной! Четырнадцатый апостол! Сама непорочность.

- Знаешь что, крошка, - холодно произнес я, - ничего подобного мне в голову не приходило. Да, я переспал с Кейтлин, о чем искренне сожалею. Даже не из-за Джека, а из-за того, что она дешевая потаскуха. Не стоило об нее мараться. Но видимо в ней я ошибся не в последний раз, потому что думал, что ты просто обыкновенная и милая девушка. А ты у нас, оказывается, извращенная интриганка. Я просто хотел тебе помочь, но вот не рассчитал, что ты настолько нервная и истеричная особа, что маломальское вмешательство в твою жизнь, доводит тебя до маразма и паранойи.

- Да как ты смеешь!… Это кто из нас извращенец!

- Ах, тебе так не дает покоя моя ориентация?! - с издевкой в голосе спросил я. - Зато ты у нас образец натуральности. Вернее, новая дева Мария. Планируешь подарить миру Иисуса дубль два? Попроси Джека тебе в этом помочь, он-то уж ни за какие коврижки не проболтается, в каком сортире вы его приживете.

Она полоснула меня взглядом, вскакивая со стула, но я схватил ее руку, не давая убежать.

- Богохульник! - прошипела она. - Ничего святого в твоей жизни! Не прикасайся ко мне!…

- А Богу не до меня. Он пасет стадо беленьких овечек, - я стиснул ее ладонь, не позволяя ей сжать кулак. Не ровен час, еще в глаз даст. - А знаешь, твоя невинность стала для тебя навязчивой идеей. Еще пара лет, и ты будешь каждого мужчину, который на тебя посмотрит, обвинять в сексуальном домогательстве.

- Желание не размениваться по мелочи теперь ничего не значит?

- Абсолютно ничего. - Я изобразил сочувственный вид. - Оно нынче не в моде. Хочешь, научу тому, что… в моде? - не глядя на нее, я склонился к руке и стал целовать пальцы. Она дернула руку на себя, но я и не подумал ее отпустить. Ой, Диана, не стоило тебе будить во мне дух противоречия, ибо он страшен.

- Отпусти немедленно! - в ее голосе явно поубавилось уверенности.

- Не больно то убедительно, леди Ди, - я языком скользнул по мизинцу, с наслаждением наблюдая за тем, как бледнеет ее лицо. - Признайся хоть себе в том, что хочешь этого. Нет, нет, не качай головой. Зачем же устраивать тут сцену ревности? Не бойся, иди ко мне, - я потянул ее к себе, но она изо всех сил уперлась ногами. У меня было не слишком выгодное положение, чтобы и впрямь перебороть ее, но она этого не знала. - Больно тебе не будет. Мы только немного развлечемся, и абсолютно без последствий.

Смена чувств на ее лице только подзадоривала меня. Она пришла, пылая праведным гневом, а теперь дрожала, как кленовый лист. Вот так вот, не знавши броду, не лезь в воду.

Я отпустил ее руку, и она едва не упала навзничь, потом резко развернулась и стремглав бросилась вниз по лестнице. Я встряхнул головой. Какой же она в сущности ребенок, вообразила себе невесть что и свято в это верит. Нет. Боже, для меня это слишком!

Я встал, вытащил полотенце из шкафа и прямиком направился в ванну. Быстро раздевшись, я окунулся в теплый душ, подставляя лицо под струи. Из головы не шла Диана. Ее взбешенные глаза и колкие слова.

- Она меня не понимает. Не понимает абсолютно! - жесткая губка скользила по моей коже, но почему-то ощущение липкости меня не покидало. - Кейтлин, сучка! Просили ее соваться. Ненавижу!

Мыло куда-то бессовестно удрало, в образовавшемся паровом облаке мне было его совсем не видно. Я лишь понадеялся, что не наступлю на него и не проломлю свой череп. Капельки стучали по коже, приятно массируя ее. Расслабиться, максимально расслабиться. Тогда эта дурная девчонка уйдет из моей головы. Вот это ж надо, свихнуться на собственной девственности! Да больно она кому-то нужна, когда вокруг полно абсолютно ненапряжных вариантов. Нет, ну она, конечно,… милая… Но вот чтобы помешаться на ней!… Это как-то слишком.

Эх, до чего же здорово, что люди изобрели душ! Особенно теплый. Дождь никогда не бывает таким. Он куда злее. Под ним не постоишь и не помечтаешь. Он не умеет так разнежить кожу, что она становится умопомрачительно чувствительной. А какой кайф ловишь, когда принимаешь душ с кем-то!… Ум!…

Рука скользнула по моему плечу, потом по спине, медленно и почти не касаясь ее, потом обогнула бедро и весьма недвусмысленно вниз… Я сглотнул, стараясь не заорать от испуга, и обернулся… Никого! Только сдавленный смешок Дианы вспорхнул в моей голове. Это что, глюки?!! «Никогда не говори «Никогда!»?! Дожили!

Не желая отдаваться этому маразму, я с силой провел губкой по телу, стараясь стереть чужеродный след, и чуть не потерял сознание от того неодолимого приступа желания, что просто взорвался во мне. Сползая по кафельной стенке, я сжался в комок, до боли кусая губу. Ну, что же это такое?! Смех и слезы одновременно пытались вырваться на свободу, и я не знал, кому из них отдать предпочтение. Вода колотила по мне уже не доставляя удовольствие, а раздражая, каждым прикосновением напоминая о безответности моих желаний. Господи!… ну не опускаться же до уровня «сам с собой, левой рукой»… Ух, вот же ты какая, Диана, подкралась и нож в спину.

Предприняв просто титаническое усилие над собой, я заставил себя встать, отключил всю горячую воду и до предела пустил холодную. Северный ледовитый океан обрушился на мою голову и плечи. Каждая клеточка эпидермиса взвыла от столь вероломного поступка, но гормональная активность пошла на спад. Буквально через минуту я выскочил из ванны, стуча зубами, но радостно ухмыляясь своей победе. Киса окинула меня скептическим взором, наблюдая за тем, как я, скача на одной ноге, пытаюсь натянуть теплые брюки и свитер.

- Что ты сказал Диане?

- Ничего. Она просто ненормальная. Вообразила, что цель всей моей жизни - переспать с ней. - Я врубил фен на полную катушку, так что пришлось теперь орать. - Кейтлин рассказала ей о том, что мы переспали, и она взбесилась так, что чуть меня не испепелила.

- И ты, конечно, ей нагрубил?

- Ничего подобного! Я был предельно ласков. Даже ручки ей целовал!…

- То-то она пулей вылетела от тебя! Ври мне больше!

- Да вы что, сговорились что ли? Эта ненормальная меня во лжи обвиняла, теперь ты. Кто следующий? Становись в очередь!

- Алекс, я о тебе беспокоюсь, - Киса тигрицей подошла ко мне, резко выдернула шнур из розетки и сгребла меня за грудки. - Ты можешь говорить все, что угодно, но тебе эта девочка не безразлична. Так зачем ты сам себе создаешь препятствия?

Я надулся, глядя ей в глаза. Аргументов у меня не было, а свое несогласие я мог выразить и так. Она улыбнулась, коротко, но лучезарно. Провела рукой по моим мокрым волосам… и прыснула безуспешно сдавливаемым смехом, отводя глаза. Потом снова посмотрела в мои карие очи, еще больше сияя самодовольством. Я все понял. Ощущая себя описавшимся первоклашкой, я снова воткнул штепсель в розетку и подставил голову под сердитую струю воздуха. Она отошла, ничего не говоря, пока я не закончил.

- Алекс, ты в первую очередь должен себе признаться в том, что она тебе нужна.

- Нет, не нужна.

- Тогда почему ты так старательно пытаешься уберечь ее от себя? Она нужна тебе, чтобы закрыть ту чертову брешь в твоей душе! Не будь она тебе нужна, ты не хотел бы быть с ней, даже против своей воли. Вот видишь… Я сказала «против своей воли». Знаешь, что это значит? Что эта «антиДиана», существующая в тебе как черная дыра, хочет самоуничтожиться!!

- Типа как электрон и позитрон? - прищурился я, расчесывая волосы.

- Ну… что-то вроде того. Она должна освободить тебя.

Я обернулся, встретив ее взгляд в упор.

- Да ты себе представляешь, во что я должен ее окунуть, чтобы «закрыть дырку»?! Я никогда не смогу так с ней поступить. Ни с ней, ни с кем другим. Это боль, боль и грязь. Грязь, которую я никогда не смогу смыть! - Опять! Опять ощущение липкой жидкости по всему телу. Глухой смех, через вату померкшего сознанья. Руки, сжимающие запястья, скользящие по телу. Тупая боль. Крик, застрявший в горле.

Да что же сегодня за день такой? С небес я сам низверг себя в ад. Не хочу, не хочу этого больше вспоминать! А оно все как тогда: боль, запах пота, оскорбленья… От отчаяния сжимаю голову, слезы по щекам, Киса, кажется, трясет меня, но ее слова куда-то уплывают, ничего не вижу… Вокруг пустота, звенящая и манящая вперед… Отдамся ей, она не требовательная любовница…

-

Сознание возвращается медленно. Первым пришел слух. Кто-то всхлипывал почти у самого моего уха. Потом вернулись ощущения. Меня держали за руку. Кто? Мама? Так вроде бы уже было. Давно. Очень давно… Тогда это не мама.

Кто же это может быть кроме Кисы! Никому я не нужен. Отверженный. Отщепенец.

Но хорошо, что она у меня есть. Моя милая китаяночка, которая прощает мне все… Которую я люблю совсем не так, как ей хотелось бы.

Не знаю, будет ли слушаться меня тело, но надо попытаться сжать ее руку.

- Алекс!…

Значит, получилось. Открываю глаза. Сначала все кружится и двоится, этакая геометрия Лобачевского, но потом проступает ее зареванное лицо со сверкающими от счастья глазами.

- Прости меня, ради всего святого прости! Я не думала… Если бы я чуточку подумала!… Прости меня! - Она прижалась ко мне, продолжая плакать. Рука действовала плохо, как будто рука марионетки, но я все же исхитрился положить ее на кисину голову, с третьей попытки.

- Это не твоя вина. Это живет во мне. - Мне не нужно было настаивать, - торопливо зашептала она. - Я не должна была напоминать. Ты ведь просил меня… Ты ведь просил!

- Киса, я долго в отключке провалялся? На работу не пора?

- Что?… - Она удивленно вытаращилась на меня. - О чем ты говоришь? Никакой работы! Доктор прописал постельный режим и покой.

- Какой доктор? Ты что, врача вызывала? - Она кивнула. - Из-за простого обморока?! Киса, тебе денег не жалко?

- И, слава Богу, что вызвала! Обморок… Это не обморок, а нервный срыв! Да я вообще не знала, что с тобой делать. Лежишь как мертвый!… Я от страха чуть с ума не сошла.

- Не преувеличивай.

- Да ты в зеркало на себя посмотри! - Она вскочила и принесла мне зеркало. Да, жалкое зрелище. Щеки осунулись, под глазами круги, кожа бледная. Ну, прямо топ-модель!

- Хорош, ничего не скажешь! - протянул я. Она криво улыбнулась, вытерла слезу и убрала зеркало. Вернувшись, спросила:

- Может быть чего-нибудь хочешь? Есть? Воды? - Я отрицательно покачал головой:

- Только тебя и без перерывов. - Она удиивленно вскинула бровь, сжимая губки в маленький бантик. - Я имел в виду, не оставляй меня одного, маленькая извращенка.

Она молниеносно занесла надо мной руку, замерла, потом вздохнула и легла рядом. Как же это было приятно. Особенно от того, что рядом дорогой человек.

- Киса, и за что ты меня любишь? - шепотом спросил я.

- Не знаю… Может быть за то, что ты такой сумасшедший… Может быть за тот свет, что от тебя исходит…

- Свет? - Грусть сжала сердце. - Какой же это у меня свет?! Сама же говоришь, во мне черная дыра.

- Твоя сила, Алекс… Вот твой свет. Живут просто так, живут ради кайфа, живут потому, что больше ничего не умеют, а ты живешь вопреки всему. Это могут не многие. Я тебе завидую. Во мне нет этой силы.

Я призадумался. Жизнь вопреки всему? Похоже на правду. Что меня здесь держит? Какова моя цель? Эх, кто бы мне ответил на эти вопросы!

-

- Не упрямься, - Джек грубо притянул Кейтлин за волосы, а второй рукой расстегивая пуговицы на блузке. - Будь хорошей девочкой.

- Я не хочу! - с яростью в голосе бросила она, уворачиваясь от поцелуя. - Прекрати! У меня скоро месячные!

- Ну и что? - Джек уже добрался до лифчика, жестко заламывая руку Кейтлин назад.

- Ты хочешь, чтобы я залетела?

Он нехотя отпустил ее, откидываясь на подушки. Кейтлин села, быстро стараясь привести себя в порядок. Потом подошла к зеркалу, расчесывая волосы. Джек наблюдал за ней:

- Кейтлин, почему ты избегаешь меня? - прищурившись, спросил он. - Мы месяц не занимались любовью. Ты все время находишь какие-то отговорки. То у тебя болит зуб, то ты вдруг начинаешь стесняться отца… и у тебя ТРЕТЬИ МЕСЯЧНЫЕ ЗА ЭТОТ МЕСЯЦ!!! - он вскочил с кровати, схватил ее за плечи и развернул к себе лицом. - Какого черта ты мне врешь?

- Мне больно, Джек!

- А мне нет?! Ты что думаешь, что сможешь со мной все время так играть? Крошка, да что не так? Скажи мне.

Она вырвалась, отскочив на середину комнаты:

- Да все не так! - в голосе прорвались плаксивые интонации. - Джек, ты трахаешь меня и трахаешь! А я не получаю от этого удовольствия…

- Тебе же нравилось.

- Мне казалось, что нравится, пока не с чем было сравнить! Ты грубый,… эгоистичный,… самодовольный чурбан!

- Заткнись, тварь! - Джек наотмашь ударил ее по лицу, и она отлетела обратно к кровати. Он поднял ее за ворот блузы. - Это та сучка вбила тебе в голову эти мысли? Отвечай!

- Алекс показал мне, что такое секс, - пытаясь оторвать руки Джека от своего горла, выдавила Кейтлин. - Я испытала то, что ты мне никогда дать не сможешь. Он пробудил мою страсть, мою женственность… мои чувства… И я влюбилась в него!

- Что? - Джек расширенными глазами смотрел на то, как Кейтлин оседает на пол из его расслабленной хватки. - Что ты сказала?

- Да, я влюбилась в него! - Кейтлин заговорила быстро, с остервенением. - Я хочу его! Его, а не тебя. Потому что он будет ласкать мое тело, не будет спешить, или мучить меня идиотскими позами… Потому что его удовольствие напрямую зависит от моего, а не от того, с какой частотой работает отбойный молоток!

- Я УБЬЮ ЭТУ СТЕРВУ!!! - взревел Джек, швыряя Кейтлин на кровать и наваливаясь на нее всем телом. - А тебя, пупсик, я живо отучу от этих глупостей. Ты у меня станешь шелковой…

- Джек… не надо! - с ужасом в голосе взмолилась Кейтлин. - Я не хочу! Джек! Перестань!…

- Шшш, малышка, - он приложил палец к ее губам. - Все будет хорошо. Я тебе обещаю…

- ДЖЕК!!!