Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 38

Людовик

С искренним любопытством наблюдаю за жизнью этой огромной семьи. Нас всех пригласили к обеду, и я, наконец-то, смог обернуться. Стараюсь подметить обычаи и традиции тех, кто прибыл сюда из блистательно мрачного Петербурга. Надеюсь, мне это поможет обрести покой в своем замке с любимой. Со временем

Земляне другие, чем все, держат себя более скованно, однако чаще других при этом улыбаются. Сыновья их бледны, дурно одеты и точно не смогут удержать сколько-нибудь стоящего меча в руках. Дети Темнейшей иные. Крепкие, сильные, ловкие, одеты достойно и с большим вкусом, держатся, не сказать, чтобы нагло, но вызывающе. Их голоса перезвоном летят над столом, где нет и не должно быть места для речи подростка.

Джошуа не такой, лучше воспитан, а, может быть, просто младше и от этого тише?

Я в пору взросления был ужасен и в манерах, и в характере, о делах до сих пор не слишком-то приятно вспоминать. Н-да.

Король Темного леса сидит, поджав хвост. На Эмиля лишний раз опасается взглянуть, держится строго как мокрая ворона на ветке. Не знаю, как именно Темнейшей удалось ее колдовство, но впечатлить она и ее семейство смогли всех, даже меня. И это не пролив ни капли вражеской крови. Восхищён ее умом и коварством. Такая женщина, как черный сапфир, сияет изумительно ярко, и горе тому, кто посмеет прикоснуться без права к ее восхитительной роскоши.

Если ты не Эрлик, конечно. Смелости варвара я изумляюсь. Он зол! Зол на Темнейшую и не считает нужным это скрывать! Где тот источник смелости, из которого он черпает свою дерзкую волю? Понятно, в кого пошли нравом его сыновья.

И Марцелла, что странно, всеми силами пытается вернуть себе расположение мужа. Своей белой рукой подкладывает ему на тарелку изысканные угощения, норовит прикоснуться, тронуть, погладить. Эрлик не отвечает на ее ласки, отворачивает лицо. Может, и мне попытаться так вести себя с Надей? Больше отступать, чем приближаться? Делать такой же надутый вид?

При атаках на чужие земли, бывало, что противник пытался меня завлечь. Отступал, заманивая в ловушку. Надёжная хорошая тактика, когда ты вполне уверен в своих силах. Я-то в своих уж точно уверен!

Местом битвы выберем мой кабинет. Там я "обижусь" и позорно отступлю в сторону сада. Нет, ну на кой черт мне тот сад?! Отступать, так в сторону спальни, в крайнем случае, в сторону ее будуара. Так ведь куда надёжнее. Н-да, идея чудо как хороша!

Спасибо тебе, дорогой и бесстрашный варвар, что своим поведением, ты мне ее подсказал. Нет, ну как гневно он сверкает глазами, глядя на ведьму! Мне бы так хоть один раз удалось посмотреть на любимую. Боюсь, не получится, но попробовать стоит. В крайнем случае, отвернусь, как делают это юные девицы. Стоп. Или я сам что-то не понимаю, или земные женщины ведут себя в брачных играх так, как принято это делать мужчинам? Не сбегают, увлекая за собой. Напротив, идут в атаку, оголяя прекрасные знамёна.

Не плачут о горькой доли жены, а ярятся. Мой кабинет разгромлен так, будто в него ворвался молодой воин, а не юная особа женского пола.

Выходит, игру нужно вести наоборот, если я желаю как можно скорее увлечь собой любимую женщину? Странный обычай. Дивный. Зря только на колени перед ней падал. Мог бы уже добиться большего, если б разгадал головоломку чуть раньше.

Впрочем, не зря, вдыхать запах ее тела сквозь тонкое платье было блаженством для моего звериного нюха. Как вспомню, так багровею, и за спиной норовят раскрыться крылья. Скорей бы вернуться в свой замок!

Кушанья подали высшего сорта, расстарался Эмиль. Маринованные улитки, тончайшие рулетики мяса, завёрнутые в пышные вафли, супы, жульены, похлёбки, фаршированная и запеченная на углях мелкая дичь. Трюфеля украшают почти каждое блюдо. Кабаны, олени и зайцы запекались в жаровнях целыми тушами. Не пожалел он припасов и своих поваров. Молодец, друг. Не ожидал. Украдкой поглядываю на землян. И тут чудеса. Взрослые с невиданным наслаждением угощаются блюдами. Дети сидят и ковыряют еду с таким видом, будто им в тарелки отсыпали лягушек, причём живых. Не едят вовсе! Удивительно. Может, им запретили? Дочка Марцеллы и та носик воротит. Только Сигизмунд уплетает все, что ему подают. Хоть один сын у Эрлика отличается аппетитом. Мой бы наследник давно все тут съел. На то он и дракон, впрочем, чтоб иметь возможность наслаждаться едой в полной мере.

Марцелла с самым независимым видом гоняет по тарелке кусок черного хлеба и гриб. Я попросил подать мне точно такой же. Надеюсь, не отравлюсь соленой поганкой. Слуга утверждает, что точно такие грибы поданы всем гостям. Якобы у Темнейшей припасены целые бочки соленых груздей в подземельях, и она особенно дорожит этим лакомством. По мне, так настоящая дрянь, но земляне едят. И две другие Темнейшие тоже вкушают с удовольствием это грибное яство. Надо будет стрясти с Эмиля рецепт. Если мой первый план по захвату Надежды провалится, стану подманивать ее на угощения. Черный хлеб испекут, с этим сложностей не возникнет. Что она еще ест?

Кислые сливки подали как заправку к траве? Дикость какая! Нет, такому блюду не бывать в моем замке. Соседи засмеют, если прознают.

Трава, овощи, сухари черного хлеба и кислые сливки — да таким и слуги в моем замке побрезгуют! Ужас какой. Надо чтоб Эмиль записал рецепт, передам своему повару, пусть готовит ночью на кухне, пока все другие слуги спят.

Если Клаус прознает, не страшно. Огр верен семье, не проболтается.

Король Темного леса поднялся из-за стола вместе со всей своей многочисленной свитой. Не слишком-то уверенно произнес подобающую случаю речь. Благодарен за приглашение, — и, неслыханное унижение, хмыкнул про себя я, — желает долгих лет, полных счастья, всем собравшимся за столом, вынужден отбыть. Дела, долг, лес, и далее по списку не терпят долгой отлучки. Того гляди, кланяться начнет зятю своей же великой династии. Серж отправил дорогого тестя восвояси кивком головы. Даже не приподнялся в знак уважения. Только глазами сверкнул. Впрочем, и Марцелла не удостоила короля ничем кроме тени улыбки. Эмиль же поднялся. Ну-ка? Интересно, зачем?

— Да будет прямым ваш путь, отец. Чтобы никогда более не пересечь моей дороги. Отрекшись единожды от подарка богов, второй раз за ним длани не тянут. Это пятнает честь.

Король проглотил и это. Молча шагнул в портал. Чудеса. Я бы на его месте не смог. Любопытно, какая за этой речью стоит великая тайна, да не нужно мне это. Не хочу даже знать. Верю, что мой сын никогда не решится так со мной поступить.

— Уф, — выдохнули синхронно все три Черные ведьмы. Скривился в очередной раз Эрлик, отводя мягкую ручку своей жены.

— Дети, вы можете пойти и разграбить ледник. Берите, все, что найдете. Сосиски, колбаски, газировку, чипсы и прочую гадость. Из приличной еды там только мясо для шашлыка. Располагайтесь прямо на пляже. Мангалы уже принесли. Для родителей сейчас устроят катание на лошадях по нашему саду.

— Своих детей я попрошу ненадолго задержаться здесь, — грохнул Эрлик, зло сверкая глазами, и встал на ноги. Впервые вижу такую кристально чистую ярость у человека. Земных гостей как будто сдуло порывом ветра. Да и не только земных. Всех посторонних для этой семьи, кроме меня. Я затаился. Хочу посмотреть вблизи, как себя ведут девушки из города Санкт-Петербурга. На наших они совсем не похожи. Любая неодаренная на месте Марцеллы давно бы плакала, умоляя мужа о милосердии. Магесса, наоборот, за шиворот вывесила бы мужа за окно проветриться. Тут же непонятно, что происходит. Женщина стоит, выпрямив спину так ровно, будто она и не женщина вовсе, а молодой воин, застывший перед грозным врагом. Смотрит в глаза мужа гордо и прямо, не боится, но и ярости в ней будто нет. Упрямая женская сила.

— Я никогда никому не давал повода считать себя трусом! Как ты посмела спрятать меня за спинами сыновей? И дочери? Ты!

— Я! Мы одарены в полную силу, ты же только пророк, боевого дара у тебя нет! Как я могла тобой рисковать?!

— А детьми? Ты подумала о детях, женщина? Ты, мать, выставила их перед самим королем Темного леса! В их свите были маги! Не дала мне, отцу, возможности…

— Отец, — приподнялся Серж.

— Сядь, где сидишь и молчи! Ручку он рванул жать! Кретин! Балбес! Чему вас только в ваших академиях учат? На судно матросом отправлю! Будете плавать, пока в ум не войдёте! Отца за своими спинами спрятали! Я, что, по-вашему, трус? Не воин? Не имею права показать себя? У нас на островах…

— На северных островах придерживаются особой культуры ведения ближнего боя, отец, — Микаэль лениво отставил от себя блюдце с орешками, — Первыми, если ты помнишь что-то из своей славной молодости, как раз выступают юноши, не достигшие семнадцати лет. Так что я с братьями как раз следовал традициям нашего рода варваров. Что касается Мелиссы, она ещё только девчонка и не может в полной мере отвечать за свои поступки.

— А если… — качнул головой Эрлик.

— А если следовать традициям островов, то обеих ведьм, и мою сестрёнку, и маму, не помешало бы сжечь. Правда, я не думаю, что нам это поможет. Мама каждый год обновляет себя на костре. Забыл, прости, тебе она, кажется, об этом не сообщает. Но думаю, это ее право следить за своей внешностью так, как ей вздумается.

— Откуда ты все это знаешь?

— Ты про костер? Задолбался каждую весну сушить ей веники из полыни.

— Про острова, — дрогнул голос варвара.

— Мы с братьями наведывались туда пару раз. На островах довольно мило и нас никто не заметил. Кстати, дедушка ещё жив. Если хочешь, мы могли бы вместе его навестить.

— Не хочу.

— Я так и подумал. Мы можем идти? Вопрос о нашем коварстве снят с повестки этого чудесного дня?

— Снят. Но в море мы выйдем.

— Вот и отлично. Мама?

— Что мама? Брысь отсюда все четверо моих ужасных детей! И ты Амелия тоже.

— Мы без вас не найдем газировку. Тетя Агнес, ты поможешь? — подал руку женщине Сигизмунд.

— Да, золотце. Марцелла, идём вместе, мне одной будет не достать торт. И ты, кажется, собиралась сохранить платье моей малышки на память об этом дне.

— Спасибо, что напомнила. С официальной частью, надеюсь, мы закончили, — щёлкнула пальцами черная ведьма, и все три женских платья слетели. Я зажмурился, чтобы не оказаться в неловком положении.

— Можешь открыть глаза, — хлопнул меня Эмиль по плечу, — они всё-таки купили те дурацкие платья. Моя жена и дочь меня ни во что не ставят.

Три пары изящных женских ножек, облаченных в земную одежду, прогарцевали к выходу. Хороши! Но Наденька всё-таки лучше.

Эрлик ухватил со стола высокий кувшин и жадно припал к его горлышку. Осушил в пару глотков и жахнул хрусталь об пол.

— Все умные стали! Даже не отругать! Нашли, чем отговориться! Распустил на свою голову! Не семья, а чудовища! Я у них нахожусь на правах болонки! Осторожно, тут магический сбор! Не споткнись о хвостик горгульи, папа! Дорогой, держи шарфик, не застуди горло в порту! Идиотизм!

— Твои дети, хотя бы губки не дуют. Моей вообще слова поперек сказать невозможно. Сам же потом себя ощущаю чудовищем. И тоже не попрекнуть. Платье, как я приказал, Амелия надела? Надела. А уж сколько времени в нем пробыть, я не уточнял.

— Мне, должно быть, пора. Уже вечер. Джошуа заждался. Надеюсь, я не нанесу этим обиду дамам.

— Ну что ты, Людовик, — смял в руках платье Агнес Эмиль, словно желая его придушить. Забавно видеть столько эмоций у эльфа.

— Буду рад принимать вас обоих в своем наделе. Скоро сезон охоты. Проведём вместе несколько чудесных дней. Только не тяните с визитом. Осенью я хотел обновить кое-что в своих землях.

— Осень — чудесное время года, — кивнул своим мыслям Эмиль, — Эрлик, ты помнишь, как несколько лет назад твоя супруга как раз в это время года отлучилась в отпуск одна? Без детей и тебя.

— Такое сложно забыть.

— Не желаешь ли ты составить мне компанию этой осенью? Пока у Агнес ещё небольшой срок беременности, я смогу спокойно отлучиться от замка на пару недель, — искорка сумасбродства мелькнула в эльфийских глазах, зверь внутри меня заерзал в предвкушении.

— Ты решил отдохнуть от дел? Марцелла против не будет. Я бы и сам прогулялся по морю.

— Предлагаю иной вариант. Провести досуг можно в мире Людовика. Там почти пустует огромный надел земли с двумя старинными замками. У меня скоро появится на свет сын. Да и твоим детям замок лишним не будет.

— Ты предлагаешь?

— Верно. Собрать до осени небольшой отряд наемников. Золота на оплату их услуг хватит. И совершить прогулку.

— Захватить замки? Там есть море?

— Река, — подал я голос.

— Ещё того лучше. Два, нет три дракара…Сотни полторы воинов… Я в деле.

— Жены и дети ничего не узнают до нашего возвращения.

— Договор!

— Я помогу вам картой. Самой подробной из существующих, — с этими словами я сбежал из замка. Чувствую, от этих двоих и горки пепла не останется, если жены узнают о готовящейся проделке. Или на цепь их посадят. Смелый человек Эрлик. Настолько не опасаться супруги!

Поспешил обернуться, стоя на заднем дворе, чтобы не попасться на глаза дамам. Не хочу иметь претензии с их стороны. Не сказал, не предупредил, не выдал друзей. Просто не придал значения, позабыл. Сразу не сообщил, потому что не встретил их. Черт! Неудобно получилось, обернулся прямо на глазах у чьего-то папаши из этих, с Земли.

— Вам показалось! — не нашел я ничего лучшего, чем сказать это. Наверное, зря, вон как он резво бежит в сторону леса. Что ж, теперь мне точно пора!

Долетел до Портального дома, будто за мной гнались все ручные демоны этой семейки. Хорошие люди. Добрые. Но достаточно один раз увидеть Эрлика в гневе или Марцеллу, чтоб навсегда отказаться от мысли ссорится с ними. До того как варвар вернётся из своего военного набега, мне точно лучше не показываться на глаза Черной ведьме. Своя шкура дороже.

Дверь распахнул мне Эрхан собственной персоной. Улыбается, поздравляет непонятно с чем, кланяется. Золота за переход стряс в три раза больше обычного. А и ладно, черт с ним, сегодня спорить не буду.

До моего замка путь отсюда недолог, но опасен, кругом вершины, скалистые стены, глубокие долы, плато. Потоки воздуха болтают из стороны в сторону, норовят опрокинуть вниз или ударить о камни. Молодняку на таком пути делать нечего, мне же здесь легко и приятно лететь к своему дому. Там меня ждёт сын и моя Наденька. Душу грызет неуместное пока опасение. Я всегда любил и люблю строить планы заранее. Джошуа, скорей всего, так и останется без своего зверя. Надя же родит мне со временем много детей. Может быть, даже двоих. И наверняка полноценных. Союз двоих, осененный любовью, всегда приносит особые плоды, драгоценные. И что тогда станет с моим старшим сыном? Как он стерпит соперников, да ещё и таких? Оборотных. Не изменит ли к Джошуа отношение жена, когда сможет взять на руки своего по крови младенца?

Да и теперь, откуда я знаю, как она относится к моему сыну, когда они остаются наедине? На моих глазах одно дело. А так? Сын точно ничего не расскажет, чтоб не проявить слабость. Даже если Наденька его обидит делом или, того хуже, словом. Ведь теперь она чувствует себя хозяйкой в целом замке. И только боги ведают, что именно у нее в мыслях! Может… да нет. На мою первую жену она ничем не похожа. И все же, кто знает. Я ослеплён любовью, многого могу не заметить. Дурак. Не стоило их оставлять вдвоем так надолго. Не извела ли она моего сына придирками, не заперла ли в чулане? Глупость, конечно. И все же!

Крылья работают так сильно, как только могут. Вон уже видна крепостная стена. Челядь встречает меня во дворе в полном составе. И слуги, и повара, и джинны. Не понял? С чего вдруг такая бездна уважения? И почему все отлынивают от работы. Клаус висит на дереве. От горного огра много конечно можно ожидать, но такого? На крепостной стене ободрана кладка. Газон обращён в пепел. Что за разгром?!

Женские крики достигают небес. Зря я улетел к Черной ведьме! Ох, зря!

Джошуа нигде нет. Пытаюсь вслушаться в женский голос, разобрать слова. Складываются они в откровенно бредовые фразы.

Мимо, как пушечное ядро, пролетел кошик. Судя по всему, этот гад извел целую гору припасов и улизнул.

— Я говорю, домовые духи абсолютно безопасны! Марш в замок, пока барон не вернулся! Джошуа, хватит перекапывать клумбу! Смирись, кость я выбросила! И не надо на меня так смотреть! Отец вернётся и лично наподдаст тебе по попе за весь разгром, который ты здесь учинил! — пугать сына мной?! Это уж слишком даже для нее, для моей ночной феи! — Клаус, немедленно слезь с яблони! Мария Федоровна очень милая домовиха! Она тебя не съест! Я не понимаю, в этом замке хоть кто-то собирается работать? И где кошик! Джошуа, не смей пить из фонтана!

Так. Она что, голодом сына морила? Кость нельзя. Воды и той не дала напиться! С чего вообще взбрело в голову МОЕМУ сыну пить из фонтана? — перелетел я через башню и, наконец, увидел Надежду. Сердце ухнуло вниз. Мой сын! Он роется в клумбе! Настоящий дракон! Мой малыш! Чернющая чешуя! Даже не верится! Весь блестит, будто облит смолой! А крылья какие! А лапищи! Весь в деда пошел. И шипы — загляденье.

Вместо того, чтоб нормально приземлиться, просто упал раззявленной пастью в траву. Полный рот салата с землёй. Осталось только кислыми сливками залить и присыпать сухарями из черного хлеба. Это будет наше парадное блюдо.

Хохочу от счастья. Дымом заволокло все кругом. Как во сне слышу голос своей истинной.

— Довел отца? Не стыдно? Он из-за тебя сначала в обморок грохнулся, а теперь в истерике бьётся.

— Все замечательно! — попытался я сказать, но вместо этого выплюнул несколько вёдер земли из пасти.

Зато сын подошёл, обнял шеей, трётся новорожденной чешуей. И так благостно на душе, будто я сегодня сам только родился. Впервые увидел все великолепие жизни.

— Папа, у меня получилось.

— Я тобой горжусь. Через неделю попробуешь планировать с башни. Там пруд, не страшно, если упадешь.

— Я уже умею.

— Так не бывает, родной.

— Мы с мамой летели сюда из Портального дома. За полчаса добрались. Ничего, что я теперь так называю госпожу Надежду?

У меня щёлкнула челюсть, и воздух закончился в груди.

— Откуда летели?

— Из Портального дома. Мы гуляли и чуточку задержались.

— Где вы гуляли, сынок? — от страха сжалось сердце.

— Мама не могла вспомнить, закрыла ли она кран у себя дома в Санкт Петербурге. Алсан открыл ей портал, чтоб посмотреть. Мы туда ухнули на корыте. Я обернулся и выбил собой все окна в ее квартире. Ты прикажи их починить.

— Я о ы? Обязательно.

— Потом мы долго летели в удивительную страну на удивительном железном артефакте. Выменяли артефакт переноса у демона, — я судорожно начал считать пальцы на лапах сына, — фея отдала ему свою пыльцу, не переживай, ей уже лучше.

— Я вижу.

— А потом мы очутились в Портальном доме.

— Повезло, что не в преисподней.

— Я тоже так подумал. И мы прилетели сюда. Мама и своих домовых духов принесла. Они милые. Мария Федоровна все время кормит моего кошика. Федор Игнатьич чинит все, до чего успевает добраться. Только слуги теперь в замок боятся войти.

Гордый вид обиженного дракона, почти такой же, как у Эрлика, мне дался без всяких сложностей. Там где-то на склоне горы была пещера. В ней, что ли, в себя прийти? Я теперь тоже, черт побери, боюсь возвращаться в замок, полный домовых духов! И от новостей о том, как погуляли эти двое, наверняка поседел, и слов не хватает.