Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 5

Надежда

Особняк скомкал мое воображение и выбросил за ненадобностью вон. Колонны, скульптуры, высоченные совы на крыше. Сказочный, выбеленный и как будто отмытый до скрипа он напоминал фарфоровую игрушку с витрины, поистине смелое творение немного сумасшедшего итальянского архитектора. Сколько же веков детище средиземноморского автора прозябает в нашем болоте? Бельэтаж погряз в тротуаре до середины вычурных окон. Невероятное смешение стилей, запертое в чётком контуре классицизма. Античные статуи смотрелись бы тут гораздо правильней, нежели три бесовки, переплетшие хвосты в странном «па» ещё более странного танца. И зачем только их водрузили на балкон? А эта фигура дракона, свесившаяся наружу из центрального портика? Даже когти и те кажутся настоящими, вон и углубления-царапины как будто от них остались на мраморе. А главное сама дверь. Резная, выполненная из двух половин она свита из из лозы дикого винограда, что тяжёлым чугуном прилепился к черному дереву.

Хозяин вынул длинный пересеченный углублениями ключ, взвесил его на руке, после чего пошарил пальцами по скважине. Показушник. Даже в этом движении видна бравада, не то скважину пытается найти, не то чертит пальцем узор на двери. Впрочем, может быть, он иностранец, а этот жест просто примета? Можно подумать, мало я видела странных бытовых обрядов. Кто за крестик держится, шагая на борт самолёта, кто шепчет губами молитву, кто прижимает амулет пальцами к посадочному талону. Главное, чтоб приметы работали. Если самолёт летит и не падает, значит, все идёт как надо, и нестройная интернациональная молитва пассажиров дошла до небес. Ведь, кроме мастерства пилотов, и опыта инженеров, создавших сам самолет, всегда найдется место случайности. Я лично верю, что от чужих молитв самолёту хуже точно не будет. Вот и сейчас, пусть себе чертит заклинание на двери, мне же не трудно чуть подождать. Главное, чтоб меня не заставил танцевать с бубном. Впрочем, если за доплату? Я, пожалуй, готова и по дереву постучать нужное количество раз и на двери узор рисовать. Мне же не сложно, если за деньги.

— Прошу, — отворил он, наконец, одну из половин двери, — Слуг я ещё не успел нанять, в доме есть только кухарка. Так что вам придется меня извинить и первое время открывать двери самой.

— Ничего. Я привыкла.

— Они довольно тяжёлые.

Внутрь входить страшновато. Мало ли, что? Кто знает, что на уме у этого человека? Вдруг он какой-нибудь маньяк-самоучка?

— Что поделать, — пожала я плечами.

— Нанять дворецкого на светлое время суток, разумеется, — в удивлении вскинул брови потенциальный маньяк, — Кстати, я совершенно забыл вам представиться. Прошу извинить за оплошность. Барон Сильвер старший. Людовик Франсуа Генрих, — вот и пригодилась хваленая корпоративная этика. Я сдержалась и не то что рот не открыла, а даже успела натянуть на лицо улыбку.

— Рада знакомству. Как я могу к вам обращаться?

— Ваша Светлость, разумеется.

— МММ, — помним о зарплате и улыбаемся. Светлость, так светлость. Могло быть и хуже. Куда я влезла? Сейчас огреет меня по голове чем-нибудь тяжёлым и, поминай как звали. Но деньги… И потом, я наверняка успею удрать. Вон окна какие. Да и габариты здания навевают мысли о том, что здесь, должно быть, снимает офисы целая куча народа. Так. Надо перевести беседу в более безопасное, спокойное русло.

— Снимаете офис? Квартира, где живёт мой воспитанник, расположена по соседству? — Его Светлость округлил глаза, — Нет? В спальном районе?

— Этот скромный дом полностью принадлежит мне одному. Сын будет жить здесь же.

— О!

— Эмиль оказался полностью прав, в этой одежде, на этих землях, я напоминаю шута, — зло сказал мужчина и пристально заглянул мне в глаза. Должно быть, ища подтверждения своей мысли. Не знаю, что именно он там заметил, — мумифицированное благоразумие, запертое на все замки в дальнем углу сознания? Жажду наживы? Неискреннее чадолюбие? — но смело шагнул за резную дверь.

— Простите, — жалобно мявкнула я и, произнеся скомканный молебен своему безрассудству, последовала за ним. Чудные люди олигархи, и каждый с изюминкой на свой лад. Главное, ничему не удивляться и сыпать погуще комплементы. Пусть Его Светлость утопит в них и свое благоразумие следом за моим.

Нет, я, конечно, разное видела. В какие отели нас только не заселяли в промежутках между рейсами. Были и шкуры, развешанные по стенам, и бунгало, да и хижину шамана на Севере я до сих пор вспоминаю, когда прохожу мимо ночлежки. Такой аромат не скоро выветрится из… головы. Но чтобы так? Чтобы головы кукол были приделаны к шелковой поверхности стены? Фиг с ней, с русалкой, тролль тоже неплохо смотрится, но это-то кто? Не побоюсь этот слова, чупакабра? Жуть какая. Должно быть, так можно избавиться ещё при входе от самых надоедливых гостей. А что, грохнулся в обморок гость, можно к столу не приглашать. Неплохой метод, возьму его, пожалуй, на вооружение. Тоже что-нибудь этакое расставлю у себя в прихожей, чтобы незваные гости особо не задерживались и вообще дальше входной двери не перемещались. Может, портрет бывшей свекрови распечатать и повесить напротив входа? Эта мымра даст фору всем чудовищам его светлости.

— Вы испытали потрясение?

— Изумительно! Я в полом восторге!

— Всех их я одолел на охоте. Один на один. В честном бою.

— Я потрясена вашим героизмом, Ваша Светлость.

— О! — хмыкнул мужчина, — Весьма любопытно, что нас никто не вышел встречать. Прошу за мной.

— С радостью!

Холл, мрачноватая лестница, ещё один холл. Всюду пахнет побелкой, пыль недавнего ремонта так и висит в воздухе. Бедный ребёнок дышит этой дрянью. Светлость замялся посреди очередного холла.

— Полагаю, нам придется заглянуть на кухню, — сказал таким тоном, будто собирается лично на похороны единственной крысы, которую не вымели по время перестройки особняка, — Прошу извинить. Надо было, конечно, заранее озаботиться набором низшей по чину челяди. Но что поделать.

— Ничего страшного! Кухня мое любимое место в доме!

— О?

Ещё один коридор, — Сколько же их здесь? — Светлость смело распахнул невзрачную дверь, и в нос мне ударил запах гари и пара. Элегантный красавчик возится у современно газовой плиты, норовя длинной лучиной выскрести уголёк из-под горелки. Пол залит водой, распахнуто настежь единственное окно, из него внутрь валит смог проспекта и гул толпы.

— Эмиль?

— Ваша кухарка, дорогой друг, не оправдала моих ожиданий! Мне пришлось отправить юную орчанку в ее комнату! Эта идиотка пыталась спалить особняк! Я не… Прошу извинить, ты не один? — зло посмотрел на меня брюнет. Ревнует он, что ли?

— Новая гувернантка. Леди Надежда.

— И где ты встретил эту девушку? Надежда, вы заметили объявление?

— Можно сказать и так. Я поймала его лицом.

— Клей плохо держался на столбе. Ещё раз прошу меня извинить. А что же наша кухарка, она, надеюсь, успела приготовить обед?

— К счастью, нет.

— Даже кабана не изжарила?

— Людвиг, я полагаю, нам придется обойтись чаем. А кухарку, помяни мое слово, выйдет гораздо дешевле отправить домой! Ты бы видел, что они устроили здесь на кухне! Девушка, присаживайтесь к столу, я подам чашки.

— Ты!? — вскинул брови светлость, так словно испугался, что нас с ним этот красавчик собрался отравить.

— Я! Здесь так принято. В отсутствие слуг хозяева сами накрывают на стол! Так что можешь мне в этом помочь. Кстати, где кружки?

— Боюсь, я даже не могу предположить.

— В шкафах их нет, я уже поискал.

— Может, стоит спросить управляющего? Я его сейчас позову, — Эмиль выразительно сверкнул глазами, — Впрочем, наверное, и сами найдем. Вон на шкафу торчит ручка, — Эмиль проследил за взглядом Людовика, потянулся под потолок и снял нечто невообразимое. По форме, конечно, кружка, но уж очень она похожа размером на атрибут детского сада. И даже цветочек на дне есть.

— Это кружка Клауса, ее лучше не трогать, он может расстроиться.

— Присаживайтесь за стол, Надежда, — кивнул мне Эмиль, — Людовик, боюсь, другой посуды мы сейчас не найдем. Ты можешь пить из вазы, если захочешь. Я, знаешь, неприхотлив и довольно долго могу обходиться вообще без воды. Итак, вы служили стюардессой? — взглянул он на мою форменную блузу.

— Угу.

— И детей любите?

— Очень! — кивнула я и покосилась на чайник. Тот напиток, который вытекал из носика, на чай походил мало. Розовая вода, с проплывающими в ней цветками. Сейчас напоят какой-нибудь дрянью и, поминай как звали. Тем более, что кружка на столе, да и в доме только одна. Здесь вообще все больше напоминает декорации к фильму, чем обжитой дом.

— Мой друг долго служил в Африке. В Конго. Знаете, поразительная страна. Потрясающая.

— Я видела ее. Удивительное место.

— Джошуа родился и вырос там.

— Джошуа?

— Юный барон, мой сын, — тепло улыбнулся Людовик. Ребенка он, и вправду, любит.

— Позволь мне продолжить. Итак, мальчик хорошо образован, насколько это вообще возможно было сделать в тех условиях. Но ему предстоит поступление в школу. В гимназию. Вам надлежит обучить юного барона правилам жизни здесь, на Земле. Привить культуру этого общества, — холодно улыбнулся мужчина.

— А его мать, она здесь, в доме?

— Она умерла, — отвёл глаза в сторону Эмиль.

— Если бы, — еле слышно фыркнул Людовик и выглянул в окно, — Какое оживлённое движение здесь! Я потрясен.

— Нам нужно получить от вас клятву о неразглашении тайны. Людовик ведёт насыщенную общественную жизнь. Сплетни никому не нужны. Вы меня понимаете?

— Примерно. И договор о работе. Ещё мне нужна расписка или доверенность на ребенка. Это как-то так оформляется у нотариуса.

— Безусловно. Я сам лично этим займусь. Марцелла не откажется помочь ребенку.

— Ты планируешь обратиться к черной ведьме, Эмиль? Может быть, наймем стряпчего?

— К-хм. Не думаю, что это хорошая идея. Пробуйте чай.

— Его делали горные норты. Удивительный народец, я потом вам как-нибудь о них расскажу, — за окном резко посигналила машина. Людовик дернулся и опрокинул злосчастную чашку, даже не пришлось выкручиваться самой. Фарфор разлетелся вдребезги, весь напиток оказался на полу. Цветы будто только этого и ждали, они распустились, как только коснулись пола. Надо же! Я видела только шарики китайского чая, которые распускались, наоборот, в кипятке.

— Клаус будет очень расстроен.

— Скажешь, что кружка потерялась при переезде. Надежда, вы, должно быть, хотите взглянуть на ребенка?

— Клаус вез эту кружку в своем саквояже. В память о родном доме. Эмиль, ты не знаешь, здесь продают такие же точно?

— Боюсь, что нет.

— Я соберу осколки и поднимусь за вами следом. Может быть, кружку удастся починить? Тут есть достойные мастеровые? Хоть кто-то? — Людовик рухнул посреди комнаты на колени и принялся выбирать утонченными пальцами осколки из лужи под откровенно недоумевающим взглядом Эмиля. Впервые вижу, чтоб кто-то так огорчался из-за посуды. Ну кроме, разве что, моей бабушки.

Брюнет кивком пригласил меня за собой в недра этого странного дома. Из двери в углу коридора вышел нам навстречу мужчина, тепло улыбнулся мне, поздоровался будто со старинной знакомой и прижал палец к губам, как только я собралась ответить ему на приветствие. Странно. Может, в этом доме не принято здороваться со слугами? Но и на слугу этот старик совсем не похож. Подкрученные усы, рубашка навыпуск, широкие штаны, весь он как будто сошел со старой гравюры. Мастеровой или плотник, таких рисовали на заднем плане видов строящегося Петербурга. Ой! у него же на ногах были сапоги до колена! как я сразу не заметила этого? Странно. Откуда он здесь такой взялся? И кого мне напомнил?

— По этой лестнице можно подняться на второй этаж дома. Есть ещё центральная, но она находится несколько дальше, — из-за двери, мимо которой мы как раз проходили, донеслись робкие всхлипы. Я напряглась. Эмиль повысил голос, — Барон не изволит сердиться. Я лично отвезу вас обратно в ваш ми… Кхм. В старое поместье.

— Точно не сердится? — показалась в дверях бледная до зеленоватого цвета, заплаканная женщина в чепце.

— Думаю, да. Мне, по крайней мере, он ничего не сказал.

Каменная лестница стыдливо прикрыла выщерблины на белом мраморе темным ковром. На каждой ступеньке его покрепче прижимает к ступеням латунный стержень, будто дамская шпилька. Спина мужчины впереди меня потрясает идеальной осанкой. Видно, что он привык командовать и не просто людьми, а, пожалуй, настоящим парадом. Военная выправка — вот как это называется. Ее не скрыть ни под рубашкой навыпуск, не испортить длинными волосами, собранными под резинку. Ой! Из-под прически показался кончик острого уха. Неужели он делал пластику? Впервые такое вижу вживую. Забавно. Может, я погорячилась с осанкой? Окажется, что это фотомодель или известный актер, будет забавно.

— На этом этаже расположен кабинет хозяина дома, его спальня, детская и комната гувернантки, — обвел рукой Эмиль дворцовые двери небывало просторного коридора. При желании тут можно запросто прокатиться на велосипеде, — На ночь вам оставаться в доме не стоит, но днём будет время на отдых, да и мало ли вы захотите оставить какие-то вещи. Гостевые комнаты расположены на третьем этаже дома, у вас ещё будет время осмотреться. Полагаю, барон лично проведет для вас небольшую экскурсию по своим новым владениям. Он немного странный, но, думаю, вы привыкнете. Со временем.

— Да, конечно.

— Комната Джошуа, — постучал Эмиль костяшками пальцев по золочёной резьбе ближайшей к нам двери, — Юный барон, ваш отец выбрал для вас гувернантку, надеюсь, вы одобрите его выбор, — ой. Мне что, придется выкать ребенку? — позвольте нам войти.

— Прошу, — из комнаты донёсся неясный шум. Уже интересно. Похоже, малыш от нас что-то прячет. Эмиль поспешил раскрыть дверь. Под ноги мне скользнуло что-то пушистое.

— Ой! — вздрогнул мальчишка, что стоял у дверей. Большеглазый, испуганный, напряжённый, он весь вытянулся в струну.

— Вы взяли с собой кошика? Полагаю, ваш отец будет огорчён. Если позволите…

— Какой забавный! — наклонилась я к пушистому животному, — ой! А у тебя крылья есть?

— Вас это не удивляет? — изумился Эмиль.

— Я читала, такая патология изредка встречается у котов. Две кожные бесполезные складки. Но выглядят, и вправду, как крылья. Сама вижу впервые. Забавно.

— Вам нравится мой кошик?

— Я обожаю котов…и детей!

— В таком случае я поддерживаю предложение отца, — серьезно заявил этот мальчишка. И тут же в животе юного наследника заурчало до неприличия громко, — простите.

— Голодный? То есть вы голодны?

— Незначительно, — покраснел оттопыренными ушами юный наследник.

— В таком случае предлагаю уладить формальности с бароном. Мне нужно будет отъехать по делам. Полагаю, что до завтрашнего дня я не вернусь. Вот здесь записан личный номер Людовика, — протянул Эмиль мне холеной рукой визитку, — Чуть ниже мой, но я буду вне сети. И на самый крайний случай, телефон госпожи Марцеллы. К ней вы можете обращаться только в самых экстраординарных случаях. И то, только если я сам не отвечу.

— Ребенка нужно покормить, да и кота тоже, наверное.

— Я сожалею, но с кухаркой вышла к-хм загвоздка. Барон переведет сумму на вашу банковскую карту, чтобы вы могли купить Джошуа все необходимое. Закажите обед в ресторане с доставкой сюда. Или прогуляйтесь в кафе, здесь есть несколько. Все полностью на ваше усмотрение.

— У Джошуа есть аллергия?

— Аллергия? Вроде бы нет. Надеюсь, их он не прихватил сюда вместе с кошиком.