Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 39

Настя

Людовик в ипостаси дракона огромен. Это скала. Бесшумная в движении, ловкая, грациозная. Джошуа по сравнению с ним неуклюжий малыш. Он топает, дышит, машет хвостом и сшибает предметы.

Людовик грациозен, будто дикая кошка, все движения выверенные, четкие, полные гордости и превосходства над всем окружающим миром, над всеми людьми. Шея чуть изогнута вверх, шипы раскиданы по всему литому телу и выглядят смертоносными украшениями. Он и движется как хищник, совершенно бесшумно, только шуршит чешуей. И глаза горят ярко.

Сына он обнял как самое дорогое, что только может быть в жизни, оплел своей шеей, ткнул носом в плечо. Разве могла я посметь оторвать от барона его любимого сына? Дура! И, наверное, только сейчас смогла осознать этот факт в полной мере.

Людовик действительно любит, этот огромный, как дом, чешуйчатый монстр, души не чает в своем крохотном малыше. В моей квартире юный дракончик казался огромным, теперь он напоминает мышонка.

Каждое слово ребенка кажется мне камнем, опущенным на мою маленькую могилку. Старший дракон взбешён. Пар валит из его крупных ноздрей. Сразу стало понятно, что ему не нужны никакие мои оправдания. Растерзает и окажется прав. Только бы не на глазах у ребенка.

Стою как солдат-дезертир перед генералом в ожидании казни. Руки вытянуты по швам. Смотреть стараюсь прямо в холеную морду, только вот пальцы рук дрожат.

Глянул зло, — мое сердце в груди ухнуло вниз, — развернулся и пошуршал лапами в сторону обрыва. Место, что ли, подыскивает, с которого меня сбросить? Ошиблась. Сам пополз вниз. К замку даже не подошёл. Будто я оскорбляю это место одним только фактом своего существования в его стенах. Горько до слез и даже хлюпнуть носом нельзя. Джошуа шагнул ко мне ближе, несносный ребенок.

— Мама, ты расстроилась из-за того, что я сжег газон? Это вышло случайно.

— Нет, что ты. Просто больше не точи коготочки о замок. Каменщикам тяжело будет его починить. Лучше о скалы, их много, и они совершенно никому не нужны.

— Из нельзя трогать. В них живут норки.

— Да, я не знала, прости. Тогда закажем тебе специальную когтеточку, когда папа вернётся домой.

— Это будет не скоро.

— Думаешь?

— Он ушел в пещеру. Это надолго.

— Ясно. Пора ужинать и спать. Я уже второй час тебя призываю к порядку. По-моему кто-то разбаловался, — голос предательский дрожит. Что обо мне теперь думает Людовик? Даже представить страшно.

— Я просто очень счастлив сегодня, мама. И потом ужин никто не приготовил. Клаус прячется от домовых духов на дереве. Повара тоже все здесь.

— Ошибаешься! Мария Федоровна нарезала тебе два тазика лучшей говядины. И напекла пирогов! Тоже с мясом. Она уже нашла поваренную книгу вашего повара и сейчас варит варенье из фруктов с пупырышками.

— Правда? — моська облизнулась. Сынок со всего маха счастливо толкнул меня головой, еле на ногах удержалась. Джошуа даже этого и не заметил.

— Хочешь, я помогу загнать слуг обратно? — пыхнул он дымом.

— Не хочу. Я заберу домовых на свою половину замка, и тогда слуги смогу вернутся в эту часть здания.

— Ты лучше присыпь домовых своею пыльцой.

— И что тогда будет? Они станут видимыми?

— Нет, полупрозрачными, как привидения. Привидений же никто не боится и домовиков тоже не будут.

— Уверен?

— Почти.

Пришлось поступить, как посоветовал сын. Благо крылья так никуда и не исчезли. Домовые, на мой взгляд, совершенно не изменились. Зато Джошуа стал их теперь видеть. Хоть он не боится теперь домовых. Даже радуется тому, как Федор Игнатьич паяет старую лампу.

— Вот джинн удивится, когда заметит!

— Думаешь, обрадуется?

— Не уверен. На ней была высверлена карта южного неба. Джинн раньше залезал внутрь и смотрел через дыры, воображая, что он у себя дома в пустыне. Ну ничего, проковыряет обратно.

Федр Игнатьич смутился, вздохнул и принялся чинить что-то другое. Вроде бы тёрку. Не знаю. Изначальное предназначение всей этой рухляди, собранной по углам кладовых, понять не так просто.

Слуги постепенно вернулись обратно. Первым в замок вошёл Клаус, — его Джошуа стряхнул с дерева, мощным ударом хвоста по стволу. Потом и все остальные. Ходят, боятся, работают кое-как. Да и какая работа ночью? Ребенка я разбаловала в конец. Еле спать загнала.

И что мне теперь самой со всем этим делать? Спать идти? Все равно не усну. Стыдно.

— Джошуа, а где та пещера?

— Какая?

— Та, в которую папа уполз.

— На склоне. Вы решили его навестить?

— Пока ещё не решила. Спи.

— Туда ведёт тропка, только одной идти очень опасно.

— Из-за привидений? — вздрогнула я.

— Нет, чего их боятся? Они ничего плохого сделать не могут. Камни скользкие, можно в пропасть скатиться.

— У меня крылья есть.

— Боюсь, папа все ещё очень зол на меня.

— Скорее уж, на меня.

— Нет, это ведь я летел от Портального дома в замок. Там опасно, ветер на скалы кидает. Думаю, он из-за этого так рассердился.