Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 8

Надежда

Чувствую себя немного не в своей тарелке рядом с этим ребенком. Мальчишка в ресторане преобразился так, что и не узнать. Откуда только взялись эти манеры и идеально прямая осанка довольно широкой спины. Джошуа неспешно просматривает меню, называет официанту подходящие для себя блюда. Я же просто молчу. Как-то не выходит у меня выбирать стерлядь под пряным соусом из какой-то непонятной травы. Вроде бы все на русском, но ничего не понятно, да и суммы внушительные. Пытаюсь создать впечатление добропорядочной гувернантки, но с этим тоже не очень выходит. Как остановить мальчика так, чтоб это было прилично? Я вот не верю, что в него одного столько влезет.

— У вас нет целого кабана? Принесите тогда окорок. Целый, — хищно улыбнулся ребенок, и по спине у меня прошла дрожь.

— Боюсь, целого окорока в нашем заведении не найдется. Зато есть чудесный запечённый поросенок. И расстегай на четыре угла. Каждый угол со своей начинкой. Изумительный пирог.

— Досадно. Пусть будет поросенок, ростбиф, расстегай, два мясных супа…

— Салат? — тем взглядом, которым Делихьяр удостоил официанта, мне кажется, можно было заморозить насмерть.

— На кого я похож, что вы решились предложить мне зелень?

— Салатик можно принести мне. С колбасой. «Оливье» называется, — робкая попытка сгладить ситуацию обернулась полным провалом. Воспитанник от удивления громко икнул и тут же покраснел ушами. Официант, напротив, поджал губы.

— У нас ресторан русской кухни. Традиционной. Ни салата «Оливье», ни тем более майонеза у нас нет.

— Куриная грудка? Вареная, — о диете тоже надо заботиться иногда.

— Мой отец никогда не экономит на моих гувернерах, — очнулась деточка и громогласно заявила это на весь ресторан. На нас и так тут смотрят. Ужас какой, — Принесите даме все то же самое, что и мне.

— Десерт?

— Мороженое нескольких сортов, торт, напоминающий цветы эдельвейса, засахаренную грушу и что-нибудь ещё из того, что у повара сегодня особенно получилось.

— У вас хватит средств? — надменно спросил официант, и тут я поняла, что мой воспитанник его чего доброго растерзает. Багровый весь. Вспотел, наверное. Как бы не простудить.

— Его Светлость выделил нам на сегодняшний поход пятьсот тысяч. Думаю, этого хватит, — зря я, конечно, это сказала, как бы нас не ограбили по дороге домой.

— О! Поросят с выносом или без? — вопрос откровенно сбил меня с толку. С выносом, значит к столу, верно? Не с собой же их уносить. Деточку лучше покормить здесь и сейчас, пока он меня с голоду не пустил на закуску.

— С выносом, — кивнула я.

— Закуски подадут прямо сейчас. Напитки?

— Исключительно безалкогольные. И выключите кондиционер над моим воспитанником, его может продуть, — я попыталась изобразить заботливую гувернантку. Будем надеяться, получилось.

— Я никогда не болею. Конд…можете не выключать, ветерок довольно приятен.

Джошуа сидит напротив вполне довольный и, как будто, ничем не смущённый. В ресторанах, похоже, ему бывать приходилось, и не единожды. Тогда что это было на улице? Почему он там так боялся всего и, в особенности, машин?

— Тебя раньше везде возили только в машине, — запоздало я догадалась. Уже ведь напридумывала себе всего чего только можно.

— Там, где я жил, гораздо спокойнее.

— В Конго? — никогда бы не подумала, это же одна из беднейших стран.

— Да, именно там.

— Папа там кем работал?

— Он занимается добычей сокровищ.

— Золотоносные прииски?

— Не только, — внезапно для меня во всем зале потухли лампы и зажёгся совсем другой, камерный свет. Официант перепутал кнопку выключения кондиционера и погасил свет? Или электричество вырубилось? Выглянула в окно. Ещё день, не особо поймёшь, есть ли в районе свет, фонари в любом случае не горят. Но светофор на углу совершенно точно работает. Ещё раз скользнула взглядом и заметила на улице человека, который пристально наблюдал за мной и воспитанником от угла соседнего дома. Не ошиблась ли я, может, приступ паранойи? Внезапный. А что, давно пора, после бессонной ночи и такого сумасшедшего дня. Мужчина пошевелился, поправил солнцезащитные очки на лице и чуть сдвинулся в тень дома. Зря я назвала официанту сумму, которая имеется у нас на счете. Ладно. Просто вызову такси и все, не страшно. Увидела, уже хорошо.

Резко грохнула музыка, я обернулась в зал. Горят бенгальские свечи. Двое юношей на подносах несут запеченных поросят, позади них семенит небольшой оркестр. Скрипка, флейта, тромбон. Вот что значило «поросенок с выносом»! Боюсь, Светлость такого расточительства может не оценить, в отличие от ребенка. Тот улыбается, раскрыв рот до ушей. Раздались громкие аплодисменты гостей заведения с разных сторон огромного зала. Я сижу багровая, щеки пылают так, что от них, наверное, можно поджечь бумагу.

— Здесь я чувствую себя почти так же уютно, как дома. Вы выбрали отличное заведение, Надя, — карие глаза залиты неподдельным детским счастьем.

— Вот и хорошо, — выдавила из себя я, наблюдая, как скатерть спряталась под двумя огромнейшими блюдами.

— Думаю, отцу надо посоветовать сюда заглянуть.

— Пусть это место останется нашим с тобой секретом, — внутренний голос упорно подсказывает, что барон точно не оценит такого эпатажа. Да ещё и в мой первый рабочий день. Покормила ребёночка, в счёт и заглядывать будет страшно. Может, проще будет заказывать еду на дом, пока Эмиль не найдет кухарку.

— Вы думаете? Пожалуй, что так.

Ребенок накинулся на еду, как будто он с голодного острова. Я впервые вижу, чтобы кто-то ел настолько быстро и удивительно аккуратно. Сама только и успела, что съесть небольшой ломтик удивительно сочного мяса. В целом я уже сыта, да и торжественные похороны диеты, можно сказать, состоялись. Впервые я ее проводила с оркестром. Тьфу! Выглянула в окно. Этот мужчина так и стоит, не сводит глаз с Джошуа. Может, телохранитель наследника, о котором меня забыли предупредить? Спросить, что ли? Главное, не напугать, ещё подавится. Хотя этот вряд ли. Кстати, а где суп? Была же тарелка чего-то похожего на борщ? И рассольника тоже нет.

— Ты не лопнешь? — детка с невиданным для ребенка достоинством промокнул губы салфеткой и, чуть качнув головой, произнес как само собой разумеющееся:

— Нет, я же дракон… То есть, человек, конечно. Просто мы всегда с отцом столько едим. Семейная особенность. Барон может съесть в одиночку целого кабана, оставив мне только окорок.

— Я боюсь, что тебе будет плохо от такого количества еды. Если хочешь, нам могут запаковать что-нибудь из этого с собой.

— Вы наелись?

— Более чем.

— Когда мясо остынет, оно становится жёстким. Домой лучше не забирать. Тем более, что ресторан совсем рядом. Уверен, что кухарку ещё не нашли. А значит, и ужинать мы станем не дома.

— Ты случайно не знаешь его? — я кивнула в сторону улицы. Надо же, как солнце играет. Отсюда кажется, что у прохожего ярко-желтые, почти золотые глаза.

— Нет. Совершенно точно не знаю, — напрягся воспитанник. Даже плечи поднял.

— Ждёт, должно быть, кого-то. Может, встречу назначил. Бывает, — соврала я беззастенчиво.

— Вы точно насытились, госпожа?

— А? Да, точно.

Поросенок и со второго блюда исчез. В зале раздались редкие аплодисменты. Интересно, что со мной сделает Людовик, если я угроблю его чадо? Заворот кишок — это опасно. Или от обжорства бывает что-то другое? Но и тарелку из детских рук вырывать неудобно. Да и смысл? Он уже все равно все проглотил, пока я в окно смотрела.

Принесли десерт.

— Зайчик, может быть, достаточно? Тебе плохо не станет?

— Уверяю вас, мне будет только хорошо, — деточка зачерпнула ложкой шапочку крема на пирожном, сощурившись от удовольствия.

— Восторг! Будьте любезны, заверните нам с собой точно такое же, только присыпте сверху грейпфрутом.

— Вы можете заказать доставку, пирожное легко мнется.

— Ничего страшного, это для кошика.

Нет, готовят тут, и вправду, восхитительно. Я вытащила телефон из сумочки. Ой, мне кто-то звонил. И, судя по тому, что с городского номера телефона, ничего хорошего этот звонок не обещает. Из ресторана перезванивать неудобно. Значит, перезвоню потом, например, из магазина одежды. Загрузила приложение такси, выбрала на карте бутик детской одежды, ближайший к нам. И уточнила, что нужно подъехать к самому входу. Кто бы ни был этот человек за окном, знакомиться с ним ближе у меня нет никакого желания. Детей по всему миру похищают, тем более детей богатых родителей. Не хочу рисковать мальчишкой, да и себя нужно беречь. Отлично, машина уже едет. Прибытие через минуту. Хорошее место, расположено удобно и люди, в целом, приятные. Официант, например, принес вместе со счетом визитку ближайшей детской поликлиники. Посетители вообще проводили очередным залпом аплодисментов. Больше я сюда ни ногой! Никогда и ни за что! В особенности, с этим ребенком. К выходу прошла хорошо отрепетированной походкой образцовой стюардессы. Но там-то хоть за дело хлопают! Тут же с точностью до наоборот, за то, что, доверенного мне единственного ребенка перекормила.

Увидев машину у входа, Джошуа чуть замялся. И зачем я только заказала эконом? Привычка. Ай, ладно, об этом мы папе тоже не скажем.

— Нравится машина? Это очень редкая марка. В Конго таких наверняка не бывает! Это Волга! Чудо отечественного автопрома!

— Чудо, что она ещё ездит. На сороковом году жизни, — высунулся в окно небритый водитель, — садитесь, дамочка, здесь нельзя долго стоять. Детского кресла нет, имейте ввиду.

— Раритет! — гордо улыбнулась я и отковыряла заржавелую ручку двери.

— Осторожнее! — донеслось с водительского сидения.

— Залезай, Джошуа!

— Увидишь партуль, пригнись, парень. А то нас оштрафуют.

— Нам только пятьсот метров до магазина одежды проехать.

— Зажрались! Чё пешком не пошли? Жарко?

— Особый колорит местных водителей, такой теперь редко встретишь! Погружение в культурный слой! Папе об этом лучше не говорить. Пусть самостоятельно погружается, это будет для него сюрпризом.

— А папа у малого кто?

— Барон.

— Цыганский барон? То-то я смотрю, парень чернявый. Эй, слышишь, не трогай там ничего! И детали под моим сидением не задевай!

— Надежда, нам ещё нужна лавка, торгующая инвентарем для домашних животных, — невозмутимо произнес ребенок, — У кошика нет подходящих мисочек, — взвесил ребенок увесистую коробку в своих руках.

— Сначала одежда.

Машина басисто взревела и дернулась с места, будто в нее запрягли стадо недовольных чертей. И все они тянут в разные стороны. Я ничем не рискую. Не самолёт, ниже асфальта не упадет. Ехать тут рядом. Если б не тот странный мужчина, мы бы вообще пешком дошли. Подумаешь, пятьсот метров. Совсем же рядом.

— В следующий раз стоит заказать карету.

— Цыганенок!

— Где я тебе ее тут возьму? В городе лошадок не держат.

— Вы ошибаетесь, — кивнул вперёд бледный ребенок. И вправду, раритетная карета катится, не спеша, туристов везёт.

— Тебе плохо?

— Стоит ехать медленней. Попросите возницу не спешить так.

— Ползем двадцать километров в час, пробки. Куда медленнее? — чё-то он у вас позеленел, барышня. В сумке опять зазвонил телефон. Сбросила звонок, не глядя на номер.

— Живот болит? Тошнит? Надо было у тебя тарелки отобрать! Джошуа! У тебя отвратительная гувернантка! Просто ужасная! Нужно срочно вызвать врача! Нет, у меня все равно нет номера. Скорую надо вызвать?

— Это девушка, без меня. Вон ваш магазин. Выходим, — резко дал по тормозам таксист.

— Вы не понимаете, ребенку плохо от обжорства!

— Выходите!

— Ещё слово, и я из вашей шкуры тюбетейку пошью! — рявкнула я на водителя, — Скорую мы будем ждать здесь! Что же я тебя не остановила с едой? Кошмарная гувернантка! Идиотка какая-то! Джошуа, ты как, малыш? Болит живот?

— Мне уже значительно лучше. Мы с папой всегда едим много. Я никогда раньше не ездил в таких пахучих каретах с такой жуткой скоростью. Позвольте, я выйду наружу. Мне сразу станет совсем хорошо на свежем воздухе.

— Точно? Может, врача? Дай я живот пощупаю. Нас учили оказывать первую помощь.

Невероятно тощее пузико ребенка оказалось восхитительно мягким. Уф. Худшее, что грозит — аппендицит. И то не сейчас. При завороте живот раздувает, он, вообще, другой на ощупь становится. На всякий случай приложилась ещё и ухом. Бурлит, как часы.

— Жить будешь. Идём.

— Мамаша-курица — горе в семье! Рожать за школьной партой не надо было! Коза… — высказался водитель.

— Я доложу отцу о вашем недостойном поведении, полагаю, вы будете вынуждены принести самые искренние сожаления нашему дому, — холодно отрезал мальчишка. Странно, но водитель осекся на полуслове. Я даже не нашлась, что добавить. Просто выбралась на волю из этой консервной банки. Где бы себе записать, что когда я еду с ребенком, машины эконом класса в самой дешёвой фирме такси заказывать точно не стоит.

— Благодарю за заботу, леди. Мы можем идти, — невозмутимо подхватило меня под локоть это чудо, — Вам совершенно точно не стоит так волноваться о моем самочувствии. Прошу, — дверь и ту открыл. Невозможный ребенок.

Воспитание, и вправду, прививают таким с колыбели. Или оно с молоком матери передается? Мне-то как ему соответствовать? Я же чистокровная питерская дворняжка! Тонкий слой интеллигентности никак не может прикрыть значительных прорех в изначальном домашнем культурном слое! Я в коммунальной квартире росла!

В бутике нас окружила стайка весёлых консультантов, неуловимо напоминающих колибри. Одежда, игрушки, люльки и соски. Диван в углу! И кулер с водой.

— Ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Да, конечно.

— Уф!

— Девушка, что вы хотели?

— Ведро холодной воды на голову. Лучше со льдом. Нам нужен полный комплект одежды на него. От трусиков, до курток. Подберёте?

— На какую сумму рассчитываете?

— Почти на любую.

— Средства личной гигиены? Расчёски?

— Все сразу. Оптом. И мисочку для кота!

— Мисочек нет. Есть суповая тарелка.

— Джошуа?

— Кошик ест только из костяного фарфора. Я выберу сам. Вы можете передохнуть. Не стоило так переживать за меня, но я благодарен вам за заботу. Вы мне подходите. Отец получит только самые лучшие рекомендации от меня.

— Золото, а не мальчик, — кивнула я девушкам, — Как долго будет длиться примерка?

— Час у вас есть.

— Благодарю.

Уф. Ребенка сдала в хорошие руки. Мои, правда, трясутся. Легче попасть в турбулентность, да даже в грозу, и технические неполадки не так страшны, как один зелёный от обжорства мальчишка. Уф! Слов просто не осталось. На улицу, что ли выйти? Стоп. А вот и наша пропажа. Тот же самый мужчина, который караулил нас снаружи ресторана, мнется прямо у двери бутика. Сверкает глазищами. Линзы у него, что ли? В сумочке опять зазвонил телефон. Простите, но сейчас не до вас, второй раз за день рисковать воспитанником я не могу. Полицию вызвать? Так когда они еще сюда приедут. И потом, что я им скажу? Сюда подозрительный тип не заходит, фланирует вдоль стеклянной витрины, выискивает взглядом ребенка. На углу Невского есть опорный пункт полиции, за пару минут добегу. Должна успеть, если быстро бежать.

— Проследите, чтоб ребенок никуда не ушел отсюда. Я быстро.

— Шоколадки в соседнем доме продаются.

— Спасибо, — выскочила в дверь с другой стороны и как ошалелая курица, прав был таксист, рванула по тротуару, маневрируя в толпе. Дышу уже даже не ртом, и точно не носом. Наверное, ушами. Дверь в заветную будку я открыла пинком ноги.

— Спасите!

— Стюардесса? Вы-то здесь как оказались?

— Бейджик врёт. Я здесь с племянником по делам. За нами маньяк увязался, теперь, главное, врать не стесняясь. Мне же нужно спасти ребенка? И себя тоже желательно спасти, значит, ложь будет во благо, — Следит за нами, фотографирует, неприличные жесты показывает, угрожает, меня за руку схватил. Племяннику кричал гадости. Он сумасшедший.

— Где ребенок сейчас?

— В квартале отсюда. Оставила в магазине.

— Работаем. Дамочка, вы нам его, главное, покажите издалека. Мы следом пойдем, чтоб не спугнуть.

— У него глаза жёлтые, светятся. Линзы, наверное. Я побежала, догоняйте.

До магазина долетела с такой точно скоростью, с какой опаздываю на рейс. Парни пыхтят в отдалении. Ну как, пыхтят. Они-то без каблуков. Печатают по асфальту тяжёлые шаги, словно клейма на нем ставят. Джошуа я разглядела издалека. Выбирает что-то, а, нет, идёт к кассам. Главное, что все ещё в магазине. Оп! В мое отсутствие предполагаемый маньяк осмелел. Жесты ребенку показывает через стекло. Улыбается, гад. Парням из полиции большего и не надо было.

— Он?

— Мы его задержим для проверки документов, доставим в участок. Состава преступления нет. Если сопротивления не окажет, через пару часов, скорее всего, придется отпустить. А вы берите такси. Или заявление писать будем?

— Нет, — выдохнула я и ворвалась в магазин.

— Чудесный ребенок. Мы все подобрали. Вы можете расплатиться.

— Отлично, — Прижала я карту к терминалу, не глядя.

— Платеж прошел. Удачного дня! Заходите ещё.

Как приятно смотреть, оказывается, когда человека, которого ты откровенно боишься, кладут лицом на асфальт. Вот вообще не жаль. То есть нисколько. И руки ему так красиво заковали. Нечего было сопротивляться нашей чудесной полиции!

— Вызываем такси или идём пешком? — спросила я у взволнованного ребенка.

— Что они делают? Его посадят в клетку только за то, что он гоблин? И повесят?

— Гоблин? Лучше и не назовешь. Нет, дорогой, не переживай. Никого вешать не будут. Просто побеседуют пару часов, скажут, чтобы вел себя хорошо. Объяснят правила приличия. Идём пешком или закажем такси?

— Я предпочту прогулку. А куда его повели?

— Не волнуйся, скорее всего, в отделение полиции.

— Надо папе сказать. Идёмте скорее. Сумки нам доставят. Я обо всем договорился.

— По дороге приобретем мисочку для кошика. Тут совсем рядом есть магазин фарфора. Ой! Мне опять звонят. Ты подождёшь? Это быстро. Алле? Кого задержали? Людовика? Да, я его знаю. Нет, он не наркоман. Нет, просто с придурью. Не с дурью! С придурью! Куда подъезжать? Хорошо, я передам его другу.

— Папу тоже поймали? — вжался в меня испуганной птахой ребенок.

— Представляешь? Думаю, ничего страшного. Эмиль вне зоны действия сети. И что нам делать? Придется ехать самим его вызволять.

— Я не поеду в отдел полиции. Наберите номер черной ведьмы Марцеллы. Она обещала помочь в крайнем случае.

— Думаешь? Справимся сами. Лучше скажи, на кого я тебя оставлю? В доме же никого нет, вроде.

— Там есть Клаус.

— Тот старик в сапогах? Любопытное имя. Деваться некуда, идём домой, тебя оставлю, а сама поеду в полицию.

— Клаус носит исключительно замшевые туфли. С пряжками.