Порождая бурю

11. Встать на чью-либо сторону

Проведенный в компании Патриции и Розалии вечер Бенджамин мог с уверенностью назвать катастрофой. Единственным положительным моментом можно было считать то, что он отчетливо понял, что предпочитает таких экспрессивных людей, как Розалия, а не пассивно-агрессивных, кажущихся благовоспитанными, какой и оказалась Патриция. Не смотря на то, что Бенджамин был мужчиной и никогда не подвергался никакого вида насилию, все же даже у него похолодело внутри, когда речь зашла о печальном опыте Рози. Он заметил, как она побледнела и ощетинилась. В тот момент ему стало больно за нее. Он несколько раз пытался остановить тот разговор, но женщины не обращали на неговнимания. А когда он позвал Рози по имени, Патриция подумала, что он на самом деле защищает ее, а не эту напуганную девочку. В тот момент Бенджамин понял: не было у Розалии никакого романа с Луиджи. Он опекал ее, как отец. И вот почему попросил позаботиться о ней и быть терпимым к ее сложому характеру.

Бенджамин выскочил вслед за Рози почти сразу после нее. Он не хотел отпускать ее одну в растрепанных чувствах, потому что считал себя виноватым в произошедшем.

— Рози! — крикнул он вслед удаляющейся фигуре, но та даже не замедлила шаг. — Ро-ози! Розалия!!! Черт возьми, Рози, остановись!

Девушка упрямо шла вверх по мосту, придерживая одной рукой подол длинного изумрудного платья с принтом цвета охры. Бенджамин прибавил шаг и догнал ее на середине над самыми железнодорожными путями. Он снова позвал ее по имени, чтобы не напугать, и только потом дотронулся до руки.

— Рози, остановись…

Она остановилась. Бенджамин сам обошел ее и встал перед ней. Он только надеялся, что она не плачет, и был рад, что увидел сухие глаза, хотя и на очень грустном лице.

— Рози, мне очень жаль, что все так получилось… — она молчала. — Если бы я знал, что все случиться именно так, то ни за что не предложил тебе пойти к Патриции. Поверь мне, она не плохой человек…

На последней фразе потухшие до этого глаза загорелись яростным огнем.

— «Не плохой» — это значит «хороший» или «дерьмовый»? У меня совсем другие понятия о «не плохом человеке». И уж это точно не тот человек, который начинает ужин с того, что специально готовит то, и ему это известно заранее, что гость не будет есть. Она везде навалила сыр. И десерт был со взбитыми сливками!

— Я забыл ей сказать, что ты не ешь молочное… — оправдывался Бенджамин.

— О, перестань же! — Розалия была в бешенстве. — Я не верю тебе! Ты ничего не забываешь!!! Она сделала это специально, и не надо ее защищать! По ней видно, что она — стерва.

— Она думала, что ты любовница ее мужа.

— И ты тоже, верно? — Бенджамин промолчал. — Ты тоже так считал, и кто знает, что думал про меня!

Бенджамину было стыдно, но об этом не обязательно было говорить вслух.

— Это первое, что приходит в голову. Ты же сама думаешь о людях плохо, и часто твои мысли верны.

— Твои оказались не верными! — отрезала Розалия и сделала еще несколько шагов вперед, но Бенджамин снова остановил ее.

— Я слышал это от других. И Луиджи очень хотел познакомить меня с тобой тогда в кемпинге, но тебя не было. Когда мужчина так заботится о ком-то, то это непременно наводит на мысль об интимных отношениях.

— Меня сейчас стошнит! И уж точно не потому, что я съела что-то с лактозой.

Розалия развернулась спиной и решительно направилась на другую сторону моста. Но она не дошла и до середины дороги, как вернулась назад и чуть не столкнулась с последовавшим за ней Бенджамином.

— Вот, возьми, — она пару секунд копалась в сумочке и вытащила оттуда маленькую коробку, в которые кладут ювелирные изделия. — Передай это Патриции.

Девушка взяла одной рукой правую ладонь Бенджамина и, развернув ее тыльной стороной вверх, вложила туда коробку.

— Что это? — Бенджамин покрутил ее, но не открыл.

— Это кольцо, которое Луиджи попросил меня выбрать вместе с ним к годовщине свадьбы с Патрицией, — Розалия шла на другую сторону дороги, потому что с одной стороны моста ехала на них машина. — Поэтому мы были вместе в машине в тот день, когда произошла авария.

Бенджамину снова стало не по себе.

— Почему ты не сказала ей об этом?

— Потому что поняла, что ей это было не нужно! Она уже все решила!

— Рози, она была убеждена в вашей связи. Но ты могла все изменить!

— Зачем?

— Затем, чтобы о тебе не думали плохо. Патриция не…

— Да-да, я помню. Не плохой человек, — раздраженно передразнила Бенджамина Розалия. — Хватит уже болтаться, словно флюгер на ветру. Решись, на чьей ты стороне! Ненавижу людей, которые стараются угодить всем и каждому.

— Это точно не про меня! — заверил ее он. — Я на твоей стороне, Рози!

Бенджамин убрал коробочку в карман взял девушку за плечи. Она не смотрела на него. У нее был такой расстроенный вид, что ему захотелось прижать ее к себе. Но она внезапно освободилась из его рук и сделала шаг назад.

— Ты ничего ей не сказал! Только меня одернул! — обиженно воскликнула она.

— Я всего лишь не хотел, чтобы ты потом пожалела о сказанном.

— Пожалела? Я? Если бы я могла, то двинула бы ей по ее пустой крашеной голове, чтобы не несла всякую ересь. Какая нормальная женщина станет обвинять другую в том, что она спровоцировала домогательства?! Ты тоже так думаешь?

Последняя фраза получилась со всхлипом, от которого Бенджамина передернуло. Он не знал, что именно произошло между Розалией и учителем, но предполагал, что даже самый минимальный нежелательный контакт способен глубоко ранить. Девушка смотрела на него, приподняв голову. Она была такая красивая, и от этого казалась еще более безащитной.

— Нет, Рози, нет!

Он снова взял ее за плечи, но на этот раз не стал медлить и притянул ее к себе. Не смотря на воможность, что Розалия будет вырываться, он все же рискнул. И оказался прав: девушка прильнула к нему, прижавшись щекой к плечу. Бенджамин не ожидал такой покорности. Вероятно, она была очень расстроена.

— Рози, ни одна женщина, что бы она ни надела, ни сказала, ни сделала, не заслужила насилия ни в каком его проявлении. Мне трудно представить, как можно захотеть обидеть тебя.

Он сжал ее крепче, закрыл глаза и, уткнувшись носом в макушку, втянул ее запах. В голове сразу заплясали картинки со скалистым берегом и темно-зелеными кустами дрока с яркими желтыми пахучими цветами. Присутствие Розалии, как бы странно это не выглядело, дарило Бенджамину ощущение радости. Необъяснимое чувство овладевало им. Этакая смесь напряжения и легкости, которую было бы трудно описать кому бы то ни было. Но она ему нравилась.

Они стояли так некоторое время, но потом Розалия зашевелилась.

— Со мной все в порядке. Ты можешь меня отпустить, — проговорила она.

Бенджамин ослабил объятия, но рук не разжал. Розалия подняла к нему лицо и уже раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Брови все еще были сведены к переносице, она так и не успокоилась. А Бенджамин уже знал, чего ему хотелось в ту минуту больше всего. Его взгляд перебегал с глаз на губы девушки и обратно. Она, он был уверен, понимала, что сейчас произойдет, но не сделала ничего, чтобы избежать этого. Наоборот, чем больше Рози смотрела на Бенджамина, тем меньше становилась складка между бровей.

— Не хочу отпускать тебя…

Он очень медленно приближался к губам Розалии. А когда между ними осталось не больше пары сантиметров, девушка сама подалась вперед, а остальное уже сделал Бенджамин. Первый поцелуй стал всего лишь легким прикосновением к теплым губам. Потом короткий взгляд друг на друга. Второй поцелуй чуть длиннее, губы обоих все еще оставались сомкнутыми. И снова короткий взгляд обоих. Третий — более чувственный, но такой же осторожный, как и прежде. И снова серо-зеленые глаза смотрели на него. Последний же поцелуй стер временные границы, оставляя обоих полностью захваченными им.

Бенджамин, кажется, перестал мыслить. Розалия обвила руками ему шею и тесно прижалась к его телу. Под легкой тканью ее платья и через свою рубашку он чувствовал, какая она была тоненькая и нежная. Он целовал ее так, что ей не хватало воздуха, пока она сама не отстранилась от него, потому что продолжать так дальше не было смысла.

— Думаю, для первого раза достаточно, — со странным видом проговорила девушка.

— Для второго… — поправил ее Бенджамин. — А третий будет?

— Ничего не обещаю.

Рози была серьезная. Менее напряженная, но какая-то другая, как будто осторожная. Бенджамин не понимал, была ли она такая все еще из-за Патриции или из-за поцелуя.

— Надежды пока достаточно, — хмыкнул он.

Розалия смерила его пристальным взглядом и медленно пошла вперед по мосту. Бенджамин последовал за ней. Она молчала с минуту, разглядывая что-то на верхних этажах близстоящих шестиэтажек.

— Послушай, Бенджамин, я не понимаю… Ты подозревал меня в связи с женатым мужчиной, годящимся мне в отцы, и относился к этому весьма негативно. А сам периодически изменяешь своей девушке. В твоих действиях есть какая то последовательность? Потому что я ее не вижу, или она от меня ускользнула.

— Скажем, я теперь свободен.

Было видно по лицу, что Розалия не особо верила ему, но Бенджамин не был расположен к объяснениям. Он считал их лишними особенно потому, что неделю спустя Маринелла все еще жила у него дома и о том, когда съедет, даже не упоминала.

— Надеюсь, это не из-за меня? — насмешливо спросила девушка. — Мне не хотелось бы стать стервой в чьих-то глазах.

— Это не из-за тебя. Из-за меня. А стерва ты уже давно в глазах многих. Так что не расстраивайся понапрасну.

— Ты тоже временами бываешь не слишком деликатным…

На лице больше не осталось и следа улыбки. Розалия пошла быстрее. Но она сделала не больше десяти шагов, как снова остановилась и развернулась лицом к Бенджамину.

— Не надо меня провожать, — решительно сказала она, а когда он возразил, снова повторила, — не надо. Я дойду сама.

— Мне жаль, но я все равно доведу тебя до дома, — настаивал Бенджамин.

— Ты видел, я прекрасно справляюсь с разными придурками в темное время суток.

— Да, видел. И благодарен тебе за свое спасение. Я — твой должник.

Розалия только презрительно фыркнула на его слова, но больше возражать, чтобы ее проводили, не стала. И у своего дома даже не остановилась, чтобы попрощаться, как следует. Бросив на ходу «спасибо за приятный вечер», прозвучавшее, словно плевок в лицо, она скрылась в подъезде. А Бенджамин еще с минуту стоял у двери и думал, что вообще все это было.