Порождая бурю

17. Под другим углом

Всю неделю до субботы Бенджамина не было в школе. Несколько дней он посветил учебе, в остальные разгребал накопившиеся дела на работе и продолжал ездить с Маринеллой смотреть квартиры. По вечерам он старался избегать ее и не сталкиваться даже на кухне. И хотя, было заметно, она и сама чувствовала некую неловкость, проявляющуюся в движениях и в выражении лица, все же о дате ее переезда не было и речи. До Рождества оставалось чуть больше месяца, Бенджамин ждал на праздники родителей, поэтому Маринелла должна будет съехать в любом случае. Вот только как вынести ее еще хотя бы неделю?! Больше не было сил встречать ее по утрам в соблазнительном пеньюаре и читать в глазах надежду на быстрый секс. Бенджамин решил, что не притронется к ней снова, потому что она его больше не интересует.

Его мысли теперь занимала Розалия. Тот короткий поцелуй на прощание, инициатором которого стала она, не шел у Бенджамина из головы. Он придавал ему большое значение, хотя и не питал иллюзий на счет привязанности Розалии. В прошлом ему уже приходилось иметь дело с ее взбалмошным характером. Поэтому теперь он часто находился в состоянии боевой готовности.

Рози для него была источником внезапного хаоса. Он редко оказывался продолжительным, но часто внезапным и бурным. И хотя Бенджамину не нравилась с ней ссориться, именно в те моменты она была потрясающе живая.

Встречи с ней в субботу утром Бенджамин ждал с нетерпением. Розалия настаивала, что не стоит ехать за ней и она сама приедет на поезде до ближайшей к его дому станции. Но ему хотелось, чтобы она первая села в машину к нему на переднее сидение и еще минут двадцать они побыли только вдвоем. Для этого Бенджамин даже придумал какое-то дело недалеко от дома Розалии, чтобы сделать все по-своему. Однако в пятницу вечером пришло сообщение, что Рози осталась ночевать у Лауры, которая жила, кстати, всего в десяти минутах от его дома.

Бенджамин сердился, но ничего не мог изменить. Как он и предполагал, рядом с ним уселась Лаура, а Розалия устроилась сзади одна, так как Сара не смогла отпроситься с работы. Она сидела тихо, в разговоре не участвовала, зато не открывала взгляда от экрана смартфона и часто зевала, как будто не спала всю ночь. Ее присутствие явно ощущалось, потому что аромат солнца и дрока нежно опутывал сознание. Бенджамин пытался поймать ее взгляд в зеркале заднего вида, но Рози вообще не поднимала глаз. И так продолжалось до тех пор, пока машина не съехала с автострады, а Лаура не спохватилась, что ее подруга и слова не проронила за прошедший час.

— Эй, Оз, ты чего там притихла? — громко спросила она и повернулась всем телом, чтобы увидеть Розалию.

— Я разбирала завал на электронной почте, — не сразу отозвалась девушка, все так же не поднимая взгляд от экрана. — Почти закончила. Дайте мне еще двадцать секунд.

Лаура снова села ровно. И даже когда Рози отложила телефон в сторону, она не сразу включилась в разговор. Бенджамину пришлось спросить ее про руку и сеансы массажа, на которые она уже успела сходить в его студию.

— Бенедетта — просто волшебница! — ответила Розалия и в первый раз с начала поездки взглянула в зеркало заднего вида.

Бенджамин поймал ее взгляд — серо-зеленые глаза едва расширились и сразу спрятались за пушистыми ресницами. Ему, безусловно, хотелось бы продлить этот момент, но Рози казалась сегодня неуловимой.

Когда они приехали на место, остальные как раз или выходили из машины, или въезжали на просторную парковку, окруженную деревьями и колючими плетьми дикой ежевики. Кое-где можно было заметить оставшиеся висеть на кустах полу засохшие мелкие ягоды. Солнце стояло высоко, обещая теплый ноябрьский день.

Первые минут десять все толпились вокруг Марии Луизы и поздравляли ее с днем рождения. А потом стали выгружать из багажника сумки с едой, которую та приготовила. Их было столько, что каждый должен был что-то взять.

Давиде стоял рядом с виновницей торжества и распределял сумки и подносы, закрытые пленкой и фольгой между гостями.

— Ей, Оз, что стоишь?! Возьми хоть эти пакеты…

Он протянул ей увесистый пакет и теперь ждал, пока она подойдет. Розалия сделала несколько шагов, но Бенджамин опередил ее:

— Ей нельзя нести тяжелое! — прогремел он, и все посмотрели сначала на него, а потом на ту, которую он защищал.

— Я… подумал… она больше не носит фиксатор…

— Давай свои пакеты… — Розалия уже протянула правую руку, но Бенджамин уже стоял перед Давиде.

— Ничего тяжелого! — безапелляционно проговорил он и в добавок к своей ноше взял еще сумки.

Розалия промолчала, и по лицам окружающих можно было прочесть недоумение, вероятно свидетельствующее о том, что отсутствие бурной реакции со стороны девушки было аномальным явлением. Возможно, позже, она выскажет ему в лицо все, что думает по этому поводу, но сейчас она лишь бросила короткий взгляд в его сторону и, взяв небольшой поднос со сладостями, пошла за всеми к месту для пикника.

Во время обеда Бенджамину не удавалось приблизиться к Рози. Она словно ускользала от него, оставляя за собой лишь шлейф запаха своего тела. На теплом солнце она разделась, и теперь ее обнаженные плечи, руки и шея отливали цветом темного меда, привлекая взгляды не только Бенджамина, но и Аугусто, и Давиде, и даже Адриано. Кто из них троих видел и касался больше, чем он?! Кто целовал ее? Кому их них она дарила свою обезоруживающую улыбку?

Мысли подобного рода назойливо толкались в голове Бенджамина, когда он в окружении Марии Луизы с одной стороны и Лауры с другой шел по тропинке к реке. А впереди Розалия болтала о чем-то с Аугусто. На расстоянии шагов двадцати невозможно было разобрать, о чем шла речь, но Розалия часто смотрела на собеседника, а когда они повернули к реке и скрылись из вида, то до Бенджамина донесся громкий смех обоих. Его словно окатило холодной водой. И эта смесь раздраженности и недовольства ознаменовала приход ревности.

Когда, наконец, и Бенджамн завернул за угол, перед ним открылся вид на пойму небольшой речки. Вода падала вниз с построенной этрусками двухметровой стены из обтесаных камней из вулканического туфа и петляла между большими плоскими камнями, образуя в разных местах небольшие заводи с затянутой ряской поверхностью. Здесь все разбрелись по одиночке, исследуя ландшафт, переходя с одного камня на другой. Бенджамин задержался наверху у спуска к воде и наблюдал, как к Розалии подошла Лаура и стала о чем-то говорить с серьезным лицом. Розалия слушала ее с минуту, а потом рассмеялась. В тот момент ее взгляд попал на Бенджамина. Улыбка и тогда не исчезла с ее лица и была полностью подарена ему. По ее вине Бенджамин даже пропустил один вдох и выдох.

— Ты ей нравишься, — послышался вкрадчивый голос из-за плеча. — И она тебе. Очень…

Бенджамин развернулся — перед ним стояла Мария Луиза и с выражением неподдельного любопытства разглядывала своего начальника.

— Почему ты так решила?!

Ему было неприятно, что кому-то, кроме него самого, известно, что, когда Рози не смотрит на него, он любуется ею и отбивается от фантазий с ее участием.

— Ну, я же не слепая… Ты и сам, наверное, не замечаешь, с какой улыбкой наблюдаешь за ней, пока она не смотрит на тебя.

— Хм…

— Между вами есть… как там ее называют?.. Химия! — взгляд Марии Луизы стал заговорщическим. — Пригласи ее куда-нибудь…

— Розалия уж точно не способна облегчить мне задачу.

— Ты знаешь, ее надо просто любить. Как ребёнка. Безусловной любовью. Когда ты не ставишь условия, что она должна измениться или наступить себе на горло. Рози так отчаянно нуждается в любви и заботе, что намеренно отталкивает всех вокруг себя. Она может нагрубить, рассердиться, выйти из себя из-за мелочи. Иногда мне кажется, что у нее биполярное расстройство, но она добрая. И очень ранимая.

— Что ее сделало такой?

— Семья. Отец… — Мариа Луиза теперь совсем не улыбалась. — Она не каждому по силам. Ничего не предпринимай, если не уверен.

— Я понял, — задумчиво отозвался Бенджамин.

И со стороны могло показаться, что слова Марии Луизы отрезвили его и даже заставили одуматься. Но это было не так. Бенджамин видел в Розалии свет. Он появлялся на ее лице и в глазах тогда, когда исчезал порожденный ею хаос. И желание узнать, действительно ли она разрушает все, к чему прикасается, было непреодолимым. Стоило рискнуть, чтобы узнать. Ведь если Адриано окажется не прав, то наградой ему станет Рози.

Розалия скоро отошла от Лауры и одна пошла ближе к стене из туфа, поросшей изумрудно-сочным бархатным мхом. Там шум воды становился сильнее. Она села на камень, поджав ноги к груди и стала смотреть на воду.

Бенджамин решил, что сейчас самый удачный момент, чтобы подойти к ней и получить ее всю для себя. Перешагивая через лужицы и мелкие заводи, он сделал вид, что не слышит, когда его окликнула Лаура. Он понимал ее интерес к себе, но совершенно не был в ней заинтересован. Ее болтовня в машине утомила его. И чем больше она крутилась вокруг, тем дальше убегала Рози.

— Хоть ты и считаешь себя непопулярной, но рядом с тобой всегда кто-то есть, — проговорил Бенджамин и остановился на соседнем от Розалии камне.

— Рядом с тобой — тоже, — заметила девушка, даже не посмотрев в его сторону.

— Я могу присесть?

— Камень маловат для двоих…

Розалия подняла ехидные глаза на Бенджамина.

— Не переживай, я помещусь!

С этими словами он быстро перешел на камень, на котором сидела она, и ловко уселся рядом. При этом бедра и плечи соприкоснулись, но девушка ничего не предприняла, чтобы отодвинуться в сторону, где еще оставалось сантиметров тридцать до края валуна. Она лишь повернула голову в сторону Бенджамина, как будто спрашивала, что бы это могло значить, и с удивлением обнаружила, насколько близко оказалось его лицо. Если бы они были одни, Бенджамин не раздумывал бы ни секунды, что делать дальше.

— Ты когда-нибудь была здесь раньше? — спросил Бенджамин. — Может быть в детстве…

— Нет. Мои родители не особенно любили путешествовать. Они развлекались другим способом.

Розалия приподняла одну бровь — Бенджамин не представлял, что бы это могло значить, но точно знал, что хотел бы узнать.

— В конечном итоге совсем не важно, что именно делает наше детство счастливым.

Он, безусловно, забрасывал удочку в надежде подцепить на крючок крупный улов.

— Из счастливых детей вырастают скучные взрослые… — на губах и в глазах появилась броня из улыбки.

— Судя по тому, что ты совершенно не скучная и обладаешь изобретательным умом, детство твое счастливым совсем не назовешь.

Бенджамин говорил это и ждал, в какой же момент Розалия сдастся. Ему не хотелось делать ей больно, поэтому он предпочел бы, чтобы это произошло как можно скорее.

— Я уверена, не многие захотели бы поменяться со мной местами.

— Только не говори, что тебя били родители…

Он увидел, как на ее непроницаемое лицо стала наползать тяжелая тень. Сначала она накрыла глаза, и оттуда ушла игривость, затем улыбка обмякла, отяжелела и потянула уголки рта вниз. Перед ним больше не сидела едкая Розалия, на него смотрела та, которую разгадали. И тогда Бенджамину стало не по себе. Он пожалел о том, что сказал.

— Вижу, ты воспользовался моей теорией и подумал самое худшее. Совет на будущее: совсем не обязательно озвучивать свои мысли… Найдется не так уж много людей, которым это придется по душе.

Розалия снова улыбалась, только на этот раз одними лишь губами и это больше походило на оскал. Она смерила Бенджамина пронзительным взглядом и, опершись рукой о камень, поднялась и ушла прочь. А он еще несколько минут сидел, осмысливая случившееся под приглушенный рокот воды. Он чувствовал себя очень глупо. Опрометчиво бросаться подобного рода мыслями, основываясь лишь на своем жизненном опыте. Его детство прошло спокойно, и пусть было в нем и такое, что заставило его желать большего или другого, но с ним никогда не обращались плохо.

Бенджамин встал и огляделся, чтобы найти Рози. Он видел, как она шли вниз по течению реки, туда, где скала была обтесана вертикально, и вместе с деревьями и гигантскими поросшими мхом камнями образовывала узкую тропинку на берегу. За ней следом никто не увязался, поэтому они смогли бы поговорить. Но к нему направлялась Лаура. Бенджамин мысленно закатил глаза, но лишь улыбнулся.

— Пойдем прогуляемся, — приветливо позвала она.

Он решил ей не отказывать, не имея на это веских причин. Когда они поднимались на тропинку, с которой потом спустились в пойму реки, Бенджамин смотрел в сторону, где совсем недавно скрылась Рози.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍