Порождая бурю

24. Важные слова

Стычка с Бенджамином погрузила Розалию в неприятную меланхолию. Прежде она бы рассвирепела, напала в ответ и наговорила много нелицеприятного. Но самое главное, она, скорее всего, рассказала бы, почему ее так долго не было, чтобы бросить в лицо ответные обвинения. Когда дело касалось Бенджамина, девушка переставала следовать своей обычной логике. Мало того, что она даже не попыталась ничего объяснить, так она еще и позволила Бенджамину наорать на себя. И хотя ей были неприятны его крики, они дали ей ощущение, что ему не все равно. Это был не самый лучший способ убеждаться, что человеку есть до тебя дело, но для Розалии — самый знакомый и самый убедительный.

Ее действительно не было на ужине. От части из-за недовольства собой от второго места, но и из-за боли в плече, от которой поднималась призрачная тошнота.

После того, как ушел Бенджамин, Розалия попыталась уснуть, но ее все отвлекало: мысли, чувства и физическое состояние. И тогда она решила пойти к Бенджамину. Не желание снять боль подвигли ее на этот поступок. Она смогла бы дотянуть так до утра или пойти искать в городе дежурную аптеку. На самом деле она страстно желала его присутствия, чтобы он уменьшил ей ее душевные терзания.

Далеко не все, что произошло тем вечером Розалия держала под контролем. Изначально намерения ее были совершенно другими, но многое просто оказалось невозможным потому, что было неподвластно ей. Конечно, она знала, что прикосновения Бенджамина будут ей приятны, но она не ожидала, что признание, слова, которые она мечтала услышать всю свою жизнь, так напугают ее.

— Ты важна для меня, — сказал он, и глаза его подтверждали каждый звук в этой фразе.

Они ошеломили ее, ворвались в ее сознание, словно буря. Столь желанные слова… Но что теперь делать с этим признанием? Что бывает дальше, как нужно себя вести?! Этого Розалия не представляла. Она смотрела на Бенджамина и не моргала, пока глаза не начали слезиться. И вот тогда он притянул ее к себе, а она вскинула руки, отбросив майку на кровать, и обняла его за шею. Едва ее грудь коснулась волос на его теле, как низкий тихий стон вырвался откуда-то изнутри.

Нормальный человек подумал бы, что Розалия бросилась его целовать, потому что получила важное признание, тронувшее ее. Она же на самом деле практически заткнула ему рот, боясь, что Бенджамин наговорит еще чего-нибудь. Но эти мысли были позабыты тот час же. Розалия давно хотела быть обнаженной перед Бенджамином, чтобы он смотрел на нее и желал, чтобы касался ее своими огромными руками и целовал туда, куда хотел.

Не он, а Розалия первой начала снимать с него остатки одежды. Она торопилась, сама не зная, куда и почему. Но Бенджамин не собирался потакать ей. Он повалил ее на кровать и придавил своим телом так, что она едва ли могла двигаться, а потом оторвался от ее губ и посмотрел в глаза.

— Рози, какая же ты торопыжка… — мягко пожурил ее Бенджамин.

— Посмотрим, как надолго хватит твоего терпения… — парировала Розалия и провела кончиками пальцев по его спине и задвигала под ним бедрами.

Она оказалась права: как ни старался Бенджамин замедлить ход событий, ей удалось нарушить все его планы. Сорвав с себя одежду, он постарался притянуть Розалию к себе, но она вдруг начала ускользать.

— Ты же не хотел торопиться, — ехидничала она, уползая на другой конец кровати на четвереньках и виляя ягодицами так, что Бенджамин зарычал.

Он поймал ее за талию, подтянул к себе и укусил за мягкое место, которое Розалия с таким бесстыдством только что демонстрировала ему. Она вскрикнула и звонко захохотала, но смогла вывернуться и развернуться к Бенджамину лицом.

— Рози, хватит убегать от меня…

Это было последнее, что он сказал и что осталось четкого в памяти Розалии. Все, что случилось после, она помнила только в виде эмоций и ярких вспышек фейерверков. Несколько минут она не могла говорить и лежала, вытянувшись во всю длину на Бенджамине. Он тоже молчал и теребил ее распущенные волосы. Розалия слышала ровные, но все еще торопливые толчки его сердца.

— Рози…

Она поднялась и снова уселась на Бенджамина верхом. Черные волосы полностью прикрывали ее грудь. Смотря в его восхищенные глаза, Розалия ощущала себя самой желанной женщиной на земле. И она была важна для него.

— Ты очень красивая!

Розалию смутили его слова, но она не хотела, чтобы ему стало об этом известно.

— Оргазм — лучшее лекарство, — почти серьезно изрекла она, вращая плечевым составом.

— Нет, Рози, ты что-то путаешь. Это мои руки…

Бенджамин погладил ее по бедрам.

— Уверен? — захохотала она. — Тогда я вынуждена воспользоваться твоим присутствием и показать тебе еще пару больных мест…

— Я давал клятву Гиппократа… не могу тебе отказать!

И он лечил каждое из них пока были силы, пока Розалия просто не упала на подушки, совсем в полузабытьи. Она лежала с прикрытыми глазами и думала: “Вот сейчас я встану и пойду к себе в номер… Сейчас встану… Мне надо встать…” Но она заснула, и Бенджамин рядом с ней — тоже.

Когда Розалия проснулась, простыни на стороне кровати, на которой спал Бенджамин, уже были холодные. Из ванной не доносилось ни одного звука — его совершенно точно не было в номере. Наверное, он вышел принести что-нибудь к завтраку, ведь он знает, что вчера она не ужинала, а сил вместе с ним было потрачено очень много. Бенджамин принесет свежую выпечку или еще что-то. Он очень внимательный и заботливый!..

От этих мыслей Розалия сладко потянулась, выпрямив руки и ноги, и почувствовала, как саднили те места на ее теле, которые Бенджамин сегодня ночью лечил с особым усердием. Но это было даже приятно — иметь на себе воспоминание о руках и губах умелого мужчины.

За дверью в коридоре послышались шаги. Сердце сделало сальто и вернулось на место, значительно ускорив свой стук. Розалия поспешила лечь на бок лицом к двери и притворилась спящей, чтобы иметь возможность проследить за передвижениями Бенджамина. Она не знала, который был час, потому что оставила свой телефон у себя в номере, но надеялась, что у них будет хотя бы десять минут. Однако в комнату вошел не Бенджамин. Розалия, перепугавшись, не смела шевельнуться или открыть глаза, но шаги были слишком тяжелые, как и дыхание. Затем что-то брякнуло на письменном столе напротив кровати. Девушка вздрогнула и открыла глаза. Она заметила забранные в хвост кудрявые волосы Адриано.

Едва дверь закрылась, Розалия тут же соскочила с кровати и стала одеваться. Всю свою одежду она нашла сложенной на стуле. За окном уже рассвело. Боже, какой же сейчас час?!

Быстрый душ, собранные вещи и вот она уже сбегала по лестнице в ресторан на завтрак. И все это с одной единственной мыслью в голове: Адриано ее видел! Он зашел в комнату Бенджамина, чтобы удостовериться, что проиграл пари.

Розалия соображала, что делать дальше. Лучше всего ничего не предпринимать до окончания соревнований, иначе она и дальше не сможет сосредоточиться должным образом, как вчера. А ей очень нужно победить для себя самой, для школы и чтобы утереть нос завистникам. О групповом выступлении она почти не думала, а полностью делала ставку на индивидуальное.

В ресторане ее окликнули Лаура и Сара.

— Когда вы приехали? — удивилась Розалия ведь на часах было только начало восьмого.

— Нас привез Джанлука, — ответила Сара, махнув с сторону своего парня. — Мы выехали в четыре. И всю дорогу проспали с Лаурой. А ты как? Я слышала от Чапмана — второе место.

— Это отличный результат, Оз! — неумело подбадривала Лаура.

Очевидно, она все еще злилась на нее за тот пятничный вечер, когда Бенджамину, якобы, пришлось везти ее, пьяную, домой.

— Да, отличный, — пробормотала Розалия, пока вертела головой в разные стороны. — Вы уже поели?

Она надеялась отвязаться от подруг, так как разговаривать с ними не было никакого желания. Но они только приехали, и пришлось завтракать всем вместе. Сара была взволнована и задавала кучу вопросов о прошедшем дне соревнований: кто и какие места занял, кого судил Чапман и доволен ли он тем, как все проходит. Судя по всему, она мало знала нового руководителя школы, поэтому и спрашивала всякую ерунду, на которую Розалия отвечала односложно без лишних усилий. Голова ее была занята совсем другими мыслями.

— Оззи, перестань мучить эту булку! — Лаура давно наблюдала, как Розалия четвертовала рогалик и складывала кусочки на блюдце, но не ела. — Тебе надо расслабиться. Почему ты, кстати, не захотела продолжение с Бузато? Уверена, он мог бы стать достойным кандидатом на чудное времяпрепровождение.

— Он плохо целуется, — отрезала Розалия, вспоминая, как выскакивала из его внедорожника, прикрывая полами пальто распахнутую блузку с расстегнутым под ней бюстгальтером.

— Не могу в это поверить! — воскликнула Сара, словно услышала новость, что у Бузато был сифилис или что-либо еще в этом роде.

— Увы, — подтвердила Розалия, чтобы пресечь другие вопросы на этот счет.

Ее раздражали подобные разговоры старшеклассниц в школьной столовой.

— Уверена, — продолжила Сара, — Чапман должен чудно целоваться.

Розалию накрыл озноб.

— Я все еще сержусь на тебя, Оз — воскликнула Лаура, — как ты поступила со мной в прошлую пятницу! Я очень надеялась на свидание с Беном!

— Он не показался мне особенно заинтересованным… — бросила Розалия и начала, наконец, есть круассан.

— Конечно! — обиженно взорвалась Лаура. — Он смотрел только на тебя!

— Так, может, из этого следует, что ему нравлюсь я? — жестоко спросила Розалия.

— Нет, из этого следует лишь то, что ты должна была уйти. Тебе же все равно! Ты приманиваешь их, а потом при первой возможности отталкиваешь!

Кажется, Лауру понесло. Сара смотрела на нее с выражением “ее-надо-заткнуть-пока-не-поздно”, опасаясь, что Розалия взорвется перед соревнованиями и просто пошлет все к чертям. Но к ее крайнему удивлению та лишь неприятно улыбнулась и извинилась, сказав, что до Бенджамина ей нет дела и она не помнит, как дошла до дома. После этого Сара выдохнула, Лаура смягчилась, а Розалия заторопилась во дворец спорта. Она задвинула подальше свое оскорбленное самолюбие и недоумение по поводу Адриано в номере Бенджамина. Сейчас ей нужно победить, а потом все остальное.

Сегодняшний день соревнований был посвящен взрослым спортсменам. По трибунам и у татами больше не шныряла малышня, подгоняемая тренерами. Каждый занимался сам по себе, разогревал и растягивал мышцы. Розалия ушла на самый верх трибуны и там сначала одна, а потом с Лаурой и Сарой репетировала сначала одну кату, а затем другую. Бенджамина вблизи она не видела. Не попадался ей на глаза и Адриано до тех пор, когда их трио, спускаясь с пьедестала третьего места, не столкнулось с ним. Он поздравил их, обнял Сару, затем Лауру, а Розалии пожал руку. При этом он так выразительно на нее посмотрел, что сомнений на счет его мыслей не возникло. Подруги пошли дальше принимать поздравления, а Адриано задержал руку Розалии в своей, давая понять, что должен ей кое-что сказать.

— Что? — ощетинилась она.

— Ничего, — ответил он и разжал пальцы.

Их связывала или скорее разделяла давняя история. Розалия тогда только перевелась в другое здание школы после приставаний учителя. Она осторожно относилась ко всем и каждому, и Луиджи представил ее своему ученику и другу — Адриано. Он стал ее наставником. Старше ее на пятнадцать лет, он был очарован ею настолько, что даже порвал со своей невестой, на которой собирался жениться. Но Розалия ни разу не дала ему повода надеяться, что у них что-нибудь получится. Она вообще не воспринимала его в качестве потенциального кавалера и никогда серьезно не смотрела в его сторону. На том жизненном этапе она беспорядочно знакомилась с парнями, но дальше одного свидания дело заходило редко. Многие проходили перед глазами Адриано, и он мучался и ненавидел ее, и страстно желал. Лишь однажды он признался Розалии, что испытывает к ней, но она только рассмеялась и не приняла его слова всерьез. Позже она поняла, что очень обидела его, обесценив его чувства. В момент признания все казалось несерьезным и нелепым. Она никогда не пыталась извиниться за свое поведение. А Адриано вернул свою невесту и спустя несколько месяцев женился.

Теперь он обвиняюще смотрел на нее, как будто Розалия совершила что-то непростительное. На самом деле это он вломился в чужой номер, но почему, черт возьми, Бенджамин ему это позволил?