Прекраснейшая

Глава 21

Эта идея приходила к ней медленно. Ужасная фантазия. Селены не было. Ченнэри умерла бездетной. Левана — настоящая королева.

Потом, в один день, когда она наблюдала, как Селена играла в своём питомнике, что-то бормоча, Левана представила, как она умирает.

Запихивает один из камешков в рот и задыхается.

Поскальзывается в ванной, когда её няня отвлечётся.

Запутывается в своих нетвёрдых ногах и падает по ступеням дворца.

Грёзы сначала были противны ей — невинный ребёнок с большими карими глазами и грязными коричневыми волосами, что всегда растрёпаны, но она говорила, что это лишь грёзы. Никакого вреда нет представлять себе невинную ошибку, что приведёт к смерти ребёнка, трауре страны, и Левана станет коронованной королевой, раз и навсегда.

Вскоре фантазии стали более жестокими.

В порыве няня сбрасывала Селену с балкона.

Или не сама столкнулась, а какой-то ребёнок аристократов столкнул её по лестнице.

Или разочарованный пустышка прокрадётся во дворец и шестнадцать раз ударит её в грудь.

Леване даже страшно было считать это своими мыслями, но она оправдывала их.

Она — великая королева. Луне лучше с нею, а не с бессознательным ребёнком, испорченным, эгоцентричным паршивцем на троне.

Когда Селене будет тринадцать и она займёт трон, людям будет плохо. Займёт годы вернуться на путь.

Ченнэри была ужасной правительницей. Нет сомнений, её дочь будет такой же.

Никто не полюбит эту страну, как Левана. Никто.

Она заслуживает быть королевой.

Потому она никогда по-настоящему не ненавидела ребёнка, она верила в рациональность. Её мысли не от зависти и обиды, а о пользе Луны. Общем благе.

Месяцы проходили мимо, и она обнаружила, как трудно проводить минуты с племянницей. Представлять, как она это сделает при первой возможности. Как сможет уйти от ответственности.

Левана не понимала, что создаёт план, пока план не был наполовину создан.

Это правильно. Единственный выбор, который может сделать нормальная королева.

Это жертва и бремя, которое она не может никому передать.

Она выбрала день, почти не понимая, что выбрала его.

Возможность была ясной — и вызванной воображением. Словно невидимый призрак шептал ей на ухо предложения, уговаривал воспользоваться шансом, которого больше не будет.

У Зимы была встреча с доктором Элиотом в этот день. Левана будет той, кто заберёт Зиму из питомника. Она отправит Эврета куда-то. Няня там будет. Якобы новая няня, которую не знают люди, которой нельзя доверять до конца. Левана принудит её, убедившись, что это несчастный случай. Она…

Что?

Этого Левана придумать не могла.

Как убить ребёнка?

Есть столько возможностей, но во всех она чувствовала себя монстром, даже с учётом оправданий. Она пыталась думать, как лучше, чтобы ребёнок не страдал. Она не хотела причинять боль, хотела только видеть мёртвым. Что-то быстрое.

А на третий день рождения Селены они решили провести вечеринку. Что-то интимное. Это была идея Эврета, и Левана была так рада видеть, что он планирует семью, что не стала спорить. Только двое, Зима, ну и Селена, естественно. Все собрались в дворцовом питомнике, пили вино, смеялись, как нормальные люди, и не было ничего странного в том, что королевская семья сидела с охраной. Дети играли, жена Гаррисона дала Селене плюшевую куклу, что сделала, кондитер прислал маленький торт в форме короны. На каждом из его пиков была крошечная серебряная свеча.

Эврет пытался показать Селене, как задуть свечи, воск капал на глазурь. Зима тоже хотела принять участие в празднике, и детская слюна осталась всюду — юный Ясин Клэй злился и сам задул свечи. Они смеялись и хлопали, и Левана видела, как чёрный дым кружился вверх, и поняла, что сделает.

Она сделает с ребёнком то, что сделала с нею Ченнэри.

«Иди сюда, сестрёнка. Я тебе кое-что покажу».

Только, в отличие от Ченнэри, она будет милостива. Она не заставит ребёнка продолжать жить.