Сезар плохо понимал, о чём толкует ему Анжела битый час. Какая Леда Сампайя, когда всем известно, что у Лейлы не было родственников! Но он продолжал слушать возмущённую речь Анжелы, несмотря на всю натянутость их отношений, ведь речь шла не о чём-нибудь, а об акциях.
— Она требует вернуть ей акции! Говорит, что консультировалась с Монтейру в Швейцарии и тот утверждает, что она легко добьётся пересмотра завещания Лейлы в свою пользу.
Сезар смотрел на разгневанную фурию, готовую сейчас забыть все их распри ради того, чтобы избавиться от неизвестно откуда появившейся сестры Лейлы. Он смотрел на Анжелу и думал о Вилме. Марта съездила в Рио, повидалась с Жозефой и вернулась домой с очень важной новостью: кольцо, найденное Кларой в машине Анжелы, принадлежало Вилме. Жозефа не колеблясь, подтвердила, что всё время перед гибелью дочь не снимала его с руки. А это значит...
— Вернитесь на землю, сеньор Сезар! Эту аферистку нельзя допускать к власти. Вы недовольны мной, но я по сравнению с ней — агнец, а уж в компетентности мне здесь равных нет!
Из приёмной доносились громкие голоса, какая-то возня. Сезар поморщился: не офис солидной компании, а проходной двор! Он нажал кнопку вызова секретаря. Но тут дверь распахнулась, и на пороге, оттеснив побеждённую Одети, возникла... Лейла Сампайя.
Она представилась и, улыбаясь, ждала реакции Сезара на своё появление.
Сезар оцепенел, поражённый сходством Леды с сестрой. Тот же рост, фигура, цвет глаз, форма носа. Та же горделивая осанка, неторопливость жестов, обаятельная улыбка. Вылитая Лейла.
Гостья не торопила его, давая возможность утолить любопытство. Наконец, Сезар опомнился и указал ей на кресло подле своего стола.
— То, что вы сестра Лейлы, можно и не говорить. Я потрясён вашим сходством.
— Обычно я на это отвечаю, что насколько мы похожи внешне, настолько были разными внутренне. — Леда покосилась на молчаливо стоящую у окна Анжелу. — Кстати, я вам не помешала?
Анжела сделала вид, что не слышала вопроса, и Сезару пришлось любезно отнекиваться. Странным, завораживающим образом действовала на него эта Леда-Лейла.
— Анжела уже сказала мне, что вы намерены продать акции, как только контроль над ними перейдёт к вам.
— Собираюсь, — легко и безмятежно произнесла Леда, словно речь шла о новой шляпке.
— Но вы обещали, что первым, кому вы их предложите, буду я. Вы дали мне срок для сбора денег. — Анжела еле сдерживала свою неприязнь.
— Пятьдесят миллионов долларов, Анжела озвучила именно такую сумму? -Сезар вопросительно посмотрел на даму, сидевшую напротив него.
— Да, именно за такую сумму я собираюсь продать принадлежащие мне сорок пять процентов акций. — Она повернулась к Анжеле. — Срок истекает завтра, и я не намерена отодвигать его. Либо завтра пятьдесят миллионов, либо я ищу другого покупателя.
Сезар с интересом посмотрел на Анжелу: неужели она серьёзно рассчитывает достать до завтра такую сумму? Интересно, у кого? За свою компанию Сезар был спокоен, таких денег на её счету не было. На сей раз, Анжела собиралась поживиться за чей-то другой счёт.
— Предположим, что Анжела не достанет эту сумму. Мы можем обсудить дальнейшие ваши планы, связанные с акциями?
Леда обаятельно улыбнулась Сезару:
— Конечно, можем. Но только наедине.
Сезар не возражал. Иметь дело с Ледой-Лейлой ему нравилось куда больше, чем с Анжелой.
— Анжела, извини, я попрошу тебя...
Анжела, не дослушав, покинула кабинет, всем своим видом демонстрируя раздражение и недовольство.
Сезар закрыл за ней дверь и, подойдя к гостье, поцеловал ей руку.
— Думаю, мы поймём друг друга, Леда Сампайя. — Он окинул её многозначительным взглядом.
Она посмотрела на него своими бесовскими глазами и медленно произнесла:
— Я не против.
Сезару показалось, что в его жизни начинается какая-то новая игра. Она, несомненно, завлекала его. Смущало одно: он не мог разобрать, кто перед ним — партнёр или противник. Но сорок пять процентов акций стоили игры при любом партнёре-противнике.
— Вечером я собираюсь навестить Клементину да Силву. Ему тоже не мешает знать о моём существовании и моих планах. А потом я буду коротать вечер в гостинице. — Леда опять многозначительно улыбнулась и поднялась.
Сезар проводил Леду до дверей приёмной, где лоб в лоб столкнулся с Акину, следом прибежал Клементину. Начальники службы безопасности выглядели крайне озабоченными. Они без приглашения зашли в кабинет Сезара и плотно прикрыли за собой дверь. Сезар уже знал всё, что они ему скажут.
Клементину развернул перед Сезаром план Центра и ткнул пальцем в шахту лифта.
— Похоже, взрывчатку хотели заложить именно здесь.
Сезар закрыл лицо руками: наверное, этот кошмар не кончится никогда. Во всяком случае, до тех пор, пока они не найдут преступника. Имя этого человека остаётся загадкой, и к разгадке их пока ничто не приближало. Сезар задумчиво посмотрел на расстроенного Акину, на убитого отчаянием Клементину. Они так же, как и он, переживали случившееся. Сомневаться в искренности переживаний Клементину у Сезара не нашлось повода. «Я доверяю ему». Подумав так, Сезар прислушался к себе. Внутренний голос не протестовал.
Сезар погрузился в раздумья. Да, верно говорят: «Беда не приходит одна». Он мог подписаться под истинностью этой поговорки. Если не беды, то проблемы окружали его плотным кольцом: Энрики, подозреваемый в убийстве Вилмы, реальная угроза нового взрыва, и, наконец, появление этой Леды-Лейлы, которая, по всей видимости, станет его новым компаньоном. Сезар ещё раз вернулся к недавнему разговору со швейцарской гостьей. За кокетливостью и обаянием интересной женщины угадывалась несомненная деловая хватка, соединённая с холодной расчётливостью.
Толедо погасил свет и направился к выходу. Приёмная уже опустела, лишь Одети в одиночестве раскладывала документы по папкам.
Его словно осенило.
— Дона Одети, моя посетительница, такая интересная дама, ничего для меня не оставляла?
Одети смутилась и с извинениями достала из папки текущих дел сложенный вчетверо листок бумаги.
— Вот, — она протянула его Сезару — совсем забыла об этой записке.
Сезар развернул листок и прочитал: «Было приятно познакомиться. Я остановилась в «Савойе-Плаза». Ты показался мне любознательным. Если это так — приходи!» Сезар задумчиво свернул листок и поехал домой к Марте.
В гостиной собралась вся семья, за исключением Александра. Как только появился Сезар, Марта попросила Луизу накрывать ужин. Увидев взволнованное, бледное лицо Марты, Сезар понял, что этот день и для неё оказался не самым лёгким. Но присутствие внуков и, главное, Луизы сдерживало его нетерпение рассказать самому и послушать Марту. Луиза подала кофе, и Марта отпустила её. Из гостиной доносились ребячьи голоса, треск телевизора. Энрики поднялся и помог им поставить видеокассету с новыми мультфильмами.
— Теперь нам никто не помешает. — Сезар отхлебнул глоток остывающего кофе и посмотрел на Марту. — Начинай ты.
Сезар слушал жену, стараясь не пропустить ни одного слова. Всё, что говорила Марта, казалось ему очень важным и значимым.
— Жозефа решила сама поехать в клуб и разыскать там своего «детектива». Энрики предлагал ей помощь, но она отказалась, попросила лишь подвезти её до клуба. Там она быстро нашла этого Алвару Морайса и даже незаметно понаблюдала, как он ведёт занятия. Теперь у неё не осталось сомнений в том, что Анжела подсунула ей отъявленного мерзавца. Энрики не преминул ей сообщить, что Алвару вместе с другими подонками врывался к нам в дом, искал Гильерми... — Глаза Марты заблестели слезами, но она справилась с волнением и продолжила: — Жозефа оказалась женщиной отчаянной: подошла к нему и потребовала показать лицензию частного детектива. Тот попытался скрыться, но Жозефа пригрозила ему полицией, и он всё выложил про Анжелу, которая заплатила ему кругленькую сумму за то, чтобы он направил её, Жозефу, по ложному следу.
— Она требовала навести Жозефу на след Энрики, сеньор Сезар! — не выдержала Селести. — И она не уймётся, пока не посадит Энрики. Мы должны опередить eё!
— Мы не справимся с этим без помощи Луизы, — Энрики выразительно посмотрел на мать, — а уговорить её рассказать всё об Анжеле сможешь только ты.
— Теперь, когда я уверена в том, что убийца Анжела, я готова прижать Луизу. Думаю, что поговорю с ней сегодня же... Посмотрим, как будет чувствовать себя твоя компаньонка, Сезар, когда мы докажем её вину.
— Ей недолго оставаться моей компаньонкой. Максимум до завтрашнего дня. — Сезар оторвал взгляд от дна чашки, где причудливо растеклись остатки кофейной гущи, и посмотрел на изумлённые лица собеседников. — Сегодня у меня была Леда Сампайя, сестра-близнец Лейлы!
И Сезар подробно описал визит Леды к нему в офис.
— Думаю, что она договорится с Клементину. Для него акции уже всё равно потеряны, а вот Анжела проведёт ночь без сна в поисках пятидесяти миллионов. — Сезар посмотрел на часы. — Марта, если ты решила говорить с Луизой — иди сейчас, время позднее.
Сезар, а за ним и Энрики с Селести поднялись наверх.
Сезар лежал в постели и напряжённо думал о том, как развиваются события у Марты. Он не разделял шапкозакидательских настроений жены. «Луиза слишком любит Анжелу. Цель её жизни — благополучие дочери, да и посвящала ли её Анжела в свои планы и поступки настолько?» Планы, планы! Перед глазами возник план Торгового центра, который они рассматривали сегодня с Акину и Клементину. Он сознательно не стал вечером говорить об обнаруженном заряде: Марте и так хватает переживаний, а с Энрики и Селести они успеют всё обсудить завтра. Слава Богу, что Клементину не подкачал, нашёл бомбу, обезвредил... Старается изо всех сил! Только Анжеле его присутствие не по душе, и чем дальше, тем больше. Но в этом нет ничего странного. Странно другое — появление Леды Сампайя. Сестра Лейлы будет владеть сорока пятью процентами акций Центра! Сезару многое хотелось прояснить в этой запутанной истории, но неожиданно он поймал себя на мысли, что эта загадочная женщина чем-то привлекает его. Он так задумался, что не услышал, как вошла Марта, за ней — Энрики и Селести.
— И я оказалась бессильной. — Марта горестно опустила руки. — Показала ей кольцо, сказала, что нашла перстень Вилмы у неё в фартуке. Она стала отпираться, говорить, что не знала, кому принадлежит перстень. А в конце заплакала, умоляла не сажать в тюрьму её девочку. — Марта замолчала, задумавшись. — Её поведение, реакция, слёзы — всё свидетельствует о том, что она знает о совершённом Анжелой преступлении. Но эти доказательства к делу не пришьёшь!
Энрики и Селести были огорчены не меньше Марты. Все повернулись к Сезару, как всегда ожидая от него мудрого решения.
— Нужно дождаться Александра. Он, я уверен, подскажет правильный ход.
Они ещё долго не могли заснуть, возвращаясь к прожитому дню. Марта настаивала, чтобы он добился разрешения полиции на прослушивание Анжелы, но все мысли Сезара были направлены на акции Центра на блеснувшую надежду выкупить их и стать полновластным хозяином «Тропикал-тауэр шопинга».
— Сезар, ты меня совсем не слушаешь! Где ты витаешь?
Сезар привлёк к себе жену и признался ей, что его мысли заняты не Анжелой, а Ледой Сампайя и её желанием продать акции.
— А ей можно доверять? Слишком всё похоже на авантюру!
— Не знаю, но надо попробовать. У меня такое впечатление, что ей нужны деньги, а не участие в моём бизнесе И вообще, — Сезар потянулся к выключателю, — она страдает от мегаломании: пятьдесят миллионов долларов деньги немалые. — Он погасил ночник и стал засыпать.
— А как она выглядит, эта Леда Сампайя?
— Как Лейла Сампайя, один к одному. Завтра рассмотрю получше, — пообещал Сезар и погрузила в сон.
Утром за завтраком Александр внимательно выслушал Марту.
— Для начала мы снимем с Энрики обвинение Жозефы. Надеюсь, она готова его забрать из полиции! Энрики, — позвал он брата, — ты едешь со мной за Жозефой!
Сезар видел, с какой надеждой смотрит на сына Марта, как встрепенулся, ожил Энрики — и возблагодарил Бога за сына. Несчётное число раз выручал их Александр из сложнейших и запутанных ситуаций, изыскивая возможности решать самые неразрешимые на первый взгляд задачи. Сезар невольно приосанился, расправил плечи: бремя семейных забот незаметно спадало с него, теперь оно легло на плечи среднего сына.
Сезар непривычно долго вертелся у зеркала, примеривая к тёмно-серому костюму один за другим галстуков двенадцать. Наконец он остановил свой выбор на сером, чуть светлее костюма, серебристом галстуке. Стал завязывать его, но узел всё не нравился ему, и он с раздражением позвал Марту. Та подошла и завязала ему модный большой узел.
— Ты что-то слишком надушен для деловой встречи, — бросила не без ехидства Марта. — А галстук ты выбрал шикарный. Одобряю!
— Когда занимаешься бизнесом, мелочей не существует. А внешний вид в делах — далеко не мелочь. — Толедо нежно попрощался с женой и отправился в "Савой-Плазу".
Он обернулся у дверей и, поймав настороженный взгляд Марты, обиделся на её ревнивую подозрительность.
Несмотря на утренний час, Леда была элегантно одета, в меру подкрашена, красиво причёсана; от её духов исходил аромат свежего весеннего утра, настроивший Сезара на приятное времяпрепровождение. Леда тут же вызвала официанта и попросила накрыть завтрак для двоих. От завтрака Сезар отказался, а вот терпкий, крепкий кофе — такой, как он любил, — доставил ему не меньше удовольствия, чем беседа с Ледой.
Разговор сразу принял игривый характер. Сезар слегка огорчился этой несерьёзностью, но тем не менее легко включился в игру, ожидая момента, чтобы заговорить о главном. Но Леда увлечённо погрузилась в описание своих взглядов на жизнь, рассказывала о своих вкусах и симпатиях. Смеясь, она призналась, что своего мужчину ещё не встретила, хотя уже стоит задуматься о спутнике. Сезар ловил её кокетливый взгляд и невольно терялся под прицелом жгучих глаз.
— Деловой мир безумно скучен, и мне жаль таких красивых женщин, как ты, например, вынужденных растрачивать своё обаяние на деловых партнёров.
Леда с интересом посмотрела на него:
— Следует ли мне воспринимать твои слова как комплимент или как намёк на желание приобрести мои акции?
Столь неожиданный и прямой вопрос не застал Сезара врасплох.
— И то и другое. — Сезар выжидательно смотрел на неё, но Леда ушла от ответа:
— Не хочу превращать наш завтрак в деловую встречу. Продолжим разговор в Центре. Я намерена туда снова наведаться. Хочу знать, что находится в моём хозяйстве.
Эта последняя фраза неприятно резанула Сезара. «Её хозяйство! Два дня как в Сан-Паулу, один раз забежала в Центр, а уже ставит себя вровень со мной — с человеком, создавшим эту Вавилонскую башню!» Но, чёрт возьми, эта Леда Сампайя — женщина с изюминкой!
Сезар ждал прихода Леды, но так и не дождался. Однако вечером следующего дня она позвонила ему перед самым окончанием работы и пригласила на ужин. Сезар не смог ей отказать. Он тешил себя мыслью, что им движет исключительно деловой интерес к этой женщине. Но внутренний голос противно нудил другое: «Тебя влечёт эта загадочная женщина...» И Сезар был не в силах заглушить этот гнусный предательский голосок.
Ужин затянулся. Сезар старательно напоминал Леде о совместном деле, но та, не спуская с него томного взгляда, жаловалась на одиночество, на жизненную скуку, которую ей помогут развеять пятьдесят миллионов долларов.
— Я хочу насыщенной жизни, Сезар! Я мечтаю о том дне, когда смогу осуществить любое своё желание, любой свой сон. Я ведь ненасытна, в хорошем смысле этого слова, я хочу всё, что может дать мне жизнь.
Он почувствовал, как призывно щемит сердце, как нарастает желание вкусить радости жизни вместе с этой страстной женщиной. Эта беззаботная вольная жизнь, где повинуешься только своим прихотливым желаниям — Сезар уже не помнил её, но Леда Сампайя разбудила в нём это забытое ощущение.
— Всё возможно, Леда. Надо только договориться. Ты мне — одно, я тебе — другое.
Двусмысленность фразы нисколько не смутила Леду. Она медленно обвела его взглядом и тихо спросила:
— И что же ты хочешь от меня, Сезар?
— А ты не знаешь?
— А ты знаешь?
...Он пришёл домой за полночь. Осторожно, стараясь не задеть мебели, прошёл по гостиной и уже взялся за перила лестницы, ведущей в спальню, как неожиданно вспыхнувший свет люстры ослепил его.
— Марта?
Марта сидела на диване и внимательно смотрела на него.
— Ты очень долго ужинал с Ледой Сампайя. Надеюсь, не без результата.
— Всё нормально, Марта. Пойдём спать. Я валюсь с ног от усталости. Приму душ и — в кровать!
Но Марта не двинулась с места.
— Ну и как Леда Сампайя?
— Я же тебе говорил, вылитая Лейла...
Сезар прекрасно знал: эта поза со сложенными на груди руками, закушенная губа, немигающий взгляд — верные признаки крайнего раздражения Марты. Он спустился с лестницы и уселся рядом с женой.
— Ну что ты хочешь ещё знать? Она очень похожа на сестру. Вот представь себе Лейлу и будешь иметь полное представление о Леде.
— И больше ничего ты мне не хочешь сказать?
— А что ты хочешь от меня услышать? Я с ней знаком несколько дней.
Марта встала с дивана и теперь смотрела на Сезара снизу вверх:
— Замечательно. Ты только что с ней познакомился, вы вместе ужинали. Ты пришёл домой за полночь. Отлично. Я иду спать!
В словах Марты Сезар уловил скрытую угрозу. Эта её знаменитая интуиция, будь она неладна!
— Марта, ну что с тобой? — Он попытался обнять жену.
Марта сбросила его руки с плеч.
— Всё нормально. Я иду спать.
— Надеюсь, ты меня не ревнуешь?
— А что, — Марта резко обернулась и посмотрела ему прямо в глаза, — есть основания для ревности?
— Не говори ерунды. — Сезар обошёл Марту. — Я в душ.
Марта проводила мужа долгим взглядом. Ей не нужно было задавать ему вопросы, пытливо смотреть в глаза. Она догадалась о вероятном романе мужа с этой невесть откуда взявшейся девицей по сущим мелочам: тщательно выбранному галстуку, распакованной коробке нового одеколона, долгому рассматриванию себя в зеркале. Наконец, по незажженному свету, по крадущемуся шагу нашкодившего кота.
Марта прислушалась к себе: она не ощущала ничего, кроме брезгливости. Сезар так долго искал путь к их примирению, так старательно заслуживал её прощение, и, получив желаемое, снова бросился на поиски приключений. Марта почти не сомневалось, что Леда в отличие от Лусии всего лишь случайное приключение. По-настоящему Сезару никто не нужен, кроме семьи, детей, внуков и неё, Марты. Он ведь искренне привязан к ней и по-своему любит её.
А может, все её домыслы — плод некстати разыгравшейся ревности? Может, Сезар и вправду занят делами? Он должен, обязан использовать любой шанс, чтобы вернуть контроль над Торговым центром! Здравый смысл и дурные предчувствия боролись в ней, изгоняя напрочь душевное спокойствие. Нет, без снотворного ей не уснуть. Марта поднялась и пошла за водой на кухню. Там горел свет. Марта осторожно открыла дверь и увидела Луизу, сидящую за столом.
— Луиза! Почему ты не в кровати? Уже так поздно!
— Не спится...
Марта присела рядом. В голове пронеслись слова Александра: «Если нет прямого свидетеля убийства Вилмы, нет прямых доказательств причастности к этому Анжелы, нужно любым способом получить её признание...»
— Луиза, мне надо с тобой поговорить...
По лицу Луизы медленно текли слёзы. Марта растерялась и замолчала.
— Анжелу арестуют? Скажите мне, дона Марта!
Марта опустила глаза.
— Луиза, тебе надо быть сильной...
Луиза строго посмотрела на Марту из-под очков. Взгляд её старческих глаз был суров.
— Вы опять пришли уговаривать меня дать показания против моей девочки? Вы хотите, чтобы я помогла посадить её в тюрьму? Да я скорее умру, чем сделаю это! — Слёзы опять потекли по морщинистым щекам женщины.
Марта осталась к ним безучастна: жалостью только всё испортишь. Она села напротив Луизы и дождалась, когда та успокоится.
— Луиза, посмотри правде в глаза. Анжела поймана. Жозефа знает правду об убийстве дочери. Вчера Александр был с ней у комиссара, и она изменила своё заявление. Она обвиняет в убийстве Вилмы твою дочь. У Жозефы больше нет в этом сомнений.
— Нет! Я этому никогда не поверю. Анжела, какая бы она ни была, никогда не поднимет руку на человека. Верьте мне, дона Марта, ведь я её мать и знаю её, как никто другой не знает.
— А кольцо, Луиза? Ты забыла о кольце, которое нашла у Анжелы? И не надо мне говорить, что ты не знала, что это кольцо Вилмы! Зачем тогда ты стала его прятать?
— Я не хотела, чтобы о моей дочке плохо думали!
Марта вздрогнула: сколько раз она говорила себе то же самое о Гильерми, сколько раз покрывала его, спасала от тюрьмы и разборок! И что же она получила? Его гибель. Луиза не раз молчаливо укоряла её за такое попустительство, осуждала. Теперь она сама совершает ту же страшную ошибку.
— Луиза, ты помнишь Гильерми? — тихо спросила Марта. — Он ведь вырос на твоих руках. Милый, радостный, спокойный ребёнок. Ты помнишь его, Луиза? Кто бы мог предсказать, что у него внутри вырастет чудовище и погубит моего славного мальчика? Я часто задаю себе мучительный вопрос: почему я не приняла сразу решительных мер? Я выгораживала его, притворялась, что всё хорошо, — к чему привело моё потакание, ты знаешь. И вот я спрашиваю себя: достаточно ли я любила Гильерми? Всё ли для него сделала? Или я заботилась о собственном спокойствии: вдруг узнают, что мой сын-наркоман сидит в тюрьме за хранение наркотиков и оружия? Так вот, что я тебе скажу, Луиза: лучше тюрьма, чем смерть! — Марта вытерла слёзы и поднялась, не дожидаясь ответа Луизы. Она слишком хорошо знала свою горничную — возьмёт себе что-нибудь в голову, переубедить её бывает невозможно. Марта наполнила стакан водой, взяла таблетку аспирина и, не оглядываясь на окаменевшую Луизу, вышла из кухни.
В гостиной она увидела обнимавшихся Энрики и Селести, и на душе у неё стало чуточку светлее. Чудесная пара! Только бы у них всё сложилось иначе, чем у Александра и Сандры, да и их примеру с Сезаром этим двоим следовать не обязательно.
— Ты говорила с Луизой? — Энрики кивнул в сторону кухни.
Огорчённый вид Марты был красноречивее слов.
— Я просила, умоляла, плакала, но пока всё безрезультатно. Ты же знаешь, как трудно переубедить Луизу. Переговори завтра с Александром. Может, он найдёт ещё какой-нибудь способ добиться признания Луизы.
На следующий день, когда Марта просматривала в гостиной утренние газеты, к ней подошла Луиза. Расстроенная, поникшая, с плохо причёсанными волосами, с покрасневшими от слёз и бессонной ночи глазами, она вызвала в Марте безграничное чувство жалости: Анжела, конечно, негодяйка, но Луиза тоже страдает из-за её проделок.
— Вот посмотрите, дона Марта. — Луиза достала из кармана несколько фотографий и протянула их Марте. — Это всё Анжела.
Марта стала рассматривать снимки, прислушиваясь к комментариям Луизы:
— Этот снимок сделал мой двоюродный брат в первый год её жизни в нашей семье. У нас был небольшой садик, она любила там бывать. И вот смотрите, все губы испачканы тутовником. А здесь Анжела оканчивает школу. Посмотрите, какие у неё замечательные косы. Таких ни у кого в её классе не было! А на этой фотографии она уже без кос — Анжела остригла их, как только поступила в университет. Моя дочка везде была лучшей ученицей — и в школе, и в университете. Она всегда мечтала многого добиться в жизни...
Со снимков на Марту смотрела хорошенькая девушка с пухлыми губами, точёным носиком и бархатными чёрными глазами. Марта ещё и ещё раз вглядывалась в милое лицо на фотографии. В какой чёрточке этого лица затаилась та злобная фурия, что полтора десятилетия спустя убьёт Вилму, попытается ограбить и разорить их семью, посадить в тюрьму Энрики? На этот вопрос фотографии не давали ответа.
— Почему ты раньше не показывала мне эти снимки?
— Это очень личное, дона Марта. И потом, вы ведь не знали, что Анжела моя приёмная дочь. Фотографии Анжелы, хранимые мной, только вызвали бы кучу вопросов. — Луиза снова с любовью перебрала снимки. — Боже мой! Какая она славная, моя девочка...
— Людям свойственно меняться, Луиза, и они меняются.
— Нет, дона Марта, нет! Моя девочка не изменилась. Вот она, моя девочка, доченька! — Луиза прижала к себе фотографии. — Она не может быть тем чудовищем, о котором вы мне вчера говорили.
— Так докажи это, Луиза! — вскричала Марта. — Докажи, что я ошибаюсь! Если она невиновна, почему ты боишься откровенного разговора с ней? Её признание, зафиксированное на плёнке, позволит прекратить преследование Анжелы.
Луиза присела, огорошенная неожиданным поворотом. В её глазах Марта читала испуг, сомнение, колебание, наконец, в них появилось робкое согласие.
Марта постаралась закрепить успех:
— Тебе нечего бояться, если ты веришь в невиновность Анжелы. Ты должна ей помочь!
— Хорошо, я попробую, — тихо сказала Луиза. — Я попробую! — Её голос зазвучал громче и решительнее. — И я докажу невиновность моей дочери, дона Марта! Вы все это увидите!
Марта, не теряя драгоценного времени, позвонила Александру и спросила его совета. Он приказал ей везти Луизу в комиссариат, где он будет ждать их. Марта всё делала быстро, без лишних раздумий. Но жалость к Луизе не покидала её. В комиссариате их встретил Александр и провёл в кабинет комиссара. Тот коротко осведомился о согласии Луизы принимать участие в следственном эксперименте.
Временами Марте казалось, что Луиза, ведомая своей идеей доказать невиновность дочери, плохо понимает и оценивает происходящее, и Марте приходилось повторять вопросы, обращённые к ней, подбадривать её, когда душевные силы, казалось, оставляли бедную старую женщину. Жалость волной накрывала Марту и она еле сдерживала слёзы, понимая, на какую пожизненную каторгу обрекает себя Луиза. В порыве чувств Марта прижала к себе несчастную Луизу.
— Ты порядочный человек, Луиза! Я знаю, на что ты готова ради Анжелы. И я буду молиться, чтобы ты оказалась права. Благословит тебя Господь, Луиза. — Марта трижды перекрестила её. — Благословит тебя Господь!
Александр повёз Луизу в Центр, где Сезар, Энрики и Селести уже ждали их приезда. Марта же вернулась домой. Она устало присела в кресло, тихо порадовавшись, что дети находятся у Селести под присмотром Дарси. Она чувствовала себя вымотанной, выжатой до последней капли. Марта устроилась рядом с телефоном, ожидая звонка из Центра. Но телефон молчал. Марте казалось, что нарастающее напряжение разорвет её, она поднялась и закружилась по комнате, то и дело подходя к телефону: может, он неисправен? Но звонок прозвенел, и Марта бросилась к телефону. Телефон молчал, и Марта несколько секунд удивлённо прижимала к уху монотонно гудящую трубку. Лишь когда у неё за спиной снова послышались нетерпеливые позвякивания, она сообразила, что звонят в дверь.
На пороге стоял Бруну.
— Шёл мимо, решил зайти. — Бруну внимательно пригляделся к ней. — Я некстати? У тебя что-то случилось?
Марта без слов втянула его в дом и, не отпуская руки, провела в гостиную и усадила в кресло.
— Не знаю, каким образом ты узнал, что именно сейчас я нуждаюсь в тебе. Но это так. У нас грандиозные события. — И Марта рассказала другу о согласии Луизы взять миниатюрный диктофон и с ним отправиться в Центр для откровенного разговора с Анжелой. — Я так волнуюсь, Бруну, ведь от этого разговора зависит судьба Энрики.
Она выговорилась и замолчала, снова сосредоточившись на телефоне. Бруну задумчиво перебирал фотографии, оставленные Луизой.
— Даже фотографии и те знают правду. — Бруну отбросил снимки в сторону.
— Ты о чём? — Марта удивлённо вскинула брови.
— Не знаю, уместно ли говорить об этом сейчас... Но меня так и подмывает тебя спросить: знаешь ли ты некого Жайму Пашеку, который, как независимый эксперт, изучал обстоятельства гибели твоего отца?
Марта поражённо смотрела на Бруну.
— Я-то знаю, но откуда тебе известен и этот человек, и его имя?
Бруну словно не слышал вопроса Марты.
— Он небольшого роста, коренастый, у него рыжеватая бородка? Ему около шестидесяти?
Марта задумалась.
— Да, сейчас ему около шестидесяти. Но объясни, наконец, в чём дело?
Бруну замялся.
— Ты опять скажешь, что я настраиваю тебя против Сезара, и тем не менее я должен задать свой главный вопрос: тебе известно, что Сезар не далее как вчера встречался в своём кабинете с этим самым Пашеку? Его видели и Клементину, и Селести. Как ты думаешь, что общего есть у твоего мужа и Жайму Пашеку?
Марта бессильно опустила руки: почему Сезар ничего не сказал ей об этой встрече? Какие тайны прошлого скрываются за его молчанием?
Телефонный звонок вывел Марту из задумчивости.
— Мама! — Голос Александра был крайне взволнованным. — Анжела во всём призналась Луизе. Но ей удалось скрыться. Энрики поехал за детьми. На всякий случай будь осторожна. Я уверен, ничего страшного не произойдёт, но лучше принять меры предосторожности. Никто не знает, что придёт Анжеле в голову...
Ближе к вечеру приехала Жозефа, она уже всё знала о признании Анжелы. Марта покорно слушала её возмущение Анжелой и прислушивалась к гнетущей тишине, исходившей из комнаты Луизы. Жозефа поймала её взгляд.
— Луиза? Она здесь?
— Это её дом, другого у неё нет. — Марта тяжело вздохнула. — У Луизы тяжелейший стресс, мы вызывали врача, он сделал ей укол, прописал успокоительные и снотворные лекарства. Надеюсь, что они подействовали и Луиза уснула. Мне жаль её, очень жаль...
Сверху доносился смех детей и грозный голос Селести — она пыталась остановить затеянную Гиминью военную операцию. Дети спустились вниз и, усевшись у ног бабушек, включили телевизор.
Раздался телефонный звонок, и Марта, услышав голос Дарси, позвала Селести. Сначала Марта обратила внимание на округлившиеся глаза Селести, потом стала прислушиваться к её словам:
— Дарси, это я, Селести. Ты меня плохо слышишь? Я не дона Марта, я Селести... Какая змея, Дарси? Какое лекарство тебе прислать?.. — Селести замолчала, сосредоточенно слушая Дарси, потом внезапно побелела и вскрикнула: — Я поняла, Анжела у тебя?
Сердце Марты оборвалось, она резко наклонилась и прижала к себе внуков. Селести положила трубку и повернулась к ней.
— Анжела у тебя дома? — прошептала Марта.
— Да. Дарси молодец! Нашла способ предупредить меня. Мы всегда называли Анжелу змеёй. Насколько я поняла, Анжела требует отдать ей Гиминью. Скоро она его получит!
Марта истово перекрестилась. Селести позвала Энрики, и они, предупредив комиссара, срочно направились в участок.
Поздно вечером, когда вернулись уставшие Селести и Энрики, Марта узнала об аресте Анжелы.