"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил

Часть 2. Глава 9. Все по плану

В комнату мы ввалились в сумрачно-раздраженном состоянии. Обе хмурые и далеко не добрые.

— Рассказывай! — «зеленушка» вдруг проявила себя живым и любознательным существом.

Взглянула на нее, недоуменно приподняла брови.

— Давай, рассказывай уже! Весь вечер молчишь! Что случилось? Чего не знаю?

Я рассказала. Все. Милисент издала шипяще-свистящий звук и едва не оказалась на полу. Стена вовремя пришла на помощь сползающей тушке.

— Вот же ж!.. — она неопределенно махнула рукой, так и не закончив фразы. — Не зря я была против этой затеи!

— Против? — мои брови взлетели на максимально возможный уровень.

— Ну, да! Против! Нас ведь все об этом предупреждали! Так нет же ж… — она заметалась по комнате, а потом остановилась напротив меня. — Может кому расскажем?

— Кому?

— Куратору можно.

— И что, по-твоему она предпримет? Скажет Арнель? Так они с ней в контрах. Дроу спит и видит, как подгадить госпоже Рас. А здесь такой лакомый кусочек — необоснованные обвинения. На кону будут стоять наши слова против слов Арнель. И ничего больше. Только слова!

— А с ректором связаться никак? — на меня взглянули с ожиданием. — У тебя ведь должны быть способности!

— Родство — это еще не повод для способностей, — огрызнулась я.

— Как сказать…

Планы госпожи Рас относительно меня — это моя личная жизнь. Распространяться о них я не буду. На деле они оставались еще только планами и застряли пока в облачных сервисах. Как надолго? Неизвестно. Вот и нечего об этом распространяться, даже перед зеленушкой. Уверенности в том, что у меня что-то выйдет, тоже не было. Какой я менталист? Так, что-то иногда чувствую, что-то иногда ощущаю. И все! Это же так, интуиция больше. Не думаю я, что индивидуальные занятия что-то кардинально изменят. Слишком долго во мне спали и сущность, и способности. Не вариант, в общем.

— А если на уровне чувств? — не отставала Милисент. — Ну, а почему, собственно, нет?

— Каких чувств, Сенти? Мы и целовались то… — меня вдруг кинуло в жар, и я покраснела. — Да ну тебя!

— Ну, целовались же…

Подруга расстроилась. Побаражировав пространство комнаты то взад, то вперед, она вдруг остановилась напротив меня и неуверенно спросила:

— Может тебе Люгест нравится? Ну, правда, подруга, не стал бы парень ни с того ни с сего предлагать такое совершенно посторонней девушке.

В следующую минуту она с визгом улепетывала из комнаты, а я с раздутым капюшоном в спонтанной полутрансформации и нехорошим прищуром змеиных глаз осталась поджидать ее в комнате. Под дверью. Придушу заразу! Как я сейчас понимала чувства Эрилии.

Минут через пятнадцать мне это надоело. До кровати я добрела уже на своих двоих и рухнула лицом в подушку. Зарылась поглубже. Как же все сложно… В такие моменты вспоминаешь, как оказывается спокойно жилось в детстве. За тебя все решали, тебя оберегали, только старших слушай. М-да, детство, детство, кто же знал? Точно, не я! Я взбила подушку и сменила позу — оперлась спиной на стену.

— Ты уже успокоилась? — в дверях показалась зеленая шевелюра.

Я испепелила Сенти взглядом и промолчала. Но с зеленушки все, как с гуся, вода. Она осторожно просочилась в приоткрытую щель и остановилась у двери, повинно опустив голову.

— Извини…

— Проехали, — процедила сквозь зубы.

Милисент обрадовано вскинулась и продолжила прерванную деятельность.

— Что будем делать?

— Будем делать?

— Ага. Нас же двое. Как поступим?

Сенти осторожничала валить на меня всю ответственность за последние события, ровно, как и за столь экстравагантный поступок парня.

— А все по плану. Оставлю окно открытым, как и просил.

— … - подруга шумно втянула в себя воздух и обалдело уставилась на меня, но в слух произнести не отважилась.

— Вот и узнаем, чего, собственно, хотел, — ответила тоже весьма выразительным взглядом. Встала и подошла к окну.

Вечер окунул академию в темноту, плавно переходя в ночь. Малиновые горизонты давно потерялись из вида, надежно укрывшись за горизонтом, только звезды еще стеснялись заявить свои полные права на чернеющий небосклон. Лишь некоторые из них робко дарили холодный, чистый свет. Одна, вторая, третья…

За день воздух нагрелся и заполнил помещение духотой. Адепты впускали свежий воздух в свои комнаты, и на распахнутые окна никто не обратил внимание. Я приоткрыла створку.