"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил

Часть 2. Глава 1.Труба зовет. Или как на ходу влиться в занятия?

— Сенти, а что за история с чернецом? — спросила я у подруги после того, как профессор ядов покинула аудиторию. Меня из палаты выпустили только после очередного забора контрольных анализов, несмотря на обещания мэтра Эскула, что могу прямо с утра сбежать на занятия. Вот я и появилась к самому концу пары, которую проводила мэтр Ристе. Госпожа Ноэль впустила без лишних слов, только головой приветственно махнула: «иди мол, прогульщица махровая». Окрыленная такой поблажкой, я впорхнула внутрь и попала в аудиторию, полную не совсем адекватных адептов, срывающимся голосом переговаривающихся о каком-то, видимо, зверьке.

У зеленушки выпала ручка из пальцев. Она с недоумением взглянула на меня:

— Ты не знаешь?

— Вот просто так, для прикола, спрашиваю, — рассердилась я.

С первого ряда нам весело махал Арес, активно привлекая наше, и не только, внимание. А еще пристально рассматривал адепт-молчун Хенсай Нияз. Недолго думая, парень, раздражающий мою подругу своим зеленым стайлом, оказался возле нас.

— Девушки, привет! Вижу вы сегодня одни, — он улыбнулся совершенно открытой, лучезарно-теплой улыбкой на все тридцать два. — А это означает, — скривил вдумчивую физиономию, — что у меня появился шанс с вами пообщаться. Давайте пикничок устроим возле озера. Сегодня. Познакомимся ближе.

— Зира только что из больницы! Какой пикничок? — прошипела подруга, выплескивая праведный гнев. А потом добавила с явным сарказмом, специально коверкая слово:

— И как на это ваша песчаная «газел» посмотрит? Вон как глазом косит на нас.

Арес расплылся в хитрой улыбке:

— За «газел» — не беспокойтесь. Газель, — он улыбнулся уголком рта, — занята будет.

После занятия у профессора Ноэль Ристе все адепты вели себя тихо. Никто не делал резких движений. Не слышалось взрывов смеха или внезапных вскриков неугомонного молодняка. Все продолжали находится под гнетущим впечатлением. На задворках сознания меня еще скребла мысль о внезапной пропаже ректора. Я проворочалась всю ночь, пытаясь что-то решить, к чему-то прийти путем анализа и домыслов. В конце концов выдохлась и решила отложить разъяснение ситуации, отвлечься от накручивания себя, потому так и рвалась окунуться в бурную жизнь студиозов. А тут полная… мрачность.

Следующее занятие проводила госпожа Субанулатус. Она зашла раньше, чем закончилась перемена и сходу приступила к погружению нас в информацию. Так что ни я, ни Арес ответы на свои вопросы получить не успели.

— В связи с неожиданным изменением в графике занятий, — начала молодая преподавательница еще от дверей аудитории, словно боялась не успеть всего рассказать, — сегодня мы изучаем тему немного не по графику. Я думаю, вам всем она будет интересна. Тишину в аудитории можно было намазывать на хлеб толстым претолстым слоем. Белокурая красавица с огромными глазами то и дело бросала взгляды на присутствующих, пока читала лекцию, явно не понимая, что произошло с адептами. Ее предмет не все воспринимали серьезно. Этот факт неимоверно расстраивал девушку. Что уже было говорить о задании ректора по поводу отдельно взятой адептки или же целой не змеиной группы. Но сегодня (мэтр даже за ухо себя пощипала незаметно) тишина в аудитории была гробовая. Молодая преподавательница даже немного растерялась: то ли адепты предмет стали серьезнее воспринимать, то ли тема занятия «Этикет за столом» так их заинтересовала.

Но, как бы там ни было, Дриколания, немного успокоившись, почувствовала неимоверный подъем, и далее лекция пошла быстро и легко. Осталось закрепить лишь некоторые моменты. Она привычно обратилась к первому ряду аудитории:

— Итак, адептка Ахар, скажите нам, к каким блюдам какое вино следует подавать?

Ящерка встала, но отвечать не собиралась. Не поднимая глаз, она тыкала ручкой в обложку тетради и молчала.

— Аделин, мы тебя внимательно слушаем?

— Эти знания мне не пригодятся, а потому для меня бесполезные и не нужные, — задрав подбородок, девица выплюнула слова в лицо Дриколании.

По аудитории, впервые за всю лекцию, послышались недовольные перешептывания. Щеки Дриколании вспыхнули, но она смогла удержать себя в руках. Несколько поспешно сморгнула длинными кукольными ресницами, подбирая достойный ответ наглой девице.

— На всех встречах, адептка, есть обязательная часть — угощение гостей. И я даже не представляю с каким позором провалятся ваши приемы на государственном уровне с таким подходом.

Преподавательница поджала губы. С таким грубым противодействием ей еще не приходилось сталкиваться — ей только что кинули в лицо, что ее предмет бесполезный. Она обдумывала, чем еще может «остудить» ящерку, когда захотел высказаться парень, который всегда и всюду неотступно следовал за адепткой Ахар.

— Это Эквилис Экстрис, — толкнула меня в бок Сенти.

— О?!..

— Похоже он влюблен в ящерку по уши. А она его в упор видеть не хочет. Рыцарь-анолис. Так Тиноб сказал, — мое ухо опалил горячий шепот подруги. — Как есть рыцарь. И вся его семейка такая. Чистокровный, в общем, рыцарь. И дурак. Всем видно, что Ахар его ни в каком виде не хочет видеть, а он все равно так и ходит рядом.

— О-о, — я поддержала рассказ.

Дождавшись позволения, упомянутый парень поднялся, аккуратно откидывая бирюзовые волосы нежнейшего оттенка на спину, но сказать ничего не успел — его опередил Арес.

— Госпожа Субанулатус, для нас очень важен Ваш предмет. Простите великодушно нашу одногруппницу, — Прасикус был сама галантность, как при нашем первом пересечении после физподготовки. — Видите ли, в нашем мире представительницы прекрасного пола не допускаются к встречам, где есть мужчины. Тем более к встречам на высшем уровне. Их стезя — дом и дети. Поэтому, Аделин так опрометчиво и несдержанно высказалась. Я приношу свои извинения за нее.

— А сама она об этом не могла сказать? — неожиданно для всех подал голос староста нашей группы. Остальные присутствующие выражали полную молчаливую поддержку его словам.

Темно-карие глаза ящерки блеснули злобой — Ахар зыркнула на Часпида, но промолчала. Таким взглядом можно было убить. Мне даже на минутку показалось, что на Алекторе появились серые хлопья пепла. Показалось. Мне. Но парень выдержал взгляд и уел в ответ глазастую:

— Для чего же ее послали учится, если ее удел — домохозяйка?

— Для общего развития, — адепт-молчун поставил точку в разговоре о сокурснице. Уверенно так поставил. Категорично. Ни у кого не возникло желания что-то добавить для выяснения вопроса. Словно всем аккуратно заткнули рот.

— Садитесь, — профессор махнула в сторону двух истуканов.

С самого края первого ряда неуверенно потянулась рука вверх.

— Да? — волна белоснежных волос всколыхнулась и снова успокоилась.

— Мимиктус Люгест, — представился адепт. Он сидел возле Томаса Пигопуса. Невысокий. Тщедушный. — Я хотел бы ответить на ваш вопрос, госпожа профессор.

— Слушаю Вас, адепт Мимиктус. Только коротко, время занятия подходит к концу.

— Вина, подаваемые к основному блюду, можно разделить на две категории: те, которые подаются к рыбе и море продуктам и те, которые подаются к мясу. В свою очередь эти категории подразделяются по вкусовым отличиям самих вин и виду мяса. То есть, то, что можно подать к кролику, вряд ли подойдет к птице. Но здесь стоит еще учитывать и индивидуальные вкусы, если есть таковая возможность…

В это время прозвучал звонок, оповещающий адептов о долгожданном перерыве. Парень застыл на полуфразе.

— Садитесь, Мимиктус. Благодарю, Вас. Вы действительно слушали внимательно.

Дриколания благодарно взглянула на невзрачного паренька. И улыбнулась ящеренку.

— Ого, надо же! — не забыла отметиться Сенти. — Кажется, этот типчик нашел ключик к нашей красе-девице.

— Что? — разнообразила я свои высказывания.

— Ничего! Не удивляйся. У нас ее так все за глаза называют. Ну, а что? Действительно, очень красивая, — отмахнулась зеленушка. — И не обидно совсем.

М-да, вроде я и болела недолго, а здесь уже такие перемены…

Я проследила за взглядом зеленушки. Она с выраженной неприязнью смотрела на Мимиктуса. Я похлопала глазами: «А этот что ей успел сделал? Он же даже не зеленый?»

— Сатана мелкокалиберный!..

— Что? — ошалела я от услышанного.

— Что-что? — взглянула на меня Милисент. — Геккон он сатанинский. Даже не ящерка. Мелкий, щуплый, а как подкатил мастерски! Ой, и не говори мне, что я преувеличиваю, — она сделала страшные глаза. Думаю я так. И он мне не нравится.

— А-а…

Такой разговорчивой я никогда в жизни не была. Думаю, Пулитцеровская премия у меня в кармане. Я посмотрела на тщедушного сатаненка — аж жалко его стало, вот же парню не повезло.

— Минуточку внимания, адепты. Мы с вами разобрали основные понятия и принципы этики. Далее мы начинаем изучать, как и когда развивалась эта наука в разные временные отрезки и какие изменения происходили в исходных этических постулатах.

Милисент со вздохом улеглась на парту, подложив руки под лицо:

— Ну, понеслась. Чё ж сложно-то все так?

Я, выговорившись «от души», только хлопала глазами. М-да, интересные вещи происходят в «Датском королевстве»…

— Поэтому, для закрепления пройденного, всем, — Дриколания Субанулатус улыбнулась нарастающему недовольству адептов — все-таки ее еще мало воспринимали в серьез, — написать реферат, по общим сведениям, на 30 листов. Это не много. Зато запомните! А Вам, Ахар, в связи с открывшимися обстоятельствами, дополнительное задание: такой же реферат по этике семейных взаимоотношений. Пока, тоже общие положения. Но в дальнейшем, Вы, в качестве дополнительного ознакомления, будете писать нам такие рефераты по каждой эпохе. — Дриколания придумала-таки, как прижучить взорвавшуюся адептку. Та только зубами скрипнула. — Ваше общее развитие, — продолжала преподавательница с кирпичным выражением лица, — обогатиться новыми знаниями и, несомненно, шагнет далеко вперед.

И все понятливо скосились на адепта Нияза. Только он, казалось, ничего не замечал. М-да, уела так уела Дрико-краса сегодня некоторых «птенчиков».

— Как же жрать хочется, — подруга блаженно улыбалась. Она с умильным выражением лица смаковала мстю красы-девицы.