С чистого листа главы 1-99

Глава 17. Независимость

Что же, собственные аппартаменты – звучало как неплохая идея…

В конце-концов, разве это не мечта каждого школьника в Америке? Дикие вечеринки каждую ночь! Никто не скажет тебе НЕТ! Можно пить, употреблять наркотики и трахаться когда тебе вздумается! Верно?

Ну, может да, а может и нет.

Получить что-то – одно дело, удержать это – совсем другое. Кто-то должен за всё платить. Я подсчитал, что могу жить в квартире и быть независимым где-то за шесть тысяч в год. Еще тысяча-другая на развлечения. На брокерском аккаунте у меня было примерно 50 тысяч. С десятью процентами надбавки в год, что было средним процентом роста рынка в то время, эта сумма не покрывала даже шесть тысяч. Деньги, разумеется, водились, но мне всё еще нужно было контролировать финансы. К счастью, я знал, что произойдет с Ling-Temco-Vought и Gulf+Western, да и Intel делали своё Первичное публичное предложение раньше в этом году. Но всё же, копейка рубль бережет. Вечеринки я каждый год проводить не собираюсь.

Самой главной диллемой с деньгами было то, что мне нужно сохранить их ради двух событий, что сделают меня мульти-миллионером. В 1973 нефть взлетит со скоростью света, а в 1970 серебро и того быстрее (относительно говоря), прежде, чем свалиться обратно. Чем больше денег я заработаю и сохраню сейчас, тем больше я получу в дальнейшем. Подсчеты говорили, что каждый вложенный доллар вернется мне в десять раз в 1973, и еще больше в 1979. Я читал Wall Street Journal и Fortune как Библию.

Еще одной причиной было время.

Готовка, стирка, уборка. Добавьте к этому время, потраченное на домашнее задание, бег и упражнения, занятия айкидо… я даже почти ушел из пиццерии, но она давала мне хоть какой-то доход. Единственным способом разобраться со всем этим была железная дисциплина и контроль времени. Шестнадцатилетний подросток бы никогда с этим не справился. Сейчас же мне по крайней мере семьдесят, зависит от того, как считать. Дисциплины мне не отнимать.

Единственное, чего я наверняка не хотел, так это дать всем знать о том, что я переехал из дома. Если вся школа об этом узнает, то на меня без конца начнут давить с предложениями вечеринок каждые выходные. Даже если закрыть глаза на то, что я сам этого не хотел, постоянно говорить людям "нет" – самый простой способ испортить отношения. Куда проще не давать никому об этом знать. Рано или поздно правда вылезет наружу, но лучше поздно, чем рано.

Но не то чтобы я собирался жить как монах. Во вторник, после школы, я встречался с одним знакомым парнем, из вокального кружка, что выглядел так, будто ему в самую пору грабить ликерные, а не покупать в них. На самом же деле, он был милым парнем, что любил ездить и чинить мотоциклы. В итоге, он купил франшизу у Харли-Дэвидсон и чувствовал себя довольно неплохо. Джеймс Таск был в десятом классе, как и я, но его оставляли на год и выглядел он куда старше своих лет. Я отправил его в магазин со списком покупок и пятидесятью баксами. Он вернулся к школе и мы перенесли это добро в мой багажник, оставил ему сдачу и пак пива.

Я сделал вид, будто готовлюсь к вечеринке.

Я занес алкоголь, прикрытый старым одеялом, в квартиру, а затем налил себе шот Black Velvet. Давно же я не пил! Было неплохо. Я сделал себе 7&7, и занялся делами по дому. Самой главной проблемой холостяцкой жизни было то, что приготовив что-нибудь вкусное – всегда оставались объедки. Все мои рецепты были рассчитаны на семью.

Я знал наверняка, что расскажу обо всем только одному человеку и переживал я по этому поводу соответственно. Это – Джина. Я знал, что она никому не расскажет, но ей всё это могло и не понравиться. Её родителям уж точно! Встречаться – это одно, когда единственное место, где вы можете побыть наедине с девушкой – заднее сиденье машины зимой. Парень со своей квартирой это уже другое дело!

Но это неминуемо. В понедельник после Благодарения, тот день, когда я съехал, Джина сказала, что сможет прийти ко мне на ужин в следующие выходные. Это было после того, как я пригласил на её Благодарение, куда она не смогла попасть. Я уклонился и сказал, что спрошу у мамы, а затем еще раз, через неделю, соврал, что к нам приезжают гости из другого города и может получиться позже. Она просто понимающе кивнула. В следующий понедельник она снова спросила.

В какой-то момент придется сказать ей правду. Мы встречались уже три или четыре недели к тому моменту, и Джина согласилась пойти со мной на рождественские танцы. Я спросил, хочет ли она увидеть где я живу, её глаза загорелись, и я помог занести её книги в машину.

Когда мы приехали, то припарковались и еще какое-то время сидели внутри.

Джина не узнала район и не понимала, почему мы приехали, но еще не выходим. Я повернулся к ней и сказал.

– Джина, это очень личное и болезненное. Я должен тебя попросить об этом никому не говорить. Никому. Ни друзьям, ни родителям, и я ничего не расскажу пока ты на это не согласишься.

– Я не понимаю, – потерянно сказала она.

– Знаю, но прошу довериться. Ты мне веришь?

Она слегка кивнула.

– Да.

Я кивнул в ответ и через лобовое стекло я указал ей на дом.

– Там живут мои родители. Я вырос в этом доме, но неделю назад выехал. Теперь у меня своя квартира. Я живу один.

– Я не понимаю! В смысле выехал? Ты не живешь дома? Тебе ведь всего шестнадцать!

Я глубоко вдохнул.

– Мне всего шестнадцать. Мой брат… я рассказывал тебе какая он заноза? – она согласно кивнула, – Брат, он не просто заноза. У него проблемы и он опасен, по крайней мере по отношению ко мне. Я съехал ради собственной безопасности. Договорился с родителями о съеме квартиры в городе. Это случилось неделю назад.

Джина выглядела потрясенной.

– А ты не мог сходить к копам? По поводу брата.

Я пожал плечами и ухмыльнулся.

– Всё не так просто, – я завел мотор, – Поехали, покажу тебе где живу сейчас.

Мы снова проехали мимо школы, и я припарковался на своё место в гараже.

– Я живу вверху.

– Можно посмотреть?

– Конечно, только не говори родителям. Они не будут рады это услышать.

Я не думаю, что она верила мне до того момента, как я впустил её в квартиру. Я строил из себя гостеприимного хозяина, сняв её пальто и усадив в кресло в гостиной.

– Налить тебе чего-нибудь?

Джина улыбнулась.

– А что есть?

– Хороший вопрос, – я открыл холодильник и начал перечислять, – Немного колы, апельсиновый сок… пара бутылок пива… Не думаю, что родители будут рады, когда ты явишься домой благоухая, как пивоварня.

– У тебя есть пиво? – спросила она, шокировано.

– И кое-что покрепче, если тебе интересно. Но твои родители нас обоих пошлют в тюрьму, если узнают, так что не говори им, – ответил я и вытащил Колу, – Хочешь? Скажи, что любишь и в следующий раз я это достану для тебя.

Она кивнула и я налил Кока Колу со льдом. Я принес ей напиток и сел на диван напротив.

– Ты не этого ожидала, верно?

Джина отпила Колу и подошла ко мне на диван.

– Поговори со мной, расскажи, что случилось.

– Ох, Иисусе… что случилось, спрашиваешь? Ладно, сама попросила, не говори что не предупреждал, – я откинулся на диване и Джина прижалась ко мне и посмотрела на меня своими большими карими глазами. Я рассказал ей почти всё, кроме той части, где Хэмильтон бросает презервативы на стол. Я не думал, что такую тему стоит поднимать перед девственницей, которую я собирался соблазнить.

Она под конец совсем перестала говорить и мне стал интересно уснула ли она, но девушку приподнялася и поцеловала меня.

– Мне очень жаль, я могу как-то помочь?

Ох, Джина, если бы ты только знала.

– Ты помогаешь просто тем, что находишься рядом. Это всё, что мне нужно.

– Так к чему вся секретность? – спросила она.

– Что, по-твоему, произойдет когда все в этом мире узнают, что я живу сам по себе? Разрешат ли тебе родители ко мне ходить? Половина школы будет делать всё, чтобы тусить у меня всё время? Можешь придумать хоть один позитивный исход?

– Ты правда думаешь, что так оно всё и будет?

– Ох, солнце, ты и не представляешь! Это создаст столько проблем! Да и родители вряд ли согласятся.

Она улыбнулась, – Ну, вероятно, так оно и будет..

– Вероятно? Думаешь есть какой-то шанс, что твой отец разрешит оставаться у меня, делать пошлости на диване в полном одиночестве? – я потянулся, чтобы поцеловать её.

Джина слегка застонала и залезла на меня повыше, да так, что мой член замер. Теперь моя очередь стонать.

– Насколько пошлые?

– Всем пошлым-пошлые… – я крепко сжал её и мы начали целоваться на диване. Если я буду жить один, то лучше бы рядом иметь такую фигуристую даму. Я не спускал на неё всех псов, ограничиваясь касаниями к попке и спине. Оказалось, что она носит поддерживающий лифчик с задней застежкой… но, эй, у Джины серьезные груди. Ей нужен хороший лифчик.

Мы целовались с языком, стонами и всхлипами около часа, а затем я перекатился и глубоко вздохнул, оказавшись на полу.

– Милая, если мы прододжим в том же духе, то я не успею отвезти тебя домой.

Джина задыхалась не меньше моего, по крайней мере так это выглядело. – Думаю, нам пора.

Я кивнул и провел её до ванной. Затем умылся в раковине на кухне и принял душ вслед за ней. Когда я покупался, то обнаружил её стоящей на входе в мою спальню.

– Это здесь мне предстоит узнать об Опыте Карла Бакмена? – спросила она.

Я лишь взвыл и закатил глаза.

– Продолжай меня целовать так, как и прежде и получишь этот опыт даже раньше, чем думаешь.

– Я лишь думаю, что в кровати всяко удобнее.

– Это приглашение? – спросил я.

Джина покраснела.

– Пока нет!

Я схватил её пальто.

– Тогда не дразни меня! Нужно отвезти тебя до того, как я начну об этом жалеть.

Мы добрались как раз к ужину.

Я объяснил, что водил её к себе домой, что технически было правдой. Надолго я там не остался, а пошел домой и приготовил говяжие консервы. Затем сделал кучу домашки и уснул.

В обед следующего дня я позвонил домой. Мне на это потребовалось две попытки, в первый раз трубку снял Хэмильтон, сбросил звонок и не повесил трубку обратно(в таком случае никому не дозвониться – линия связи будет вечно занята). Спустя пятнадцать минут снова позвонил и на этот раз ответила Сьюзи. Она крикнула маме и я услышал два щелчка, первый раз когда трубку подняла мама, а второй когда её бросила Сьюзи.

– Алло?

– Привет, Мам.

– Карлинг! Рада тебя слышать. Как ты? Уже готов покончить с этой глупостью и переехать обратно?

Мать считала мой съезд глупостью и тут, будто по секундам, раздался еще один щелчок.

– Нет, мам, я не вернусь, – я повысил голос. – Хэмильтон, повесь трубку! Это очень грубо!

Звук в трубке внезапно стал заглушенным, и раздалось далекое: "Хэмильтон, ты слушаешь нас?!"

Еще один щелчок, мама позвала его во второй раз и сказала:

– Карл, никого там нет! Хватит наговаривать на своего брата!

– Верно, Мам. Есть еще одна неплохая история – отправлять чек по почте*.

– Карлинг, прекрати!

Я пожал плечами.

– Ладно, мам, я позвонил, потому что хотел узнать – будете ли вы с папой дома в воскресенье.

– Где еще нам быть? А что?

– Я хотел бы привести Джину на пару минут после церкви. Ты не против?

– Совсем нет! Как ты думаешь, она останется на ужин? Может твои тёти и дяди тоже смогут прийти…

Мама начала перебирать всё у себя в голове, планируя нашу помолвку.

– Нет, мама, ничего подобного. На ужин мы не придем. Она просто спросила и я решил привести её. Мы просидим там максимум час, в лучшем случае. Никакой родни, Мам.

– Но Карл… – запротестовала она.

– Нет, мама. И еще одно. Если Хэм не будет вести себя как следует, а под "как следует" я имею ввиду как следует вести себя на встрече с президентом, мы никогда не зайдем во второй раз.

– Не смей мне угрожать!

– Как следует, мама!

Потом мы распрощались. Очень странный разговор. Я решил позвонить отцу в офис завтра. В конце концов он не будет пытаться рассказывать мне о том, как я неправильно понял своего брата.

Я спросил Джину не хочет ли она прийти ко мне на воскресный ужин. Девушка забавно глянула на меня и сказала:

– Я думала, что ты больше не живешь дома.

Я так же забавно глянул на неё.

– Не живу, а что?

– Тогда кто делает ужин?

– Ну, я, разумеется. Хочешь чего-нибудь конкретного?

– Ты умеешь готовить? – поражённо просила она.

Я раздраженно глянул на неё.

– Да, могу! Я два года учил домашнюю экономику в Средней школе Тоусона! И был почетным выпускником их кулинарной школы!

Она начала смеяться надо мной.

– Я не знаю, что забавнее, то что ты можешь готовить или то, что ты учил домашнюю экономику. Это правда?

Я поднял руку в стиле присяги скаута.

– С чего бы мне лгать? Чего ты желаешь?

– Я?

– Скажи, и я сделаю это.

– Ты серьезно? – спросила она. Я кивнул. – Фазан под стеклом!

Я улыбнулся:

– Слишком много потрохов и стекла нет. Но могу приготовить курицу или небольшую индейку.

– Боже, нет! У нас только что была индейка! Ты абсолютно серьезно насчет готовки, верно?

– Верно. Я довольно неплохо готовлю. Твой отец особо на кухне не появляется, да?

– Папа даже кубики льда себе насыпать не сможет!

Я посмеялся над этим. Бог видит я знаю кучу таких мужчин. Да и женщин тоже, на одной из них я женился.

– Нравятся морепродукты?

Её глаза загорелись:

– Я обожаю морепродукты!

– Как насчет креветок с чесночным соусом под лапшой и чесночным хлебом, подам все с белым вином, например Pinot Grigio.

– Правда?

– Поверь мне, будет вкусно, – убедил я её.

– Поверю, когда увижу.

– Верь мне!

– Убедись в том, что захватил гамбургеры, на всякий случай! – она поцеловала меня и пошла на уроки.

Это был беспроигрышный вариант для парня. Любого парня. Если всё получится, то ты мастер обходительности и искушения. Если нет, то "ты пытался" и она тут же спасет тебя. Никаких минусов. Но и провалиться я не хотел. Это блюдо было визитной карточкой моей матери.

Если убрать в сторону креветки, то оно довольно дешевое. Я переписал рецепт перед тем, как выезжать. К пятничному вечеру мне удалось достать всё, включая вино.

Я поменялся сменами в пиццерии. В тот вечер сказал ей, что посвящаю все выходные ей. Глаза Джины загорелись. – Что ты имеешь ввиду?

– То, что и сказал. Это твои выходные, выбери любой фильм, что тебе по душе, не важно насколько он будет девчачьим, и завтра я буду тебе готовить.

– Я всё еще не могу поверить, что ты готовишь для меня. Друзья никогда мне не поверят.

Я улыбнулся:

– Просто не говори им, что я готовил у себя на квартире.

Скажи, что я всё сделал "у него дома", подразумевая, что мои родители были там.

– Чтобы никто не понял, что у тебя есть квартира?

– И чтобы никто из твоих подруг не наведался, чтобы взять пару уроков кулинарии!

Я посмеялся над ней и наклонился, чтобы поцеловать, отбиваясь от злобных возражений.

Джина высунула свой язык:

– За это я выберу такой фильм, что ты возненавидишь! Так оно и было, тогда шла последняя неделя проката "Последнего киносеанса". До выпуска "Грязного Гарри" и "Бриллиантов навсегда" оставалось еще две недели. Я обещал возмездие.

Джина спросила что надеть на встречу с родителями. Я посоветовал ей нацепить нечто простое, но изящное, вроде блузки и черных штанов. Девушка ответила, что и то и то у неё имеется и я решил, что с туфлями на каблуке, она будет выглядеть элегантно и старше своих лет.

Я был прав. Джина надела кремовую шелковую рубашку с длинными рукавами, черными штанами с высокой талией и черными туфлями. Девушка сделала естественный макияж и завязала волосы простой черной резинкой. Я подобрал её после обеда и сказал, что она выглядит бесподобно.

– Так подойдет? – нервно спросила она.

– Идеально. Мать будет в восторге!

Мы сбежали после того, как я пообещал привести её домой после ужина, хоть и не раньше восьми или девяти. Её родителям было плевать, с чего бы им это волноваться, я отводил их дочь знакомиться с родителями, а не в любовное гнездышко холостяка!

Было несколько странно, сидеть в гостиной, с родителями, в качестве гостей. Они несколько минут разговаривали с Джиной и задавали ей стандартные вопросы, например, где она жила и чем занимались её родители. Нану тоже представили, но она быстро направилась в свою комнату, чтобы полежать. Подошла, Дэйзи и я спустился на пол, чтобы поиграть с ней, а затем прибежала Сьюзи и вела себя очень забавно, даже задав вопрос, который никто не осмеливался спросить – поедем ли мы в мою квартиру. Я уклонился и сказал, что мы не уверены, и собирались поужинать(Да, поужинать в квартире. Не совсем ложь). Затем Сьюзи ушла, а за ней Дейзи, что быстро нашла себе нового хозяина. Даже Хэмильтон показался, хотя и он, и я заметили, что наш отец наблюдал за ним, как ястреб. Его отослали как можно быстрее. Все замяли тот факт, что мне больше не хочется тут жить.

Довольно странная встреча, для всех на ней присутствующих.

Спустя час, я решил, что мы сделали то, что должны, Джина познакомилась с семьей. Я толкнул её локтем и и указал на часы. Она кивнула, мне пришлось откланяться, сказав что нам пора. Джина буквально подскочила со своего места, и не смотря на жалобы мамы, мы сбежали.

Джина заговорила первой:

– У тебя очень хорошая семья.

– Спасибо. Тебе понравились? Думай об этом как о подарке на рождество.

Она фыркнула и хихикнула:

– Верно. Один такой у меня уже есть.

– Может поменяемся? Тогда ты станешь такой же безумной, как и я.

– Они не такие уж плохие! Ты слишком критичен.

Я вздохнул:

– И да, и нет. Ты права, они не так уж плохи. Папа в порядке. Сьюзи маленькая. Нана ничего, но в сейчас у неё уже не все дома. Я думаю, они отдадут её в дом престарелых. Даже мама – неплохая, в неком странном смысле. Проблема в моём брате, который просто полностью безумен и вышел из-под контроля, он издевается над людьми и делает их такими же сумасшедшими, как и сам. Я просто надеюсь, что Сьюзи сможет убежать, прежде чем тот возьмет её в оборот.

В прошлый раз ей это удалось, но тогда с ним было не всё так плохо. Теперь мне стало интересно.

Мы зашли в квартиру и я пустил Джину внутрь.

Первое, что она сказала было:

– Ты что-то сделал с этим местом! Всё выглядит иначе!

Я улыбнулся:

– Да, и нет. В основном я просто убирался и расставил всё по местам. Но кое-что я добавил. Так лучше?

– Еще бы! – хихикнула она. – Может ты и мою комнату обставишь?

– Конечно! Сразу после того как твой отец разрешит мне переночевать с тобой!

Джина покраснела.

– Я еще подумаю.

Я взял наши пальто и повесил их в шкаф.

– Пока ты думаешь, я приготовлю ужин.

– Ты серьезно насчет готовки!?

– Да.

– Как я могу помочь? – спросила она.

Я схватил один из барных стульев, что купил, и занес его на кухню.

– Ты можешь сидеть здесь и вдохновлять на великое.

Джина хихикнула и забралась на стул, скрестив ноги.

– Вдохновлять?

– Ты даже не представляешь!

Я открыл холодильник и вытащил бутылку белого вина. Знаю, что оно должно быть охлажденным, не холодным, но посчитал, что Джине такие тонкости неизвестны, да и охладителя вина под рукой не было.

– Хочешь? – спросил я.

– И об этом ты серьезно?

– Абсолютно, – я достал из шкафа пару маленьких стаканов и вытащил из ящика штопор. У меня не было никаких бокалов, но я смог подобрать достойный набор посуды и блюд Corelleware в Hutzlers, используя 20 % скидку для сотрудников от мамы. – Я думаю, тебе понравится. По крайней мере, надеюсь на это. Pinot Grigio, своего рода итальянский Шардоне, не слишком сухое. – я вытащил пробку и налил ей немного в стакан. – Попробуй.

Она немного сомневалась, но я не думаю, что у Джины было много опыта с вином. Она отпила и задумчиво глянула на меня.

– Что ты имеешь ввиду под "сухое"?

– В сухих винах не так много сахара, как в сладких. Это одно из главных различий. Некоторые вина бывают настолько сладкими, что их подают только с десертами. Другие же сухие и тёрпкие. Я думал, что с фамилией Колосимо, ты пила вино.

Я открыл холодильник и достал пачку креветок.

– Немного, но в основном красное. Папе нравится Chianti.

Я бросил креветки в раковину и наполнил ее теплой водой, а затем схватил тарелку и накрыл ее бумажным полотенцем.

– Chianti – это сухое красное вино. Оно поставляется в нескольких вариантах: от простого Chianti, хорошего и недорогого, но немного грубоватого, вплоть до Chianti Classico и Chianti Riserva, что стоят немного дороже, но обладают куда более нежным вкусом.

Я начал счищать с креветок раковины и хвосты, складывая их на бумажное полотенце.

Джина смотрела на меня и отпивала вино.

– Откуда у тебя столько познаний о вине?

Я просто улыбнулся. Раньше, мы с Мэрилин пили много вина.

Мы не особо любили пиво, но вот бокал-другой вина на ночь – было приятным делом. Она предпочитала более сладкие вина, чем я. Так что найти то, что пришлось бы по вкусу нам обоим всегда было проблемой.

– Каждый вторник – вечер спагетти и папа держит бутылку дешевого Chianti в холодильнике. Ну знаешь, из тех, что обернуты в бечевку, из дешевых итальянских ресторанов?

По улыбке Джины можно было понять, что она понимает о чем я.

– Папа зовет его Dago Red, мы пьем его каждый вечер под спагетти.

– Не говори этого Папе, но звучит ужасно похоже, – с улыбкой сказала она.

Мы продолжали говорить о вине и семейном наследии пока я заканчивал чистить креветки. Отец Джины был родом из Сицилийской семьи, а мать из Милана, так что у них был широкий выбор итальянских блюд. Закончив креветки, я отложил всё в сторону и высушил руки.

Вытащил нужные мне кастрюли и сковородки, вместе со специями, лапшой и нарезанными моллюсками. Я положил рецепт в угол, Джина схватила его и тут же начала читать

– Уверен, что я никак не могу помочь? – спросила она.

– Это выглядит куда сложнее, чем на самом деле. Нужно поставить всё на плиту одновременно, есть будем через двадцать минут, после того как я начну готовить. Хочешь помочь – накрой стол.

Ответил я, наполнив кастрюлю, чтобы приготовить лапшу и указав на шкафчик с посудой и серебром.

Джина быстро справилась с задачей и вернулась.

– Что дальше?

Я быстро поцеловал её.

– Спасибо, если хочешь помочь, то вытащи чесночный хлеб из холодильника и положи его на этот противень.

Джина подскочила к холодильнику и вытащила обернутый в фольгу чесночный хлеб. Он уже был готов, оставалось только подогреть. Она внимательно прочитала инструкции на обертке и открыла пакет, разложив половинки буханки на противень. Еще я попросил разогреть печь.

В это же время, я подготовил все ингредиенты, так, чтобы смешать и приготовить их, измеряя специи небольшой чашечкой, открывая банку нарезанных моллюсков. Всё это я провернул пока варилась лапша. Мы разговаривали и пили вино, пока вода не начала кипеть.

– Время шоу!

Джина забралась обратно на свой барный стул и я начал действовать. Раньше для этого блюда использовал электрическую сковородку, но на газовой плите ничуть не сложнее. Для начала я налил оливковое масло на сковородку, что заранее подогрел готовя чеснок. Как только всё было готово, вбросил креветок и поджарил их, не полностью, так, чтобы они не прилипали к сковородке. Приготовив их, я налил белого вина Ernest and Julio's, не важно, что говорит их реклама – я использую это вино только для готовки.

В этот момент я взял перерыв и засунул чесночный хлеб в печку, а лапшу в кипящую воду. Спустя пару минут добавил сок моллюсков и соус маринара к вину, и начал делать бульон, позволяя креветкам поглотить ароматы.

Затем я добавил самих моллюсков, и закончил всё маслом и орегано.

К тому моменту, когда покончил со всем этим, как раз подоспели хлеб и лапша.

Джина предложила помощь, так что я позволил ей заняться хлебом, пока сам просеивал лапшу через дуршлаг. Креветки отправились в большую сервировочную тарелку, лапша в другую, а хлеб в корзинку. Мы подошли ко столу. Уложился в двадцать три минуты. Едва откусив креветку, Джина провозгласила:

– О Боже, это прекрасно!

Я улыбнулся:

– Тебе нравится?

Это отличный рецепт, он нравился моей жене и детям так же сильно, как и всей остальной семье.

– Жаль, я не могу рассказать родителям. Очень вкусно! – она положила в рот ещё одну вилку и покраснела. – Я как свинка!

Я посмеялся.

– Да ладно, скажи им. Просто не говори, что всё происходило у меня в квартире, – сказал я, вмокая чесночный хлеб в тарелку.

– Они никогда не поверят. Мой отец и представить не может парня, что готовил бы. А если он узнает, что ты ходил на домашнюю экономику, то папу приступ хватит!

Мы оба посмеялись над этим. В будущем для парней станет привычным делом брать домашнюю экономику, но не в шестидесятых и семидесятых. Это, кстати, как-то создало небольшую заварушку. Мой сын Паркер был необычайно спокойным и рассудительным парнем. Его было почти невозможно задеть, до такой степени, что один задира принял это за слабость. Однажды, в одиннадцатом классе, на концерте, какой-то идиот решил толкнуть его и впечатать в стену. Паркер был удивительно ловким и сильным, он увернулся и впечатал парню, что был гораздо больше него самого, в нос, ломая его и разливая повсюду кровь. Свидетелей была масса, и даже директор мне позже сказал, что тот парень сам напросился. У Паркера не было никаких проблем.

Забавно было то, что репутации тихони пришел конец. Его стали звать "Одноударный Бакмэн". На следующие выходные, на школьном банкете "Одноударный" выиграл приз за домашнюю экономику. Все в зале, отцы и друзья, повернулись ко мне, не веря своим глазам. "Одноударный? Домашняя экономика?"

– Ну, тогда я приду и приготовлю для вашей семьи. Им придется поверить

– Правда? – Джина уставилась на меня и закачала головой.

– Конечно, почему нет, – сказал я с улыбкой и пожал плечами. – Дай подумать. На следующих выходных Рождественский бал, и мы будем заняты. Затем рождество. Потом Новый Год. Скажи своей маме, что через три недели я приготовлю ей ужин!

– Они никогда мне не поверят!

– Тогда я дам тебе список покупок, ничего особенного, просто курица, ветчина и специи. Я хотел сделать петуха в вине, французскую курица с вином, размер порций можно растянуть на сколько угодно человек.

– Они с ума сойдут! Пообещай, что придешь! – сказала она, смеясь.

– Я умею готовить курицу так, что она растает в твоем рту и заставит жалеть о том, что ты итальянка, а не француженка, – ответил я, смеясь не менее громко.

Мы добили наши блюда. Остатков хватит как раз на то, чтобы приготовить позже порцию на одного. Вино мы также допили, и хотя идея налить себе еще и выглядела соблазнительной, но я отказался. Да, раньше мне нравилось доливать алкоголь женщинам, но если привезу чете Колосимо пьяную дочь, это не поможет мне наладить с нами отношения. Я оставил грязные тарелки на потом, и мы с Джиной сели на диван.

Мы уселись на диван, Джина присела рядом, но прежде, чем я смог что-либо понять, девушка развернулась и легла головой мне на колени, рассматривая своими большими карими глазами.

– Больше никакой готовки, – сказала она тихо.

– Никакой, – я наклонился и поцеловал её в губы. – Что милая девчонка вроде тебя, делает с парнем вроде меня?

Я, наверное, грустно улыбнулся.

Джин обернула мою шею своими руками и потянула вниз, чтобы еще сильнее поцеловать меня.

– А я напротив, не понимаю почему такой отличный парень вроде тебя, заинтересован во мне?

– Это проклятье красоты. Чем красивее девушка, тем более мерзкие типы её преследуют. За тобой, например, скоро самые полные недотепы будут бегать, а я один из них.

– Ага, значит выбрав тебя, я спаслась от Рэя Шорна? – подразнила она.

– Ох, Боже, есть судьба страшнее смерти! – я посмеялся, – Мне придется рассказать об этом Рэю.

Джина попыталась ударить меня, но в её позе это было невозможно. Вместо этого, она притянула меня обратно к себе.

– Думаю, я тебя люблю, даже, если ты не любишь себя, – затем она поцеловала меня с языком и я перестал думать о том, что она говорит.

Спустя пятнадцать минут, Джина удивила меня больше, чем что-либо еще в жизни. В обоих жизнях.

Она отпустила руки моей шеи и потянулась на моих коленках.

– Я знаю место, где нам будет удобнее делать это, – её глаза стрельнули в сторону спальни.

Я удивленно глянул на неё, и проследовал за её взглядом.

– Уверен, там будет намного удобнее, гораздо удобнее, чем можно себе представить. Если мы туда отправимся, то поцелуями дело может не ограничиться.

Джина даже не покраснела.

– Я знаю, но, просто… думаю я готова для следующего этапа Опыта Карла Бакмэна.

Я взвыл и закатил глаза. Как-нибудь я поблагодарю всех своих бывших любовниц.

– Дорогая, я не могу придумать ничего, что хотелось бы мне больше, но ты должна подумать. Как только мы начнем, пути обратно не будет. Ну…

Джина приложила палец мне к губам:

– Пойдем в более удобное место и поговорим об этом.

Она спрыгнула и встала на ноги. Я остался на диване, наблюдая за ней и не веря своим глазам, девушка протянула мне руку и вот с дивана поднялись уже мы оба. Нужно понимать, что до этого момента я был только с девушками у которых был опыт. Они ли всё начинали, или я, все понимали, что происходит и в равной степени этого хотели. Джина была девственницей и младше меня. Ради Бога, ей всего пятнадцать! Хоть я и бывал с девушками младше, чем она – это первая девственница в моей жизни. Джина была инициатором. Очень необычно.

Она повела меня в спальню. Девушка быстро сбросила туфли и растянулась на кровати. Я присел рядом с ней и тихо сбросил свою обувь, а затем лег. Раздвинул руки и Джина обняла меня.

Джина посмотрела на меня и сказала:

– Мы не можем, ну… я не могу… – она покраснела и выпалила: – Сейчас плохое время для опыта Карла Бакмэна! Ты понимаешь о чем я?

Божечки, сейчас у неё "эти дни". Я покраснел и прочистил глотку.

– Понимаю.

Джина посмотрела на меня с облегчением. Я примирился с тем, что мне грозят огромные синие яйца к концу дня.

– Боже, я тебя люблю! – сказала она, а затем налегла на меня, целуя.

Джина была чрезвычайно возбуждена. Выкручивалась у меня в объятиях, и играясь с моим ртом языком. Я ответил ей тем же. Обычно моё поведение с неё, как у настоящего джентльмена, но в этот вечер, лаская спину девушки руками, я позволил себе немного больше, трогая её грудь и сочную попку. Каждое движение заставляло Джину стонать.

Хоть она и не была тяжелой, даже когда полностью навалилась на меня, сама поза ограничивала мои действия, так что я перекатил её на бок и продолжил целовать губы, но теперь немного сдвигаясь так, чтобы лизать щеки, ласкать ушки и спускаться к шее. Я подставил руку так, чтобы расстегнуть её шелковую блузку. Она начала стонать и выгибать спинку, впихивая грудь в мои руки. Я быстро расстегнул все пуговицы.

Я раскрыл глаза и осмотрелся так хорошо, как мог, не отводя рта с её тела. Глаза Джины были закрыты, на лице почти что оргазм. Её грудь дергалась с каждым вздохом, поддерживаемая таким маленьким лифчиком, что я вообще был удивлен его наличием. Мои руки потянулись к застежке и раскрыл её. Хватка лифчика ослабла и девушка издала счастливый стон. Её грудь была вполне обычной грудью пятнадцати(ну, почти шестнадцатилетней) девочки, с маленькими сосками и темным ореолом. Я подвинулся вниз, играя с её сиськами языком.

– О, Карл, о Боже… Карл! О…о… не прекращай!

Бормотала Джина, пока я работал над её сиськами. Она лежала, перекинув ноги через меня, и прижавшись ко мне промежностью… Я хотел подвинуть её немного выше и взял между ног. Девушка сошла с ума, тряслась и верещала, кончая. Я продолжил играть с ней сквозь штаны, пока она не упала в блаженной усталости.

Довольный нашим прогрессом, я убрал руку и взял её на руки. Джина еще немного потряслась, но затем прижалась ко мне.

– Ох, Карл!

Она притихла, так что я приблизился к её лицу.

– Так вот, что называют опытом Карла Бакмэна?

Я рассмеялся.

– Нет, это только первый уровень. Потом будет еще лучше.

– Боже! Это невозможно, еще было лучше, чем….

Внезапно она закрыла рот и покраснела.

Я еще раз хихикнул.

– Лучше, чем когда ты делаешь "это"?

Она продолжила краснеть, но отвечать отказалась, а затем стыдливо отвернулась и кивнула. Я разверзся хохотом.

– Ну, в следующий раз, когда будешь говорить с подругами спроси их, было ли это частью опыта. Боже, я поверить не могу, что вы дали этому название. Как будто я какой-то аттракцион.

– Это гораздо лучше, чем любой аттракцион!

– И будет только лучше!

Я снова положил ей руку на ногу, и Джина занервничала.

– Помни, мы не можем… ну…

– Я помню. Снимай свою блузку и лифчик. Боже, как ты прекрасна.

Джина села и сбросила с себя вещи, оставшись топлесс.

Отличные сиськи. Я глянул на лифчик, 34D. Интересно, она перестала расти, или станет больше? Очень впечатляюще!

Мой стояк в этот момент достиг невероятных размеров, и я уместился максимально удобно. Джина заметила, что я делаю и не могла отвести глаз. – Ты…?

– Что? Твердый, как камень? А то! Хочешь проверить?

Глаза девушки широко раскрылись. Я взял её руки и положил к себе на хаки, она охнула, почувствовав то, какой я твердый. Как только я отпустил её руку, она тут же убрала, но я взял её снова и прижал к себе. Она поняла что к чему и начала ласкать меня через штаны.

Я не смог терпеть и застонал.

– С тобой всё в порядке? – спросила она.

– О да!

Она хихикнула и начала ласкать меня сверху-вниз по штанам.

– Думаю, тебе такое понравится.

– Милая, лучше перестань… или я могу испачкать штаны.

Моя промежность дрожала с каждым её прикосновением.

К счастью, Джина остановилась.

– Правда? Я могу посмотреть?

Я раскрыл глаза. Как для девственницы, Джина Колосимо была очень любознательна.

– Как хочешь, детка!

Немного неуверенно, но настойчиво, она начала расстегивать мой ремень. Я разрешил её самой всё сделать, хоть и улыбнулся.

Она сняла ремень и расстегнула ширинку, не понимая, что делать дальше. Я приподнял бедра, и до неё дошло, девушка стащила с меня штаны.

– Можешь стащить их дальше, Джина.

Она нервно хихикнула и стащила их до колен.

На мне по-прежнему были трусы, член пулсировал, скрытый ими. На верхушке уже образовалась небольшое пятно. Она глубоко вдохнула и стянула с меня трусы, теперь я предстал перед ней во всей красе, Джина схватила губами воздух, увидев меня.

– Ого! Вау! Я… я никогда… ну, видела картинку в журнале, но…Вау!

– Ты удивляешь меня с каждым днем все сильнее! Что за журнал и где ты видела? – спросил я.

Джина стала очень красной и закачала головой.

– Ни за что! – Я лишь посмеялся. Она подвинула руку, чтобы потрогать меня, но затем остановилась.

– Могу… ну…. потрогать тебя?

– Надеюсь да, потому что если нет, то я взорвусь!

Джина нежно дотронулась до моей головки, так легко, что я почти не ощутил этого, и затем приложил её руку обратно. Она выглядела такой нервной, боясь, что сделала что-то не так. Я потянулся и взял её руку, обернул пальцами свой член и начал надрачивать ею.

– О, Боже! – я застонал.

Я убрал руку и Джина продолжила играть со мной пока моя пробка не выстрелила.

Сперма начала выливаться из пульсирующего кончика, осыпая мою рубашку и её руку. Джина нервно глянула на меня.

Какое-то время я восстанавливал дыхание.

– Говорил же, что близко, – сказал я, быстро расстегивая рубашку и бросая её прочь. Затем за ней последовала майка, которой мы вытерли ей руку. Я нагнулся и нежно поцеловал её в губы.

– Спасибо тебе.

– Так и должно быть? – спросила она неуверенно.

– Только, если всё делать правильно, – хитро ответил я, – Помнишь, пару минут назад, я сосал твои соски и гладил тело, а тебе стало очень хорошо?

Джина кивнула и я продолжил.

– Это был оргазм, ты кончила, верно? – она покраснела, но снова кивнула, – Ну, а когда кончают парни, то получается вот так.

Джина задала еще пару вопросов, и я в какой-то момент обнаружил, что даю девушке урок биологии и анатомии.

Так как она была топлесс, урок я проводил в форме игры, и я быстро затвердел еще раз. В этот раз я потянулся и предоставил всё в руки девушки. Следуя моим инструкциям, она неплохо подрочила мне, издеваясь надо мной, пока во мне не осталось совсем пусто. Я застонал и глянул вниз, на промежность, покрытую спермой. Она злобно улыбнулась.

– Как будто ты весь в моей власти! – сказала она смеясь.

– А то!

Я встал и схватил коробку салфеток и убрал всё.

Довольный, я достал коробку резинок.

– Слушай, я знаю, что мы больше не можем ничего делать, но когда сможем, то у меня все на мази. Или они мне не нужны?

Джина знала, что я держу, так как посещала классы женского здоровья.

– Нет, я на таблетках.

– Правда?

Маленькая католичка была удивительна.

– Они нужны, чтобы выровнять месячные.

Я лишь кивнул.

– Слышал об этом. Как скоро… мы сможем дать тебе полный опыт Карла Бакмэна?

Джина вздохнула.

– Я хочу сегодня! Но нельзя… до следующих выходных не выйдет, извини!

– Ты не виновата. Как насчет такого – после Рождественских танцев, мы вернемся сюда на пару часов.

– Правда? Это разве не затянется?

– Просто скажи родителям, что мы пойдем на вечеринку к друзьям после танцев, и вернемся домой поздно. Они, конечно, станут бузить, но ты просто пообещай, что там не будет алкоголя. Они не будут беспокоиться.

– А вечеринка у нас будет здесь!

– Что-то вроде неё, – согласился я

Она обняла меня, и мы вновь поцеловались, что привело нас к еще одному раунду петтинга. Мы оба кончили.

Затем я провел Джину в душ и мы переоделись, я отвез её домой. Родители поблагодарили меня за то, что я познакомил её со своей семьей. Я убедил их, что мне тоже было очень… приятно!